все из-за… меня, - ей было трудно говорить, но в отличие от Тира, ее можно было понять, - Не надо было идти ночью! Я… так виновата перед вами!
Конечно, я был зол на нее. Если бы не ее упрямство, мы спокойно отправились бы к сумасшедшей старухе утром, когда кирики прячутся от света в своих подземных норах – в отличие от нас, они плохо видят днем.
- Ладно, - слова давались мне с трудом, но дыхание постепенно приходило в норму, а пожар, бушевавший в моей груди, постепенно затухал, - что теперь?!
Я обернулся к Тиру.
- Ты можешь… идти…, толстяк?
В другое время он попробовал бы наподдать мне, но не сейчас. Сейчас его хватило лишь на неразборчивое «угум», что должно было означать, что с ним тоже, более или менее все в порядке. Судя по всему, больше всех досталось мне, но это, как говорится, судьба, и никуда от нее не денешься. Мне всегда влетало больше других. И от мамы, и в драках с другими ктархами, даже если драки были несерьезными, и сейчас. Что тут поделаешь?
Я медленно поднялся на ноги и огляделся: всюду валялись мертвые кирики, и даже мертвые, они вызывали во мне чувство ненависти. Я пнул тело одного из них, спихивая его с тропы.
- Пошли, пока они снова не напали. Хорошо, что их было не очень много.
Это была правда. Стая и в самом деле оказалась не такой многочисленной, иначе, несмотря на их небольшие размеры, от нас осталось бы одно воспоминание. Я почувствовал на плече дыхание и обернулся – это была Ини.
- Ты простишь меня? – Она смотрела мне в глаза, ожидая ответа, и была такой красивой! Как всегда! Или нет – такой красивой я еще не видел ее.
Что я мог ей ответить? Конечно, да…
Оставшаяся часть пути прошла без приключений. То ли мы сильно напугали оставшихся в живых хищников, то ли их осталось так мало, что они просто не решились на нас напасть. Не знаю. Да и какая разница? Главное, мы все живы. Не совсем целые, но живые…
Огромные камни встретили нас жутким молчанием, от которого несло чем-то таким мрачным и злобным, что оставалось лишь удивляться, как Ил прожила среди них столько, что, наверное, и сама не помнила, сколько поколений ктархов ей довелось пережить. Камни эти были странными, не похожими на все остальные, которые я видел в своей жизни. Красноватые, с темными прожилками, словно паутина, облепившая несчастную жертву, они молча охраняли дорогу к жилищу безумной старухи, вынуждая и нас хранить молчание. Казалось, от них исходит что-то страшное и невидимое, но странное дело: чем ближе мы подходили к нашей цели, тем легче становилось идти. Кровь уже почти перестала идти из глубоких ран на ноге и затылке и, взглянув на тяжело шагающего Тира, я заметил, что его раны тоже не кровоточат. Я не мог найти этому объяснение, но мой мозг и без того работал на пределе, чтобы донимать его решением ещ9е одной задачи. Какая, в сущности, разница – я чувствовал, что это место каким-то образом излечивает наши раны, и мне этого было достаточно.
Взглянув на Ини, которая старалась там, где это было возможно, идти рядом со мной, я понял, что и ей намного лучше. Она с удивлением оглядывалась по сторонам, словно пытаясь понять, что не так с этими камнями. Тир, шагающий впереди, иногда оборачивался, чтобы сказать:
- А здорово мы их, братец, да?!
Я кивал головой, не забывая при этом напомнить ему о его толщине, но Тир не обижался. Он был весел и бодр, как никогда, что не переставало удивлять. Это было странное место, очень странное…
___________________________________________________
- Вы сошли с ума! – Старая Ил смотрела на нас, как на безумцев, что было странно, так как все (за исключением Ини) считали безумной именно ее, - Как можно было идти ночью?! И куда смотрела твоя мать?!
Последнее предназначалось, конечно же, только мне, как будто Тир не был таким же сыном, а Ини не называла ее мамой чаще меня. Но мне не привыкать, и я пропустил ее слова мимо ушей.
- Ил, - вступилась за меня Ини, - это я настояла.
