Гиперпанк Безза... Ч 2 Гл 3

пожалевший себя и свой мизинец, и тем самым приговорённый к собственному разделу на части, или же Самоки-сан, растратчик всех средств своих доверителей, по большей части жапани-гёрл со сложностями в своём характере и в семейном плане им всё не везёт, когда на их пути всё время попадаются вот такие обманщики, как Самоки-сан, то это сейчас даже всем становится страшно выяснять. И если бы не Фудзико-сан, кто в себе источает жалость и беззащитность, то этого Такаши под вопросом, давно бы отпустили на все четыре стороны, как того и хотел очень глава одного из отделений якудзы Сантино Дзен, где и числился боевиком Самоки-сан. А так придётся всем сидеть рядом с такой опасностью в лице Самоки-сана, и требовать от него полной своей идентификации.
– А на кого мой голос похож?! – вот так требовательно, прямо как настоящий самурай и воин якудзы, вопрошает Затойчи в одном лице Такаши-сан под вопросом и Самоки-сан.
И Затойчи своим ответом вновь ставит в тупик Такаши, судя по этому его ответу.
– А вот этот голос похож на голос Такаши-сана. – Делает вот такое заявление Затойчи. И чёрт японский подери этого Затойчи, как он прав и умел в деле воспитания и становления гордости даже в таком недостойном сане, как Такаши. Кто ему теперь всё простил и готов даже пригласить за свой стол от ужинать. –  Фудзико-сан подвинется, уйдя домой. – Такаши-сан готов предложить Затойчи очень надёжную схему по избавлению Фудзико.
Но Затойчи, может все тут за столом забыли, а подошёл к этому столу с иной целью – не взбодрить смущённый и застоявшийся дух Такаши, а проверить насколько он не противоречит себе в сторону своей предприимчивости насчёт Фудзико. Так ли он целен в своих движениях души и сердца, как он это заявляет на словах.
– О-матасэ симасита!  – повернувшись к Фудзико, на своём языке бусидо обращается к ней Затойчи, держа правую руку на рукояти катаны, а левой рукой придерживая её за её ножны. – А теперь, как только мы многое выяснили насчёт вашего … ради объективности назовём его вашим партнёром по столу, я должен на ваш счёт выяснить некоторые подробности.
На что Фудзико в ответ демонстрирует полное понимание Затойчи, с кем у неё, как оказывается, столько общего (один путь преклонения перед путём воина только чего стоит).
– До: дзо. – В смягчённом варианте бусидо даёт ответ Фудзико, вызывая в лице Такаши смесь удивления и изумления: «это ещё, бл*ь, что за новости!?». И как прямо сейчас выясняется тем же Такаши, то это совсем не те новости, о которых он хотел бы что-то знать, и правда, как оказывается, ещё горше и острее, чем её описывают в своих художественных произведениях мастера хокку. И это вам не какая-нибудь художественная допустимость, иллюзия реальности: «Вылущи меня, а зернышки посади за рук решетки», а тут всё натуральней и невместимей в твой ревностью и злостью источающий ум: «Робкой улыбкой рук похоть встречают пуговки платья».
– Так ли вы хороши, как приглянувшийся мне с первого звука ваш голос, – а вот используемая сейчас Затойчи удивительная плавность подачи звуков и слов своим голосом, заинтриговала не только одного Такаши, а как он, падла, видит по Фудзико, то та уже на всё готова, в частности со всей прямолинейностью воспринять последнюю проскочившую в голове Такаши хокку, если только Затойчи пожелает ею в её сторону воспользоваться. А Затойчи ведь между тем продолжает разориентировать и вовлекать Фудзико, да и Такаши на безумство своего дальнейшего поведения.
– И да. – С выдохом придыхания эту многозначность озвучивает Затойчи.  – Вы именно тот самый плод моего сознания, к которому я всю жизнь стремился и искал. – А вот эти свои слова Затойчи сопроводил неоднозначно трактуемыми действиями с катаной. Так он на первой части своего предложения частично обнажил лезвие меча, вытянув его из ножен, затем резко обратно вставил меч, и в конце своего предложения вновь обнажил лезвие своей катаны.
