пенсию.
- Ты получай деньги, Санёк, а я в машине подожду. Получите пенсию позовёшь меня.
Эдгар хотел позвонить Камилле и сказать, что скоро будет. Он сел в машину, и тут зазвонил телефон.
- Центр управления полётами слушает! – ответил Эдгар, пологая, что звонит кто-то из поэтов или знакомых.
- Правда? Слушает? И где же сейчас находится этот Центр?
- Камилла! Еду к тебе. Скоро буду.
- Едешь ко мне? А может, сидишь в машине?
- Нет, нет! Я еду. И так хочу увидеть тебя! Поверь...
- Тогда посмотри направо.
Эдгар повернул голову направо и увидел машину Камиллы.
- Опять, Эдгар! – улыбаясь, произнесла не без иронии Камилла.
- Так вышло, Камилла! Был нарасхват. Вот ехал к тебе, но позвонил двоюродный брат и попросил отвезти отца-инвалида, чтобы он получил пенсию на почте.
Камилла выключила телефон и вышла из машины. Подошла к Эдгару и спросила: «А цветы для кого? Красивые цветы. Сейчас, наверное, она выйдет из этого здания и я увижу - королеву красоты города! » – улыбаясь, застыла она в ожидании, что сейчас увидит, кому «ЦУП» купил такие красивые цветы. Эдгар, слегка обиженный на иронию Камиллы, сделал серьёзный вид. Взял цветы и у всех на глазах подарил букет Камилле. Она посмотрела на Эдгара удивлённым взглядом. «Камилла, никогда ещё так сильно меня не тянуло к тебе», - сказал Эдгар. Он обнял её. Они стояли, у всех на глазах, обнявшись, - она с букетом красивых цветов, а он с непонятным ему чувством, которое называется любовью или… Камилла стала серьёзней. Этот момент потряс её, эти цветы говорили ей: «Эдгар говорит правду». У неё от такого внимания пробежали по телу мурашки, а по щекам скатились две слезы, похожие на две звезды...
- Эдгар! Извини, Эдгар! Я подумала, что…
- Камилла, теперь всё будет по-другому. Я ехал к тебе , чтобы сказать это, подкрепив свои чувства этим букетом и бутылочкой твоего любимого аргентинского вина «Costa Posа».
Камилла всё надеялась, что Эдгар скажет слово, которое она с нетерпением и трепетом в сердце ждёт от него: «Любимая!» Но так и не дождалась. Пришёл Саша с отцом. Они посадили отца в машину Эдгара, рядом с отцом сел Саша.
- Камилла, езжай домой. Я их отвезу за больницу и приеду. Больница находится на горе.
- Хорошее место кто-то выбрал для больницы, - удивилась Камилла. – Нет, любимый, - нежно и чувствуя вину, произнесла Камилла, - теперь я тебя не упущу из вида.
- Прямо как в фильме «Не упускай из вида», - развёл руками Эдгар.
- С Пьером Ришаром, с которым тоже происходили странные вещи и ему никто не верил, - пояснила Камилла. – Ты езжай впереди, а я за тобой.
- Камилла, ты там на своём авто не проедешь. Пьер Ришар... - намёк?
- Езжай уже. Я поеду за тобой, теперь всё будет по-другому, - перефразировала она Эдгара. – Ты только две минуты назад сказал эти слова, которые я так долго ждала.
- Хорошо. Езжай за мной. Но на площадке у больницы остановись и жди. Я отвезу их и вернусь. Там узкие улички, машину поцарапаешь о ветки.
- Согласна, - подчинилась Камилла.
* * *
ТОЛЬКО ОНИ ОКАЗАЛИСЬ у неё в мастерской, как Камилла положила цветы на кресло, сняла с Эдгара куртку, взяла его за руку и повела на второй этаж. Там она обняла его, обняла очень крепко. Они стояли и одаривали друг друга нежными поцелуями. Когда поцелуев им стало мало они разделись и повалились на кровать. И с такой страстью и желанием предавались любви на этой широкой кровати, которую Камилла выбирала в магазине сама, что не заметили, как их тела развернулись на 180 градусов. И там, где были подушки, оказались их ноги, не говоря уже о том, что они дважды падали на пол. Они любили и любили друг друга, покрывали поцелуями все места, попадавшие на пути их губ. Никакого стыда, никаких «нет» - одна страсть ненасытной любви, будто два человека встретились после долгой разлуки.
