Банда слепых и трое на костылях

распалилась старушка, только таких дурачков, как вы, могли с Жаресом перепутать.
- С кем? - заревел Впальтохин.
Бабуля икнула, осознав, что проговорилась.
- Жарес в нашей газете работает, в отделе журналистских расследований! - победно провозгласила я.
Старушка тихо высморкалась и жалобно попросила:
- Обязуйтесь меня не выдать.
- Клянемся! - брякнули наши с Впальтохиным голоса.
- А если этот, с базукой за дверью, нас подслушает? - спохватился Серега.
- А там муж мой - махнула рукой бабуся, он человек хороший и против меня не пойдет.
- Не отвлекайтесь, причем здесь Жарес? - наехал Серега.
- Жарес - это конец истории, а тянется все с войны. Да куда там, много тысячелетий до нашей эры ... Вы понимаете, я сама была молода, глупа...
- Так что там было до нашей эры? - перебил Впальтохин.
- Еще эллины искали подземный клад, наверное скифы, уж точно татары - все, кто когда-нибудь обитал на одещине. Была легенда, сейчас забытая. Каким-то образом в глухой древности в катакомбы попали реликвии из самой Атлантиды. Я в Атлантиду, конечно, не верю, но древние сокровища вполне могут лежать в одесской земле.
- Чушь - взбесился Впальтохин. Катакомбы образовались из-за добычи известняка, лет двести назад, это и дети знают.
- Это да, вмешалась я, но здесь существовала ямная культура - катакомбы рыли для захоронений, в веке седьмом до нашей эры.
- Вы правы, обрадовалась старушка, Владимир Данилович древние племена исследовал.
- Вроде у нашего Жареса, другое отчество! - вспыхнул Серега.
- Причем тут Жарес? - возразила я.
- Владимир Данилович Апатов был замечательный историк. Он трагически погиб в сорок втором. При жизни его не ценили, и посадили бы, если бы не война. Как вы знаете, на нашу страну напали фрицы и город ушел под землю.
- Да, да - встрял Впальтохин - 73 героических дня.
- Апатов тоже был партизаном, и представьте себе, в такое страшное время, когда кругом голод и смерть, он не на минуту не забывал о своей гипотезе. Судьба его наградила - он нашел сокровища за день до собственной гибели.
            - Какой ужас! - вздохнула я.
            - Зато умер, достигнув цели - заключил Впальтохин.
            - А может и не нашел ничего - задумчиво пропела старушка.
- Что вы голову нам морочите? - разозлился Впальтохин. Нашел, не нашел. Сказки какие-то рассказываете. Навыдумывали галиматью. Эллинов приплели. Кто нас похитил? Зачем? По какому праву ваш престарелый возлюбленный военной техникой в меня тычет?
- Вы бы хоть до конца дослушали. Я предупреждала - история длинная. Тут с чего не начни - сама напутаешь. Вы в этой, если хотите, сказке, по своей глупости оказались.
Можно ли, поконкретней - взвился Серега.
- Вы Сергей Впальтохин, свою заметку, в которой прославили Якова Маниовича, помните?
- Спасибо, напомнили, карандашиком обвели, чем же моя статья вам так понравилась? У меня и  получше есть.
- Вы не понимаете? - всплеснула руками Антонина Федоровна. Прославленный вами сионист пархатый - предатель и сволочь!
- Откуда я знаю? Мне задание дали, я пошел. Как у нас обычно: состоялось, присутствовали, выступили и разошлись. Я за день таких присутствующих десятками перечисляю. Мне что, про каждого в словаре читать предатель он или сионист?
- Славянский же, вроде, парень - укорила старушка, а попал на удочку этой жидовской морде.
- Я вам не гупия - обиделся Серега.
- В каком мире вы вообще живете? - не выдержала я. Вам в каждом еврее шпион мерещится. Расистка, а говорите, что воевали!