Что вообще никак не прошло мимо вдруг озверевшего Такаши, для кого в общем, и предназначались все вызывающие многие нехорошие и агрессивные чувства в Такаши действия с мечом Затойчи.
И Такаши, уж он сам этого не знает, как у него так получилось, взял и не стерпел бросаемых таким образом ему вызовов Затойчи.
– Я не потерплю, чтобы в моём присутствии обнажали меч перед моим, пусть будет по вашему, партнёром по столу.
А Затойчи как будто ожидал от Такаши этого нервного движения в свою сторону. И он тут же и резко разворачивается в его сторону с ответным вопросом. – И как вы не потерпите?
– Да так, как тебе и не снилось! – и не думает давать заднюю Такаши-сан.
А Зайтойчи-сан крепко так на него посмотрел, да и со словами: «Акусю» , выбрасывает так резко вперёд свою руку, что Такаши-сан, в момент побелевший, чуть не сдвинул себя со стула прямо на пол. И только то, что его стул был со спинкой сзади, удержал его от такой напасти и падения в глазах не только одной Фудзико. И Такаши-сан, с трудом переведя дух, протянул ответно руку, чтобы провести церемонию рукопожатия, с помощью которой познаётся внутренний мир своего соперника. И как буквально начал осознавать и чувствовать через свою руку Такаши-сан, то внутренний мир Затойчи-сана куда как крепче и основательней его. Да так крепче, что Такаши-сан начал недовольно морщиться в лице от хруста косточек своих пальцев рук. Что даёт Такаши-сану ещё вот такое понимание Затойчи – Затойчи-сан не сильно его жалует и на что-то в его сторону хмурится.
О чём бы Такаши-сану, во избежание дальнейшего непонимания себя Затойчи, сейчас бы его обо всём расспросить, – Затойчи-сан, как мужчина мужчину спрашиваю, какого хера вы меня не взлюбили?! – и тем самым создать условия для дальнейшего взаимопонимания, даже если ответ Затойчи-сана будет предельно жёстким и справедливым. – Рожа мне твоя, Такаши-сан, сразу не понравилась, так что не обессудь, буду тебя по всем фронтам щемить.
– Понимаю, Затойчи-сан. Сам себе не нравлюсь в зеркало. – Понуро согласится с фактами своей странной наглядности Такаши-сан.
Но Такаши-сан, как в случае со своей лицевой непривлекательностью, вечно на что-то надеясь (возможно на свою ловкость и некоторые сбережения, с помощью которых он хочет ослепить взгляды хотцу, самого благородного японы-девушки вида), не спешит быть для себя честным и как есть, и он, поддавшись на новые технологии своего я оправдания, – это у меня такой бодипозитив, и красота штука так себе относительная, – до последнего надеется, что с ним как-то это всё дело рассосётся.
Вот он и крепится до последнего в случае этого, надо уже честно сказать, крайне крепкого рукопожатия Затойчи-сана, и вымученно ему улыбается, демонстрируя ему, что всё с ним в порядке и ему даже нравится то, что господин Затойчи-сан отнёсся так к нему крепко и внимательно. – И вы, Затойчи-сан, продолжайте меня благородить своей крепкой хваткой, а я постараюсь и это перетерпеть. – Так и читается вот такое во взгляде Такаши-сана.
А Затойчи-сан посмотрел на всё это в Такаши-сане, да и к подмятию ног и всего самого себя Такаши-сана свободной от рукопожатия рукой очень неожиданно и резко выбросил из ножен катану, тут же её поместив на запястье руки Такаши-сана, которую он использовал для своего рукопожатия руки Затойчи-сана.
