воскресить всё! Эт те не шашкой махать! Ум надо! Вот ты хто? Нет, нет, хто ты?! А- а, не знашь!.. А я - пятый год служу! Верой и правдой!- Он поднял палец вверх. – О - о! И уже кошевой атаман!- сказал он со значением. –О- о!-
- Про форму то… что?.. где?.. – перебил его Сергей.
-Так! Про форму… Слушай и запоминай: идёшь в «Гарнизонный» магазин… Знаешь такой? Спросишь Трофима Добряка, запомнил?-
-Уже запомнил.-
-Ты: «Вам заказ на казацку форму нужОн?»
Он:…-
…Последним, в час ночи Сергей доставил до хаты атамана. После чего ещё четыре года состоял… дослужился до подъесаула… награждён: нагайкой, сувенирной шашкой, четырьмя памятными крестами и двумя за выслугу лет, неврозом, нервным тиком… Самовольно дембельнулся в мае 2009 года и скрывался с «Газелью» от станишников, как Козлевич с «лорен- дитрих» от ксендзов.
Г л а в а 6
« М Г Н О В Е Н И Я»
. . .
-Взялись!
Толя с грузчиком подхватили мешок с мукой, бросили на тележку.
-Анатолий Григорьевич, шесть мешков на склад, остальное - в отдел!- скомандовала зам. Надежда Ивановна.
-А то я не знаю!- молча огрызнулся Толя. Кардиологические причиндалы, навешанные на груди под рубашкой, чертовски мешали работать. К тому же, часть датчиков отстали от лейкопластыря и болтались ненужной мишурой, записывая поразительные данные: объект скончался! Но «живой труп» грузил четвёртый мешок кряду вместе с немощным полупьяным грузчиком - пенсионером. И ещё успевал злиться на контингент подчинённых!
-Брошу я этот магазин к такой- то бабушке!- раздраженно думал Анатолий, поправляя мучнистыми руками под рубашкой свой «пояс шахида». – Ни поболеть, ни пожрать! Что за дела?! Сейчас обедать усядутся: «Анатолий Григорьевич, попробуйте грудинку! Анатолий Григорьевич, беляшики только- только разогрели!» Господи! Когда ж они наедятся, в конце концов?! Голимый холестерин! Ну, в грудинке, допустим, поменьше… Грудинка - ещё куда ни шло… А беляши то?!. Хотя… если мясо постное…
-Беляши постные?- утверждающе спросил он, сгружая последний мешок.
- Постные, постные!- согласно закивала покладистая Надежда Ивановна. – Куринные! Чуть- чуть только свининки, для вкуса… Горяченькие!
Анатолий отряхнул запылённые брюки.
-Ну, куриные- то мне можно… А ты чего стоишь?- накинулся вдруг на курившего рядом грузчика. – Вези на склад!-
Тот выбросил окурок, надавил на тележку. Та - ни с места.
-Анатолий Григорьевич, мойте пока руки. Сейчас сядем.
Надежда Ивановна схватила тележку за ручку и играючи покатила её на склад вместе с мешками и грузчиком.
…Ленка, жена, позвонила на шестом беляше.
-Да,- невнятно, набитым ртом, промямлин Анатолий.
-Толя, я сегодня допоздна задержусь. Сама приеду. Ты мне, когда домой придёшь, найди, пожалуйста, свидетельство о браке, а то я забуду… В бухгалтерию зачем- то понадобилось…
-Моё или твоё?
-Чего «твоё»?
-Свидетельство!
Ленка помолчала, сказала: «Дурак!» и отключилась.
-Нет, ну чего я такого сказал?!- Толя с горя принялся за седьмой, неучтённый пирожок, запивая его кефирчиком.
Женщины ласково и умилённо смотрели на директора, будто кормилицы на барчука или поварихи из пионерлагеря на любимых внуков.
. . .
-Подожди, я поправлю.
Сергей вытянул худющую шею, и жена поправила галстук.
-Всё?
-Всё. Теперь ровно. Иди.
По пути глянул на себя в трюмо, причесался. Понравился себе и вышел в двери.
Жена посмотрела в окно на ладную юношескую фигуру мужу, облаченную в пиджак, спортивные брюки и кроссовки - и порадовалась своей женской доле: обувь начищена, пиджак отглажен, трико - без единой пылинки. Серёжка был мастером на все руки.
