хрупкого парня! — воскликнул Монти. — Думаешь, я не вижу, как ты каждый день надрываешься, таская свёртки, чтобы такие, как я, носили дорогие костюмы? Это несправедливо!
— Вооот! — с удовлетворенной улыбкой воскликнул Барни. — Я неслыханно рад, что ты это понял! И теперь я люблю тебя ещё сильнее.
Глаза Мэриона вспыхнули, как синее пламя, он, не отрываясь, смотрел на Барни и тот, в смущении, опустил взгляд.
— Хочу баловать тебя, — прошептал пришелец, — и у меня уже готов сюрприз. Хотел бы ты побывать в нашем мире, провести выходные у меня дома, например?
Глаза Барни загорелись, он подскочил с дивана.
— Ты серьёзно?!
— Вполне.
— Но у меня не бывает выходных.
— За это не переживай, я все устрою, у меня везде связи. Можем прямо сейчас отправиться ко мне домой.
Барни был в таком восторге, что потерял дар речи.
— Одевайся, мы едем прямо сейчас!
Барни не заставил себя долго ждать, его сердце радостно колотилось в предвкушении новых приключений.
— Я припарковал вездеход, прыгай, — сказал Мэрион, — стёкла тонированные, тебя не увидят. Приедем поздно ночью, а прислугу я на пару дней распустил.
— У тебя есть прислуга? — удивился Барни.
— Есть. У меня ведь громадный особняк. Целыми днями я пропадаю на работе, вечером у тебя, за хозяйством должен кто-то смотреть.
— У тебя служат плутонцы? — спросил Барни.
— Это пришельцы с других планет, которым нужно зарабатывать себе на жизнь.
Они неслись на вездеходе, рассекая воздух. У Барни захватило дух.
— Если ты согласишься оставить корпорацию и переехать ко мне, прислугу придётся распустить. Никто не должен видеть тебя, знать о тебе.
— Тебе не придётся распускать прислугу, — ответил Барни, — я не оставлю корпорацию.
Мэрион промолчал. Вскоре они были на месте, потому что вездеход мчатся пулей. Самое удобное изобретение — вездеход. Аэробусы могут только летать — вездеход приспособлен к любым условиям: ехать по земле, плыть по воде, погружаться под воду, летать. Нельзя на нем разве что бороздить просторы космоса, для этого придумали космолет.
Мэрион приложил палец к губам, давая понять Барни, чтобы тот соблюдал тишину. Барни в немом изумлении глядел на огромный особняк Мэриона Монти. Мэрион взял его за руку и потащил внутрь. Закрыв тяжелые двери и включив сигнализацию, он выдохнул.
— Теперь мы в безопасности, мой дом — моя крепость, — проговорил Монти и прижал Барни к стене, набросившись на него с поцелуями.
— Какой ты страстный, горячий, — прошептал Барни.
— Ты пробуждаешь во мне эту страсть, — Мэрион взял его за руку и они прошли по величественным коридорам, украшенным великолепными фресками. Монти на несколько голов был выше Барни, отчего тот ещё больше ощущал себя маленьким мальчиком. Он смотрел на высоченный потолок, расписанный под звездное небо. Звезды мерцали, как настоящие, Барни ахнул.
— Нравится? — спросил Монти.
— Ещё бы! Не видел ничего подобного, просто дух захватывает.
— Подумай, это жилище может стать и твоим...
В центре зала бил фонтан и Барни пришёл в неописуемый восторг. Здесь же был и зимний сад.
— Это что?! — воскликнул Барни, наклонившись.
— Цветы, — проговорил Мэрион.
— Но они же все уничтожены...
— Не все, — ответил Монти. — Некоторые виды выводят для зимних садов самых богатых. В природе их больше нигде не встретить.
Барни начал рассматривать цветы, нюхать, прикасаться к лепесткам, будто чувствовал что-то родное, утерянное навсегда.
— Какое чудо! — воскликнул он. — Когда мы отвоюем эту планету, то на месте корпораций высадим цветы!
— Ты искренне в это веришь? — удивился Мэрион.
— Свято верю.
Цветы вызвали у Барни грусть и Мэрион увел его в другой зал, чтобы отвлечь. В следующем зале находилась картинная галерея.
