народ и освобожденная советскими солдатами Европа никогда не забудут. Никакие стоумовые далесы не победят правду! Откуда у тебя, Володя, такие познания?!
- Читал много там. Да политинформации были у нас. Библиотека в тюрьме очень хорошая… От приятеля много узнал, сидели с ним последние восемь лет. Странный и умный был человек. В зоне, понимаешь, не все дураки сидят, не всех сажают, кто ворует, сажают тех, кто ловится! А этот мой Вадим Петрович, дальнобойщик, мы его дальновидящим прозвали. Он читал побольше иного профессора. Уснул за рулем – люди погибли из-за него. Далеко видит, многое нам предсказывал. Это он мне сказал, что если не уеду далеко - быстро меня за загородку закопают. А уеду - поживу еще. Правда, сколько лет еще проживу, не сказал.
- Веришь в ясновидящих?!
- Я во многое верю. И в хиромантию. Есть на это причины. - Он выпил еще рюмку водки и захрустел огурцом.
- Это когда по руке гадают что ли? - спросила она.
- Ну да, по линиям руки...
«Ну вот! – подумала она, - если б не выпил, так долго со мной не беседовал бы! Водка - то, оказывается, еще и на пользу бывает, если ее пьют в небольшом количестве!»
- О чем задумалась? О чем мечтаешь?
- О чем может мечтать женщина? О любви, о хорошем муже! - сказала Светлана. - И я не исключение. А ты о чем?
- О! Оказывается в отличие от тебя я мечтаю как раз о великом, если честно. Вот какие ты журналы любишь читать?- прищурил он хитро глаза.
- Ну, я выписываю много. «Новый мир», «Литературную газету», «Алтайскую правду» в обяз, сам знаешь, многое нам приходится выписывать. «Вокруг света» журнал интересный, еще мне нравится «Химия и жизнь»…
- Вот! Вот мне тоже! – обрадовался Владимир. – Эти журналы научили меня мечтать! Так хочется дожить до времени, когда появятся чистые города. Когда повсюду будут электромобили, а не эти вонючки на бензине!
- А вместо бензоколонок – аккумуляторные заправки! Это я тоже читала, только, кажется, это было в журнале «Наука и жизнь».
- Самое обидное, что это можно уже сделать сейчас, но газовые и нефтяные магнаты не дают это сделать. Они ведь тогда потеряют свои миллиарды… А представляешь, какая бы это была чудесная жизнь! Чистота, никаких выхлопных газов! Ведь это возможно сделать и сейчас!
- Размечтался, как Томас Моор в своей «Утопии» - засмеялась она.
- Э нет, это не утопия! Это реальность. Жаль только вечная тупоголовая жадность людская тормозит движение нормальной жизни! Вот такие вот мы земляне, глупые. Хоть бы кто с других миров прилетел, уму - разуму научил нас, дураков!
Владимир выпил опять и хотел было в запале сказать что-то еще, но на пороге появился Кеша Денежкин. Он поздоровался, стеснительно вытирая ноги о половичок у двери. Владимир молча ему кивнул, быстро поставил на стол третий стаканчик и налил в него водки. Чтобы им не мешать, Светлана ушла домой.
Мужчины вышли покурить, сели на скамейку. К калитке подбежал пес Воля, что обрадовало их обоих. Пес довольно завилял хвостом, принялся за приготовленную для него еду в большой алюминиевой чашке.
- Принеси ему еще косточек, там, в кухне, в тарелке на печке, - сказал приятелю Владимир.
Он хотел побеседовать с Волей, потрепал его по ушам, поднял голову, чтобы посмотреть на кого он зарычал. Подошли участковые Антон Санников и Саша Митрохин. Поздоровались они вежливо.
- Ты не видел, кто взял песок с территории элеватора? – спросил Иванова Санников.
- Весь песок? Целую ту огромную кучу? - ответил вопросом Владимир.
- Да, всю кучу. Подчистую. Ваша столярная мастерская там рядом, наверняка кто-то из вас видел. Подчистую! Всю кучу ! Директор элеватора в ярости!
