пожалуйста. Жутко ты быстро гутаришь и трудно к пониманию.
- Китайцы арендовали, по всем правилам, 150 тысяч гектаров в Красноярском крае. Я вычитал про это в интернете, в вагоне. Будут заниматься сельским хозяйством, разводить рыбу и так далее. Вижу, не миновала беда и наш посёлок…
- Снова не понял.
- Они скупят ваши дома. Предложат большие деньги, вы не откажетесь. Будет мало, накинут ещё. Главное, чтобы в посёлке вас не было. Такие у них планы. А если вы откажетесь, построят новые дома или будут жить в комфортабельных вагончиках. Они – богатые. Китай развивается семимильными шагами. Приедут, полагаю, человек тысяча. Может, больше. Скорее всего, нагонят технику и приступят к производству…
- Не было печали… И когда же они оккупируют нас?
- К Новому году начнут, думаю, вселяться. Если вы не послушаете, они…
В это время китайцы начали движение в разные стороны. Похоже, они осматривались. Двое – девушка лет тридцати и молодой парень, судя по всему, её кавалер, подошли к Виктору и деду Агафону.
Девушка окинула взглядом сельчан и, улыбнувшись, спросила на русском языке:
- Как дела, товарищи?
- Плохо! – в сердцах воскликнул дед Агафон.
- Теперь заживёте, как… – она закрыла глаза, будто вспоминала нужную фразу, потом открыла и, улыбаясь, завершила, – … у Христа за пазухой.
- Каким образом? – галантно поинтересовался Виктор.
- Мы дадим вам работу. Ясно, товарищи?
Виктор посмотрел на деда Агафона. Оба промолчали. Девушка продолжила:
- Где у вас главный – мэр?
- У нас нет мэра.
- Нет? – удивилась она и что-то сказала по-китайски своему спутнику.
Тот что-то ответил. Девушка продолжила:
- О! Наверное, мы не туда заехали – и, хлопнув парня по плечу, направилась к первому автобусу.
- Пронесло, – выдохнул дед Агафон. – Товарищи!
Представительный мужчина, выслушав девушку, крикнул во всё своё китайское горло. Народ тут же сбежался, будто получил приказ от главнокомандующего, и через минуту все сели по своим автобусам и уехали.
Виктор, глядя вслед автобусам, ничего не сказал. Через двадцать минут они дошли до дома. Дед Агафон открыл ключом калитку, затем входную дверь дома, и они вошли внутрь.
- Нужно проветрить дом, убрать двор, вымыть полы, протереть пыль… Ну, ты понял меня, – сказал он. – Думаю, с неделю будешь заниматься генеральной уборкой. Устраивайся. Не забудь пригласить на новоселье… Ух, всем посёлком придём. Ладно… Пойду навещу бабу Дашу, пока она не отдала Богу душу. Как тебе антураж?
- Неплохо, – ответил Виктор, ставший хозяином дома на срок, одному Богу известный, впрочем, и о жизни, предстоящей жизни в посёлке, тоже.
Дед Агафон ушёл. Виктор стал осматривать дом. В доме было четыре комнаты – зал, спальня, детская, в ней стояли рядом две детские кроватки, в которых лежали куклы.
«Две девочки», – подумал он. И ещё одна комната, судя по размерам, столу и полкам с книгами, наверняка служившая хозяевам библиотекой.
«Хозяева любили читать книги. Учились… Творческие люди», – сделал предположение Виктор и подошёл к полкам.
- Судя по авторам, написавшим эти книги, хозяин увлекался классической литературой. Хм… Русской и французской, в большей степени – листая книгу, произнёс он вслух. – А это редкий экземпляр: «Сто запрещённых книг. Цензурная история мировой литературы». Читал о ней в интернете. Теперь держу в руках… Вы только посмотрите! «Литература русского Зарубежья. Антология. Том первый». Где же второй? Отлично! Будет чем заняться. Отец Филарет, наверное, всю библиотеку уже прочитал.