- Ты?! – Старая Ил обернулась к ней, и мне показалось, что даже ее глубокие морщины разгладились от улыбки, - Девочка моя, тебе не стоило так рисковать! Я смотрю, вы попали в переделку?
Ну, конечно, и здесь она «девочка моя»! Нет, я не ревную, и не завидую – просто…, просто это несправедливо.
- Да, на нас напали кирики, а Орсс и Тир уничтожили их. Их сильно поранили.
Старая Ил окинула меня подозрительным взглядом, в котором не было и тени сочувствия, взглянула на Тира и снова повернулась к Ини.
- Ты видела камень?
- Да, поэтому мы и пришли. Ил, мне нужно тебя о многом спросить.
Старуха присела на каменный пол – ей тяжело было стоять на ногах.
- Я слушаю.
Ини взглянула на меня, и тоже уселась.
- Значит, ты видела, что было на камне, - это был не вопрос.
- Конечно, иначе, зачем бы я стала тащить его? – Она недовольно посмотрела на меня, будто именно я был виноват в том, что она перла эту тяжесть.
- Ты знаешь, что это значит?
Ил задумалась, посмотрела на задремавшего Тира, и начала рассказывать:
- Когда-то очень, очень давно, здесь жили великие существа. Настолько великие, что даже шаки по сравнению с ними могли показаться яйцами кириков. Тогда все было не так. Еды было много, а врагов мало и великим не нужно было искать убежища, чтобы прятаться по ночам. Это была хорошая пора. И длилась она так долго, что всем казалось, так будет всегда. Но однажды в небе появилась Змея. Великие не знали, что это такое и не боялись ее, как не боялись Светила, под которым грели свои огромные тела. Лишь некоторые понимали, что ничего хорошего в ее появлении нет, но их мало кто слушал. Они продолжали спокойно жить, есть, наслаждаться и никто не хотел думать о том, почему Змея с каждым Светилом становилась все больше и больше. Никто. А потом наступил День Огня.
- День Огня, - прошептала Ини, бросив на меня быстрый, полный страха и сомнений взгляд.
Ил молчала, неодобрительно посмотрев на начавшего сопеть Тира, но взглянув в глаза Ини, продолжила:
- Да, День Огня. Никто не выжил, когда Змея упала на землю, пожирая все, что попадалось ей на пути. И даже имени их не осталось, потому что некому было об этом рассказать.
- А откуда же тогда все это известно? – Не стерпел я, и сразу поплатился за свой длинный язык.
- Помолчи, глупец! Ты такой же глупый, как и твой отец, который никогда не слушал меня! И умер, как глупый борох, а я все еще живу!
Я возмущенно уставился на нее, но это было все, что я мог сделать – не драться же с безумной!
- И все-таки, кто мог это рассказать, если не выжил никто? – Ини поддержала меня, и я был благодарен ей.
- Не выжил никто из великих. А те, кто был поменьше ростом, оказались умнее. Они укрылись в пещерах за рекой, переждали страшные времена, когда Светило надолго пропало за тьмой, окутавшей все вокруг, а на земле не осталось ни дерева, ни травинки и вышли лишь когда тьма отступила. Их осталось совсем немного – многие умерли от болезней, от голода и от холода, который сковал и землю и воду.
Я хотел спросить, как же они умудрились пережить и это, но меня опередила Ини:
- Но без еды, без воды, без Светила – как им удалось выжить?
- В пещерах было много еды. Те, что прятались в них, не ели мясо других существ – они питались мхом, что рос в пещерах и пили воду, текущей там же. Но многие не выдержали. А оставшиеся начертали на камнях рисунки, один из которых вы видели.
- Один из которых?! – Я удивился, - А что, есть и другие?
Ини смотрела на Ил, и по ее глазам было заметно, что она хочет спросить ее о чем-то важном. Видно, Ил тоже это поняла, потому что, игнорируя мой вопрос, она обратилась к Ини:
- Ты хочешь о чем-то спросить, деточка?
- Да, Ил. Ты сказала, они прятались в пещерах за рекой. Мы с Орссом были в одной. Там тоже есть мох, грибы и вода…
- Вы были в пещерах?! – Старая Ил резко обернулась ко мне, и я подумал, что сейчас она опять скажет какую-нибудь гадость. Но я ошибся.
