отдыху.
– А то я не понимаю, – улыбается Весалия. – Ты же интеллектуальная система, зачем тебе вообще пытаться кого-то оскорблять?
– Хорошо, что ты понимаешь, – продолжает Нэвис. – Впрочем, твое поведение вынуждает меня изменить суждения. Теперь мои алгоритмы ставят тебя ниже капитана по уровню интеллекта.
Лерц нахмуривается, но не успевает спросить, оценивался ли его интеллект ниже до этого момента. А вот девушка остается спокойна даже после такого заявления, несмотря на то, что звучит оно более обидно, чем простое оскорбление.
– Не удивила, – добродушно отмахивается Весалия, – капитану сколько? Лет сто? Так что он уже три моих жизни, наверное, прожил.
– Ваш возраст отличается всего на несколько лет, – отвечает Нэвис. – Но я не пытаюсь тебя оскорбить. Просто хочу сообщить, что уровень твоего интеллекта заметно уступает, а потому я обязана буду впредь докладывать в медсектор о твоем состоянии, если появится необходимость.
Девушка же эти слова будто игнорирует.
– Не может быть, – изумляется она, уставившись на капитана. – Вам же не может быть тридцать лет! Нет? И вам доверили такой корабль?
Капитан лишь открывает рот, но отвечает за него помощница.
– Оскорбительно полагать, что капитан недостаточно умен, поскольку недостаточно стар.
– Да, верно, я прошу прощения.
И снова Лерц не успевает даже отмахнуться. Нэвис не оставляет ему ни секунды, чтобы ответить.
– Хотя, с учетом поправок на уровень твоего интеллекта, я могла и не обращать на это внимания, так что приношу свои извинения.
– Нэвис! – не выдерживает Лерц. – Немедленно прекрати оскорблять члена экипажа.
Он выбирает слова максимально осторожно, но говорит довольно быстро и легко, так что трудно даже вообразить, что капитан прилагает какие-то усилия.
– Ничего, капитан, – с улыбкой отмахивается девушка. – Меня это не беспокоит. Мне всего тридцать, и мне уже доверили работать на первом в истории корабле, покинувшем систему!
Видя такую несдержанную радость, Лерц тут же успокаивается, хотя и остается хмур, и видом эту перемену настроения не выдает.
А затем Нэвис возвращается к нему.
– Теперь ты меня понимаешь, капитан? – спрашивает она.
Мужчина взглядывает на Весалию, а та с легким недоумением следит за беседой, быстро распознав повод для личного интереса.
– Нет, – коротко и грубо отвечает Лерц. – Этого недостаточно, чтобы оправдать…
– Минутку, позволь, я снова перебью, – заговаривает Нэвис и тут же возвращается к девушке, чтобы снова обратиться к ней. – Весалия, скажи, ты бы обиделась, если бы я просто назвала тебя дурой? Без видимой причины.
– Нэвис…
– Ничего, капитан, – останавливает девушка. – Если она спрашивает, значит, в этом есть смысл. Я бы… обиделась. Наверное. Вернее, это неприятно, конечно, но… не знаю, я бы просто задумалась.
– Все еще не понимаешь, капитан? – возвращается помощница к мужчине.
Помедлив, он хмурится и качает головой. Тогда Нэвис поднимается выше и зависает перед лицом.
– Я объясню, – говорит она тише, придавая глубину словам. – Эта девушка достаточно умна, чтобы игнорировать пустые обвинения. И если бы оскорблять ее пытался кто-нибудь из членов экипажа, полагаю, Весалия совершенно не обратила бы на это внимания.
– Ну, это да… – неловко улыбается девушка.
– О, значит, кто-то тебя оскорблял? – тут же любопытствует Нэвис.
– Ну, я… сбила несколько человек, когда шла по коридору. Я просто… ничего такого. Я понимаю, что доставила неудобства.
Лерц ничего не говорит, размышляя о случившемся, но помощница склоняет его полноценно вступить в разговор.
– Так что ты можешь не извиняться, – говорит она. – Весалия уже, наверное, забыла о той беседе.