— Это все прекрасно, — проговорил Барни, но я после работы даже не ужинал...
— Верно! — воскликнул Мэрион. — Прости, дорогой мой. Стол уже давно накрыт и ждёт нас.
С этими словами Мэрион отвел Барни в столовую. Огромный стол, который чуть не трескался от явств и напитков, предстал пред ними. У Барни загорелись глаза.
— Выбирай, где тебе удобнее всего сидеть, — сказал Монти.
— У тебя на коленях удобнее всего, — ответил Барни.
Мэрион уселся на стул и усадил Барни к себе на колени. И вправду, стулья, сделанные для высоких плутонцев, вряд ли были бы удобны Барни.
Барни казалось, что он сейчас съест все, что находится на этом столе и он принялся набивать брюхо.
— Хочешь немного хорошего алкоголя? — шепнул Мэрион.
— Ты ж не пьешь.
— Сегодня можно. Особый гость — особый случай. — Монти поставил на стол бутылку вина "Кровавая луна".
— Ого, — проговорил Барни, — наверное, дорогое. Но учти, когда мы сделаем революцию, тебе придётся отказаться от всей этой роскоши и работать вместе со всеми на благо планеты.
Монти громко рассмеялся.
— Почему ты смеешься, ведь я не шучу, — сказал Барни.
Тонкая, белоснежная рука Мэриона плеснула вина в бокалы.
— Давай выпьем за любовь, — сказал он, смотря Барни прямо в глаза. — Ты, помнится, говорил, что любишь меня, это правда?
— Ты всегда это спрашиваешь, — проговорил Барни.
— Мне важно знать.
— Ты влюбил меня в себя и теперь, где бы я не находился, я постоянно думаю о тебе, днём и ночью, — ответил Барни.
Мэрион довольно улыбнулся:
— Если бы мне не удалось добиться твоей любви, я бы, наверное, сошёл с ума или самоутилизировался.
— В этом нет необходимости, я люблю тебя.
Бокалы из тонкого стёкла издали протяжный стон. Каким сладким было каждое его слово, как глоток этого красного вина... Мэрион медленно поднес свои губы к губам Барни.
— Поцелуй... — прошептал он.
Барни неловко, будто стесняясь, коснулся его губ. Мэрион просунул к нему в рот свой язык, страсть закипала не на шутку.
— Я хочу уединиться с тобой в спальне, — прошептал Мэрион.
— Да, — ответил Барни. Он обхватил пришельца обеими руками и, пока тот нес его в спальню, всю дорогу покрывал поцелуями лицо и шею возлюбленного. Наконец, Мэрион опустил его на кровать из мягчайших тканей, с прозрачным пологом и десятком подушек.
— Наверное, на таком ложе нежатся сами короли, — прошептал Барни.
— Это все для нас, — ответил Мэрион, освобождаясь от костюма и помогая Барни снять одежду. Неожиданно пришелец погладил Барни по щеке очень нежно и спросил ласковым голосом:
— Чего бы ты хотел? Как тебе нравится?
— Мне нравится все, что ты делаешь, я просто растворяюсь в твоих объятиях, как в других мирах.
Мэрион улыбнулся и принялся с чувством целовать шею Барни, потихоньку опускаясь все ниже. Барни издавал сладострастные стоны.
— Я хочу, чтобы ты был счастлив со мной, — проговорил Монти, — чтобы ты ни в чем не нуждался. В замен прошу только две вещи: ответную любовь и верность.
— И эти две вещи уже у тебя, — прошептал Барни, накинувшись на него с поцелуями.
— Будем вместе до конца, что бы ни случилось, — проговорил Мэрион.
Он опустился ниже, к животу, его язык творил чудеса.
15
Барни проснулся и не сразу вспомнил, где находится. Память возвращалась постепенно. Особняк, "Кровавая луна", изрядно ударившая в голову, бурная ночь с Мэрионом... Барни сладко потянулся на дорогих кружевных простынях. Мэриона нигде не было.
— Мэрион? — закричал Барни.
— Да, мой дорогой? — Мэрион вышел из другой комнаты. На нем был длинный домашний халат, перевязанный красной тесьмой. Волосы густым блестящим плащом спускались ниже ягодиц. Он был сказочно, обворожительно прекрасен.
