этого. И еще хорошо, что не они встречались в очном споре.
Женщина всегда сидела в первом ряду и смотрела то на Родченко, то на соперника. На Родченко мягко, обволакивающе, на его соперника – пронизывающим оком черных глаз. Что это такое Бет почувствовала на себе, когда села напротив Родченко. Ее методично сверлили, как сверлят дырку в бетонной стене. Бетон, конечно, прочный материал и просто так не поддается давлению, но и дрель не тот инструмент, чтобы не добиться своей цели. Так и женщина в первом ряду не собиралась отказываться от своего желания досверлить до мозга. Бет понимала, сколь сильно надо любить, чтобы вкладывать столько энергии в свой взгляд. И она бы тоже не поскупилась. Однако ныне ей надо было защищать не Эда, а себя. И она сделала тоже, что в первый день своей шахматной карьеры на первом своем турнире – отлетела в свой мир, оставив в поле зрения одного мужчину, только связь с ним. Остальное было уже совершенно не важным – кроме шахмат и Его. И эта отстраненность не стоила ей большого труда. Ведь то была ее естественная параллельная реальность.
Единственно, что она себе позволила, да и то в качестве краткого отдыха мозга, забавный разговор с Родченко. Тогда, при их встрече в кулуарах, пока Эд галантно разговаривал с женой Михаила, Бет услышала от Родченко на сносном английском:
- Приветствую в вашем лице процесс эмансипации. Женщинам пора прижать мужчин, а то мы в последнее время стали расслабляться. Это я чувствую по жене. Порой не знаю, кто из нас настоящий мужчина.
- У мистера Салливана такой уровень, что я предпочитаю быть при нем обычной женщиной, - ответила Бет.
Родченко подумал немного, переводя ответ, после чего улыбнулся:
- О, я понял. При сильном мужчине лучше быть слабой женщиной. Отличная стратегия! Вы настоящий шахматист…
Бет оценила перевод своего корявого ответа в отточенную формулировку Родченко. Вот что такое настоящий гроссмейстер: умение четко мыслить…
…Кульминация партии была достигнута к 30 ходу. У Бет екнуло сердце. Позиция начинала напоминать ту, что она играла с Эдом в финале. Не может быть! Бет с нетерпением ждала хода Родченко, после которого окончательно становилось ясным – повторится ли старая позиция или игра пойдет по другому руслу? Она бросила короткий взгляд на Эда. Тот сидел с непроницаемым лицом. «Хорошо, значит и мы будем спокойно ждать», - решила Бет. И безмятежно откинулась на спинку стула.
Через минуту Родченко сделал ход, повторяющий позицию Салливан-Хармон. Вот только он вряд ли знал об этой партии. Хотя… Если его помощники отрыли ее в «Шахматном обозрении», тогда в этом случае Родченко делал ход намерено, ибо знал, что далее последует. Ведь на этот раз именно Хармон находилась в положении Салливана. Что ж, тем лучше, она не просто играла эту партию, но и знает, прочувствовала все варианты. И Бет сделала следующий ход, ухудшающий ее позицию, как это сделал Эд в свое время. Тогда она попалась на крючок, не поняв, что задумал Эд. Впрочем, и не узнала бы, если не просветил Рон…
И Родченко сделал тот же ход, что сделала Бет год назад. Он знал ее партию! Знал!
Но радость Бет тут же испарилась. Если знает, то понимает, что Бет проигрывает. А раз так, то неужели думает, что она безвольно пойдет проторенной дорожкой к поражению?
Бет размышляла, ища подвоха.
Да вроде бы его нет. Он просто недооценивает ее, считая, что она не найдет выигрышного варианта, и ее воля уже сломлена заведомо проигрышной ситуацией. Но раз так, то он примет жертву ферзя! Или нет?... Если нет, то спокойно, на технике, доведет партию до победного для него завершения.
Бет размышляла, не зная как поступить.