Поставив книгу на место, он подошёл к столу. Сел за него. Осмотрелся, встал и прошёл в зал…
Глава 11
Целый день Виктор делал уборку в доме. Когда стемнело, он разогрел в микроволновке блины деда Агафона и съел их. Затем заварил чай, чёрный, любимый, который всегда возил с собой.
После ужина он просмотрел Главную ленту Фейсбука – прочитал посты из группы «Народ против коррупции, казнокрадов и взяточничества», а также политические посты и комментарии к ним из группы «Ёшкин Крот».
«Что творят! И ведь дети российских чиновников проживают в странах НАТО, в странах, которые они, чиновники и кремлёвская пропаганда, ругают и обливают грязью. Все плохие, одни они хорошие. Подсуетились, определили детей и внуков своих на Западе. Все учатся, или уже отучились, работают… И, похоже, в Россию не вернутся. Патриотично проживают на Западе! А как же? Ведь чиновники, политики, олигархи управляют страной, а следовательно знают, что в России у их детей нет будущего!» – возмущался Виктор, читая очередной пост.
Он выключил планшет. Положил его на стол и подумал: «Надо купить ноутбук. С ним работать и читать посты и книги. В моей электронной библиотеке более тысячи книг, хотя половину можно уже в корзину – удалить. Легче, удобнее с ноутбуком».
Он прошёл в спальную комнату, достал из шкафа постельное бельё, застелил постель, разделся и лёг, выдохнув: «Устал. Волнующим был денёк. Необходимо выспаться. Завтра приступлю к уборке двора. Похоже, Инна убирает двор. И всё же, что я буду делать в этом посёлке? Работы нет. Кинотеатра, ресторана, даже магазина нет. Придётся готовить пищу самому. С этим я разберусь. Привык. Надо бы изменить внешний вид. Отпустить бороду, она скроет немного шрам. Волосы… Может быть, оно и хорошо, что в посёлок не заезжают люди. Спокойнее будет. Только Невидимые, но они мне не угроза… Вика…»
Он улыбнулся: «Посмотрим, посмотрим… Пусть пройдёт время, а там что-нибудь придумаем. Время работает на меня. Но и скрываться всю жизнь тоже не дело. Нужно заводить семью, детей…» Он заснул.
В два часа он проснулся. Встал, посмотрел в окно, на улице хоть глаз выколи – темно, ничего не видно. Вернулся в постель, старался заснуть, но тщетно. Видимо, правило или закон – на новом месте первую ночь спится плохо, в отношении нового жильца дома №13 он действовал.
Виктор так и не мог заснуть. Встал и пошёл в библиотеку. Включил настольную лампу, просидел какое-то время, разглядывая комнату, затем выдвинул ящик справа от себя, сунул руку и вытащил папку. Бегло просмотрев её содержимое, он восторженно произнёс: «Боже! Отец Филарет пишет книгу! Значит, он приезжает в этот дом не только отдохнуть от городской суеты, но и выразить свой талант… Неправильно выразился… Чтобы проявить талант… Прочитаем что-нибудь».
Он открыл рукопись на странице 102 и прочитал отрывок из рукописи: «… Исследовав официальные действия Ватикана, прибегнув к свидетельствам энциклик, мы изучим практическое осуществление его намерений, касающихся России.
Стремление к единению, воодушевлявшее на протяжение веков сердца следовавших друг за другом пап, свидетельствует о примечательном единстве их взглядов, которое определяется завоевательным характером папской политики. Рим никогда не рассматривал союз как соглашение между двумя равными партнёрами, но неизменно, как подчинение, будь оно коллективным или индивидуальным.
Ватикан считает, что христианский союз может быть осуществлён лишь через возвращение к единству с Римом: «Единение – пишет о. Ив Конгар, католический теоретик диалога с Православной церковью – не может быть, следуя церковной логике, ничем иным, кроме воссоединения у апостольского престола… Мы никогда не скрывали этого от наших православных друзей».
Хотя Рим может ошибаться, добавляет он далее, окончательную ошибку всегда совершает тот, кто отделяется от Рима… («Русская Православная Церковь лицом к Западу», Протод. Герман Иванов Тринадцатый)».