Мэрион заметил, с каким восхищением разглядывает его Барни и улыбнулся:
— Ты звал меня?
— Я испугался, что тебя нет рядом... — признался Барни.
Мэрион подошёл и сел на краешек кровати:
— Ничего не бойся, когда ты со мной, — проговорил он глубоким голосом и посмотрел на Барни с такой невыразимой теплотой и нежностью, что у того зашлось сердце.
— Ах, Мэрион! — не выдержал Барни. — Что же ты со мной делаешь!
Монти с улыбкой посмотрел на него:
— И что же я делаю?
— Ты заставляешь меня сходить с ума... До дрожи, до слез! До встречи с тобой мне казалось, что все эмоции навсегда покинули меня, я чувствовал себя дряхлым стариком, которого больше ничего в этой жизни не трогает. Книги, которые я нашёл и ты, воскресили мою заснувшую душу...
Признание поразило Мэриона, он наклонился к Барни, погладил его по волосам и запечатлел на губах долгий, очень нежный поцелуй. Барни простонал и обхватил его за шею обеими руками.
— Чего бы ты хотел, мой принц? — нежно спросил Мэрион, поглаживая его по лицу.
— На принца больше похож ты, — ответил Барни. — Мне бы хотелось узнать, что ты есть такое... И почему изначально ты был холоден, как лёд, а теперь стал таким горячим.
Мэрион продолжал нежно поглаживать его по лицу и волосам:
— Представь электроприбор, на котором ты можешь приготовить поесть и который одновременно может служить холодильником. Представь, что ты можешь регулировать температуру этого электроприборы от самой холодной до горячей. Это — наше тело. Я всего лишь регулирую температуру своего тела, чтобы она тебе была приемлема и приятна...
— Вот как, — удивился Барни. — А сколько тебе лет?
Мэрион сделал паузу:
— Мне триста пятьдесят лет, — проговорил он.
— Ого! — воскликнул Барни.
— Для плутонцев это средний возраст.
— Вы семьсот лет живете? — спросил Барни.
— Где-то так, — ответил Мэрион. — Плюс-минус. Внешне мы никогда не стареем.
— Мэрион, — неожиданно спросил Барни, — а что ты будешь делать, когда я постарею и умру?
Мэриону словно кто-то дал невидимую и очень болючую оплеуху.
— Я думаю, что через несколько лет разработают методы, с помощью которых можно будет продлить жизнь и молодость. Я лично вложу в этот эксперимент сколько понадобится средств. Но не будем забегать в будущее, чтобы не омрачить настоящего. Я предлагаю программу на это утро. Сейчас мы идём в ванну, потом завтракаем, а затем продолжим экскурсию по моему особняку. Тебе нравится?
— Мне безумно нравится все, что ты делаешь и я влюбляюсь в тебя с каждым днём все сильнее и никто другой мне не интересен. Ни женщина, ни мужчина!
Это была самая лучшая награда — услышать такие речи из уст Барни. Самая лучшая за все это время. Мэрион схватил Барни на руки, чтобы отнести в ванную. Барни обхватил его торс ногами, руками обвил шею.
— Мэрион, я же без одежды, — шепнул Барни.
— Нас никто тут не увидит, мы предоставлены сами себе, особняк заперт и на сигнализации.
Пройдя по залу, Мэрион распахнул двери ванной. Барни ахнул: огромная ванна из платины была сделана в форме чаши и наполнена ароматной, розовой, пенистой водой. В ванной царил полумрак, из него пробивалось пламя десятка свечей. Повсюду разносится запах неземных благовоний, тихо играла приятная музыка для расслабления.
— А это что? — спросил Барни, показывая на лежащую в углу кучу в красных, белых и розовых тонах.
— Лепестки роз, — прошептал Мэрион.
— Роз? — переспросил Барни.
Мэрион не хотел начинать эту тему.
— Розы когда-то росли на вашей планете в избытке, теперь их могут позволить себе лишь самые богатые...
Эта тема была весьма неприятна и для Мэриона. Он чувствовал себя пришельцем, захватчиком, поработившем Землю. На