- Да ну? Прямо подчистую! Ловко! – восхитился Владимир. - Я же не охранник, откуда мне знать! Видимо, ночью дело было. Мы же по ночам не работаем. Скажите лучше, за что Ивана Кудрявцева на три года посадили?!
- За пшеницу, - ответил Саша Митрохин, поправляя милицейскую фуражку, все время съезжавшую на затылок.
- За два мешка зерна для куриц дали три года?! - Владимир сплюнул, начиная злиться.
- А это не тебе судить! Не за два, а четыре мешка! – резко оборвал его Санников. – Я спросил, ты никого не видел, кто песок свозил?
- Может, видел, да не скажу. Кому-то понадобился для дела, видно. Сколько ему без дела - то лежать!
Кеша решил добавить масла в огонь.
- Правильно сделали, что тот песок скомуниздили! А ты чего, Антоша, такой злой? Радуйся, что хоть работа появилась! Поищешь воров! Хватит по деревням стаканяками самогонку жрать! Покурить хочешь? Угощайся.
Санников продолжал молча раскаляться, но Кеше было этого мало. Он протянул сигарету, начиненную своим табаком, и запел.
Конопля! Конопля!
Сигарета три рубля!
Сигарета пять рублей,
Где побольше коноплей!
- Заткнись, придурок! – сказал Санников, а юному его коллеге Митрохину стало смешно.
- Знаешь, Вова, - начал объяснять Кеша, показывая на Санникова, - мы с этим тундуком в десятом классе коноплю в папиросы запихивали. Он же сам меня научил. У меня в голове после первой затяжки помутилось, не принял эту дрянь мой святой организм! А ему – хоть бы что! Мозгов – то нету. Он и пошел в менты, тогда всех принимали, кто работать не хотел и мозгов не имел!
- Несешь черт знает что! Опять что ли коноплю куришь? – возмутился Санников.
- А видимость у него умная! – сказал Кеша Владимиру Иванову, кивая на Санникова.
- Я спрашиваю, кто взял песок? – крикнул Антон Санников, схватил расхохотавшегося Владимира Иванова за рубашку и резко рванул к себе.
- Да отвяжись ты, придурок! - спокойно ответил Владимир. – Идите вы оба на…
Владимир о песке ничего не знал. Хотелось просто поддразнить высокомерного Антона Санникова.
За нецензурную брань Санников и Митрохин на Владимира Иванова составили протокол за оскорбление представителей власти... Дали ему по решению районного суда пятнадцать суток общественных работ на территории здания милиции и в кое-каких других местах районного поселка…
…..
Дома, дочитав дочке сказку и уложив ее спать, Светлана Ярославцева села помогать матери проверять тетради по русскому языку. На плечах у матери лежал-спал рыжий кот. Мать сидела за круглым столом спиной к русской печке. От печи шло тепло. Кот в блаженстве потянулся и свалился на пол.
- Упал твой воротник, мамка! – засмеялась Светлана. Закончив проверку тетрадей, Елизавета Николаевна встала и погладила своего любимого Рыжика, свернувшегося калачиком на половичке. Она сложила тетради на стол и пошла в спальню к мужу поиграть с ним перед сном в карты.
Светлана на кухне налила коту молока в чашечку и задумалась. Она вспомнила ясновидящую приятельницу, с которой работала еще в Пятигорске на кондитерской фабрике. Наташа предсказала ей, что будет у нее двое детей, что выйдет она замуж за того, кого когда-то знала… Тогда сразу же она вспомнила Яшу и решила, что это он. Но он ведь женат! «А, может, все же Яша разойдется с женой?! Люба не выдержит, подаст на развод, как грозилась?» Светлана подошла к родителям и с возмущением рассказала о том, как Владимира Иванова Антон Санников посадил на пятнадцать суток.
- Расскажи мне про Володю, как он в тюрьму попал?
- В двух словах о его горькой жизни, дочка, не расскажешь…
Мать рисовала словесные картины о его жизни также ярко, как рисовала пейзажи масляными красками. Света развешивала ее картины на стенки у себя в доме и в доме Владимира Иванова. Ему тоже нравились картины Елизаветы Николаевны. Особенно два русских пейзажа: четыре лебедя, взлетающие над лесным озером, по берегам которого - цветущая черемуха и сосны и на другой картине - два журавля, летящие над дорогой в поле. Слева сосны и озеро, справа полевые цветы – синие, белые, сиреневые… Отец уснул, а мать продолжала рассказывать.
