выполняя их, вплоть до мелочей. Единственное послабление Арис сделал тем, кто шел внутри колонны, разрешив не надевать шлемы, оставив на голове завязанный полотняный платок.
Румин своих бактрийцев разделил на три части. Одна часть охраняла повозки с припасами еды и масла, которые двигались позади колонны. Следом шли несколько быков. Вторая часть двигалась параллельно колонне юнанов, благо дорога своей шириной позволяла это делать. Третью часть Румин послал вперед на разведку.
Первый гонец от командира разведки прискакал и доложил ему, что разведчики приблизились к крепости на расстояние видимости. В это время к Румину подскакал на своем резвом скакуне Арис.
– Что сказал гонец? – с ходу задал вопрос македонец.
– Они видят крепость. – ответил бактриец. – Но не видят охрану и людей на стенах.
– Прикажи им осмотреть крепостные ворота и, если они не заперты пусть войдут внутрь. Но не все, а только часть.
– Слушаю. – бактриец кивнул в знак согласия и что-то на своем языке быстро сказал гонцу. Тот, резко сорвавшись с места, ускакал, подняв облако пыли.
Колонна медленно продолжила движение вперед. Несмотря на жару и палящее солнце, на лицах греков не было видно усталости или недовольства. Бактрийцы, скакавшие по сторонам, внимательно всматривались в окружающие возвышенности, покрытые деревьями и колючими кустарниками. Иногда посмотреть на людей издалека выбегали местные звери. Но почти сразу скрывались за горизонтом.
Македонцы и эллины шли не торопясь, негромко между собой перекидываясь фразами, или подначивая друг друга. Почти все они были в этой стране не первый год и знали, что после выхода за ворота города – это уже вражеская территория. А значит вести себя необходимо было предельно осторожно.
Бактрийцы напротив, между собой громко разговаривали и много шутили. Тут и там раздавался взрыв смеха, словно они знали, что в пути им ничего не угрожает.
Тем не менее ни те, ни другие не сводили глаз с окрестностей.
Жара начала понемногу спадать. С гор подуло легкой прохладой, и идти стало легче. Извилистая дорога, по которой шел отряд, проходила то между скал, то внезапно прерывалась невысокими плесовыми холмами по бокам. Над головами кружили хищные птицы, высматривая себе добычу с большой высоты, а заходящее солнце лучами окрасило местность в красный цвет.
Румин поравнялся с Арисом.
– Там впереди на дорогу упал большой камень. Мои люди говорят, что пройти может только по одному человеку. Хорошее место для засады. Нам придется идти по другой дороге. Однако там будет заброшенное поселение. – сказал бактриец.- Плохое место.
– И чем оно плохое? – усмехнулся Арис.
– Проклятое. Мертвые в домах лежат.
– И что? Мы мертвых людей не видели раньше?
– Таких нет. – мрачно произнес Румин. – Их не трогает ни зверь, ни птица. Они не гниют уже много лун.
– Я такие видел. – с насмешкой ответил македонец. – в стране больших пирамид, Айгюптусе.
– Твои знания бесконечны, юнан, но прикажи своим людям пройти мимо.
– Да, но там тоже может быть устроена засада.
– Засады там нет, - покачал головой бактриец. – Местные это место боятся.
– Хорошо, я согласен с тобой, – задумчиво проговорил Арис. – Тем более, нам и так надо до захода солнца дойти до крепости. Но я сам должен осмотреть это место.
Колонна повернула на еле заметную тропу, которая спустя пару стадий стала хоть и заброшенной, но вполне приличной дорогой шириной примерно вполовину плетра. Растущие по всей длине дороги колючки и трава были доказательством того, что дорогой пользовались очень редко. Иногда в траве белели кости животных. И не только.
Лисандр, ехавший весь путь до этого позади Ариса и Румина, после поворота колонны намеренно поравнялся с командиром, когда тот на некоторое время остался один.
