По стечению обстоятельств, роман, первая часть

Виктор.
Они выпили. Вика поставила рюмку на стол, намазала чёрную икру на блин и закусила. Виктор ел сыр, салями, печень трески и другие деликатесы, которых в посёлке не купить.  Да и если продавали, кто из сельчан их покупал? Дорого.
После третьей рюмки, закусив голландским сыром и запив коньяк минеральной водой, вытерев губы полотенцем, Вика вдумчивым взглядом посмотрела на Виктора.
Виктор подумал: настало время. Вика начнёт посвящать его в свои дела, погружая в свою жизнь, опускать на дно своей души, и не ошибся.
Вика заговорила:
- Я решила уйти с работы. Приняла такое решение… Надоело всё! Это не жизнь, а каторга. Помнишь, в машине, я рассказывала тебе о предстоящем суде? О вердикте? Я работала над этим год… Следователи тоже… Девяносто томов… Дело о бригадах «чёрных лесорубов»… Ясно? Мне позвонили из Москвы, когда я была на юбилее у подруги… Мне так хорошо было… Ты подошёл к машине не вовремя… Нарвался на грубость… Извини меня за это…  позвонили и сказали: дело развалить и закрыть… Выпустить «по подписке о невыезде». Я пришла в бешенство… Ты успокоил меня. Если бы ты знал этих людей. Ублюдки, варвары, акулы… На Фейсбуке про таких пишут правильно. Всё – правда! Подкрепляют роликами… Вот за интервью Татьяны Давиденковой Караулову, ей досталось. Уволили, угрожают семье расправой. Она всё сказала по-честному. В лесном бизнесе крутятся миллиарды долларов – «чёрного нала». Можно на эти деньги выстроить школы, детсады, интернаты для престарелых, открыть поликлиники, медпункты в посёлках, как этот… Они разговаривали со мной, как с преступницей. Так со мной никто никогда не говорил. По сути – они уничтожали меня. И это несмотря на то, что они знают, кто мой отец. Что он знаком с премьер-министром, с министрами, с прокурорами Москвы… Тогда я поняла: есть структуры, никому не подчиняющиеся. Только кремлёвским мудрецам. Так их называют. Законы не для них. Захотят – изменят Конституцию. Сами по себе. Полагаю, они перечисляют, скорее, доставляют доллары налом, под охраной спецотрядов Росгвардии, на самый верх… А те тратят их на войны, на поддержание лояльных Кремлю диктаторов, на подкупы в западных странах политиков, СМИ, чтобы те писали о Путине, как о выдающемся политике мирового масштаба, о снятии санкций, проплачивали известным режиссёрам фильмы о Путине… Режиссёрам, имеющим сценарий к новому фильму, но не имеющим денег. На формирование у россиян мнения о том, что только Путин всё делает правильно. А нерадивые чиновники, шевелящиеся еле-еле, они виноваты во всём, и в том, что народ  беднеет. По ТВ запущено много программ на эту тему, на рейтинг президента. Вещают с утра до вечера… Короче говоря, я сорвала заседание суда… Сказала, не буду отменять вердикт… Что тут началось! Закончили угрозами: «Не боишься за свою семью? За отца? Мать? Сестру?» Тут я поняла: качать правду – опасно для жизни. И поставила условие: «После этого дела уйду с работы». – «Это нам решать, милая, уйдёшь или будешь выполнять наши указания». Так они разговаривают. Особенно выслуживался перед москвичами в чёрных костюмах мой бывший – Аркадий. Настоящий козёл. Породистый. Так что завтра суд… Закрытый. Назначили на три часа дня. Похоже, они «поработали» и с адвокатами, и с обвинительной стороной. Все стали шёлковыми. Завтра у меня тяжёлый день. всё равно уйду… Ты был прав, не к месту сказав в машине в тот день, когда мы познакомились: «Продажные суды! Надо реформировать судебную систему». За это я высадила тебя в лесу… Хм! Только, Виктор, кто будет её реформировать-то? Я поведала тебе малую толику из того…
Вика говорила целый час! Виктор слушал её, не перебивая. Он понимал, чем больше она выпустить из себя отрицательных эмоций, гнева, ненависти, тем лучше будет для неё. Она успокоится, и они смогут поговорить о высоком – о предназначении человека, его духовном мире,  законах природы, о божественном, о вере.
О многом, что она рассказала ему, скорее, воображаемому человеку или людям, споря с ними, разоблачая их, он знал из постов в интернете. Он многое, к сказанному ею, мог добавить и развить тему.
Но он слушал её, не перебивая, удивляясь её темпераменту и жестам.
Вика выдохнула и произнесла:
- Хотела ведь быть учительницей. Преподавать математику и физику… Нагрузила я тебя, «Ёшкин Крот»? Да, таких, как ты – мало. Скажу точнее, ты такой один. Поэтому меня, таких, как я, – она демоническим взглядом взглянула на него и продолжила:
- Тянет к тебе, таинственный, не значащийся в нашей базе данных, человек…
Вика сосредоточилась, словно что-то хотела вспомнить, улыбнулась и стала читать на память:

Да будет всем глупцам известно,
Что улей жить не может честно,
Богатство, славу умножать,
Притом, пороков избежать –
Нельзя; такое положенье
Возможно лишь в воображенье.
Нам – это все понять должны –
Тщеславье, роскошь, ложь нужны,
В делах нам будучи подмогой,
Они приносят выгод много…»

- Браво! Ты выучила концовку, а именно – «Мораль»… Мандевиль, «Возроптавший улей или Мошенники, ставшие честными». Похвально.
- По твоей рекомендации, милый… Виктор, давай уедем из этой…  страны, на юг Франции. У меня там вилла, двухэтажная. Машина, гараж… Я буду преподавать физику, математику. Я знаю французский. Или просто будем жить, в своё удовольствие. Детей растить. Что скажешь?
Виктор промолчал. Вика вздохнула и тихо проговорила:
- Хорошо, хорошо. Не буду давить… Я жду тебя в спальной комнате – многозначительно произнесла Вика и ушла в спальню.
Виктор подбросил в камин дров, подошёл к окну, посмотрел во двор, на луну и пошёл в спальню.
Вика лежала в постели. Спортивный костюм лежал на полу. Он поднял его и повесил на спинку стула. Затем включил обогреватель, разделся и лёг в постель…

                                           
                                              Глава 16

Виктор убрал руку Вики со своей шеи, тихо встал с постели, улыбнулся и начал одеваться. Вика крепко спала. Взглянув на часы, он вспомнил, что в три часа ночи, выпив воды, она сказала:  в десять часов ей необходимо будет покинуть дом №13. Часы показывали, вернее, стрелки часов показывали на девять часов утра.
Он подошёл к ней и стал тихо будить её:
- Абрамцева… Пора вставать. Уже девять часов.
- Почему так официально, милый?  Как я выспалась!  Хоть немного, но глубоко. Проснулась с чистой душой. Готова идти в бой, мой рыцарь… О Боже! Виктор! Ты бесподобен… Незабываемая ночь. Ты что, по этому делу… уроки брал?! Такого со мной ещё не бывало… Поверь, я забыла обо всём на свете.
- Подымайся, просыпайся. Я приготовлю завтрак.
- Кофе… Чашку кофе с сыром и всё… Скоро буду…
Они позавтракали. Вика была более сдержанной, нежели накануне, сосредоточенной и серьёзной. Она встала, вышла из-за стола, взяла сумочку и сказала:
- Вот ключи. Выгони, пожалуйста, машину из двора и не выключай двигатель. Я приведу себя в порядок.
Виктор так и сделал. Вернувшись в дом, он подбросил в камин дров, подошёл к Вике и сказал:
- Отлично!
- Не поцелуешь меня? И борода тебе к лицу.
Виктор поцеловал её в обе щеки.
- У меня будет трудный  день. Не знаю даже, чем он закончится…
В это время к дому №13 подъехала машина. Из неё вышел отец Филарет и, увидев машину у ворот, вопросительным тоном произнёс:
- Святые угодники! Что здесь происходит?
Из калитки вышла Вика, следом за ней Виктор. Увидев отца Филарета, она подошла к нему, поцеловала руку и робко промолвила:
- Доброе утро, отец Филарет.
- Утро и в самом деле, похоже, доброе, – сказал в ответ священник и посмотрел на парня, которому разрешил остаться в посёлке и определил его в дом №13.
Вика отошла в сторону. Виктор поприветствовал священнослужителя:
- Здравствуйте, отец Филарет.
И тоже отошёл в сторону. Отец Филарет переводил взгляд с Вики на Виктора, с Виктора на Вику, заставив её опустить глаза, а Виктора смутиться. Он смотрел на них, стараясь понять: что всё это значит, то есть – Вика и Виктор, стоящие рядом, или вышедшие из одного дома, или Виктор, провожающий Вику – судью… Он много о чём думал, пока Вика не сказала:
- Мне пора в Красноярск. До свидания, отец Филарет. Рада была видеть вас. До встречи, Виктор.
И уехала.
Отец Филарет улыбнулся и, глядя на парня, сказал:
- Вот такого я не ожидал. Ты её остановил?
Виктор рассказал коротко о том, как познакомился с Викой. Отец Филарет произнёс:
- Пути Господни неисповедимы! Это так!
Они вошли в комнату. Отец Филарет взглянул на стол и покачал головой. Виктор налил ему кофе и пригласил к столу.
Отец Филарет отказался.
- Как устроился? Видел библиотеку? Что скажешь? – поинтересовался священнослужитель.
- Серьёзные книги. Редкие, – ответил Виктор.
Отец Филарет прошёл в библиотеку. Следом за ним Виктор.  Виктор забыл или не успел убрать папку со стихами священника, поэтому ждал реакции на это автора стихов.
Автор не заставил себя ждать:
- Что?! – удивился он. – Вы читали рукописи? Так не делают. Нужно согласие автора… Нельзя смотреть картину без разрешения художника.
Но отцу Филарету не терпелось узнать мнение Виктора о его стихах. Мнению, которому он доверял. И он деликатно спросил:
- Ну? Что тянешь? Говори уже.
- Отлично! Глубоко, необыкновенно… Особенно, стиль, форма, сравнения. Все понравились. И Вике тоже.
- Вика тоже читала?! Ребята…
- Она дала клятву, святой отец… Извините.
- Ничего… И ей понравились? А я думал… Спасибо. Любому автору хочется узнать о его произведениях, если уж так вышло… Оценку… Вика… Вика хорошая девушка. Исповедывается у меня… Они почти все исповедываются у меня. Душа её сопротивляется человеку, в котором живёт: его поступкам, делам… Не одобряет. Но душа чуткая, правильная… А вот человек… попал в сеть. И выбраться из неё может помочь ей только любовь…
- Хорошо сказано, святой отец. Глубоко… Вы как бы отделяете душу от человека – сосуд и содержимое.
- Не стану учинять тебе допрос… Понимаю, дело молодое… Но, чёрт возьми! Покорить такую девушку, как Вика, я хорошо знаю её, это нечто! Кто ты на самом деле?
- Так получилось, – ответил Виктор.
- Я приехал отдохнуть. На два дня. Буду писать книгу… Продолжать. Полагаю, ты и её уже прочитал… Кстати, какого мнения ты об Инне? Присмотрелся к ней? Хорошая девушка. Верной женой будет.
Виктор промолчал. Отец Филарет сказал:
- Похоже, тебя женщины не интересуют. Если после проведённой ночи с такой девушкой, как Вика, на лице твоём равнодушие.
Инна всё видела из окна своего дома. И как Вика целовала на прощание её соседа, в которого она успела влюбиться. Когда Вика уехала, а Виктор с отцом Филаретом вошли в дом, она безразличным тоном вымолвила:
- Он просто бабник.
Дочь спросила:
- Мам, кто такой бабник?
Мать ответила:
- Это тот, который любит кукол…

                                         
                                            Глава 17

Отец Филарет прошёл в комнату,  в которой отдыхал после работы над книгой, то есть в спальную комнату, переоделся и вышел в спортивном костюме.
Виктор, по совету священнослужителя, убирал в холодильник деликатесы, масло, сладости – всё, что привезла Вика. Он вымыл посуду, протёр её и поставил в шкаф, в специальную решётку для чистой посуды. Снял фартук, бросил его на спинку стула и пошёл в библиотеку.
Отец Филарет сидел за столом и раскладывал листы по нумерации на страницах.