Ну а Такаши-сан всем своим тьфу-видом стал взывать в Затойчи милость и благоразумие, явно и заранее предполагая за Затойчи-саном что-то такое в этом вероломном роде, а сейчас и вовсе отчётливо убедившись в том, что тревожные предчувствия его ни на йоту не подвели, а его рефлексы на этот счёт, как всегда раньше всего в нём разумного сообразили, осадив его в коленях, чтобы ухудшись позицию для удара катаной по его голове, представив из себя, Такаши-сана, столь ничтожного и никчёмного человека, чтобы Затойчи-сан на него посмотрел с брезгливостью и перехотел марать свои самурайские руки об это пустое место и сморчка.
Но Затойчи-сан непоколебим в своей задумке насчёт Такаши-сана. И вот что он ему говорит. – А теперь, Такаши-сан, наступил момент истины. Реальность для каждого человека такова, настолько-насколько он готов собой для неё пожертвовать. А вот насколько твоя Такаши-сан любовь к Фудзико реальна, это сейчас мы и выясним. – На этих словах Затойчи-сан поднимает вверх катану, и как всеми при виде этого его размаха понимается, то Затойчи-сан хочет таким необычным способом разрубить эту между собой ручную связь с Такаши-саном. Или он хочет всё тем же способом разбить их ручной спор насчёт Фудзико, которая очень пришлась по душе Затойчи и он, как человек прямой, хоть и несколько грубый, не стал прибегать к различным уловкам для её совращения и отвода Такаши-сана на запасную скамейку, напоив его саке.
Что, как опять же всеми тут понимается, совершенно не устраивает Такаши-сана, видящего всё происходящее с собой, как в страшном сне и вообще всё это не справедливо. А вот почему у него имеются такие взгляды, то об этом его и решает спросить Затойчи-сан, специально задержавший на взмахе свою катану, чтобы дать возможность Такаши сказать последнее оправдательное слово.
– Сумимасэн?  – на один западный манер задаётся вопросом Затойчи-сан, при этом во всё той же самурайской манере, демонстрируя в себе непоколебимость воина.
– Гомэнасай.  – Первое, что в голову приходит говорит Такаши-сан.
– До: итасимаситэ.  – Ответно вежлив, как и все самураи Затойчи-сан.
И хотя разговор проходит и развивается в обоюдно вежливой манере, Такаши-сан буквально всеми своими поджилками чувствует, что он идёт в совершенно не устраивающем его направлении. И если он сейчас что-то немедленно не исправит, то их расставание с Затойчи на всю его последующую жизнь будет кровоточить его. И Такаши-сан, отбросив в сторону все эти ненужные вежливости и деликатности, в насколько он способен грубой манере высказывает свою претензию к Затойчи.
– Томатэ!  – вдруг такую резкость заявляет Такаши-сан, вгоняя Затойчи в оторопь и непонимание того, что это такое сейчас случилось с Такши-саном, что он стал так дерзко истерить. А пока Затойчи-сан пытается разобраться в том, что не так с Такаши-саном, Такаши-сан бросает умоляющие взгляды в сторону Фудзико, по которым можно прочесть следующий призыв к её благоразумию. – Кэйсацу о ёндэ кудасай!
Но Фудзико, как и ожидалось почему-то Такаши-саном, ведёт себя дурой дурой, или же она к огромному прискорбию Такаши выбрала для себя не его сторону, и ему не хрен и не васаби на неё надеяться. И всё сейчас буквально за него решать будет Затойчи. Кто, конечно, имел полное право вспылить за такой свой обман со стороны Такаши, решившего его с помощью такого манёвра отвлечь от себя, а он тем временем будет призывать вмешаться в их личные дела сторонние силы. Но Затойчи-сан высшего благородства микадо и он не рубит с плеча то, что на это напрашивается, а он даёт шанс Такаши на своё объяснение.
– Сицурэй дэс га, мо: ити-до иттэ кудасаи.  – Обращается к Такаши с этим обращением Затойчи, на этот раз слегка смягчая тон своего голоса, чтобы Такаши не видел в нём большую угрозу.
А Такаши-сан, всё-таки большой каверзности и неприятности человек, раз он себя так в ответ ведёт, нисколько не собираясь замечать, как Затойчи-сан к нему положительно