появился солидный животик. Как и положено, он носил темный двубортный костюм. Садясь на велосипед, так неожиданно попавший ему в руки, аккуратно пришпиливал бельевыми прищепками широкие брючины. Жена его, рано отяжелевшая бабища, была конторской служащей. Детей они не имели, не потому что Бог не дал, они им просто были не нужны. Между супругами царили мир и лад. Развлекались они тем, что за обильной трапезой вечерами перемалывали косточки сослуживцам. А в воскресные дни доставали из укромного места и пересчитывали сбережения. На книжке деньги не хранили - завидовать будут. В сберкассе - то кто работает? Люди. Моментом пойдут сплетни. Откуда такие денежки при такой -то зарплате? На продуктах не экономили, да и огородик был не маленький. Заготовки разного рода стояли порой годами. Вдвоем сожрать все это было невозможно.Нужных людей, правда, иногда звали в гости,подчивали наливками и разносолами. На это не скупились.Проводив гостей, обсуждали, кто сколько выпил и съел. Ближе к осени Фома ходил по грибы. Так он и набрел на схрон детдомовских. Приподняв крышку тайника и увидев велосипед, он понял - ворованный. Африканович достал его, загрузил корзинами, полными опят. Придя домой, жене сказал благодушно: - Иди-ка, глянь, какой я грибок нынче в лесу отыскал. Оба пришли в великолепное настроение. Велосипед в те годы был не пустяком, не каждая семья могла позволить себе такую роскошь. Ребята постучали в калитку Фомы Африкановича.Когда тот вышел, Кобан, как ему казалось, политично начал объяснять. - Фома Африканович, у вас велосипедик наш.Мы его в лесополосе хранили,а вы нашли? Глаза Фомы настороженно сверкнули -Есть такое дело - велосипедик, но ни в какой лесополосе я его не находил. Он как-то ухмыльнулся по подлому - Я его, ребятки, купил у одного пьяного на станции и уже зарегистрировал по всем правилам, номерочек получил. Да и откуда он у вас - то бы взялся? Вещь дорогая - он испытывающе посмотрел на каждого из ребят.- документики - то у вас на него имеются? Ага, видите, документиков нет. А велосипед - они все велосипеды одинаковые - две педали, два колеса. Так что идите с Богом, пока я милицию не вызвал. Идите, идите, шпана чертова. И он закрыл перед носом ребят массивную калитку. - Пидор ты! Сука жирная - хором заорали ребята- не хочешь по-доброму,по плохому отдашь. Из-за забора послышался голос Фомы - А это пожалуйста, милости просим. Тюрьма по вам уже давно плачет. - А нам нахезать на тюрьму- чуть не плача, истерично заорал Кобан - вонючий Фонька Хром. Вернулись все с распаленными лицами и с ощущением своего бессилия и беззащитности. Это сводило мальчишек с ума. Фому Африкановича тоже давила жаба. - Слыхала - пожаловался он жене - шантрапа то детдомовская совсем обнаглела. Жена посоветовала -Избавься ты, Фома, от него, от велосипеда то. От греха подальше. -А я его продам - решительно сообщил Фома. - Завтра же поеду в город и продам. Ночью он долго ворочался, но плохие предчувствия прогоняли сон. И рано утром, погрузив велосипед в пригородный поезд, Фома Африканович уехал в город. Там он продал его дальнему родственнику, договорившись, что тот расплатится частями, т.к. нужной суммы сразу не было.
