Взаправду, заметив такую кикимору на пути, суеверно обойдешь то место, хотя и не веришь сказкам о нечисти, обитающей в трясинах и омутах. Узенькое русло речки на изгибе перекрыла нерукотворная запруда из упавших стволов и корявых пней, вода переливалась каскадами, шумно бурлила, делая преграду еще прочней, а поток еще стремительней. Однажды весной смоет плотинку, и летом подернется народившаяся лагуна ряской, и зацветут кувшинки, образовав стойбище лягушек, извещающих странника слаженным кваканьем. Проехали и лесную речушку. Опять бетонку обступили стройные ряды сосен, иногда прерываемые просекой с колеями песчаных проездов. Редкая машина сворачивает в лесное чрево, а как здорово бы взять да и завернуть, испытывая судьбу... И остаться вовек в сосновом царстве...
Вкатили на виадук, тяжело повисший над «железкой», Валентин скользнул взором вдоль блестящих рельс, сужающихся к горизонту. Там, на востоке, родной дом. Внутри что-то екнуло, и даже возникла зависть к машинисту, направляющему поезд к узловой станции. Час-полтора спустя, покинув депо, тот окажется дома...
Лес закончился, опять расстилались бескрайние выкошенные поля, прорезаемые только посадками для удержания зимних снегов.