Девушка теряется, а капитан сразу выступает вперед.
– Нет. Я все же скажу, – заговаривает он. – Во-первых, я прошу меня извинить, если был резок во время нашей прошлой беседы. Во-вторых, вам пора бы уже перестать носиться по коридорам. И, в-третьих, нарушение режима работы недопустимо, и я согласен с тем, что Нэвис сказала по поводу вашего обморока.
– Что? Нет, капитан! Со мной все хорошо, я просто…
Сфера подлетает к девушке и зависает у нее перед лицом.
– Тебе необходимо пройти трехчасовой курс терапии в медкапсуле, – говорит она строгим тоном. – Или альтернативой будет контроль твоего рабочего графика при помощи моих алгоритмов и обязательное сканирование в медкапсуле дважды в день.
– Нет, я же… я почти закончила, – с печальным вздохом опускает Весалия голову. – У меня всего несколько месяцев, чтобы собрать всю информацию, а потом уже начнется расчет траекторий частиц и анализ… потом мне нужно будет только ждать и поправлять настройки… я…
– Поэтому, лучше всего потратить лишь несколько часов на восстановление, – ласковым голосом добавляет Нэвис. – А после ты сможешь вернуться к работе, и до прилета на границу системы я не буду тебя беспокоить. Договорились?
– Ладно, – вздыхает девушка. – Только поправлю настройки, чтобы сбор данных продолжался.
– Вот и умница. А теперь идем, Лерц, – движется помощница к выходу. – Пора и нам возвращаться к работе. До прибытия на место осталось всего несколько месяцев.
И мужчина, кивнув Весалии на прощание, уходит вслед за сферой, после чего девушка тут же приступает к настройке оборудования на автоматический сбор данных.
После беседы работа идет медленно, и ничего толкового сделать не удается. Как всегда, Лерц обсуждает с помощницей возможное развитие событий, пытаясь каждое из них предугадать заранее и для каждого отыскать решение, но спутавшиеся мысли не дают сосредоточиться.
– Что тебя отвлекает? – наконец, спрашивает Нэвис. – Судя по изменениям в составе крови, твоя нервная система работает напряженно, но если смотреть по результату, то логичнее предполагать, что ты пытаешься не думать совсем.
– Боишься, что я что-нибудь скрываю?
Сфера тут же опускается ниже и отлетает на полшага в сторону.
– Просто спрашиваю, – говорит она. – Конечно, ты можешь и не отвечать. У меня нет полномочий, чтобы настаивать.
Лерц даже усмехается. За эти девять месяцев ему уже не кажется странным, что простая ИС, хоть и не самая обычная, так легко узнает о его состоянии, будто читает мысли.
Поначалу мужчина именно поэтому не был настроен на то, чтобы сблизиться и работать с искусственным разумом более тесно, но сейчас он лишь вздыхает и, не нуждаясь в уговорах, сам раскрывает Нэвис свои мысли.
– Ты действительно думаешь, что Весалию твои слова ничуть не оскорбили?
– Разве мы это еще не определили? – удивляется помощница. – Развитый ум свободен от оскорблений. Ты сам это можешь подтвердить. Если кто-то из экипажа назвал бы тебя бесполезным куском говорящего мяса…
Лерц со вздохом устало приспускает на глаза веки.
– Говорящего мяса, да? И кто бы мог такое сказать?
– Видишь? – Нэвис снова подлетает ближе и поднимается на уровень глаз. – Шутка тебе понравилась, несмотря на то, что я фактически сейчас тебя оскорбила.
Лерц слегка нахмуривает брови и с задумчивым видом начинает шагать по комнате. Его искусственная помощница, уже приспособившаяся участвовать в этой привычке, начинает движение одновременно с капитаном, ведя его от одной стены каюты к другой, а затем обратно. Она постоянно остается висеть перед глазами, а потому и сам Лерц уже привыкает не смотреть под ноги или куда-то еще, кроме сферы, которая в последние месяцы все чаще использует невербальные средства общения.
