создателя, то предполагаем что творец совершенный, а мир нет, потому что он сотворил его из тварного материала, а не из самого себя. Но что было тварным, когда не было самого времени, не было этого «когда»? Была вечность, как сам бог, его среда и больше ничего. Если он создал наш мир не из вечности, из совершенства как вечный, то тогда из чего? Разумеется, из ничего. Другими словами в вечности вторсырьем является ничто. Ничто как, вообще ничто или как нечто неопределенное? Вот вопрос вопросов о творении. Или он создал мир из пустоты, или из материи.
Если бог создал мир из пустоты, то он находится в пустоте. Что это означает? Только то, что он для нас пуст. Он является пустым, чтобы мы были полными. Он опустошил себя, чтобы наполнить нас? Но чем наполнить? Собой? Нет, конечно, иначе мы были бы им. Он не опустел, ибо он не терпит убытка по причине собственного совершенства или полноты бытия. Он просто заслонен пустотой, из которой мы созданы. Но что это за пустота такая? И чем он мог заполнить ее, если кроме него никого и ничего не было, кроме пустоты? Самой пустотой? Но это какая-то бессмыслица, нонсенс как отсутствие смысла.
Следовательно, бог создал мир из материи как принципиальной неопределенности, одной лишь возможности. Но как он создал мир из материи как чистой возможности? Он сформировал ее, придал ей форму мира. Такая версия создания мира имеет более осмысленный характер. Но если он создал мир из материи, а не из пустоты, то в нем может быть все, что угодно. Но не точно определенно, а приблизительно, с уклонением от строгой определенности, вероятностно, что несовершенно. Значит, в самом творении есть уже некоторое не-бытие, некоторая случайность, неопределенность, свобода уклонения от заданного при творении плана, логики развития по пути прогресса, свобода выбора как средств, так и пути, а, может быть, и цели движения. В нем есть место для нашей личной свободы, не зависящей прямо от бога. Поэтому бог может в целом нас склонять к наилучшему решению, подавая нам разумный знак. Но для этого нужно напрягать свои мозговые извилины, догадываться о возможных путях, на которых нам повезет дойти до него.
Наш мир несовершенный, но в нем есть место не только для властных злодеев как места концентрации зла и вреда, его сознательного, субъективного существования, но и для нас с вами, - для людей доброй воли и честной, ясной, здравой мысли. Если можно говорить о прогрессе, то он осуществляется в нас, в таких, как мы, в развитии нашего сознания и совершенствования нашей души. Во всем прочем он есть в лучшем случае в качестве недоразумения, парадокса, шутки, иронии, но не творца, а судьбы. Если так понимать мир, то его можно принять и нам, ибо в нем есть место и для идей. Это и есть мир идей или идеальная реальность. И там есть не только мы, но и те, кого мы именуем инопланетянами.
Но было бы неоправданной самонадеяностью с нашей стороны ожидать какой-либо прогресс в этом мире помимо нас, что он сам собой изменится в лучшую сторону. Нет и еще раз нет. И сил нашим недостаточно для того, чтобы мир стал лучше. Мы можем стать лучше, да и то на время, но не мир.
Возьми те же самые культуры. Полным-полно этнических культур. Но мало какие из них становятся национальными культурами в гегелевском тотальном смысле. Лишь некоторые из них стали мировыми, то есть, своими для всех. Тем более это проблематично для культуры избранных, то есть, тех, кто выбрал себя к культуре. В массе популярна та культура, как и человек, которая попроще, то есть, впитала в себя все, что нужно всем без особо различия между всеми. Это, например, еврейская культура или советская, или американская. Речь, конечно, не идет о культуре североамериканских индейцев.
- Тогда примером культуры избранных может служить какая культура?
- Это культура авторов, для которых базой стала национальная культура. Так и люди. Они чувствуют себя людьми среди людей. И поэтому им легче найти общий язык не с такими, как они, а с другими, непохожими на них, перед которыми не надо показывать ничего из того, на что они способны надорвать свой пупок.
Но тут речь должна идти не только о нас как об отдельно взятых личностях, а о всем нашем поколении. Прежнее поколение было надежно. Может быть, оно было не слишком умно, но честно. Наше же поколение вчерашних комсомольцев-кооператоров продажно и ненадежно. В смене поколений я ощущаю провал, нарушение преемственности в нравах, чувствах и, конечно, в уме. Почти полное его отсутствие. Цивилизация дураков. И кто у нас может быть наследниками? Только оцифрованные идиоты. Будущая идиотская цивилизация человеческих клонов с гаджетом вместо головы.
Станет актуальной не проблема поиска внеземного разума, но проблема собственно земного разума как смысловой связи между сознаниями землян. Трудно будет найти в будущем обществе, как минимум, две светлые головы, способные понять друг друга. Уже сейчас я замечаю, что немногие из интеллектуалов понимают меня. Я не говорю про обычных людей, для которых мои рассуждения просто одни сплошные интеллектуальные дебри, из которых невозможно выбраться на просеку ясного и здравого смысла. Для меня и тебя нет в этом никакой проблемы, пусть даже наш собеседник не понимает сам, о чем он беседует с нами. Необходимо только, чтобы он понимал, что он говорит. О чем говорить мы найдем что сказать.