– Почему ты не послал наших проверить? – угрюмо спросил Лисандр. – Неужели ты настолько доверяешь бактрийцам? Может они этот камень специально выдумали, чтобы мы свернули?
– Для подчиненного ты слишком много задаешь вопросов, – усмехнулся Арис. – Хотя, вопросы задаешь верные. Дело в том, что главная дорога и без этого камня впереди сильно сужается между двух скал. Мы бы и без этого оказались там в ловушке.
– Однако ты не знал и про эту заброшенную дорогу?
– Ну почему. Я слышал про нее от торговцев в Эсхате. Однако я не знал – как на нее выйти. Благодаря Румину теперь знаю.
– Как ты думаешь, бактриец мог выдумать эту историю с мертвецами?
– Это я и хочу выяснить. Поэтому я еду вместе с ним осмотреть место. Оставляю тебя за старшего отряда. Если я не вернусь, а бактриец приедет один, то выстраивай всех в боевой порядок и уходи в Эсхату.
– Пусть боги хранят тебя, командир!
– Богам плевать на нас, Лисандр. Держись этого правила, и ты не пропадешь в этих краях. Тем более, что здесь действуют совсем другие законы, неподвластные кажется даже местным богам.
В воздухе после этих слов повисла тягостное молчание. Лисандр знал по опыту, что командира лучше не спрашивать пока ни о чем.
В это время к ним подскакал бактриец.
– Мы подъезжаем к селению.
– Лисандр, остается за старшего! – крикнул Арис войнам и вместе с Румином резко сорвался с места вперед. Разгоряченные кони подняли облако пыли, скрыв на мгновение идущих пешком воинов.
– А как местные называли его? – задал вопрос Арис, скача рядом с бактрийцем.
– Это селение настолько старое, что истинного названия никто не помнит.
– Но они как-то, же называют это место?
– Местные не хотят вообще упоминать его. Они верят, что это принесет несчастье.
Обогнав колонну, они выехали на развилку. Еле заметная тропа сворачивала влево и терялась за спуском вниз.
Бактриец так резко остановил коня, что Арис чуть не столкнулся с ним, успев натянуть поводья в последний момент. Румин спешился и начал вытаскивать лук и стрелы из колчана. Коней привязали к засохшему тутовнику, который стоял белым скелетом перед тропинкой.
– Дальше коням нельзя. Но оружие возьми.
– Ты же сказал, что там одни мертвые.
– Возьми. – взгляд бактрийца показался македонцу довольно таки убедительным доводом.
Ариси слез с коня, взяв в руки меч и засунув за пояс пару длинных местных кинжалов. Румин, взяв в руки лук, засунул за пояс слева штук пять стрел, а справа – небольшой топорик с длинной рукоятью.
Выйдя пешком к спуску вниз, они начали спускаться по почти незаметной среди пожухлой от жары травы тропинке. Спуск не был крутым. В принципе по этой тропе лошади вполне могли спуститься, отметил про себя македонец, но предпочел пока промолчать, однако идя вслед за бактрийцем, крепче сжал меч.
Ближе к селению тропа становились всё еле заметнее, и петляла между больших валунов, словно раскиданных мифическим великаном. Арис прислушался к внутренним ощущениям, которые никогда его не подводили. Даже когда разведка в Дрангиане прошляпила засаду диких горцев, только его внутреннее чутье подсказало, что что-то не так было в том ущелье. Однако теперь на душе было спокойно.
К селению вышли после двух поворотов тропинки, которая совсем затерялась в густой растительности. Вокруг селения не было ни ограждений, ни стен.
– В этом месте жил очень древний народ, – заговорил вдруг Румин. – Они здесь жили еще до того, как пришел сюда народ Согда и Бактрии. Здесь их никто не трогал. Они были темные кожей, но красивые лицом. Своих дочерей они никому не отдавали и чужих в жены не брали.
– Тогда почему их не стало? – спросил македонец.
