ждут отправки на Восток. Говорят, седьмую роту поселили на Владимировской улице в военных казармах…
– Я в курсе, кроме них там размещены интернационалисты: мадьяры, немцы и китайцы, все они большевиков поддерживают, – перебил Зайцев Шевелева.
– Да, совдепы еще туда красногвардейцев пригнали за порядком следить.
– Это потому, Семен, что чехословаки и немцы друг к другу враждебно относятся. Немцы и австрийцы – это одна коалиция, а чехословаки, черногорцы, болгары – это славяне, – как умел, объяснил Зайцев и, прочтя тайное послание, посмотрел на Саркулова и сказал:
– Надо с подпольным Колыванским комитетом переговорить и в город пробираться. Наши предупредили, на третье мая съезд намечен.
– Съезд! Забодай их корова. Как же мы в город попадем? Я за сына переживаю, как бы куда-нибудь не влез, он сейчас у моего двоюродного брата Осипа проживает. Теперь ему домой не попасть, раз красные все перекрыли.
– Не переживай, через Ельцовский бор, задами пройдем в город. А ты знаешь, Егор, может быть это к лучшему, что Михаил в городе оказался. Как ты думаешь, он сможет записку передать, если я ее с Семеном сейчас отправлю?
– Кому записка?
– Надо на Владимировскую сходить. Недалеко от железнодорожной насыпи седьмая рота чехословаков тренировки и построения устраивает. Михаилу нужно найти одного чешского поручика и передать записку, в ней предлагается, чтобы кто-нибудь из командования чехов присутствовал на тайном съезде. Мне поручили организовать это дело. Так, что Егор, собирайся, поедем в НовоНиколаевск.
– Я хоть сейчас готов, – обрадовался Егор, предчувствуя скорую встречу с сыном.
Миша Саркулов неплохо знал город. Он часто бывал в центре на Базарной площади, когда отец привозил свои изделия на продажу. Еще в школьные годы он проживал по улице Михайловской в доме у своего дяди. Осип, брат Егора, один из первых, кто переселился из Колывани в НовоНиколаевск. Получив от управления селитебный участок, Осип сломал свой дом в Колывани и перевез его в разрастающийся город на Оби. В 1910-ом году случился огромный пожар, поглотивший хаотично поставленные деревянные дома. Осипу пришлось заново отстраиваться.
Михаил, обучаясь в школе на Переселенческой улице, ознакомился с вокзальным околотком. С каждым годом примыкающие к вокзалу территории заселяли новые переселенцы, прибывшие из разных концов страны. По мере распределения людей из Переселенческого пункта, формировались улицы: Омская, Томская Красноярская, Иркутская…
Дядя Осип, работая извозчиком, частенько сажал Мишу рядом с собой на козлы и разъезжая по городу, показывал хитросплетения городских улиц. Иногда он давал своему племяннику управлять лошадью и когда Михаил достиг семнадцатилетнего возраста, а выглядел он старше своих лет, то доверял ему самостоятельно заниматься извозом. Таким образом, Михаил в плане доставки и передачи тайных сведений, оказался ценным связным.
Выполняя разные поручения отца, а затем Василия Зайцева, молодого Колыванского подпольщика, Михаил мотался на пролетке по разным густонаселенным районам. Но в некоторые части города попасть было трудно, например, добираться до знакомых, живущих в Закаменском районе, ведь проездного моста через речку Каменку не существовало, потому приходилось перебираться через крутой лог. Чтобы попасть с Михайловской улицы на Базарную площадь, приходилось объезжать крутой овраг через Сибирскую улицу.
В мае, когда в городе по всем данным назревало крупное белогвардейское восстание, Михаил по поручению Зайцева отправился на Владимировскую улицу к военным казармам. После обеда, спустившись по дороге в тоннель под железнодорожными путями, он вышел к насыпи и оказался на окраине небольшого городка, огороженного деревянным забором, за ним располагались разные здания из красного кирпича. Рядом с насыпью размещались большие площадки, на которых проходили построения и тренировки солдат. Казармы за забором и прилегающую к ним территорию, разделяла небольшая улочка, ведущая в Нахаловку , она брала начало от узкого деревянного моста через железнодорожные линии.
Михаил пришел вовремя, чешские легионеры как раз собрались на построение. Он прошел между замершей в строю ротой и военным оркестром и направился к двухэтажному зданию, где размещалась школа.
Походил взад-вперед и, остановившись возле небольшого дома, стал наблюдать за офицерами, отдающими команды рядовым бойцам. Михаил размышлял, как среди такой массы военных разыскать нужного поручика? Но, на его счастье мимо проходил офицер, на околыше его фуражки, закрывая кокарду, парень заметил спаренную ленту, белого и красного цвета, что означало принадлежность чехословаков к французскому легиону. Вероятно, это был чех. На оклик Михаила, офицер остановился и, оказалось, что он не только понимал русский язык, но так же разговаривал.
– Господин офицер, подскажите, где можно разыскать поручика Гусарека
Чех внимательно осмотрел парня и спросил:
– Зачем он тебе?
– Я ему тут табачок принес. Два дня назад я подвез сюда поручика на пролетке. По дороге разговорились, и я сказал, что мой отец сам выращивает хороший табак.
– Подожди немного, сейчас перекличка закончится, и я обязательно ему скажу.
– Спасибо, господин офицер, я буду ждать его на этом месте, – Михаил указал на угол дома.
Через полчаса к Михаилу подошел чехословацкий офицер.
– Это ты искал меня?
– А вы поручик Гусарек?
– Он самый. Чем могу…
– Вам кисет с табаком передали, просили взять с вас полтинник.
