что, в принципе, ему было несвойственно, очень быстро, как солдат на побудке, оделся и, не умывшись, бросился из комнаты.
- Я к предкам! – небрежно кинул он, не оборачиваясь, и через несколько секунд за ним захлопнулась дверь.
Оставшись одна в постели, ещё тёплой от двух горячих тел, я испытала сложную гамму чувств: растерянность, обиду, испуг, злость, но самое главное – понимание, что я на сто процентов делаю всё правильно.
К вечеру Тимур вернулся.
На следующий день состоялся непростой разговор с Полиной, которая оценила моё решение как «подростковую максималистскую дурь».
- Кому и что ты хочешь доказать? – удивлялась она, пожимая плечами. – Что за детский сад?
- Работать и зарабатывать себе на жизнь – это теперь у нас детский сад? – удивилась я. – Интересная трактовка.
Ну, если и Людка меня не поймёт…
- Умничка, - сказала подруга по телефону. – Я бы тоже так сделала, если б не торчала до вечера в лаборатории, изучая, так сказать, предмет в поле.
- Так ты, выходит, работаешь!
- Хе. Думаешь, мне платят? – вздохнула Люда. – Тут исключительно мой интерес. Но времени ни на что не остаётся, - её голос звучал виновато.
- Людка, спасибо за поддержку! А ты… ты будешь науку двигать, тебе на самом деле надо учиться, учиться и учиться, как завещал великий. Ты потом сделаешь что-то такое, что, к примеру, однажды спасёт человечество. Нам тебя надо беречь!
- Да? Ты в меня так веришь? Ну, спасибо, Белочка! Постараюсь оправдать, - смеялась Людка.
Вот так были расставлены точки и акценты. Главная проблема – Тимур. Что нам с ним делать дальше, как быть?
Поговорив обо всём в деканате, я бросилась на поиски работы, ведь для перевода на заочку нужна справка, что я работаю. Кстати, ко всему прочему удалось договориться, что я экстерном сдам несколько предметов, проскочу один курс заочки и закончу институт в тот же год, что и мои нынешние сокурсники. Как и Тимур.
На поиск работы у меня ушло всего три дня. В торговлю душа не лежала, вариант уборщицы решила оставить на самый крайний случай. Стала узнавать по всем знакомым, не нужны ли кому няни для детей, ни в коем случае не младенцев, а для «подрощенных щенков»: встретить дитя из школы, накормить, уроки помочь сделать…
Только-только закинула эту удочку, как судьба (а кто ж ещё?) решительно вмешалась и привела меня по нужному адресу. Совершенно случайно оказалась я на Пятницкой улице. Зачем, почему – забыла напрочь. Проходя мимо здания, где располагались многие радиостанции, заметила на входной двери яркое объявление со знакомым логотипом нового, любимейшего радио, совсем юного и хулиганского. На листке с их логотипом были напечатаны слова, прекрасно передающие дух этой организации, хотя это было всего лишь объявление о найме на работу: «Требуются ВСЕ!»
Расскажу об этом радио подробнее – вдруг кто забыл или слишком молод и не в курсе дела, как оно было, и знает лишь нынешнюю, уже совсем другую, прикормленную и для властей практически ручную радиостанцию.
Создали её, разумеется, взрослые важные дяди после победы над ГКЧП для своих целей, а пока что отдали «игрушку» демократическим журналистам с отеческим напутствием «Делайте, что хотите, но в рамках уголовного законодательства. Учитесь зарабатывать деньги, а не то отберём». Ведущие, они же руководители-редакторы сами об этом рассказывали в эфире. Только без слова «игрушка». Про «игрушку» я потом узнала, в кулуарах.
Рьяные и голодные до свободы журналисты ринулись в вольный бесцензурный эфир, очертя голову. Радиостанция «Форум-Москва» стала самой безбашенной, сумасшедшей, смелой и интересной в то время для нас, молодых. Кажется, там не было сотрудников старше тридцати пяти лет, по крайней мере из тех, кто эфирил.