- Представь, мы, две сестры, я и Юля, и наша соседка Люда, Володина мать, наша подружка с детства - все солдатские вдовы… Все мы получили похоронки на мужей в один год. Все три остались с детьми. Выли – плакали вместе. Юлия осталась с двумя детьми, я с Алешкой, а Людмила с Вовкой. Берет Люда гитару, играет и поет. Эх, как она умела танцевать! Красивая, талантливая! Она всегда умела жить! Никогда не отказывалась от преподношений. Какие бы трудные времена ни были, в ее доме всегда было что поесть. Не ветврач , а золото! Так говорили о ней те, кто работал с ней. Умела ладить с людьми – не унижала. Ее корова и спасла наших малышей в годы войны от голода. Мы жили на краю города Чарджоу, областной город в Туркмении. А потом наша неунывающая Людка вышла замуж за снабженца Петра из Райпо. А про сына Вовку соседки ей ведь подсказывали, как лучше поступить.
- Людмила Николаевна, отдай своего Вовку в Суворовское училище! Человеком станет, офицером, как его отец!
- Сироток ведь вне конкурса берут. А Петр твой не человек, а продуктовая сумка! - говорила другая знакомая. - Не нужен ему твой сын, слышала б ты, как он ругает его, когда тебя дома нет! Лицемерничает он перед тобой!
- Чего вы понимаете! – отмахивалась от них Людмила. А Юле с Лизой она на это отвечала.
- Отдам Вовку в училище, сами же эти сплетницы осудят меня: избавилась от ребенка, чтоб с новым мужем жить – поживать, да новых детей наживать!
Дальше Елизавета Николаевна рассказала дочери такую историю. Петр и Людмила жили вместе уже пять лет, за это время у них родились дочь Таня и сын Витя. Володю приучили заботиться о младших. Он мыл их в тазу, менял штанишки, учил правильно держать ложку, когда кормил.
Отчим, Петр Евгеньевич, дурковал в отсутствие жены, частенько придирался к пасынку . Клеветал Людмиле на него, что шляется черт знает где весь день, никакой пользы от него, шалопая, нет… На самом же деле Петр создавал все условия, чтобы выдавить мальчика из дома.
- Вовка! Поди, купи мне сигарет!
- Сколько надо? Давай денег, дядь Петь! – с охотой откликался Вовка.
- Ишь ты! Денег ему давай! За деньги любой купит! А ты без денег купи!
Худенький Вовка сжимал кулачки, скрипел зубами, смотрел на него, как зверек. Не выдерживал.
- Крыса ты тыловая! Крыса жирная! - кричал он на отчима.
- Ах, так! – взрывался тот, хватал пацана за ворот рубахи и вышвыривал на улицу. Вдогонку кричал.
- Без сигарет домой не приходи! Учись жить!
Мальчик стал пропадать из родного дома на два дня, на три, на пять… И, конечно, нашлись приятели, которые посочувствовали – воровали сигареты, давали в долг Володе. Так оказался он им должным.
Однажды, чтобы рассчитаться с приятелями, он опустошил кошелек ненавистного отчима. Но старшой – смотрящий, сказал, что этого мало. Он предложил поработать на серьезного человека, который хорошо заплатит.
Так Володя Иванов стал наркокурьером. Попал в тюрьму по малолетке, потом прибавились годы отсидки за подготовку побега: молодых пацанов заставили матерые зэки делать подкоп… За эту подготовку к побегу добавили срок… На свободу он вышел через девять лет. Его встретила Белокурая Бестия – Галина. Женила она его на себе сразу. Но трудовая заводская зарплата мужа ее не устраивала - начались обиды, капризы. Грозилась уйти к другому, более перспективному. Владимир смалодушничал - пошел у нее на поводу. Пришлось вернуться к старым приятелям. И покатилась жизнь его под откос, хотя для Галины стала слаще… Потом опять Владимир Иванов был осужден надолго по той же статье…
