серебристо-голубой стрекозой по небольшой зелёной полянке и им, наконец, удалось накрыть «маленький живой вертолётик» сачком. Ира вспомнила свои чувства, когда рассматривала стрекозу, держа её за хрупкие крылышки.
«Маленькая бедняжка... ты так хочешь на свободу. Тебе нра-вится летать и отдыхать на этих жёлтых одуванчиках. А мы тебя поймали .. Нет! Я не буду мучить тебя. Лети, миленькая, лети.»
Тогда Гришка разозлился на неё. «Вот глупая. Ты могла засушить её. У меня целая тетрадка с засушенными летунами. Эх, ты...»
«Засушиить... Вот и я уловлена в сети...смерти и жизнь моя засушенная, как та бабочка в тетрадке Гришки... Засушен-ная жизнь..».
Ирина закрыла Библию, положила её на место. Потом прошла в свою бывшую спаленку, отыскала глазами на полке Библию. «Вот она - моя.» Открыла её на первой странице и прочла знакомую надпись: «Дорогой дочурке в самый светлый День - День крещения. С благословением и любовью папа-мама».
Закрыв Книгу, она положила её в сумочку. Вышла на улицу. Солнце брызнуло ей в глаза. Она непроизвольно зажму-рилась. Ей захотелось вырваться из своей «засушенности» и взлететь. И дышать легко и радостно, как та стрекоза, отпущен-ная ею на свободу. Но что-то снова сжалось внутри её, и чувст-во налетевшей было лёгкости исчезло. Засушенная ... засушен-ная...
Окликнув Лизу, игравшую с Вадимкой в песочнице, Ирина быстро простившись, объяснив свой уход важными де-лами дома, не оглядываясь, стала удаляться по тропинке к ос-тановке автобуса...
***
Прошло два года. У Ирины с Равилем росли двое детей. Сынишке пошёл пятый годик, доченьке исполнилось три. Ирина уже совершенно знала, что не любит своего мужа. А он –её. От её надежды на радостную семейную жизнь с любимым и дорогим человеком остались только холодные угольки. Более того, она испытывала всё чаще неприязнь к Равилю, переходящую в страшную для неё самой ненависть. Всё чаще она срывалась на детей, хотя осуждение совести обличало её. «Ну, причём здесь эти крошечки? Они –то как раз и не виноваты в том, что со мной происходит. А кто виноват? Сон? Равиль? Родители, которые не сберегли меня? А может, церковь? Всем было всё равно, когда я оставила Дом Молитвы.. Кто хоть раз пришёл ко мне и поговорил? За исключением случайной встречи с Валентиной в парке. Никто! Ни одна душа! А Бог? Почему Он молчал, когда этот сон исполнялся в моей жизни? БОГ! И есть ли Он вообще? Может, это наваждение? Внушение? Придуманный Бог?! Никто ничего не знает! Да, Библия ...но и это только книга. Только книга... и всё вокруг остаётся темно и пусто...»
Из задумчивости вывел Ирину голос сына.
- Ма, тетёнька-почта принесла нам письмо. Мальчик стоял пе-ред матерью и держал в грязных ручонках небольшой конверт. Ирина бросила взгляд на обратный адрес. Странно! Что это? На конверте было написано красивым крупным почерком: Ирине К. Бросаемой бурею.
-Сына, кто тебе дал это письмо? –Ирина быстро поднялась и выбежала из дома. На улице не было никого. Она постояла не-много и убедившись, что письмо принёс не почтальон, опусти-лась на скамейку возле палисадника.
Вскрыла конверт и достала сложенный пополам лист. Развернула его, и на её колени упала голубая кисточка. Что это за знак?
Ирина вертела в руках кисточку, ощущая, как мягкая шерстяная нить ласкала её огрубевшие в домашней работе пальцы. Поло-жив кисточку в конверт, стала читать письмо.
И сказал Господь :
объяви сынам Израилевым и скажи им, чтоб они делали себе кисти на краях одежд своих в роды их, и в кисти, которые на краях, вставляли нити из голубой шерсти; и будут они в кистях у вас для того, чтобы вы, смотря на них, вспоминали все заповеди Господни, и исполняли их, и не ходили вслед сердца вашего и очей ваших, которые влекут вас к блудодейству, чтобы вы помнили и исполняли все заповеди Мои и были святы пред Богом вашим.