С самого начала всё складывалось не так уж ладно и хорошо: выделенная частота хрипела и сипела, средняя волна ловилась далеко не везде даже в Москве, оборудование ребятам досталось самое старое и списанное, но волшебное «делайте, что хотите» сотворило чудо. Уже через полгода существования «Форум-Москву» пытались слушать, крутя туда-сюда антенну или ручку приёмника, матерясь и проклиная связь, почти все и в Москве, и за её пределами – настолько захватывающим оказалось то, что вытворяли журналисты. Они хватались за острейшие политические темы, позволяли себе высказывать любые крайние взгляды, спорить и в прямом эфире орать друг на друга. Потом вдруг внезапно, на высокой ноте, передавали слово даме, нежным голосом обозревавшей кино, новинки и самые популярные на тот момент фильмы. Она так мастерски их разбирала, по ходу рассказывая массу интересного про съёмки и артистов, про Голливуд и Болливуд, что оторваться было невозможно! Где брала информацию? Знала языки и читала в оригинале зарубежную прессу. Напомню: интернета ещё в помине не было, мы лишь начинали знакомиться с компьютерами – кто робко и ради функций печатания и принтера (это про Тимура), кто яростно и с удовольствием, записавшись на специальные курсы по освоению шайтан-машины и её возможностей (Полина). Мне пришлось изучать всё сразу прямо на работе, диктовавшей эту необходимость.
Любимая радиостанция тогдашней эпохи, которую можно было слушать, не переставая! Её передачи не давали ни вздохнуть, ни отвлечься, настолько было интересно: трёп про шоу-бизнес, про Майкла Джексона и наследие Битлов; острейшие дискуссии о необходимости запрета компартии, люстрации и опасности реставрации власти КГБ. Я обожала это радио! Оно в точности отвечало нашим… ну, хорошо, моим потребностям, пришло время отучаться от привычки говорить за всех. Жизнь чувствительно щёлкнула меня по носу, наглядно показав, как фатально можно ошибиться, обобщая и исходя только из собственного мнения.
В тот момент, когда я оказалась рядом с заветной дверью, на «Форум-Москве» как раз шла реорганизация. Храбрым, нахальным и умным удалось заработать денег на приличную аппаратуру и получить новую частоту – FM, что делало их отлично слышимыми.
Радио «Форум-Москва», которое отныне именовалось «Форум-Москва-FM», расширялось, постепенно переходя на короткое название «2FM». Теперь вместо комнаты-загончика, в которой ютилось иногда до двадцати человек одновременно, ребята смогли арендовать нормальную студию и два просторных кабинета. «Форумчане» придумывали новые форматы эфира, ведь с хорошим качеством стало реальным делать оригинальные музыкальные программы, что заметно увеличивало аудиторию радиостанции.
Чудо, что именно тогда я оказалась перед дверью с лаконичным объявлением, в очередной раз доказавшем, что ребята не врали, когда рассказывали о себе: «Мы берём всех, никого не гоним – пробуй себя! Просто докажи, что можешь делать что-то интересное и полезное – и ты в команде».
И всё равно в первую минуту я глазам своим не поверила. Перечитала два слова несколько раз – туда и обратно. «Требуются ВСЕ!», «!ВСЕ Требуются». А потом решительно толкнула дверь, ещё понятия не имея, а что я могу предложить им интересного?
Я решительная и храбрая.
КАК ДОБРАТЬСЯ ДО РУБЛЁВКИ
Мы с Людкой мягко покачиваемся на заднем сиденье роскошного Мерседеса. За окном холодина, зима всерьёз взялась за среднюю полосу России, а внутри авто тепло, уютно, почему-то пахнет корицей и тихо-тихо играет музыка. Настолько тихо, что я не могу разобрать ни жанр, ни стиль – ничего. Хочется попросить водителя сделать чуточку громче, но я стесняюсь. Мужчина за рулём такой представительный, одет в чёрный костюм с галстуком, с безупречно зализанными гелем волосами, чуть тронутыми сединой. Так и тянет написать «благородной сединой». Вылитый джентльмен, похожий, скорее, на агента 007 и совершенно не соответствующий расхожему представлению об обслуживающем персонале, тем более о шофёре.