Она подняла голову и взглянула на Эда. И увидела, как он кивнул. Теперь сомнения были отброшены.
Бет взяла пешку ферзем!
У Родченко была привычка – методично отстукивать какой-то ритм по столу. Пальцы поочередно опускались на поверхность, будто играли на пианино, но – бесшумно. Что за мотив звучал в его мозгу, пока он обдумывал свой ход? А тут они застыли. Родченко внимательно глядел на доску, удивленный, но и встревоженный неожиданной готовностью соперницы расстаться с самой сильной фигурой.
Бет ощутила, как сильно забилось ее сердце. Так сильно, что она испугалось, что это биение услышит соперник. В отчаянии она посмотрела на Эда. Тот улыбался! И волнение Бет разом улеглось. Папа хвалил свою дочь, - что может быть сладостней этого мига! Теперь Бет наблюдала лишь за пальцами Родченко.
Прошла минута, другая, но вот пальцы вновь заиграли – наверное, бравурный марш - и Родченко взял ферзя!
Бет едва сдержала торжествующую улыбку, но сделала ход с хмурым лицом проигрывающего. Зато через несколько ходов таким уже было лицо Родченко. Он все понял, но не мог пока поверить, что не удастся выкрутиться и поставить мат сопернице прежде, чем поставят ему.
Надежда не сбылась. Через пару ходов пришлось сдаться ввиду неминуемого мата.
- Эмансипэ от слабой женщины, - услышала Бет, пожимая руку Родченко.
«Это мой папа», - хотела сказать она, но поняла, что без объяснений ответ будет непонятен, и ограничилась улыбкой.
После чего Бет бросилась в объятия Эда. Защелкали фотоаппараты, но ей было наплевать. Хотелось одного – признания ее Отца! И ласки…
Она не видела реакции соперницы. То, как жена Родченко подошла к мужу и поцеловала его…
_______
Чем больше любовь, тем недостижимее счастье. Настоящая любовь не бывает без трагедий, ибо не может полностью вместить в себя любимого человека. Альтернативой является тихое счастье. Что оно означает? Наверное, когда нет видимых событий, а тем более волнений, а есть гармония повседневности. Один человек является частью другого, а тот сросся с первым, как условие его целостного существования. Сиамские близнецы - только в органичном виде, без противопоставления друг другу. Таковыми могут быть отношения Отца и Дочери, ведь им нечего делить или пытаться поглотить или подчинить другого.
Эд и Бет жили вместе, замечая лишь календарное время. Лето сменяла осень, ее – зима, чтобы вновь природа ожила весной. Только у них были одинаковыми все времена года. Размеренная жизнь Папы и Дочери.
Конечно, в тихом омуте спокойно не бывает. На деле в их доме кипели страсти. Но шахматные! Получив титул гроссмейстера, Элизабет Хармон должна была соответствовать статусу. И она неустанно повышала свое мастерство под руководством Эда, окончательно выбравшего стезю тренера. На этом пути ему требовалось не только накачивать подопечную информацией, но также следить за физическими кондициями, чтобы интенсивно работающий мозг шахматиста постоянно снабжался необходимым объемом кислорода, не возникали хронические переутомления, не нарушалась концентрация. А для этого нужна была пищевая диета и постоянные физические упражнения для прокачки крови – бег, плавание. А еще выработать и отшлифовать свой шахматный стиль.