– Полтинник дорого, сбавь, хотя бы в половину.
Это был пароль и ответ. Михаил достал из-за пазухи большой кисет, набитый табаком и, протянув офицеру, тихо сказал:
– Передайте этот кисет капитану Гайде, пусть вспорет подкладку, там, на ткани кое-что написано.
Поручик кивнул и, достав из кармана галифе мелочь, отсчитал положенное и, протянув парню, пошел в расположение своей роты.
Белогвардейцы, созревшие для решительных действий и поддерживаемые населением из разных уездов, третьего мая собрались на тайный съезд. В постановлении ясно было определено: подпольные комитеты в сибирских городах должны поднять народ против большевистской власти и путем вооруженного переворота свергнуть ее. Так же был решен вопрос о формировании Временного правительства. Но, в НовоНиколаевске необходимо захватить военные казармы, где располагались вооруженные отряды красных, а для такого броска контрреволюционерам требовалось оружие, а его катастрофически не хватало. Потому белогвардейцы не спешили с восстанием, считая себя не подготовленными к началу военного переворота.
Вероятно, по воле провидения белогвардейцам повезло, подполковник Гришин, являющийся на тот момент главой подпольного Западно-Сибирского военного округа, в первой декаде мая встретился с руководством чехословацких легионеров. Он договорился с капитаном Гайдой, бывшим военфельдшером о совместной подготовке к восстанию в НовоНиколаевске.
На днях исполком Совдепов получил сведения о чехословацком мятеже в Челябинске и Омске и, подняв по тревоге красногвардейцев, решил до основания разоружить части иностранного полка. Кроме этого председатель исполкома Романов отдал приказ, разыскать и арестовать белогвардейских подпольщиков. После произведенных арестов и последовавших за ними расстрелов, чехи и белогвардейцы заторопились. Гайда не мог допустить, чтобы большевики окончательно разоружили солдат. Он владел точными сведениями, что Ленин и Троцкий, осуществившие военный переворот с помощью немецкого командования и, заключив с Германией мирные соглашения, готовят провокацию. Большевики всеми способами постараются разоружить чехословацкий корпус и, представив чехов врагами, сдать германскому командованию.
Тщательно скрывая от большевиков оставшееся в эшелонах оружие, Гайда накануне предполагаемого переворота встретился на переговорах с членами Совдепов: Петуховым и Бортко. Они предложили без кровопролития сдать имеющееся у бойцов оружие, но Гайда уверил, что у солдат винтовок нет. Большевики не поверили и потребовали обыскать два эшелона, на что Гайда ответил категорическим отказом. Чтобы не провоцировать чехов на выступление против Советской власти в НовоНиколаевске, большевики, нехотя согласились.
В подтверждение догадки, что народные комиссары насильно пытаются захватить чехословацкий легион, Гайда получил донесение: Троцкий издал указ о полном разоружении корпуса. Медлить было нельзя, и Гайда отправил посыльного к подполковнику Гришину, но к тому времени он отбыл в Томск. Тогда капитан Гайда встретился с женой Гришина, актрисой Марией Александровной и она предложила свой номер в гостинице «Метрополитен» для тайной встречи чехословаков и белогвардейцев.
Рано утром 25 мая на Михайловской улице в доме Осипа Саркулова состоялось тайное собрание подпольного комитета. Егор не смог приехать в город, неотложные дела заставили его остаться в Каштаково. Василий Зайцев, капитан Травин, поручик Лукин и еще несколько офицеров-подпольщиков обсуждали безопасность собрания, которое состоится сегодня в полдень в номере гостиницы Метрополитен. В доме так же находились Михаил Саркулов и Степан Шевелев.
– Парни, – обратился Зайцев к Михаилу и Степану, – нашим комитетом поставлена задача, вы оба и еще несколько парней сегодня в полдень должны взять под наблюдение территорию вокруг гостиницы Метрополитен. Вам надо так рассредоточиться вокруг здания, чтобы видели друг друга и при надобности подать сигнал тревоги. Если заметите приближающихся красноармейцев или какие-то повозки, машины с вооруженными людьми, немедленно дайте знать. Наблюдайте за всеми подозрительными гражданами, они могут оказаться тайными большевистскими агентами. Сразу же сообщите нашим охранникам, они будут находиться поблизости от гостиницы.
– Револьвер дадите? – серьезно спросил Семен Шевелев.
– Да что там револьвер, проси сразу пулемет, – пошутил поручик Лукин, – ребята, это не боевая операция, а тайное мероприятие и оружия вам без надобности. Если и возникнет потребность применить оружие, это сделают бывалые люди.
К обеду Михаил Саркулов на своей пролетке привез парней на Дворцовую улицу к белокаменному зданию. Не доезжая до гостиницы, всех высадил. Двое направились за угол здания и заняли свои посты рядом с почтой. Шевелев перешел дорогу и, перепрыгнув через забор, спрятался в кустах на территории гостиницы. Михаил поставил пролетку на противоположной стороне улицы между частными домами в ста метрах от отеля.
Управляющий номерами, поддерживающий социалистов, помог эсеру Фомину и сделал все необходимое, чтобы во время тайного собрания в гостинице не было посторонних людей. Мария Александровна, радушно принимая заговорщиков, угощала всех ароматным чаем.
После того, как управляющий, отвечая за безопасность мероприятия, предупредил, что вокруг спокойно, капитан Гайда и его помощники Гусарик и Кадлец поделились своим планом с полковником Ясныгиным, Серебрянниковым и другими белогвардейскими офицерами. Выслушав легионеров, подпольщики приступили к обсуждению. Гайда, подстегиваемый последними событиями,
