выдать своим «рабочим» зарплату. Создать охранное предприятие и оберегать своих «дойных коров».
– Ха-ха-ха… Я понял, Эля, на что ты намекаешь. Ну, с экономикой мы разобрались, а как насчет политики?
– Это уже сложнее. Ты никогда не задумывался, как Америка выжила после нескольких лет депрессии, обвала экономики и социального взрыва? Там были банды, мафиозные структуры. Они, как и мы, зарабатывали рэкетом, поборами, грабежами, самогоноварением занимались.
– Эко ты хватила, то Америка, а то СССР.
– Но это я так, к примеру. А что у них потом случилось, не подскажешь? – пытливо спросила Салтыкова.
– Вроде все нормально закончилось, экономика восстановилась.
– Правильно, и нас тоже самое ожидает. Только у них сильное капиталистическое государство и налоговая система, а у нас обвалившаяся социалистическая экономика. Пока коммунисты с комсомольцами перековываются и в стране демократию наводят, мы – «трудовой» народ, куем себе непонятное будущее.
Артем нахмурился и, уставившись на Эллу, молча, слушал ее разглагольствования о теперешней жизни и возможно, апокалипсисе.
– Артем, не слушай меня, я как настроюсь на свою волну, так от меня спасу нет. Ларка бедолага сразу же себе дело находит и деликатно смывается. Все, мы уже закончили с приготовлением, давайте накрывать стол и лучше о любви поговорим.
Артем взялся помочь девушкам, переносил салатницы и тарелки с едой в комнату. Вскоре стол был накрыт и посредине в вазах, заблагоухали два букета ароматных роз.
Когда выпили за именинницу и закусили, Элла повела непринужденный разговор.
– Артем, осмелюсь спросить, ты был женат?
– Жениться, Эля, значит, взять на себя ответственность.
– Так ты боишься ответственности?
– Нет, что ты. Допустим, ни сегодня, так завтра, менты «склеят мне ласты» и моя незабвенная подруга по жизни останется одна, а если еще с ребенком, так вообще труба. Помогать материально, конечно буду, но какая за забором от меня физическая поддержка.
– Так женатикам свидание положено, ажно трое суток, – подсказала Лариса.
– Лар, ты наверно никогда на нарах не сидела, раз так рассуждаешь. Когда впереди пятера, что значат трое суток для молодой семьи? Так, одни только терзания, да воспоминания. А такие как я, в зоне, вообще свиданок не видят.
– Артем, а чем ты отличаешься от других? – удивленно спросила Лариса.
– Я думаю, что по каким-то разным причинам его лишают прав видеться с родственниками. Я угадала? – спросила Элла.
– Вот, Лариса, как девушка, опытная в этом деле, правильно ответила на твой вопрос. Так что для меня отношения, не связанные браком, предпочтительней. Лучше, чтобы все ровненько шло.
– И все же, вдруг ты влюбишься, – интриговала Элла.
– Я в этом плане крепкий, устойчивый, – улыбнулся Артем.
– Ой, ли, а как зацепит?
– Перемелется, мука будет.
– Твоя уверенность настораживает меня, видимо ты никогда по-настоящему не влюблялся.
– Эля, а что для тебя значит любовь?
– Прежде всего, это глубокое чувство, неподвластное нашему разуму. Заметь, я говорю только о настоящей, неумирающей любви, а не о сиюминутной влюбленности. Любовь без взаимопонимания, уважения и страсти, обречена на угасание. Важно еще обоим двигаться в одном направлении и одинаково смотреть на одни и те же вещи. Но это приходит с годами, когда люди долго живут вместе. – Элла на мгновение задумалась и добавила, – я слышала, что это и есть то самое чистое и светлое чувство, сравнимое с божественным даром. Оно нашло себе место здесь, – Элла прижала руку к груди, где билось ее сердце.
– Никогда не задумывался, что для любви так много нужно, хотя о чувствах и направлении сказано очень сильно, – высказался Артем.
– А уважение и понимание для тебя ничего не значат?