ГЛАВА 25
О том, что Фонька Хром,только так его теперь называли ребята, избавился от велосипеда сообщил Выдра, который, еще надеясь разрешить дело полюбовно, отправился к председателю профкома на работу. Фома Африканович вежливо усадил его в дерматиновое кресло с подлокотниками из хромированных труб и стал внимательно слушать. Выдра объяснил, что велосипед ребята действительно купили в городе, продавец им известен и их опознает. А что касается денег, то их дала его- Виктора - тетка, которая недавно приезжала в детдом. Фома Африканович сокрушенно покивал: -Ну что ж,- сказал он - велосипед - то я вернул тому, у кого купил, деньги мне тот пьяница отдал, а велосипед забрал. Проспался человек, очухался. Ну, посуди сам, паренек - доброжелательно вещал он.- Чего ради я должен был отдать велосипед вам. Пришел хозяин, ну что делать? Я ему вернул. Кстати, у хозяина и паспорт на него оказался. Выдра понял, что все пропало.Велосипеда не вернуть. С этой вестью он и явился к друзьям. Мальчишки не могли ничего с собой поделать. Их молодые сердца разрывались от негодования, день и ночь они обдумывали планы мести, а Кузя, слушая их фантазии, думал о своем. Он уже четко понял, что жить дальше не хочет, и решал, как все закончить. Прыгнуть ли с крыши депо или броситься под поезд, залезть ли в петлю - особой разницы он не видел. - Только не надо это затягивать - говорил он себе .Разговоры приятелей доходили до него с трудом. За пол года до пропажи велосипеда на железной дороге появились первые тепловозы. Ребята бегали ими любоваться. Особенно поражала их чистота и отсутствие копоти. Ярко окрашенные светло-зеленой краской, с бело-красной полосой вдоль корпуса, они воспринимались, словно посланцы из будущего. -Работают на саляре - объяснил технически подкованный Четверг и произнес вкусное и необычное слово-дизель. Заправляли их чуть поодаль от депо. Там валялись крашеные в голубой цвет бочки из - под горючки. Весной, когда воспитанники сгребали в кучи пожухлую, влажную еще листву, Выдра и Четверг приволокли литровую банку соляры, выцедив остатки из уже опорожненных бочек. Когда плеснули понемногу на слабо тлеющие кучи листвы, ребята с восхищением увидели как весело над ними заплясал огонь. -Я думаю,- сказал Четверг, задумчиво глядя на пламя,- это штука и в воде гореть будет. Четверга давно не было,а его слова подтолкнули ребят,доведенных до безумия,на идею спалить дом Фоньки Хрома. -Представляете, как эта профсоюзная сука зажарится!- возбужденным шепотом и, сверкая глазами, толковал Кобан. Кузя впервые за много дней вклинился в разговор: -Придурки, да за такое же тюрьма! -Да и хрен с ним, мы что, в санатории сидим, шоколад лопаем?- Кобан оскалил зубы. - Мне, вообще, наша богадельня осточертела, лично я и так, и так в воры пойду. -Тогда точно посадят-предостерег Аллилуя. -Пусть садят,у них в колонии целая 'фебельная мабрика'.Специальность получим.-Друзья загоготали от его оговорки. -Че вы ржете? Если забздели один подожгу. Выдра, стоящий за спиной у Кузи, сделал умоляющую гримасу, показав на него и покрутил пальцем у виска. Мол, что, не видите, он же не в себе. Аллилуя, похлопав Кузю по коленке, спросил: -Ну что, братан, отошел маленько? Да не волнуйся ты, мы же так,в пустую,треплемся. Разговоры друзей, к сожалению, не были пустым трепом.Единственное на что не решились, это сжечь вместе с домом живых людей. Той же ночью Аллилуя разбудил Выдру и жестом поманил его за собой.Они прошли длинным кородором к красному уголку-небольшому помещению, в переднем углу которого,как и положено,стоял бюст Сталина на постаменте, задрапированном кумачем.Сквозь окна комнату хорошо освещала полная луна.Перед самым бюстом стоял Кобан.Бледное лицо его было угрожающим и зловещим.Одет он был в синюю детдомовскую майку,семейные трусы.Голые тощие ножки забавно торчали из голенищ сапог. Он стоял на цыпочках и шептал что-то на ухо вождю.Затем сунув руку за голенище, быстро выхватил оттуда нож.Лезвие сверкнуло прямо у носа товарища Сталина. -За гнилой базар отвечаешь?