Что я могу сказать по этому поводу? Я был католическим священником. Знаком с папой, кардиналами, богословами, философами католиками. Знал папу ещё по Аргентине. Теперь я в Русской Православной Церкви. Чтобы понять большинство размышлений, возможно, утверждений, нужно послужить и Католичеству, и Православию. Только тогда можно понять непредвзято, о чём идёт речь. Почему католики считают РПЦ – как свою Восточную ветвь, и ждут, когда она вернётся в лоно католической церкви. В тексте упоминается Терлецкий. Терлецкий был военным врачом во время польского восстания 1830 года. Выслан во Францию в 1863 году. В Париже был выдающимся представителем польской эмиграции славянофильского направления. Изучал богословие в Риме в 1839 году. В 1848 году представил Пию !Х проект союза с Восточной Церковью в девяти пунктах. Создал вместе с обращённой в католичество княгиней З.Волконской «Восточное общество». Испытал относительную неблагосклонность со стороны Рима после православного Послания 1848 года.
В Париже Терлецкий встретил общественную поддержку: он начинает издавать журнал, основывает русскую католическую школу…»
Виктор вздрогнул от стука в дверь. Отложив рукопись, он тихо, на цыпочках, подошёл к входной двери. В дверь снова кто-то постучал. Он осмотрелся, взял в руки тяжёлую хрустальную пепельницу, выбирать не было времени, и спросил:
- Кто там?
- Ваша соседка, Инна. Откройте, пожалуйста.
Виктор выдохнул. Поставил пепельницу на место и сказал:
- Минуточку, Инна. Я оденусь. Но вы входите. На улице прохладно. Проходите в дом.
Замок щёлкнул два раза, Инна открыла дверь и вошла в прихожую.
Минут через пять вышел из комнаты сосед и предложил:
- Проходите в комнату.
Соседка вошла и села на стул. Она хорошо знала расположение комнат, обстановку, ибо бывала в этом доме. В общем, присматривала за домом. У неё был ключ. Она сидела и теребила в руках платок.
- Я… Вечером меня позвала баба Даша и сказала… Она…
- Судя по вашим заплаканным глазам, и времени, сейчас половина четвёртого утра, баба Даша умерла.
Инна кивнула головой в знак согласия и тихо выговорила:
- Она словно чувствовала… Днём говорила, что…
- Не продолжайте. Я догадываюсь…
- Я бы вас не побеспокоила. Но я боюсь…
- Мёртвых? Ясно. Что делать мне?
- Утром, как рассветёт, оповестите деда Агафона. Он скажет людям. Позвонит отцу Филарету…
- Я всё сделаю. Не беспокойтесь. Сидите и отдыхайте. Может, включить телевизор? Отвлечётесь.
- Нет. Просто посижу.
- Ладно.
Новый хозяин дома ушёл в кухню. Нажав на кнопку чайника, он подумал: «Не сказать, что красива, скорее, обаятельная. Да и как разглядеть? Глаза заплаканные, усталая… Худенькая…»
Чайник закипел. Виктор достал чашку из шкафчика на стене, опустил в неё пакетик чёрного чая и понёс соседке.
Инна, выпив горячего чая, успокоилась. Поставила чашку на стол и спросила:
- Значит, вы приехали в посёлок и будете жить в нём? И отец Филарет, если вы оказались в этом доме, разрешил вам остаться. Проверку вы прошли. Осталось испытание… жизнью. Приятно познакомиться. Вас зовут Виктор?
- Извините, не представился, – улыбнулся он.
- Ничего.
- Дочь… Ваша дочь, она…
- Гера спит. Я проверяла. Встанет в восемь часов, как обычно – ответила Инна, не дожидаясь конца вопроса. – Можно ещё чаю?
- Конечно, – кивнул Виктор и пошёл за чайником.
Они сидели за столом и разговаривали. Изучали друг друга, насколько позволяла им это делать трагическая обстановка, витавшая в воздухе.
- В этом доме проживала семья: Аркадий Семёнович и Светлана Андреевна. У них две дочери. Им уже по… Мои ровесницы. Они уехали в Чили.
- В Чили?! Далековато! – удивился Виктор.
- У Аркадия Семёновича в этой стране живёт
