Последний в очереди

вскочил с этого ряда как ошпаренный. Собака посмотрела в мою спину крайне разочарованно - она надеялась что ей как следуют почешут спинку, и все предпосылки к этому были. Я мысленно крикнул собаке «Sorry,друг!» и она перестала ворчать. «Ох уж эти люди, даже нормально почесать спинку не в состоянии, ни себе,ни другим»,- прочитать мысли умного животного по ее взгляду, брошенному в мою спину, было не трудно. Я мчался как на пожар. Прошёл все поверки, сумка была такой небольшой что влезла в ручную кладь . На каком то из ее досмотров мороз пробежал у меня по коже - ведь я даже точно не знал, что именно мне туда положили. Я привык доверять нашим, но сколько времени она пролежала на креслах в аэропорту? Могли подсунуть все что угодно, от наркотиков до оружия. «Ты должен больше доверять небу», - сказал я сам себе. Ведь если бы подложили наркотики, неужели бы Бог не знал об этом? Неужели мне бы не сообщили об этом?  Я попросил кресло у иллюминатора, это была последняя непродажная авиакомпания, которая могла бесплатно посадить пассажира на любое свободное место, а не заставлять его купить это место при регистрации. Я сел в самолёт, прижал свой лоб к иллюминатору. Парижский аэродром сверкал огнями. Эх, Париж - Париж, грустно расставаться с тобой, но здесь моя миссия окончена. Меня ждёт Венеция! Orevour Pari! Viva la Italy! В самолете я беспечно заснул. Ко мне так никто и не сел. В этот раз, однако,  я успел прочитать короткую защитную молитву и вырубился как младенец. Во сне я сражался с полчищами врагов, отрубал головы змеям и драконам. Я сражался так, что искры летели во все стороны и я даже гордился собой. Я знал, что я был неплохим воином и я был твёрдо уверен что мой меч был нужен Богу. Я был Его частью, я знал это, и это спасало мою жизнь и помогало мне крушить врага. Я знал, что я не принадлежал себе, но Он руководил мною. Бой закончился нашей победой. При первых звуках победных труб я открыл глаза. Самолёт приземлялся в Венеции.
Венеция дышала влажным солёным воздухом, она была полна тайн. Она не спешила раскрывать свои карты. Это тебе не франтоватый выскочка - Париж, к Венеции нужен был особенный подход. Вековая дама не терпела фривольности.  Таких идиотов, как я, она повидала миллиардами за столько веков. «Ничего нового, наверное, думала она,- очередной искатель приключений». Она определённо разглядывала меня с того самого момента как я приземлился. Я не знал чего от неё ждать, и как вести себя.
40 глава
Я заехал в отель со средним ценником в центре города. Не то чтобы совсем с конской ценой крыла самолёта, но и не нищенский отель где-то на периферии. Всегда выбирайте отели средние по цене. В слишком дорогих могут проходить съезды высших темных: они продали свои души за эту пафосную фигню, это смешно, но они бешено хотят пользоваться всеми благами роскоши, прежде чем вечно гореть в аду, а в самых дешевых могут быть люди, которые не справились со своими пороками: пиянство, наркозависимость, блуд, они до верхушки начинены бесами - оно вам надо? Нужно сражаться со своими бесами, а не разглядывать посторонние поражения в боях с чужими. Редко увидишь в 21 веке праведного и бедного человека, таких людей бережёт сам Бог, такие люди на вес золота, их не часто встретишь в таких отелях, рассчитывать не на что. Если вы- светлый и хотите нормально переночевать, берите средние по цене - не прогадаете. Я вышел прогуляться по узким улочкам, которые, кстати, были такими узкими, что потоки туристов с трудом расходились друг с другом. Я пошёл на площадь Сан Марко, зашёл в собор. Мощь веков, сила Божья была в этом соборе и хранила Венецию нерушимой несколько сотен лет. В соборе вот уже несколько веков молились венецианцы, и молились искренне. Поэтому собор стоял нерушим, поэтому Бог веками миловал этот город. Хотя, говорят, он по несколько миллиметров опускался каждый год и грозил уйти под воду. Но не в этом веке, «не на моей смене», ни-ни.  