- Камилла! Мне так хорошо, - с удовлетворением произнёс Эдгар. И засмеялся.
Она не сразу поняла смех Эдгара, но он ей объяснил, что с ним такое бывает, когда уже всё произойдёт, он лежит рядом с женщиной и вдруг начинает смеяться.
- А мне подруги рассказывали, что некоторые из них после этого… плачут, - спокойно сказала Камилла. – Я… я… - она хотела что-то сказать, но то ли стеснялась, возможно, боялась, что Эдгар снова станет смеяться.
- Что «я», «я»? - разглаживая ей волосы, спросил он.
- Я сделала это... сразу два раза! – и от стыда закрыла ладонями лицо.
- Да? Ну-ка убери свои тёплые ручки. Хочу заглянуть в эти красивые, бездонные глаза, - и Эдгар стал целовать ей руки. – Убери же, наконец,- прошептал он.
- Нет, мне так стыдно. Ты меня ввёл в краску, - смеялась Камилла. И на мгновение убрав руки, позволила Эдгару заглянуть в глаза, в её красивые чёрные, большие глаза. Эдгар посмотрел, в эти глаза напротив, поцеловал их и громко сказал:
- Да ты ведь покраснела, покраснела, да?!
Она снова закрыла глаза, натянула на голову простынь и рассмеялась.
- Это говорит о том, что ты сильно влюблена. Только любовь способна на такое.
- Со мной ещё такого не происходило, - стесняясь слов Эдгара и глубоко вздохнув ответила она.
- Открой личико. Хватит уже! Это нормально. Должен признать, что и мне ещё не было так хорошо. Вот что значит девушка, которая ещё не рожала, - сказал Эдгар.
Они лежали в постели. День клонился к вечеру. Звонили телефоны, но они не отвечали. Они были заняты только друг другом. Только собой. И чувствовали, что-то произошло серьёзное между ними, - то, чего они ждали с таким нетерпением. И в эти часы Камилла чувствовала себя под защитой Эдгара, и страхи, которые её иногда преследовали, куда-то ушли, исчезли, заснули. Они лежали и говорили о всякой всячине.
- Эдгар, почему люди после этого... ты понимаешь о чём я, всегда переходят на душевные разговоры?
- Наверное, разрядка – физическая и духовная. Тела насладились любовью, теперь души насытятся откровенным разговором, поведают свои тайны, расскажут о жизни, словом, о том, о чём без секса, как говорят американцы, не получится.
- Когда я приехала в город и стала налаживать в нем свою жизнь, мне захотелось с кем-нибудь познакомиться. Поговорить. Мне не терпелось познакомиться с художниками, и я зашла в подвальчик, напротив санатория «Предгорье Кавказа», на выставку-продажу картин городских художников. Посмотрела все картины. Познакомилась с девушкой, которая там находилась, она лепит из глины гончарные изделия. Мы поговорили о художниках города. Она мне всё рассказала о них: кто что пишет, как пишет, о выставках. Мы пили чай и разговаривали. Она спросила: где можно посмотреть мои работы? Я ей ответила: в Интернете. Что я написала 230 картин и они все есть в Сети на моей страничке. Написала на листочке свой электронный адрес, чтобы и другие художники города посмотрели мои работы и написали рецензии. Рассматривая картины я обратила внимание на столик, на котором лежали книги. Я спросила:"Что это за книги? - Она ответила: - Книги авторов городского литературного объединения, председателем которого является Эдгар Загорский. Он давно руководит объединением и сам много пишет стихов. Они выпускают альманах «Литературное обозрение». Эти книги они продают, а мы имеем процент с продаж" - пояснила она. Я подошла, взяла в руки сборник стихов, не посмотрев фамилии автора и стала его листать. Меня заинтересовало название сборника «Поэзия – личная драма… Рана души – если это поэзия». Сильное, глубокое название и длинное. Обычно поэты называют свои сборники одним, двумя словами. Я его открыла, и мне на глаза попалось стихотворение «Сон» на 64-й странице. Когда я его прочитала, оно