- Не трогайте войну, деточка. Я так скажу: вы, молодые, сами в придуманном мире живете. Рок, металл, эти компьютеры, курите вот, а вам рожать! Наркоманов среди вас сколько! Разврат, СПИД - фу! К чему вы стремитесь? Бездельники, пьяницы, тунеядцы. Мой Коля родителям врет, что работает, а самого еле от следствия откупили. А Петька? Если бы декан не наш родственник, балбес балбесом! А кто вместо вас страной правит? Старые партократы. На их место кому? Разве бандитам. Они все и есть бандиты - те, кто у власти. И про шпионов вы зря. Потом поймете, когда доживете до моих лет.
- Антонина Федоровна, вы, кажется, рецензию на мою статью давали.
- Вы вольно или невольно прославили предателя. Якова с матерью в десятилетнем возрасте фашисты угнали в гетто. Его мать партизанила в одном отряде с Апатовым и он говорил с ней о древнем кладе. Маленький Яков продал свою маму. Мария, чтобы не унести с собой в могилу апатовскую тайну, рассказала о ней сыну, вдруг выживет. А когда они в гетто попали, сами понимаете, зверства там всякие творились, Яков выдал местоположение клада гауптману.  Тот чудом мальчика отпустил  и велел бежать  через границу. А Марию гауптман собственноручно расстрелял. Смутная там история. Подробностей не знает никто, кроме самого Якова. Он попал в Европу, а теперь, как вы слышали, живет в Израиле и пишет лживые книги про оборону Одессы. Что он может об этом знать? Подлый предатель, приговоривший к смерти собственную мать. Общество ветеранов создал! Грязные деньги отмывает со спонсорами пархатыми.
Немцы не успели найти сокровища - пришли наши и прогнали фашисткую нечисть. Сколько они людей погубили! Знали бы вы, милая, как они над женщинами издевались! И вдруг, представьте, спустя столько лет, в Одессу является Маниович.
-  Ну ладно, вмешалась я. Серега не мог знать. А за что вы нас застрелить решили?
-  Вы бы помалкивали, деточка. Он, может, и не мог этих фактов знать, а вы, в своей бездарной писульке склепали алиби бандюге Матусевину.
-  Кто это? - опешила я.
- Командующий войсками Южного оперативного командования, которого на описанной вами встрече в помине не было! В это время он крутил грязные делишки с Маниовичем, а вы, призванные нести правду, его прикрываете! Он должен был там присутствовать, но вопреки вашим словам его там не было! Если верить заметке, он даже произнес речь - неслыханно!
Впервые за все время работы в "Вечернем вестнике" я была искренне солидарна с замредактором Линой Хитревич. Я просто дура, и других слов у меня для себя не было. Нужно было проверить этот злосчастный список. Но разве раньше могло прийти в голову, что это хоть сколько-нибудь важно?
- Скажите - взмолилась я, неужели наша газета - единственный источник информации, и случись потребность, вы не сможете опереться на сотню других источников?
- Во-первых, это не умаляет вашей ответственности. А во вторых ни одно СМИ, из освещающих встречу, не акцентировало внимание на участниках. Вот и получается, что по двум документам - предварительно утвержденному списку и вашей публикации, Матусевин был на встрече!
- Подождите - перебил Впальтохин, вы хотите сказать, что нас посадили в этот хламидник, угрожают смертью и еще неизвестно чем, только из-за того, что мы перепутали пару фамилий в идиотских заметках? А пейджер, ваш, с какой стати? Темните Антонина Федоровна! Сказками про эллинов забавляете. В конце концов, какую роль здесь играет Жарес?
- Жарес, в отличие от вас, очень опытный журналист, хотя и порядочная скотина. Много лет он поддерживает контакты с Советом ветеранов, и он же, да будет вам известно, автор нескольких публикаций об истории сокровищ Апатова, кроме того, близкий приятель Матусевина, и вертится вокруг Маниовича с первого дня его появления в городе. Попомните мое слово, они подельники! Тоже мечтает запустить свою алчную лапу в сундук Апатова.
- Может он развернутый репортаж готовит - предположил Впальтохин.
- Как бы не так! Если и существуют какие-нибудь документы, они давно у него в руках. Обнародуй их, подними шумиху  - не урвать ему доли из клада, содержание которого никому не известно.
-  Они сами не знают, за чем гоняются?