Я улыбнулся. Все складывалось как нельзя лучше: мне осталось дособирать буквально один-два-три кусочка и мы победили! К сожалению, я понимал, что темные об этом тоже осведомлены, и наша борьба будет трудной. Сражаться с темными на маленьких пространствах Венеции, со всех сторон окружённой водой, на узких улочках, запружённых ничего не подозревающими туристами - то ещё удовольствие. Я это понимал, все это понимали. Я чувствовал напряжение от стен улиц, как будто на меня сверху постоянно кто-то смотрел, выясняя мой причудливый маршрут по петляющим улочкам. А что я мог сделать? Корона была почти собрана, одно неловкое движение и можно все испортить, чего я совершенно не хотел. Одна ошибка - и все коту под хвост. Я прикинулся шлангом, тупым туристом, который в первый же день заблудился на улицах Венеции, петлял по городу, ходил по кругу, хотя я прекрасно знал, где нужно повернуть чтобы выйти в центр. Мой препод по актерскому гордился бы мной. Хотя у меня по актерскому стояли тройбаны и я еле еле сдал экзамен Светлого Агента. Да что там говорить, спасибо что не два. Мда, были веселые деньки. Я петлял по городу, рассматривая маски, которые жадные до впечатлений глупые туристы скупали пачками. А сами венецианцы никогда в жизни не приносили никакую маску за порог дома, считая это плохой приметой. Я рассматривал маски с видом знатока, торгуясь и выклянчивая скидки, разумеется, не собираясь покупать ни одну из них. А что мне сейчас оставалось делать? Я не знал у кого оставшиеся куски короны, светлые со мной на связь не выходили, провоцировать нападение темных я не хотел, но что мне было делать? Я надеялся что они среагируют, если я слишком близко подойду к куску короны - так называемая «ловля на живца». Живцом был собственно я. Да, я помнил, что по правилам игры на рыбалке червяка съедают первым, но другого блестящего плана у меня не было. Поэтому я продолжал наматывать круги по городу, тщетно, но с большой надеждой в груди, которая, как известно ,умирает последней. Я шёл по мосту, когда услышал зов ундин. Посмотрел вниз - их было видно. Красивые лица, правда, с зеленоватым оттенком кожи, огромные ультрамариновые завораживающие глаза, пухлые губы, длинные блестящие волосы, зовущие движения нежных рук. Звали прыгнуть. Ну а чо еще, все как обычно. Я почувствовал резкое и безотчётное желание сигануть к ним. Ужас охватил мое тело. Я схватился за крест на груди, быстро прочитал Отче наш и, в прямом смысле слова, пятясь, вернулся туда, откуда шёл. Ну на хрен. Это только кажется, что это милые и безобидные твари, красивые, сексуальные. На самом деле они обладают силой беса блуда, а бесы, как мы помним – падшие Ангелы, когда то наделенные силой от самого Бога. Эх, придурки, повелись на сладкие речи, жили бы вечно под защитой Бога в раю, но нет же, наделали проблем себе. Теперь им светит только ад, и они это понимают. Единственное, что они могут сделать – утащить за собой как можно больше грешников, чтобы сделать больно Богу. Ведь даже о самом последнем грешнике, опускающемся в ад, на небе проливается хрустальная слеза, ведь даже для самого распоследнего все возможно, чтобы спастись, до самой последней секунды жизни на земле, до самого последнего вздоха есть шансы, есть надежда. Именно поэтому бесы неустанно кричат на ухо самоубийцам, что Бог их не простит и надежды нет, до этого удачно толкнув на грех, шепча что им за это ничего не будет, а после, что они сгорят в аду, и что уж несомненно лучше покончить с собой здесь и сейчас. Или что они никому не нужны. Или что их никто не любит. Или что они бездарны и у них ничего не получится. В общем, репертуар может отличаться, цель одна – сначала грех (а чо такова, все так делают, тебе за это ничо не будет), потом самоубийство (что ты сделал, какой кошмар, Бог не простит), и вот уж после самоубийства, действительно не простит, ибо это единственный грех, который невозможно простить, так как человек не успевает раскаяться в нем, тела то уже нет, остается одна неприкаянная душа, которую радостные бесы волокут в пропасть. Эх.