- Кто рассказал вам о пещерах?!
Ини посмотрела на меня и ответила:
- Орсс. Он нашел эту пещеру и показал ее мне.
- Орсс?! – Старуха не сводила с меня глаз, - а ты откуда узнал о ней?
- Просто, нашел, - не рассказывать же, что я пошел по следам погибшего брата Ини, сам не зная, куда и почему иду.
- Там, за рекой, много пещер. Между ними есть ходы, соединяющие их.
Теперь настала моя очередь удивляться.
- И ты знала об этом?
- Я много чего знаю, - проворчала Ил, - в какой же из пещер вы были?
- Она большая, и в ней есть проходы. Правда, два из них завалены, а в третий мы не пошли – было уже поздно. А войти в пещеру можно у подножия скалы, похожей на бороха.
Ил задумчиво оглядела нас по очереди.
- Я знаю, где это. И вы ничего не нашли там?
- А мы и не искали ничего, - ответил я, - просто осмотрели проходы.
- Ил, ты сказала, что были и другие камни, на которых…, - начала Ини, но Ил перебила ее.
- Да, они и сейчас там. На них рисунки, многие из которых не поняла даже я.
- Значит, нам нужно снова идти туда, - твердо произнесла Ини и встала, будто собралась идти прямо сейчас, - мне нужно их увидеть.
Я посмотрел на сладко посапывающего Тира, и подумал, что он будет недоволен, если его сейчас разбудить.
- Идти нужно всем, - неожиданно сказала Ил, - Змея уже совсем близко, и уже скоро упадет!
- Когда?! – Мы с Ини одновременно задали этот вопрос, но старуха ответила Ини.
- Это может случиться даже сегодня.
Сегодня?! Мне не очень понравились ее слова и, взглянув на Ини, понял, что ей тоже. Она о чем-то думала, глядя Ил прямо в глаза.
- Да, надо уходить. Орсс, разбуди Тира, у нас длинный путь.
Я пнул похрапывающего братца, на что тот никак не отреагировал. Я пнул посильнее, но и это не разбудило его. Ини подошла к нему, и негромко произнесла:
- Тир, проснись, надо уходить.
Чудеса, да и только. Толстяк, на которого не подействовали мои увесистые пинки, открыл глаза, как только Ини произнесла его имя. Он хмуро посмотрел на меня, крякнул от натуги и поднялся.
- Ил, ты должна пойти с нами, - Ини смотрела на старуху, которая и не думала вставать с каменного пола, - здесь нельзя оставаться.
- Нет, девочка, я не пойду. Я уже старая, и ноги мои уже не смогут дойти, а тащить себя я никому не позволю. Я много прожила, слишком много. А вы идите. Возьмите всех и идите. Там, в пещерах, вы найдете на стенах рисунки – нужно только снять с них мох и грибы. Некоторые камни давно раскололись и валяются на полу пещер, но большая часть рисунков на стенах. А мне больше нечего вам сказать. Уходите!
Последнее прозвучало приказом. И было последним словом, которое я услышал от старой, безумной Ил…
________________________________________________
…Мама смотрела на нас, как на врагов. И, конечно же, во всем опять был виноват я. И в том, что ночью пошли к Ил, и в том, что кирикам захотелось узнать вкус нашего мяса. Я бы не удивился, если бы оказалось, что я виноват даже в том, что Глаз, по-прежнему висящий в небе, стал очень большим, а его хвост, которого вчера можно было увидеть, только очень постаравшись, сегодня растянулся на полнеба.
- И как мы пойдем туда?! Как мы перейдем через реку?! А дети? Вы о них подумали?!
- Ма, если мы останемся здесь, не выживет никто. Ни мы, ни дети – никто! – Ини была тверда, что меня слегка удивило, ведь обычно они с мамой быстро находили общий язык.
- Ма, если Глаз упадет, будет большой Огонь, - негромко произнес Тир, что заставило меня даже открыть рот. От удивления! Оказывается, толстяк слышал, о чем говорила Ил.
- Огонь?! – Мама смотрела на Тира, неловко