Когда возле метро, где была назначена встреча, мы садились в шикарную тачку, он был любезен и вышколенно предупредителен: вышел из машины, открыл нам задние дверцы. Что нас ещё сильнее сбило с толку. Рядом с ним именно мы, одетые в джинсы и зимние полушубки на рыбьем меху, выглядели обслугой, но уж никак не он, этот высокий, спортивный господин с безупречной осанкой и в вечернем костюме. Может, его «прикид» и не был вечерним, но мне показалось, что для приёма у английской королевы вполне сгодился бы. Там же, по моим представлениям, не оскандалился бы и автомобиль.
Мы ехали в гости к Марине. Она перебралась от родителей к любимому человеку, о чём рассказала нам в последнюю нашу встречу у меня дома за неделю до Нового года.
Тимур оставил нас троих и ушёл к компьютеру писать. Я тогда ещё не знала, что именно он пишет, впереди меня ждал большой «сюрприз»… Но сейчас история про Марину.
Мои Малюдки и я, безумно красивые в переливчатом свете новогодней гирлянды, сидели прямо на ковре с бокалами вина. В комнате, как в детстве, свет исходил лишь от ёлки, обещая праздник и чудеса.
После всяко-разного трёпа я попыталась начать обсуждение совместной встречи Нового года у нас с Тимуром, но Марина меня перебила:
- У меня многое изменилось, девочки! Всё, мы с Лёшей съезжаемся через два дня, теперь я буду жить с ним. У него.
- Ие-е-е! – завопили мы с Людкой.
– А теперь давай подробно и занудливо, с самого начала! – потребовала я. – Кто есть Лёша?
- И когда гуляем на свадьбе? – живо поинтересовалась Люда.
Выражение Марининого лица заставило нас заткнуться. Что-то не так. Очевидно, мы поторопились со своими вопросами. Мои Малюдки, обе, не дружили ни с каким Демоном, поэтому у них всегда сразу всё было написано на физиономиях и легко считывалось.
- Не так всё просто, дорогие мои, - Марина длинными паузами готовила нас к чему-то.
- Да рассказывай уже, - я улыбалась, интуитивно чувствуя, что романтической беседы лучших подружек о любви не получится. Совместной новогодней вечеринки тоже не будет. Вообще непонятно, что теперь будет. Начинается какая-то совершенно новая история.
Предчувствия меня не обманули. «Наш» жених оказался миллионером Алексеем Сергеевичем М. (нынче уже миллиардер), начинающим олигархом из бывших комсомольских функционеров (а откуда же ещё?). Его бизнес «где-то вокруг цветных металлов» (по выражению Марины), его хобби – спонсировать дурацкое кино, изображая из себя мецената и покровителя искусств («изображая» - моё определение, сама Марина говорила о возлюбленном исключительно с придыханием). Именно так, через кино, Лёшенька и встретил Марину, когда инспектировал свои киновладения.
Лёше тридцать восемь, позади жена и двое детей. Разумеется, он, как порядочный человек, развёлся и много чего оставил прежней семье. Нет, не всё, но многое, грех жаловаться. В Москве у него (после развода) три квартиры, две – в Питере и ещё кое-где по миру «недвижки» раскидано. Но главное и обожаемое – дом на Рублёвке. Вот туда-то он и забирает возлюбленную – нашу Марину.
- Девочки, вы бы видели этот дом! – закатывала глаза она.
В сущности, чему удивляться? Я и не удивлялась, а переживала. Даже захотелось плакать. С чего? Богач нашёл Лоллобриджиду – естественный ход событий! Могло ли быть иначе? Лучше бы он нашёл кого-то другого, а не Маринку. Появилось чувство, что у нас её отбирают.
Но подруга-то счастлива! Пусть будет счастлива, пусть будет очень счастлива!
Демон! Сюда. Не то