Стиль – это сам человек, сказал один великий француз. Это означало, что индивид не может произвольно выбрать линию поведения, если, конечно, хочет преуспеть, а не терпеть неудачи. Каждый человек – личность с вполне определенным набором характеристик психики, характера, воли. От холерика бесполезно ждать того же, что присуще меланхолику, а от флегматика свойств, характерных для сангвиника. Это самым непосредственным образом сказывается на игре. Иной просто в силу своего темперамента не может стать хорошим игроком в шахматы, потому что неусидчив. Лучше такому заняться футболом. Стиль игры вытекает из индивидуальных особенностей человека. Стиль должен включать в себе сильные стороны игрока. Но включать не механически, а с тем, чтобы выявлять и проявлять их в ходе борьбы с соперниками. Причем в нужной дозировке. Со слабым противником – выявлять сильные стороны экономно, без лишних трат, с сильным – максимально ярко. Так что Эд теперь корпел не столько над шахматными композициями, сколько над учеными статьями по психологии личности, кулинарными книгами и пособиями для тренеров физподготовки.
- Пап, ты у меня эволюционируешь в домохозяйку, а я в супермена, - пошутила Бед.
- Теперь я по собственному опыту знаю, как трудно было обезьяне эволюционировать, - отвечал он с серьезным видом. - Хотя нет, им было труднее – без книжных руководств. Правда, и времени у них было больше – несколько десятков тысяч лет, а у нас турнир на носу.
«Ну как такого не любить», - умилялась Бет. Она и вправду вновь почувствовала себя девочкой-подростком. Точнее, она проживала то время, что ее лишили в детстве. Поэтому она не любила посторонних, ибо понимала, что те не поняли бы их взаимоотношений и насмешливо осудили бы ее в роли «девочки». А ей хотелось быть именно такой – маленькой папиной дочкой.
________
Рон смирился с ситуацией. Но продолжал думать над ней. Уж больно она была необычной. Да и жена приставала с расспросами. Он отвечал односложно, чем еще больше разжигал ее любопытство. Что она хотела узнать? Есть ли у них интим? Или ей тоже хотелось побыть в роли девочки у сильного мужчины? Потому что однажды вдруг спросила: «А он ее наказывает?» Рон даже взревновал. Что она себе напредставляла? Как девочку ставят в угол или шлепают по попке? Ох, Эд… Жили окружающие спокойно, пока ты не начудил и не сбил своим соблазном степенных людей. Но все же, почему произошло то, что произошло?
К каким выводам пришел Рон в итоге?
Пока человек живет, он сталкивается с двумя проблемами. Первая – это окружающие его люди. Вторая – сам индивид. В первом случае, сложности проистекают из-за того, что другие люди не хотят оставить человека в покое, потому что он им нужен. Или, наоборот, мешает. Во втором случае, человек сам не дает себе покоя, стремясь к чему-либо, добиваясь целей, без которых часто мог бы обойтись. Например, влюбляясь. Ведь всем известно, что любовь несет с собой сложности. Но человек все равно ищет ее на свою голову. И для чего? Чтобы «испытать полноту бытия», сказал бы философ. Ох, уж эта «полнота»! Какие архетипические глубины таятся в ней? Почему Эд «завис» на Бет? А может, он в другой жизни был овчаркой? И ныне в нем сработал древний инстинкт защиты… Он взял девочку под опеку потому, что ее надо было защищать, а до ее появления защищать ему было некого. Его близкие и так защищены. А ведь этот мирный с виду профессор при определенных обстоятельствах может и убить, - сработает инстинкт убийцы-волкодава. И сделает это спокойно, без угрызения совести. И если вспомнить историю с парнем Бет, то надо признать, что тот легко отделался. Достаточно посмотреть на такую псину, что, мирно щурясь, лежит рядом с хозяином, раскрыв пасть с острыми клыками. И от проходящего зависит, что последует в следующую минуту...
Так может любовь – это проявление каких-то древних реакций на окружающую жизнь? Как привязать к очагу охотника, который сегодня может притащить добычу в пещеру, а завтра отправиться к другой стоянке? А как сделать, чтобы женщина, которая готовит еду, шьет одежду и врачует раны, не стала делать это для другого? Нужна особая привязанность друг к другу, чтобы выжить. Так родилась любовь…
Из прагматизма? А почему и нет? Не будь в любви практического толка, это чувство не пережило бы тысячелетия ожесточенной