– Я такого не говорил. Но я знаю точно, женщину, которую я однажды полюблю, буду всегда уважать. И вообще, я думаю так: все женщины этого заслуживают.
– Класс! Как приятно слышать такие вещи, – восторженно воскликнула Лариса. Она вздохнула украдкой и подумала: «Не все мужики, с которыми я была в близости, могли этим козырнуть». Элла улыбнулась, понимая свою подругу и для поддержки, предложила:
– Так, давайте выпьем за любовь и уважение! – Салтыкова звонко рассмеялась.
За оживленным разговором и веселыми шутками, быстро пролетело время. За окнами уже начало смеркаться. Лариса поднялась и, задернув шторы, с интересом посматривала на Эллу и Артема, которые душевно разговаривали. Будучи, по своей природе сообразительной, она предприняла «маневр». Глянув на часы, вдруг воскликнула:
– Элька, посмотри на время! Мне через пятнадцать минут уже надо быть в «Вечернем».
Лариса быстро забежала в другую комнату и надела приготовленное платье. Впопыхах выскочила из комнаты и, на ходу подмигнув обоим, побежала на остановку, оставив молодых людей наедине.
– Эля, я что-то ничего не понял, а почему вы не вместе, ты позже поедешь?
– У меня сегодня настроения нет, хочется одной побыть, подальше от шумной братвы.
– Так я помешаю тебе? – спросил он с ироничной улыбкой.
– Ну, что ты Артем, ты мне не мешаешь. Мы с Ларкой заранее договорились, что я дома остаюсь.
– Сообразительная ты девочка, только ведь нам еще рано оставаться вдвоем, – пошутил Вавилов.
– Ишь ты, как тебя растащило, – заулыбалась Элла, – правильно подумал, не то слово – рано. А вообще, я заметила, ты сдержанный, умеешь держать себя в руках.
– Ты намекаешь, что я не вьюсь вокруг тебя, как мартовский кот.
– Артем, не смеши меня, – ответила она с иронией, – просто о тебе ходят совершенно другие слухи, ты умеешь деликатно обходиться с дамами.
– Приятно слышать, я и в правду не терплю хамства к женщинам и братву свою поучаю, не дай боже услышу, что кто-то из них взял насильно, вставлю кол в задницу и разворочу все «дупло».
– В чем-то похожем я убедилась, помнишь, сходку в бане?
– Но и ты повела себя дерзко, – лукаво улыбнулся Артем.
– Я выравнивала положение, терпеть ненавижу, когда сявки поднимают головы, – ответила она с серьезным видом.
Артем разлил в бокалы вино и предложил выпить. Элла чуть пригубила и заметила, что собеседник тоже не старается злоупотреблять спиртным. Посмотрев внимательно на девушку, спросил:
– Эль, а ты когда-нибудь влюблялась, ну, так, чтобы сердце на части разрывалось?
– Было дело, и очень сильно, но я старалась не выдавать свои чувства, мне тогда было семнадцать лет.
Салтыкова почему-то тяжело вздохнула.
– А он знал, что ты его любишь?
– Поначалу только догадывался, а потом мы оба признались.
– И чем закончился ваш роман?
– Для обоих – очень печально. Вскоре его посадили, а чуть позже и я залетела за ограбление инкассаторов.
– А потом, он нашел тебя?
– Нет, Артем, он погиб на лесоповале, его деревом придавило. В санчасти успел написать мне письмо. Через сутки его не стало.
– Прости, я не знал.
Элла кивнула, принимая сочувствие и, грустно улыбнувшись, предложила:
– Хочешь еще выпить, а то мы что-то загрустили…
– Нет, не хочется, я люблю ясную голову, а напиваться вдрызг, не в моей натуре.
– Как много в тебе хорошего. Скажу откровенно, среди вашего брата, это большая редкость.
– Спасибо за комплимент. Мне бы хотелось ответить тебе взаимностью…
– В каком смысле?
– Я слышал, как ты относишься к братве. Они больше считают тебя своей подругой, в хорошем смысле слова. Признаюсь, ничего плохого о тебе не слышал. Ты заслуживаешь уважения.