-с металическими нотками, явно сдерживая себя, спросил Кобан.Потом чуть отступив, заорал, размахивая ножом -Попишу сука, крыса облезлая. Ну че меньжуешься?А-а-а,меньжуешься - кончик ножа уперся в усы бюста.Постояв так секунду, Кобан изобразил на лице брезгливую гримасу.Не отводя ножа заглянул за плечо вождя и принюхался,потом отступив на шаг, уперся взглядом в пол и сокрушенно пожаловался кому-то там внизу -Ну вот, с ними с пидорами, всегда так....Обосрался.- Друзья, наблюдая это действо, больше не могли сдерживаться,они бились в конвульсиях.Выдра повалился на пол и заржал, уже не таясь.У Аллилуи свело живот,он подпрыгивал, сидя на корточках, издавая какой-то писк.Кобан обернулся к друзьям и страшно смутился. На лице его появилась растерянная улыбка -Вы че ржете?Я это не товарищу Сталину,а Фоньке.Да они же похожи.Вот - он подошел к бюсту -Гляньте, чубик и усы убрать - и вылитый Фонька.- Действительно, какое-то сходство было. В ту же ночь,вернувшись из красного уголка, три заговорщика убедились, что Кузя спит, и привычно выбрались через окно. Прошли на хоздвор, где стоял детдомовский грузовичок. Из-под сиденья водителя достали резиновое самопальное ведро и отправились добывать соляру. Потом, пройдя через пути и стараясь не пролить ни капли, они оказались в Нижнем порту, на задах дома Фоньки. Там они спрятали ведро в густом кустарнике, после чего, довольные, вернулись в детдом. От рук несло солярой, друзья измылили последний кусок Выдриного мыла. Запах был стойким, они это запомнили. Утром после подъема все, кроме Кузи, отправились на хоз работы. Детдом готовился к новому школьному сезону: кто-то красил окна, кто-то занимался столяркой. Ребята же получили задание перетаскать уголь из огромной кучи со двора в подвал. Вместе с ними работали еще несколько воспитанников. В подвальном помещении находилась 'бендежка' электриков. Улучив минуту, когда в ней никого не было, Выдра достал из верстака здоровые электромонтерские резиновые перчатки и, сунув их в ведро, незаметно вынес наружу. Часа через полтора дружной работы решили сделать перекур. Парни неторопясь вышли вон за территорию и потом уже бегом понеслись через пути в Нижний порт. Ведро стояло, никем не замеченное. Кобан перелез через забор и убедился, обойдя дом, что хозяев нет. На двери висел замок, ставни на окнах были закрыты. Без труда найдя лестницу и приставив ее к внутренней стороне забора, он забрался по ней и скомандовал: -Давайте! Выдра и Аллилуя подали ему правую перчатку, левая была одета на Выдриной руке. Он осторожно подцепил ею ведро с соляркой, Аллилуя поддерживал ведро снизу, Кобан же, в свою очередь, перегнулся через забор, подхватил ведро и перенес его через высокий забор. Выдра снял перчатку и закинул ее во двор. Осторожно, стараясь, чтобы капля пахучей жидкости не попала на одежду, Кобан облил ею деревянные стены дома, затем намочил горючим тряпку, на ее край поставил огарок свечи высотой не больше сантиметра. Затем он вернул лестницу на прежнее место, снял перчатки, бросив их здесь же, очень осторожно запалил огарок и быстро перескочил через забор к друзьям. И они бегом уже порознь рванули в обратном направлении. Только перейдя железнодорожные пути, заметили, что над домом Фомы Африкановича вьется черный дым. На их возвращение никто не обратил внимание. Взяв ведра, продолжили работу, пока не услышали воя пожарных машин. Кузя в это время старательно мастерил удавку. Он сделал петлю, другой конец веревки привязал к трубе парового отопления, потом накинул петлю на шею, -Ну вот и все - успел подумать он и услышал сирену пожарной машины. -Они это сделали! - пронеслось в его голове. Он немедленно освободился от петли, не отвязав ее от трубы, быстро оделся и выскочил во двор. Все толпились на высоком крыльце, откуда видно было Нижний порт, как на ладони. Многие бежали через железнодорожные пути, чтобы посмотреть пожар поближе. Кузя огляделся, ребят нигде не было видно. Он побежал к пожарищу.