Присела за приготовленный мужем завтрак - и снова поблагодарила судьбу. Со стен на неё благосклонно взирали увеличенные фотопортреты казацких предков Сергея с лихо подкрученными усами.
Сергей вышел на перекрёсток Тухачевского и Барбюса. Напарник уже ждал. «Маршрутная» Газель с яркой красочной надписью «Казак уральский» по борту сверкала утренним послепомоечным глянцем.
Поздоровались. Закурили.
-Вечером к Степанычу поеду. Пусть другую картину рисует,- заявил вдруг Сергей.
-Давно пора,- согласился напарник. – А то не поймёшь: то ли водяру перевозим, то ли людей. А чего хочешь рисовать? Может, волчару? Я видел у одного - красиво!
-Вы как сговорились!- Сергей с подозрением посмотрел на того. – Степаныч Плюма предлагает. Или Рику… И ты туда же: волчару!
-Ну, смотри сам. Машина твоя… Подбросишь до дома?
-А когда я тебя не подбрасывал?- Сергей уже возился с водительским местом: на кресло подложил жесткую высокую подушку, а на педали - толстенные накладки. Сел, примерился. Всё путём: и ноги достают, и из - за панели обзор виден.
-Серый, а на фига ты галстук таскаешь? Не идёт тебе… Ты в нём, как… на суд Линча будто попёрся!- пошутил напарник, усаживаясь рядом.
Сергей посмотрел на него серьёзными серыми глазами.
-Пешком давно не ходил?- Включил зажигание.
-Галстук то парадную форму предусматривает. Цивильную. А ты в трико и в кроссовках…- не унимался напарник.
-Меня население наблюдает исключительно выше пояса. А выше пояса я соответствую. Не чета тебе, босяку. Позоришь машину. Выгоню я тебя. Возьму кого- нибудь другого. Интеллигентного и цивильного. Без придури.
Напарник, младщий брат жены, сидел рядом и подсмеивался.
. . .
То, что творилось вокруг, радовало глаз и душу делового человека.
Звонили одновременно два телефона. Срекотал допотопный факс, выдавая на - гора информацию. Зам, сидящий за соседним столом, разговаривал с клиентом, впаривая какую- то лежалую продукцию. Напротив, на расшатанном стуле развалился пришедший в гости Володька.
Периодически подходили то кладовщики, то секретарь, то из бухгалтерии. И всем Санька был нужен, всем необходим! Как червячок на рыбалке! Как лопушок в пустыне! Как черемичная вода при педикулёзе!
В довершении всего острый нюх бывшего радиста уже ублажали стелющиеся по коридору запахи готовящегося обеда.
-Саша, я платёжку на «Снабсбыт» отправлю. Посмотри. Там на четыреста тысяч.- Сергей, зам по работе, протянул ему платёжку. Александр внимательно прочитал, вернул назад, благосклонно кивнул:
-Отправляй.
Факс замолчал. Саша оторвал напечатаное и, как Свердлов на телеграфе, вчитался, разворачивая длиннющий рулон. Дочитал, тяжело вздохнул, смял присланое и отправил в корзину для бумаг.
Да - а, мало кто из однокашников по Херсонской мореходной бурсе мог бы сейчас признать в этом солидном стокилограммовом монументе стройного энергичного девяностокилограммового Сашку Жедяева. Жизнь - вийзажистка хищно, по - зверевски потирала руки, предвидя непочатый край для фантазий. Добавила к килограммам немногословность, значительность, мешки под глазами. И всё это за счет потери волосяного покрова на голове и неуёмной когда то тяги к чтению. Что- то втянула. Что- то выперла. Повышенное давление и утреннюю послепраздничную дрожь в руках компенсировала философским складом ума и фартом в дурацкой игре преферанс. Постаралась, зараза, надо сказать, на славу!
-Жень, чего тебе?
Евгения, кладовщица, вернее - логистичка, в обнимку с каким- то ротором - статором кренилась от тяжести вправо.
-Александр Анатольевич! «Газпром» просит КЛЩЧ- ВЧД- РТС- МУ- 249 дробь 8, артикул 19 В, а у нас только КЛЩЧ- ВЧД- РТС- МУ- 249 дробь 8, артикул 19 В со штрихом. Что делать будем?