После взаимных комплементов, они все же допили вино из бокалов. Вавилов поднялся, давая понять, что засиделся в гостях и, проходя мимо тумбочки с телефоном, спросил:
– Номер прежний, не сменила?
– А зачем? Звони, если будет скучно, поговорим.
– И только? – Вавилов лукаво улыбнулся.
– Иди уже, кот мартовский, – Элла ответила улыбкой.
Она проводила Артема до дверей подъезда и, вернувшись, присела на диван. «Интересный он, такой вежливый и так красиво умеет говорить с женщинами, как будто не сидел в зоне. Значит, этот парень с умом и характер у него неплохой. Как мало их, справедливых, разборчивых, способных постоять за себя, за друзей и за женщин. Мне понравилось, как он сказался об ответственности. Я еще плохо его знаю, но вижу, парень он внимательный и чуткий».
Элла грустно улыбнулась, снова вспомнив свою первую юношескую любовь. Посмотрела на неубранный стол и решила, вернется Лариса, они вместе уберут посуду. Приподняв половинку дивана, достала подушку и, отвернувшись к спинке, постаралась заснуть.
…Когда Элла Салтыкова прибыла в Новосибирск и постепенно вникала во все тонкости уголовной жизни некоторых групп, то решила не терять времени даром, а действовать практично. Понятно, что Адвокат ее проверял, выжидая, какие действия она предпримет, пока находится в «карантине». Тем временем Элла организовала небольшую группу из «домушников и «щипачей » и, имея опыт, заведовала общей кассой. Вновь сколоченная шайка какое-то время «работала» без осложнений, воры еще не засветились перед «тихушниками», задействованными милицейскими оперативниками.
Уголовный розыск Железнодорожного райотдела, естественно старался контролировать криминальную обстановку, и начальник отдела майор Осипов фактически был осведомлен о существовании различных преступных групп. Его заместитель капитан Морозов, всегда имея свежую информацию, тщательно отслеживал шайки и, как только в районе появлялись «свежие» уголовники, их пускали в разработку. Спустя некоторое время одна или две такие группы прекращали свое существование, ее члены попадали в места не столь отдаленные.
Агенты-тихушники, прослышав о вновь появившейся группе воров, навели на них уголовный розыск, и однажды Салтыкова вместе с подельниками угодила в камеру предварительного заключения по подозрению в крупной краже.
Между тем, Морозова вызвали в областное управление МВД, его принял у себя начальник отдела угрозыска, подполковник Скурихин. Они поприветствовали друг друга, как старые знакомые. Скурихина год назад перевели из отдела Осипова в управление и по старой памяти они частенько встречались с Морозовым.
– Валерий, я тут сводки просматривал по райотделам, и наткнулся на информацию об одной особе. Ты не поверишь… – подполковник интригующе взглянул на капитана.
– Ладно бы особь мужского рода, а то женская особа, много ли их проходит через наши руки. И кто же она?
– Помнишь, Томск, дело Арбузова, нападение на сберкассу.
– Ну, конечно помню, я тогда еще «зелененьким» оперативником был, вам помогал. Неужели речь идет о…
– Аааа, значит вспомнил. Салтыкова ее фамилия, которая шесть лет получила за попытку ограбить кассиров. Так вот, твои оперативники задержали ее с подельниками и отправили в КПЗ.
– Так это она?! – Удивился Морозов, – я еще не видел ее, хотел Семенову поручить, чтобы провел первый допрос.
– Займись ею сам, никому не доверяй.
– А если Осипов захочет поприсутствовать на допросе. А что за интерес к ней?
– Нам необходимо, чтобы Салтыкову выпустили. Есть сведения, что она прибыла в город по протекции важных уголовных авторитетов. Делай выводы, таких людей нужно аккуратно вести, а не утрамбовывать ими следственные изоляторы. Ну, как, поможешь, придумай что-нибудь, пусть Осипов сам ее освободит.
– Хорошо, Николай Викторович, попробую. Ты смотри, куда ее