меня потрясло. Перед глазами сразу возникла картина: ночь, две души, спящее тело, большая звезда, венчание двух душ «на грани весеннего дня». Я читала его, перечитывала, и чем больше я его читала, тем яснее рождалась в моём воображении картина, которую я уже, без сомнения, желала написать. Оно у меня звучало в голове, как мелодия. На обложке я прочитала фамилию автора – Эдгар Загорский. «Можно купить её? - спросила я. - Конечно, там написана цена карандашом, - ответила девушка. – Кстати, тут много его книг, он пишет много, я уже говорила. Если у тебя проблемы с деньгами, ты ведь только приехала в наш город, то можешь в центральной библиотеке взять его книги. Там все книги авторов ЛИТО «Горячий Ключ» на специальном стенде представлены». Я расплатилась и собиралась уже уходить, но девушка спросила: почему я так быстро ухожу? Просила ещё посидеть, пообщаться. Я сослалась на неотложные дела и уехала. Приехав домой, я тут же, пока всё находилось в памяти, сделала десять-пятнадцать эскизов. Шестнадцатый мне, наконец-то, понравился, и так как я потеряла время за работой, часы пробили полночь, пошла спать...
Эдгар с улыбкой слушал рассказ художницы и старался не перебивать её. Ему хотелось, чтобы она выговорилась. Разрядилась. Она же большую часть времени проводит в одиночестве." И я хорош! Обещаю, обещаю заезжать к ней почаще, но никак не получается. Теперь буду. Камилла такая нежная, откровенная и так преданна искусству. Словом, наш человек!"
- Эдгар! Ты со мной? Или паришь в поэтических облаках?
- С тобой. Не сомневайся. Я слушаю внимательно.
- Когда я написала её своим размером…
- Что значит «своим размером»? - удивился Эдгар.
- Это значит, что размер картины, который подходит мне больше остальных. Ты заметил, что маленьких и больших картин я не пишу – там другие законы живописи. Как у вас, поэтов: одни пишут длинные стихи, другие – в восемь строк, а Омар Хайям в четыре строки укладывался.
- А какой твой размер? – поинтересовался Эдгар.
- Я ведь тебе говорила. Размер 60х90 сантиметров мне подходит лучше. Через два дня картина была закончена. Я её отвезла показать той девушке, её зовут Татьяна. Картина её потрясла, она сказала, что в городе так никто не пишет. И тема понравилась. «Это необычно, - сказала она. - Я и представить себе не могла, что можно написать картину по сюжету стихотворения». Зашли художники – Мартынов, Киянов и Наумов. Они долго рассматривали картину и тоже похвалили. Киянов предложил мне сделать выставку моих работ в городском музее. «Это нетрудно, - сказал он, - подготовьтесь и позвоните». А художник Наумов заверил меня, сообщит тебе хорошую новость: что на твоё стихотворение красивая и молодая девушка написала картину.
- Да! – приподнялся с постели Эдгар. – А он мне ни слова не сказал. Может, забыл? Он сейчас частенько в разъездах и в ЛИТО приходит редко. Расписывает часовни, церковки в станицах.
- Когда Анатолий Мартынов узнал, что я из Магадана, он как землячке предложил мне помощь: если что-то нужно будет, например, где можно приобрести подрамники, краски, холсты, чтобы я не стеснялась, а обращалась к нему. Мы говорили о Магадане. Он проживал с семьёй не так далеко от нас. Теперь живёт в Горячем Ключе, но пишет часто северные пейзажи. Оставил мне визитку. Так я познакомилась с несколькими городскими художниками.
- И кто тебе больше понравился в деле живописи? Чьи картины?
- Эдгар, дослушай. Я вернулась домой и показала картину своей подруге детства Дильнаре. Она не поверила, что эту картину написала я. «Это новый уровень, Камилла! Ты молодец!» Я ей сказала, что теперь буду писать картины только на хорошие образные стихи. Это станет главной фишкой в моём творчестве, - закончила Камилла свой