Я Господь, Бог ваш, Который вывел вас из земли Египет-ской, чтоб быть вашим Богом: Я Господь, Бог ваш. (Чис.15:37-41)
Ибо ты забыл Бога спасения твоего, и не воспоминал о скале прибежища твоего; от того развел увеселительные сады и насадил черенки от чужой лозы. (Ис.17:10)
Кого же ты испугалась и устрашилась, что сделалась неверною и Меня перестала помнить и хранить в твоем сердце? не от того ли, что Я молчал, и притом долго, ты пе-рестала бояться Меня? ( Ис. 57:11).
Вот, рука Господа не сократилась на то, чтобы спасать, и ухо Его не отяжелело для того, чтобы слышать. ( Ис. 59:1)
Воззови ко Мне - и Я отвечу тебе (Иер.33:3)
Ирина читала Слово Божье. Слово, переписанное специально для неё из Библии кем-то, кто думал о ней, и, возможно, молился за неё. «Ты бежишь от Меня...от Меня..» Это последнее, укоряющее, что она слышала от Говорящего к её душе. Теперь же звучало ласковое обращение, в котором была обнажена печаль Глаголющего с небес: «Воззови ко Мне - и Я отвечу тебе. Воззови... воззови. И Я отвечу... Я.»
Ирина опустила руки с письмом на колени и, захваченная нахлынувшим воспоминанием, погрузилась в ожившее вдруг событие, которое когда-то было таким желанным и радостным, потому что дарило ей надежду, будущность и Любовь. Крещение. Прохладные воды реки медленно обнимают её тело. Она входит всё глубже и глубже. Нет никаго страха. Наоборот, светлое волнение и восторг. И вот над водой взмывает, словно невидимая птица, короткое исповедание её веры : «Верую! Верую в Отца и Сына и Святого Духа!»
- Мамочка, мы кушать хотим. Ну, мама, ты что не слы-шишь? – дочка и сын стояли перед ней и дёргали её за халат. Она медленно возвращалась в действительность: запачканные личики детей умилили её. «Какик они славные! Что же я так руки –то опустила? Воззови! И Я отвечу! Отвечу...»
Ирина обняла детей и, целуя одного за другим, нежно сказала:
- Конечно, вы кушать хотите. Уже пора. Идёмте, идёмте. У ма-мы супик для вас давно готов. Такой, как вы любите! Вку-ус- ненький...
***
Дети спали в своих кроватках. Был одиннадцатый час ночи. Равиль всё ещё не возвратился домой. Его отсутствие до-ма уже не вызывало ни тревоги, ни раздражения у Ирины. Она привыкла, что с её чувствами муж не считался.
Третий день не звонил телефон в их доме: на этот раз муж исчез без предупреждения. Ирина одиноко сидела перед ночником и снова перечитывала письмо. Слова письма никак не могли пробиться сквозь наглухо закрытые ставни её души. И тут она вспомнила, что у неё есть Библия, её Библия, которую она принесла домой в тот день, когда, посетив родительский дом, читала подчёркнутые мамой места Священного Писания.
«Как давно это было.! И я ни разу так и не удосужилась её от-крыть».
Ирина немного задумалась, вспоминая, куда она её могла положить. Вспомнила и поднялась. В это время раздался стук в дверь. Удивлённая, она подошла к двери. У мужа есть ключ. Стало быть, это кто-то другой. Но теперь так поздно! Кто эти непрошенные посетители? Может, соседка?
Ирина прислушалась. Было тихо. Стук повторился.
- Кто там? – спросила Ирина почти шёпотом.
- Милиция. Нам нужно поговорить с Ириной К.
- А что случилось?
- Мы скажем об этом только ей.
Ирина открыла дверь и, увидев двух мужчин – полицейских, испуганно произнесла:
- Это – я, Ирина. Входите. Что-то с Равилем?
- Вы знаете, где находится ваш муж, Ирина?
- Нет! Я не знаю, его не было дома уже три дня.
- Садитесь, пожалуйста,- вежливо попросил один из полицей-ских.