41 глава
Не- не, умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт. Много кто так погиб, особенно в 18-19 веках здесь, я читал. Думали, что они с ундинами справятся: пообщаются и обратно на сушу. Не тут то было. Покоятся на дне море белые косточки этих смельчаков. Единственное действующее средство от блуда - хватать свои портки и бежать очччень быстро. Святые бегали блуда, кто вы такой, чтобы подвергать себя искушениям и думать что вы с ними справитесь? Оставьте гордыню: вы можете справиться с искушением чревоугодием - спокойно пить водичку, где все жрут бургеры и торты, бывший пьянчужка может справиться на вечеринке и не выпить ни грамма, но блудом никто себя никогда не искушает. От него бегут, бегут, роняя тапки. От него бегут даже святые, кто ты такой, больше чем святой, что искушаешь себя блудом? Эта яма заложена еловыми ветками, внизу сидят веками в огне такие же самоуверенные, как ты. 
Странно что они стартанули с козырей. Да, Венеция мистический город, но почему бы меня тупо не отравить? Я постучал себе по губам - хватит делать темным подсказки. Или они хотят типа соблазнить меня, а решающий шаг чтобы я сделал как бы сам? Умно. И светлый агент ликвидирован и они как бы вообще не при чем. Блестящее решение, аплодирую стоя. Я сел за столик прямо на улице, попросил эспрессо да покрепче . Меня все ещё трясло от этих зелёных сук. Я же почти шагнул! Понимаете!? Я, светлый агент с громадным международным опытом, почти шагнул туда. Остались бы от меня сейчас рожки да ножки, нечего сказать. От герой так герой, на первых же водяных бабах в Венеции срезался. Эх. Я не знал, ещё какими словами чехвостить себя, уткнулся носом в чашку с кофе и подавленно молчал. Рядом не было никого, кто бы мог похлопать меня по плечу и сказать: «Бывает, ничего страшного, у всех бывает». Абсолютно никого. Я был один. Венеция окружила меня. Венеция закружила меня. Венеция караулила мою смерть, как большая черная кошка, сидящая на дереве напротив добычи. Вот не люблю города с женскими названиями – никогда не знаешь, чего от них ждать. Ветреные, своевольные, загадочные, капризные, коварные, искушенные и искушающие. По моему, меня ждало тут громадное поражение - я бродил весь день бесплодно по городу, устал как собака, но ничего не выбродил . Ни единой догадки, ни подсказки - ни-че-го. Я взял ещё чашку американо, отхлебывал чёрный кофе, в котором мне хотелось утопить все мое отчаянье. Светлому агенту негоже отчаиваться. Уныние - это последний ключ темных, которым они вскрывают наши души. В моменты уныния мы уязвимы, незащищены. Потому что уныние это смертный грех. Не грешите. Соберитесь. Вдохните воздуха. Заварите себе кофе. Смотрите в чёрную глубину кофе и знайте что Бог вас не оставит и решение обязательно придёт. А если даже и нужно немного потерпеть боль - терпите её ради Иисуса Христа. Почитайте жития святых, это успокаивает.  Ну, в самом деле, по сравнению с тем, что происходило в их жизни, многие наши проблемы тут же могут померкнуть…Я встал из-за столика, сел за каким-то углом дома у канала, смотрел на сине- зелёную воду и молился. Просил у Бога прощения за свою безалаберность. За то, что я вечно все портил. За то, что был беспечен. За все свои грехи и ошибки. Венеция молча