– Предания Согда говорят, что их погубили их же обычаи.
– Не брать чужаков к себе?
– Нет. Темные и страшные обычаи.
Бактриец внезапно замолчал.
Арис не стал прерывать молчание вопросами, идя вслед за Румином. Запах разнотравья за день нагретый солнцем, разносилось по всей округе, кружа голову мятным цветом. Духоты от жаркого дня здесь почти не чувствовалось.
Подходя ближе к селению, македонец отметил про себя немаленький размер территории. Стены отсутствовали, словно жители ничего не боялись. Хотя, скорее всего так и было. Глинобитные дома стояли кучно очень близко друг к другу. Несмотря на заброшенность, селение не выглядело полуразрушенным, как это обычно бывает в этих краях. Даже переулки между домами не было видно зарослей, как это обычно бывает в заброшенных селеньях, коих Арис повидл множество на своем жизненном и боевом пути.
– А каким богам они поклонялись? – задал вопрос македонец, расчищая мечом густую растительность, которая скрыла тропу и не давала пройти в селение.
– Своему черному богу.
– То есть злым богам?
– Нет, они их так и называли – «черные боги». Они говорили, что смерть есть единственный главный бог. Ему они поклонялись. Во славу этому богу они делали свои ритуалы. До сих пор в Согде ходят легенды о страшной музыке народа сулим. Себя они называли шулу. Легенды рассказывают, что с помощью этой музыки они заставляли мертвых сражаться за себя.
В ходе беседы они оказались внутри селения на узкой улице, по которой смог бы проехать один всадник.
– Стен нет, но селение взять было бы всё равно не просто, - задумчиво произнес македонец.
Бактриец повел его через узкие переулки. Дома были довольно высокие и, несмотря на то, что на вид они были глинобитные, стены у них были гладкими. На ощупь чувствовалась твердость не похожая на высушенную глину. Арис даже постучал кулаком по одной из стен. На руке не осталось даже следов пыли.
– Как давно здесь никто не живет? – задал вопрос Арис.
– Много времени. Согдийские предания говорят, что это последнее место народа сулим.
– А что с ними произошло?
– Когда звезды стали в один ряд, сулим зашли каждый в свой дом и заснули там. Там они спят до сих пор.
Македонец подошел к дому, который вызвал у него наиболее большой интерес в качестве возможного места засады. Дом стоял не на окраине, но и позволял просматривать подходы к селению.
– Надо зайти внутрь и посмотреть.
– Если так угодно юнану, - то ли обреченно, то ли с насмешкой ответил бактриец.
Обойдя дом, они зашли во внутренний ничем не огороженный двор. Деревьев почти не было. Лишь одно невысокое дерево стояло посреди двора, однако отсутствие листьев летом говорило само за себя. Дерево было также мертво, как и тутовник на окраине. Дом в три человеческих роста стоял на искусственном возвышении, сделанном из сырцовых на вид кирпичей. Македонец понял, что не ошибся в выборе. Дом, судя по планировке и расположению, служил когда-то местом наблюдения за всем селением.
Бактриец, идя впереди и держа наготове лук, вошел в дверной проем, зияющий чернотой. Арис, сжав в правой руке меч, а в левой кинжал, последовал за ним. В лицо освежающим потоком ударила прохлада, как только они переступили порог. Глаза довольно быстро привыкли к полумраку и Арис смог рассмотреть довольно просторное помещение с квадратной планировкой. Пол под ногами чувствовался твердым, словно сделанный из камня. Сам дом был пуст. Лишь в дальнем углу виднелась каменная лежанка и остатки очага.
– И где же твои спящие мертвецы, Румин? – усмехнулся македонец.
Бактриец никак не отреагировал на слова Арис, лишь вытащил откуда-то небольшой факел и начал с помощью кремня разжигать огонь. Пропитанный чем-то горючим, факел вспыхнул после первых же появившихся искр.
Румин