Другой вопрос о чем говорить нам с инопланетянами, коль скоро нам выпадет такой шанс на контакт. Можно говорить о самом контакте. И это можно сделать, потому что сам разум и есть пространство мысли, то место, в котором существует мысль. Разум есть не только способ, модус, как мышления, но и в чем возможно мышление, форма мысли. В этом (формальном) смысле или в смысле формообразования мысли разум задает ту меру, следуя которой, по канве которой как идее можно осмысленно мыслить, толково думать. В уме мы контактируем, взаимодействуем друг с другом.
И все же не так однозначен ответ на вопрос о том, один и тот же разум существует в различных мирах? На этот вопрос, вообще, сложно ответить, находясь в одном из них. Есть ли, вообще, другие миры, кроме нашего мира? Если они есть, то как можно с ними связаться? Естественно сообщение с ними возможно не физическое, ибо мы замкнуты в нашем мире как в целом мире, будучи его частью, но умственное, интеллектуальное, так как разум, вероятно, является одним и тем же сценарием для этих миров, его логически связанным сюжетом. В каком материале, в материале какого мира разыгрывается этот сюжет, можно понять только находясь в одном из миров.
Значит, проблема в контакте между разумными представителями разных миров может заключаться только в истолковании смысла самого материала воплощения, развития мира в уме создателя миров. Создатель - дух или бог, а миры – это его творения из материи (возможности) с разной мерой вероятности, имеющей различные числовые параметры пространственно-временного континуума и масс-энергетической начинки вещества.
Большей разрешающей силой может обладать стремление установить контакт с «братьями по разуму», если они находятся не в другом мире (Метагалактике), а в нашем, но только на другом участке Вселенной, чем наш. Однако дальность расстояния между нами могут снизить порог преимущества до минимума, препятствуя физическому контакту даже с помощью устройств межзвездной или межгалактической, например, радиосвязи в обозримое время, необходимое для жизни человечества. Окошко времени для контакта слишком мало по сравнению с масштабами событий, происходящих во Вселенной. Как устранить это затруднение? Может быть, развитие техники в будущем позволит нашим потомкам решить эту неимоверно трудную сейчас задачу.
Но на мой взгляд это не главное затруднение на пути общения между разумными мирами. Ему препятствовать может разный уровень развития ума у представителей этих миров. Судя по нашему уровню агрессии и хитрости, мы находимся только в начале пути к разумной жизни. Поэтому не представляется возможным, что с нами будут беседовать вполне разумные создания, потому что это вредно для их умного самочувствия. Вероятно, непреодолимое для нас расстояние до других более развитых по уму миров является благоприятным фактором их развития. Иначе близость к нам весьма осложнила бы им жизнь.
Наверное, то, что мы не способны к межзвездным перелетам есть показатель недостаточной развитости нашего еще слишком животного, зверского и скотского сознания. Сравнение разумных инопланетян с нами можно уподобить сравнению нас с насекомыми, например, с тараканами или муравьями. В голливудских фильмах об инопланетянах их часто представляют насекомыми. Это большое преувеличение. Будем честны перед собой: больше мы похожи на насекомых, чем они.
Ну, да, ладно. В том, что я говорю мало мысли. Это я так просто уже болтаю, видимо, устал, расслабился.
- Нет, почему же…
- Да, потому, что идет как по маслу, а вдохновения, крыльев за спиной все нет. Все не то. Тема заслуживает большего. Хотя бы почему разум иной, ведь он тот же самый. Но нет им, этим фантастическим авторам, подавай обязательно чужой, иной разум. Почему? Может потому, что им самим не свой, не родной, а чужой, этот несчастный разум? Для людей разум – фантастика. А если фантастика, то разум – это кошмар для чувств, один сплошной холодный рассудок. Какая глупость. Рассудок дополняет чувства и не есть весь разум. Скажу больше: разум есть не просто чувство, но бесконечная чувствительность, полная проницательность.
В человеке есть то, что есть, и есть то, что есть не само по себе, не просто есть, есть не по воле, а есть умом, по уму, опосредствованно другим, чем бытие, ибо для того, чтобы быть умным, следует еще просто быть, волить, а посему быть вольным, свободным. Волить – это значит быть живым, деятельным, практичным, прагматичным. В этом смысле бытие необходимо как основа всего. Все в нем, в бытии, в существовании как сущее, существующее, существо. Человек – существо разумное. Он есть не для того, чтобы быть, но чтобы быть разумным. Такова цель человека как существующего материально и душевно. Для полноты существования необходимо стремится к цели – к разумному существованию в духе. Разум является действенным в духе, вдохновением.
Человек есть непосредственно, чувственно душевное существо в материи. Опосредствованно он есть в духе, то есть. есть в нем посредством разума. Есть ли человек непосредственно в духе? Да, когда он занят творчеством. То есть, в творчестве он не связан данностью того, что есть, что он есть, что ему дано бытие. Чтобы творить, нужно быть сотворенным. Человек творит как творение бога и есть его образ и подобие. Образ бога он душой, подобие его – разумом. Или волей? Он больше волен, произволен, чем разумен.
Воля есть непосредственная сила бытия в живом сущем или существе. Воля – это желание быть, стремление к существованию. В познавательном смысле она является верой. Верой во что? В бытие, в жизнь, в существование высшей инстанции, той реальности которая вольна, свободна, существует независимо, безусловна
