Укрепрайон

дурака валять, отношения выяснять, порядки устанавливать, чтобы было по справедливости, по старшинству.
– Что здесь произошло? – спросил майор Ржавого, вернувшегося доложить, что всех раненых приняли Асель с Игнатом.
¬– Не знаю всего. Ребята сказали, что эти с ума сошли. Начал этот, Киселёв. Он стал задирать Никулина, Ахметова, а там пошло, поехало.
– А в чём суть? – нахмурился Олег, комиссар встал рядом и, склонив голову на левое  плечо, внимательно слушал.
– Да война, что же ещё, – пожал плечами Ржавый. – Эти, ну те, что с Киселёвым, они за войну, хотят вдарить по Америке. Стали доказывать, что вот-вот придёт новое командование, с прямыми кодами, и вдарим. Весь мир будет наш. А Ахметов и Никулин объясняли, что первым по нам вдарит Китай, и что победителя не будет, и все это понимают. Так и пошло, поехало. Стали выяснять, кто тут предатель, кто Родину продал, –¬ Ржавый сплюнул в сторону. – Прошу прощения, товарищ майор, но эти разговоры идут уже давно, просто вы не слышите. После отбоя часто драки бывают.
– Понятно, – майор покосился на комиссара. – Ты знал об этом?
– Знал, наблюдал. Марши идут везде, и у нас на базе тоже. Не думай, что мы здесь спрятались или что здесь люди другие. Такие же, как и везде.
– Такие же, как и везде, – повторил майор и посмотрел на Ржавого, – ты поэтому всё время на дежурства просишься?
– И поэтому тоже. Надоело, да и опасно.
– Понятно, а откуда они знают про новую смену? – спросил майор.
– Не знаю, Киселёв всем рассказывал. Ещё в прошлом месяце ввалился после отбоя к нам и давай по ушам ездить. Спать не дал, полночи пришлось стоять, слушать его.
– Сад расцвёл, – ехидно улыбнулся комиссар.

4
Небо содрогнулось от далёкой бури, что-то неизвестное и злое терзало его. Стадо коров замычало от страха и бросилось прочь с дивного зеленого луга под навес, в спасительную пещеру, оборудованную для перегона и передержки скота. За коровами понеслись и отары овец, сломя голову, наступая на слабых, сбиваясь с ног.
– Куда?! Да куда же вы попёрли! – закричал в бешенстве молодой пастух, только-только выстроивший роботов-погонщиков в нужную схему, теперь же роботы встали на месте, просчитывая возможные варианты действия, но подобного сценария в них заложено не было. – Да что же это с ними такое!
Пастух схватил длинную жердь и по старинке стал загонять обезумевших от страха животных в пещеру, зашумели вентиляторы, нагоняя свежего воздуха. Из пещеры выбежали девушки зоотехники, они работали в яслях, следя за выводком овец, и стали помогать парню, пинками, руганью и ударами палок загоняя скот, придавая хаосу мнимый вид упорядоченности.
– Гей! Гей! Пошла! Пошла! – кричали девушки, животные не понимали, сталкивались, пугаясь ещё больше.
– Да они так ясли затопчут! – закричала одна из девушек и бросилась через стадо в пещеру.
– Куда! Затопчут же! – закричал пастух, но она уже скрылась, изнутри слышался её громкий властный голос, но разобрать слов было нельзя.
– Дашку не затопчут! – засмеялись девушки, а одна, что была вся в веснушках, добавила,
– Она в части такого быка себе нашла!
Все рассмеялись, и животные как-то успокоились, ловя настроение людей. Пастух и девушки загоняли последних овец, когда небо вздрогнуло и взорвалось над их головами.
– Твою мать! – только и успел вскрикнуть пастух, бросился на девушек и повалил их на землю, накрыв собой.
– Лёша, что это? – пискнула веснушчатая, рыжие волосы выбились из-под кепки, и она ничего не видела за ними, а пошевелиться не могла, придавленная парнем и второй девушкой.