-Скажите, Ирина, вы знали, чем занимается ваш муж? Куда ез-дит во дни отсутсвия? Знаете его друзей, его занятия?
- Нет. Мой муж никогда не открывал мне своих дел. С первого дня нашей совместной жизни он наложил табу: мне не разреше-но было даже спрашивать его об этом. А что, собственно, слу-чилось?
- Ваш муж арестован. Мы давно «вели» его. Он – наркокурь-ер.Опасный и изворотливый преступник. Он был вооружён. Стараясь скрыться, отстреливался. Ранил двух наших сослу-живцев. И тоже получил ранение. Но не опасное. Сейчас он на-ходится в изоляторе. Нам нужно сделать обыск. Вот ордер. Про-стите, мы не можем ждать до утра. Извините, за ночное вторже-ние.
Ирина слушала, и ей казалось, что она смотрит страш-ный сериал, участником которого она, по странной случайно-сти, стала сама.
- Мы можем приступать? – словно сквозь заложенные ватой уши долетели до нею слова.
Она кивнула.
***
Равиля приговорили к пятнадцати годам лишения свобо-ды в колонии строго режима. Ирина узнала, что на счету у Ра-виля была большая сумма; всё это было конфисковано. Весь год, пока шло следствие и потом суд, Ирина жила в постоянном страхе: мало-мальский покой, который она имела, совершенно улетучился. Её пугало неизвестное будущее. Живя с Равилем она, вообщем-то, не знала материальной нужды. Но теперь... Встал перед ней, потерянной и одинокой, вопрос материальный: как растить дальше детей? Что предпринять? И она решила искать работу. Родители помогали ей, как могли. Вскоре она получила место помощника повара в ресторане.
Время шло, работа забирала много времени. Так как ра-бочие её часы выпадали обычно на вечернее время, Ирина отво-дила детей к родителям. Иногда не забирала их по нескольку дней. Постепенно она привыкла к ворвавшейся в её жизнь неза-висимости от семейных обязанностей. У неё появились подруги, тоже работники ресторана. Они оставались после работы, усаживались за столик и делились своими житейскими проблемами. На столе появлялось вино и фрукты. И женские разговоры продолжались глубоко заполночь. Как-то одна из официанток пригласила двух засидевшихся посетителей ресторана, мужчин лет 35, разделить их поздний ужин. Один из них стал уделять Ирине особое внимание. Ирина не отказывалась от небольших подарков: ей это было приятно. Муж не баловал её ничем таким. Эти простые встречи вскоре перешли в близкую связь. Но это продолжалось недолго: «ухажёр» исчез также внезапно, как и появился.
Потом был второй, третий... Ирина стала применять косметику и одеваться в яркие одежды. Ей нравилось, что на неё обращают внимание на улице проходящие мужчины. Она чувствовала себя красивой и вела себя непринуждённо в любом обществе.
... Сегодня Ирина имела свободный от работы вечер. Сначала она хотела поехать и забрать детей, но позвонил её но-вый знакомый и пригласил в театр. Театр! Да я в жизни не была там. И Ирина согласилась.
Она стояла у зеркала и поправляла красиво уложенные волосы. По такому случаю Ирина посетила парикмахерскую. Платье красиво подчёркивало её чуть располневшую, но всё ещё стройную фигуру. Вдруг зазвонил телефон. Подняв трубку, Ирина услышала женский голос. Вроде бы знакомый. Но она никак не могла вспомнить, кого напоминает ей этот голос.
- Здравствуй, Ирина. Я так ждала этого дня, чтобы тебе позвонить. Ты помнишь, какой сегодня день?
- Ну, и какой сегодня день?- игриво спросила она, всё ещё находясь в недоумении: кто бы это мог быть?
- День особенный и неповторимый, Ирина! Это День твоего крещения. 26 июня - День твоего обещания Господу служить Ему в доброй совести.
- А-а. Это вы тётя Валя? Правду сказать, я забыла об этом. А как вы поживаете? – постаралась она сменить тему раз-говора.
- Ирина,- словно не слыша вопроса, продолжала женщи-на - Я звоню, чтобы пригласить тебя на служение. Сегодня, в 7 часов. Я узнала – у тебя сегодня