Два высших образования и немерянное потребление кумыса в бытность её верноподданной Назарбаева Нурсултана Абашевича приучили Евгению к точности и лаконичности.
-Жень, ну что вам всем разжевывать надо!?- радостно забрюзжал Александр. – Ну, хоть что- нибудь без меня сделать можете? Мне сейчас суп дегустировать, а ты!.. Неси на дальний склад! Пусть Пашка штрих замажет. Или сотрёт, я не знаю… А ещё лучше - просто поменяйте табличку! Не придерутся!
-А зачем на склад тащить?- Женьку под тяжестью клонило всё больше и больше. – Пусть табличку сюда принесёт в обед, я перевешаю.
-Вот! Можешь же мыслить!
Евгения покраснела и кособоко потупилась.
-Всё! Иди, иди! Видишь, я занят.
Женя развернулась с деталюшкой по какой- то замысловатой, в пол - кабинета дуге и вышла, едва вписавшись в дверной проём.
-Ох, молодец! Ох, умница!- похвалился Александр, когда та скрылась из виду. Прям как граф Шереметьев собственным театром.
-Главное - выносливая!- опасливо посмотрел ей вслед Володька.
-А у тебя- то чего?!
Напротив Жедяева стоял водитель и протягивал список продуктов для кухни на следующую неделю. Александр принял петицию, вчитался.
-Сергей,- не отрываясь от списка спросил он. – Отправил платёжку в «Снабсбыт»?
-Отправил.
-А это что у тебя?- Александр поднял глаза на водителя. - На «Металлобазе» хлеб по 15,1, а у тебя- 15,8! И вермишель по 26! Чем тебе развесная, по 22 хуже?!
-Да я, что ли, этот список составляю? Повариха! Да и эта, развесная… Вы её пробовали? Она же раскисает!
-Я- то пробовал!.. Я ещё не такое пробовал!- строго выговаривал Александр подчинённому, наставляя на путь истинный.
Володька с наслаждением внимал этим разговорам и вспомнил: действительно! И не такое ещё пробовал!
Наталия, как обычно, уехала в отпуск, тогда ещё НА Украину.
Детишки - дошколята чинно восседают за столом с отцом Александром и шестой день подряд безмолвно, но с наслаждением ужинают редечкой с луком, подсолнечным маслом и черным хлебом. Причём, в отличие от отца, запивающего этот деликатес сорокоградусной, едят всухомятку. Так как даже Александр своим громадьём ума понимал: молоко ребятишкам здесь неуместно! Как и сорокаградусная. А про чай как- то забывалось. Благо, что неподалёку жила бабушка, и внуки остались живы и здоровы. Только поджары и подвижны.
-…так что не надо в с ё брать на Потребительском рынке! Надо брать, где дешевле! Тем более, что всё по пути! Копейка рупь бережет! Рупь два бережет! Два рупь берегут червонец! Червонец бережет сотню!..
-Исаак родил Ньютона… Прекращай! Идём курить!- перебил его Вовка. За последние десять минут он понял, что в долг у Сашки сегодня не перехватить. Сотрудники бы сыты остались.
Саня замолчал.
-Иди.- Отпустил милостливо водителя. Отодвинулся с креслом от стола, что бы иметь возможность встать. Нет, чуть- чуть не хватило. Ещё отодвинулся. Встал. Пошел вслед за Вовкой, прикидывая на ходу, сколько этому попрашайке можно дать, чтоб и он не обиделся, и чтоб на пшено с горохом хватило. На всю эту ораву бездельников. На всю неделю. И по пути обрадовано вспомнил: Великий пост наступает! Слава тебе, Господи! Тогда этому лишенцу можно и поболее дать… Сколь я там на горох откладывал?..
. . .
Веселье было в самом разгаре. Запах дорогого парфюма, вспотевших тел, пыли и закусок тугой массой висел в июльском воздухе ресторана. Подвыпивший народ был весел и счастлив. Корпоратив удавался на славу. Ди - джей с тамадой создали нужный антураж и держали его на должном уровне. Впрочем, после официальной части народ и сам не давал себе унывать. Особенно выделялись наша Ленка и какой - то, тоже уже недоступный хип - хопу начальник