Небо взорвалось прямо над ними, над лугом пронёсся огненный вихрь, стало трудно дышать от жара и жуткого запаха смерти, так похожего на химическое горение. Земля вспыхнула, задрожала, а за ней задрожало и небо. Вспышки шли одна за другой, высоко в небе, очень высоко. Небо горело чёрно-красным пламенем, извергая на землю раскалённую смерть. Всё вокруг горело, дышать было нестерпимо больно. Девушки кричали, звали на помощь, но парень был неподвижен.
Ухитрившись, они скинули его, пастух был мёртв, он горел, как и земля рядом, как и ноги девушек, как и их спецовка, штаны лоскутами сползали, ботинки плавились, открывая беззащитную кожу дикому пламени. Девушки бросились в пещеру, автоматика уже закрывала ворота, оставив им узкую щель, пропавшую сразу же, как они втиснулись в просторную пещеру, где блеяли и мычали от ужаса животные.
В пещере было жарко, но дышать можно, жить можно. За каменной стеной грохотала смерть, пещера содрогалась, с потолка осыпались камешки, но страха не было.
¬– Лёшка, Лёшка же там остался! – закричала в ужасе веснушчатая девушка, бросившись к воротам, но автоматика не реагировала на команды, как она не старалась приложить запястье к валидатору, как не била кулаком по неповинному экрану, мигавшему «Выход запрещён».
– Оль, Оля! Он мёртв, Лёша мёртв! – успокаивала её вторая девушка, высокая брюнетка, с опалёнными волосами, не замечая, как почернели её ноги, как налились кровью глаза, спрятав надолго умный весёлый взгляд синих глаз.
¬ – Лёша! Лёша! – кричала рыжая девушка, тарабаня кулаками по монитору, трещавшему, но державшемуся, как и всё в той пещере, уже наполнившейся чистым кислородом из хранилища.
– Что это? – к ним подошла высокая крупная девушка с туго стянутой косой и большими сильными руками. Если бы не улыбка, весёлые глаза, которые сейчас превратились в две узкие щёлки, она была бы слишком мужеподобной, мощной, как называли её подруги.
– Что это такое?
– Да откуда же я знаю! – крикнула в ответ брюнетка и заревела, обхватив Олю, крепко прижав её к себе.
– Ну, ничего, всё уладится. Светик, Оленька, успокойтесь, мы в безопасности, – Даша обхватила их, и девушки завыли тише. ¬ Разберутся, Коля скоро должен приехать, у него увольнительная должна быть.
– Да никто не приедет! Никто! – завыла Оля. – Война! Война началась!
Крутой холм вдруг ожил, ощетинился десятками стволов, выдвинулась на свободу ракетная установка. Проснулась и батарея в двух километрах севернее, как и южная, и юго-восточная. Робот-расчёта видел цели, МАРК поймал их задолго до входа в зону поражения, но ракетные расчёты не могли развернуться на нужный угол, упершись максимально на северо-восток, откуда и велась атака. МАРК ждал, когда цели попадут в зону поражения, до первого залпа оставались считанные секунды. Он видел, как с запада летят ракеты перехватчики, тоже поймавшие цели, они летят высоко, западная база противника уже предупредила его об этом, передав расчёт траектории.
Первый залп сбил десять ракет, но одна успела упасть слишком низко, на научно-испытательную ферму. Ракету подхватила западная, вражеская ракета перехватчик у самой земли. Второй залп, третий, четвёртый! МАРК отражал атаку ещё на подлёте, и западная база, пожелав удачи, прекратила огонь.
– Девять северо-восток! – доложил оператор, вводя команды, следуя протоколу. МАРК работал автономно, человек должен был дублировать, учиться, чтобы потом можно было сравнить, научиться и выполнить самостоятельно, если откажет программа.
– Вижу, – сказал Олег, следя за тем, как девять светящихся точек вошли в зону поражения, секунда, и они исчезли с монитора. – Теперь ждите с юга.
– Семнадцать с юго-востока, – доложил оператор. – Цель уничтожена.
