Банда слепых и трое на костылях

ХА-ХА-ХА-ГХА-ГХААА-ХААА-ГХАААА-ХА-ХА-ХА-ХА-Хгы-гы ГЫ-ГЫ-ГЫ-ГЫ ХГА-ГАГЫ-гы-гы...
- Эй - позвал лопоухий и коренастый, лет на десять с виду, - клея купи "момент", сто тюбиков, нам надо поделки мазать.
- Клея я не куплю - разозлился Впальтохин. Не буду твое здоровье портить, и так доход. Да и что за понты этот клей нюхать?
- Кайф, глюки!
- Ты, главное, пожрать принеси. И денюжку - сказал хриплый.
- Серега, ты им, главное, ящик мыла раздобудь, а то воняют хуже перегнившего дерьма! - попросила я.
- У нас еще вошки есть - похвастался самый маленький, лет пяти.
Омерзительные сироты снова зареготали.
Серега растаял в темноте с гадким Колькой, а стая вредных оборванцев протолкнула меня в маленькую пещерку, в которой горели две керосинки. Пацанов было шестеро. Самому старшему из них исполнилось на днях тринадцать. Это были очень странные дети, с недоразвитыми умами и с извращенными, состарившимися душами. Даже самый маленький из них, живой, ясноглазый, напоминал героя из сказки о потерянном времени. Меня с навязчивой заботой усадили на зловонное тряпье и стали разглядывать с любопытством, которое сложно было назвать детским.   
- А почему вы не живете в приюте - спросила я. Мне известен один такой - "Светлый дом". Его священник открыл - очень хороший человек. Там, должно быть, кормят, моют. Я вам адрес дам.
Ага - щас! - сказал рыжий мальчик, и все снова заржали.
- Там учиться надо, и вообще, беспонтово.
-  И чем же вы питаетесь - тихо поинтересовалась я, неужели крысами?
- Всяким лохам ходы показываем. ГХХА - ХХХХХАА - ХА-ХА-ХА-ГХА-ГХААА-ХААА-ГХАААА-ХА-ХА-ХА-ХА-Хгы-гы ГЫ-ГЫ-ГЫ-ГЫ ХГА-ГАГЫ-гы-гы...
- На базаре берем, иногда сами дают - признался самый маленький.
- Мы нормально живем - захамил хрипатый. Лучше покажи сиськи!
Меня захлестнула волна ужаса и отвращения. Они, всего лишь, дети - говорила себе я, пытаясь припомнить что-нибудь из университетских лекций по педагогике.
Прислушавшись к себе, я уловила интенсивные чужеродные импульсы, как будто кто-то пробивался в мой разум осторожными токами. Я погрузилась в странное ощущение и чудесным образом уловила череду связных фраз, настойчиво проникающих в сознание. Почувствовав на плече нежное поцарапывание, я бросила взгляд на крысу - ее глаза были источником этих токов. Она пыталась мне что-то сказать с помощью телепатии. Вначале с опаской, а затем все свободнее и смелее я стала произносить вслух втекающий в голову поток текста.
"Небо раздавалось сиреневыми трелями" - начала я, пытаясь засыпать словами пожар внушительного страха. “Тени мраморных облаков орали на фоне бирюзовой бесконечности глубоко-голубую песню". Дети замолкли в каком - то неопределившемся удивлении. Я продолжала: "Солнце, со вздохом, тонуло в усталом море. Черви сладко икали от жирной и слишком питательной земли. Корни вбирали вечернюю прохладу.
Апорбогей отдыхал под дубом, облизывая жменю дикой смородины. Он погружал в нее язык, вылавливал несколько ягод и забрасывал их в рот, сверкая розовой жующей улыбкой.
"Ты последний из моих детей и ты уйдешь за океан на южные земли, чтобы сохранить сокровища нашего мира - кристаллы богини Эйфоры. Я снарядил для тебя судно. Мешок с кристаллами привяжи к корме  - они сами принесут тебя к нужному берегу. Дальше бери кристаллы и иди сам. Спрячешь их в приморских пещерах, которые почувствуешь благодатными, и прорастет сила кристаллов, воссоединившись с божественной силой моря. Через четыре тысячилетия родит эта земля город. Он будет содержать в себе частицу мощи сгинувшей Атлантиды" - вспоминал Апорбогей слова отца. "Сила кристаллов, как любовь, тиха и нежна. Это будет красивый, вечно молодой и зеленый город. В нем найдут пристанище прекрасные соцветия наций. Каждый, вскормленный землей этого места, будет одарен талантами. Этот приморский город прославится своими искусствами и коммерсантами. Усталый путник найдет здесь отдохновение..."
Беспризорники, все как один, заснули с младенческими улыбками. А я поторопилась вслед за прыгнувшей в темноту крысой. Мне чудилось, будто она намеревалась что-то мне показать. Крыса, время от времени, останавливалась, поднималась на задние лапки и комично принюхивалась. Так мы добрались до естественной пещеры. Юркое животное забилось в узкую щелку, находящуюся в дециметре от каменного пола, и посылала из невидимого пространства призывные сигналы.
Я опустилась на колени и с трудом просунула в щель руку. Крыса лизнула ее между большим и указательным пальцем. Обшарив пространство невидимой ниши, рука нащупала влажный ящик. "Сокровища Апатова" - пронеслось в голове. "Атлантические кристаллы" - ответила крыса с помощью своих дивных токов.   
Исцарапывая в кровь запястье, я медленно подтащила ящик поближе к щели. Он оказался слишком большим, чтобы пролезть в щелку, но его крышка с легкостью поддалась. Испытывая священный трепет, я запустила пальцы в невидимую емкость. Внезапно, преграда будто исчезла, и я увидела кристаллы во всем их великолепии. Они были ровесниками земли, приятелями солнца, великим сокровищем исчезнувшей несколько тысяч веков назад Атлантиды. Я смотрела на них, крепко зажмурив глаза. Я видела их духовными очами, которыми не пользовалась давным-давно, наверное, с момента своего рождения. Я поняла, что эти дивные камни, спрятанные далеким Апорбогеем, никогда не позволят себя обнаружить нечистоплотным рукам, которым они, в общем, и не нужны.
Где - то ревел голос Впальтохина, тонущий в резвых фальцетах мальчишек.
Нужно ли говорить, что в итоге я проснулась, позавтракала и пошла на работу. Понимаю, что это самая банальная из возможных концовок, но что я могу сделать, если так оно и было.