- Не скажите, любые древности - это громадные деньги, что бы они собой не представляли. У нас их кому продать? Археологическому музею? А на Западе - купят. Матусевин и вызвал Якова, тот уже, небось, сделку заключил с тамошней мафией. Он и книжку свою чуть ли не за неделю сляпал.
- Я опять что-то не догоняю - устав злиться проныл Впальтохин - как в этом фэнтези оказались мы?
- Наши подумали, что так откровенно славить Маниовича,  и так бесстыдно прикрывать Матусевина, может только Жарес. Или его прислужники. Мы думали, что вы действовали по его указке, и, стало быть, кое-что знаете. Сам Жарес - вот уже несколько дней, как исчез бесследно. Он взял отпуск за свой счет и дома не появлялся. Мы старались, чтобы вы ничего не заметили и установили здесь подслушивающее устройство. А чтобы спровоцировать нужную тему для разговора - подложили газету.  Уже через полчаса мы поняли, что вы ничего не знаете.
-  Кто это,  наши? - Спросила я.
- Бывшие партизаны, друзья Апатова и Марии. Если нам удастся опередить Маниовича, мы организуем музей Вовы Апатова, опубликуем его работы и учредим фонд содействия археологической науке. Но, к сожалению, тайна расположения сокровищ известна одному Якову, и он, насколько я знаю, еще никому ее не доверил, за исключением немецкого офицера.
- И что теперь будет с нами?
- Ничего, посидите недельку, другую, пока Маниович в Израиль не возвратится.
- Мы журналисты! - взревел Впальтохин, во всех газетах такое про вас напишем!
- На здоровье - усмехнулась Антонина Федоровна, что нам, заслуженным старикам сделают? Да и кто вам поверит? Жалобы ваши не напечатают, сами знаете, побоятся. Не любит одесская пресса скандалов.
- У вас что, и в прессе свои люди есть?
- А как же? Только вот вы - не чужие и не свои. Странное поколение, бессмысленное. Ничем вас не заинтересуешь, ничем не перекупишь. Вам, будто, совсем ничего в жизни не надо.
- Нам все по боку - согласился Впальтохин, в этом и сила. В тотальном, всеобъемлющем пофигизме! Только сидеть в этом подвале я не согласен!
Старушка не проронила больше ни слова и поспешила выйти.

- Поговорим на нейтральную тему - предложила я.
- Например? - отозвался Впальтохин.
- Например, о животных.
- Ладно, я люблю кошек.
- А я обожаю собак.
- Кошки лучше, они независимы, не подлизываются к хозяину, как собаки, живут сами по себе.
- Собаки - друзья. Они преданные и все понимают. У каждой собаки есть словарный запас. Своей, я могу сказать: Чак кушать мусор - Лена гулять нет. Собаки умнее.
- Кошка способна найти свой дом за десять тысяч километров. Я статью читал. Из Сибири одна кошка шла в Харьковскую область к своему хозяину. Он в тюрьме сидел, приручил котенка, а как на волю выпустили - домой уехал. И кошка его нашла, представляешь, в деревенском доме - два года добиралась!
- Во-первых странно, что не смотря на профессию, ты все еще веришь написанному. А во вторых, у кошек язык шершавый, а у собак - мяконький и горячий.
- Неужели тебе не ясно, что кошки лучше! - заорал Впальтохин. Лицо его побагровело, глаза расширились. Он стоял в середине комнаты, растопырив ноги и руки:
-Кошки лучше, кошки лучше! Кошки луууууууччччччччшшшееееееееееееееееееее!!!
Охваченная тупой яростью, я  тихо, но настойчиво, пикнула:
- Собаки!
Расшвыривая макулатуру, Серега подскочил к стене и задолбил в нее со всей дури. И тут, стенка, глухо стонущая под его ударами, зазвенела во мне, как колокол.
- Серега!
- Что? - взревел он.
- А ну, стукни в другое место.
- Пожалуйста! - провыл Впальтохин и стал колотить ботинком в другую стену.
- Теперь опять туда стукни.
- Если это может казаться смешным, я доставлю тебе такое удовольствие!
- Теперь чуть