МАРК вернул права и командование Олегу, не найдя на базе больше ни одного старшего офицера с требуемым уровнем доступа. Сделал он это легко, без уговоров или запросов в центр. Олег командовал из ЦУПа, отправив отряды на точки для поддержания автономных ракетных комплексов перехватчиков, на всякий случай, если вдруг смазанная-пересмазанная сотню раз техника вдруг откажет, сломается.  База перешла в режим «Крепость», МАРК взял полное управление на себя, отсекая любые приказы из центра, а они шли, непрерывно. Олег следил за ними на небольшом экране в верхнем левом углу, как на синем фоне бегут коды, значения которых знал МАРК и он.
– Кто же по нам стреляет? –¬ недоумённо спросил оператор, когда основная атака захлебнулась и наступило короткое затишье.
– Не знаю, – ответил майор и кивнул МАРКу. – А ты как думаешь, МАРК?
– Я не думаю, я знаю, что удары ведутся с передвижных наступательных комплексов. Ракеты термические, без ядерного заряда.
¬– Но они же бьют с востока! – воскликнул молодой офицер, ещё недавно так жаждавший войны, и вот она, пришла. Лейтенант был бледен, губы его дрожали от непонимания и понимания невозможного, что было немыслимым. – Они же бьют с нашей территории по нам!
– Не по нам. Я думаю, что бьют по городу, он как раз недалеко, ошиблись на полградуса. Наводят вручную, бестолочи, – ответил Олег.
– Кто наводит? – хором спросили все операторы.
– Не знаю, надо разведку отправить, найти осколки, тогда точно скажем, чьи ракеты, – бесстрастно ответил Олег. Он догадывался, чьи ракеты, но не хотел заранее пугать ребят. Они должны сами всё увидеть, понять, осознать свою роль здесь, своё предназначение.
– МАРК, а АСТРА тебе что-нибудь писала?
– АСТРА передавала нам привет. Сообщила, что это не их залпы, не их ракеты, – ответил МАРК, показав на одном из мониторов значок Североатлантического Альянса, вписанного в зелёный круг.
– Она врёт! Как мы можем верить их системе?! Она же просто врёт нам, а вы ведетесь!
– Это они напали, они устроили провокацию! Мы должны ответить! – закричал молодой офицер, губы его дрожали от еле сдерживаемого рыдания, а бледное лицо исказилось от страха и гнева.
«Как же страх уродует людей», – подумал Олег, смотря на него. В это время МАРК отразил последний ракетный залп с юго-востока, и воздух в ЦУПе сам собою стал мягче.
– Может и они, – пожал плечами Олег. – Но тогда они на нашей территории, понимаешь?
Молодой офицер хотел что-то сказать, но не выдержал и заплакал, закрыв лицо руками. Его взяли под руки два солдата, Олег кивнул, чтобы увели в медпункт. Разговор с паникёрами был короткий, инструкция чёткая – изолировать, панику пресечь. Остальные сидели спокойно, молчаливо ожидая команды, держа наготове руки у клавиатуры.
– Пока отбой. Больше залпов не будет, – сказал Олег, внимательно рассматривая на главном экране траектории ударов. – Это шесть установок, небольших, раз замолчали. Похоже на провокацию.
– А кому она нужна, эта провокация? – спросил Ахметов, на его лице после вчерашней драки была глубокая ссадина и синяк на левой скуле.
– Да много кому, можно всех перечислить. Плохо другое, если бы ракеты пошли по верному курсу, и мы бы не успели их перехватить, а АСТРА туда бы не сунулась, соглашение не позволяет, то городу хана. Сожгли бы начисто всех, – Олег поморщился, вспомнив прошлое, как от такой ракеты дотла сгорел корпус с животными и людьми на ферме сорок лет назад. Хоронить было некого, одна зола осталась, даже бетонные сваи сгорели. – Так, Ахметов, передавай пост Коростылёву и давай на разведку. Возьми шесть бойцов, по твоему выбору.
– Слушаюсь! – Ахметов встал с места, на его стул сел младший лейтенант, похожий на подростка. – Ржавый, бери Сидорова и Рыбу. Покемон пойдёшь с нами.
Майор засмеялся, Ахметов покраснел, не сразу поняв, что использовал клички бойцов вместо фамилий, как было положено по уставу.
– Давай-давай, «шахид», – смеялся майор, маша Ахметову,