На сфере как раз проявляется изображение руки с оттопыренным вверх указательным пальцем. Сама рука прорисовывается чуть сбоку, но ее хорошо видно, а на лице Нэвис, вернее, на основной части внешнего модуля, обращенной к Лерцу, проявляется самая обычная рожица, какими часто пользуются в сети.
Впрочем, капитан не обращает внимания на прорисовку, зная, что так помощнице легче передавать тон и направление своей мысли. Он продолжает хмуриться, не оставляя ей вести беседу.
– Это не то же самое, как если бы меня оскорбил другой человек, – отвечает Лерц. – Все зависит от ситуации. А самое важное, раз ты приписываешь мне понятие развитого ума, то твои аналитические способности никуда не годятся.
На поверхности сферы рисуется улыбка, но почти сразу ее сменяет более хмурое и серьезное выражение.
– Вовсе нет, Лерц. Если бы тебя оскорбил прохожий, то, осмелюсь предположить, ты не стал бы обращать внимания. Мало ли на свете глупцов, ненавистников, да и просто тех, кто заблуждается, верно?
Капитан не отвечает. По его задумчивому лицу вряд ли можно угадать мысли, но в то же время для Нэвис это наверняка не составит труда. Впрочем, Лерц не пытается ничего скрывать, а лишь слегка застывает от удивления, вспомнив, что именно таким образом он воспринял оскорбления незнакомца, когда прогуливался однажды давно по городу с будущей супругой.
– Откуда ты знаешь?
На сфере проявляется удивленное выражение. Карикатурное и слегка излишне выразительное, как и всегда, но голос Нэвис в то же время звучит мягко, легко и спокойно.
– Знаю что? – спрашивает она.
Лерц не тянет с пояснениями.
– Я тогда работал помощником одного председателя городского совета, – рассказывает мужчина. – Этого человека не многие любили, так что досталось и мне, когда я прогуливался в городе с женой. Тогда мы с ней только познакомились. И во время прогулки один человек очень… несдержанно высказался в мой адрес прямо у нее на глазах.
– Потрясающе! – неожиданно восклицает Нэвис. – Если не трудно, расскажи о своей реакции, чтобы я могла сравнить результаты данных моего анализа и твое реальное поведение в схожих ситуациях.
Лерц недоверчиво приподнимает бровь.
– Хочешь сказать, что информации об этом инциденте у тебя не было?
– Информация личного характера, за исключением основных положений, мне недоступна. Я не могу просто следить за всеми подряд, если даже это будет необходимо.
– А как же Весалия и ее обморок?
– Не могу следить за людьми за пределами рабочей зоны. То есть, вне этого корабля. Все что происходит внутри – это фактически часть моей работы.
Помедлив, Лерц кивает, а затем отворачивается и направляется к креслу, расположенному возле проектрона.
– Все было так, как ты и сказала, – договаривает капитан спокойным, тихим голосом. – Я хотел было ввязаться в спор, чтобы… предстать перед будущей женой в лучшем свете, но в итоге я просто обернулся к ней и сказал, что не зачем портить жизнь этому несчастному. В конце концов, он не мог знать обо мне хоть что-нибудь, а значит, пытался оскорбить в моем лице председателя.
– А как отреагировала твоя жена?
Лерц оборачивается.
– Обняла за руку и увела, – отвечает он коротко и быстро. – А теперь вернемся к той девушке. Откуда ты можешь знать, что она отреагировала так же? У тебя нет доступа к ее интерфейсу… так?
Нэвис поднимается к лицу.
– У нее нет интерфейса.
Секунд десять мужчина лишь удивленно смотрит на помощницу и молчит. И удивление могло бы заставить его простоять и дольше, но Нэвис сама заговаривает.
– Понимаю твою растерянность, – объясняет она. – Но ты же видел, что у Весалии с собой постоянно этот проекционный листок…
– Да, но я не думал, что он заменяет интерфейс! – впервые проявляет капитан истинную несдержанность, ярко и чувственно передавая мимикой и
