Камилла, роман, первая часть

Любовь Сафонова исполняет свои песни и Светлана Сабадаш тоже там поёт, - пояснил Эдгар. – Места вам хватит?
- Да, достаточно. Нам назначили выступление на первое воскресенье сентября. Тогда больше народа приезжает, - добавил Василий Егоров.
- Хорошо, теперь готовьтесь. Мы придём послушать ваши песни и стихи. В нашем городе есть ещё один клуб, они читают стихи, поют, как и вы. Они тоже  придут. Они из станицы Саратовской. Вот номер телефона. Свяжитесь с ними.
Так они, Эдгар и шесть гостей, прохаживались по зоне отдыха, говорили о поэзии, музыке. Эдгар показал им выставку городских художников. Они посмотрели картины, пообщались с художниками. Затем все вместе пообедали в летнем кафе, и Эдгар проводил их до машины, на которой они и уехали. Так незаметно, как это бывает, когда человек занят любимым делом, и прошёл день. Стало потихонечку темнеть. И Эдгар, купив букет цветов, надеясь на прощение Камиллы за трёхдневное отсутствие, поехал к ней.


                *  *  *


        КОГДА ОН ПОДЪЕХАЛ к дому Камиллы, было уже темно. Он постучал. Никто не ответил. Толкнул дверь с улицы, дверь была не заперта. Он вошёл во двор, увидел машину и понял, что она дома. Вошёл в мастерскую с букетом цветов, прикрывая им лицо и спросил:
- Творцы дома? Как продвигается творческая работа?
На вопрос никто не ответил. Тишина. Эдгар убрал букет от лица и увидел: Камилла сидит в кресле, поджав под себя ноги, укутавшись шерстяным одеялом и дрожит.
- Камилла! – бросился он к ней, - радость моя, что с тобой? Ты не заболела? – не без тревоги в голосе спросил Эдгар.
Камиллу трясло. Она дрожала. Капли холодного пота стекали с её лба.
- Что, что с тобой? – испуганно задавал вопросы Эдгар. – Не заболела ли ты?
Она молча сидела и не отвечала на его вопросы. Теперь ещё и заплакала. Ему показалось, что она в этот летний тёплый вечер чувствует внутри себя сибирские холода. Она положила голову на его плечо и разрыдалась, словно ждала этого момента – момента внутренней разрядки.
- Успокойся, милая! Я рядом! Всё хорошо! – прикасаясь ладонью ко лбу Камиллы, желая узнать, есть ли у неё температура, - властно сказал Эдгар. – Температуры нет. Уже хорошо. Обними, обними меня. Вот так. Успокойся, я с тобой. Что случилось? С мамой по телефону поругалась опять? Или кто-то тебя испугал, пристаёт к тебе? Ты так красива, талантлива, не похожа на других своих сверстниц. Ну расскажи, кто тебя обидел? Вытащи это наружу. Что снаружи, то уже не внутри. Так мама или папа? Кто?
- Нет, - сквозь слёзы ответила Камилла, - дорогой Эдгар! Это ты! Ты не отвечаешь на мои SMS-ки, обещаешь заехать на следующий день после того… Помнишь, ту ночь... которую мы так страстно провели и которая останется в моей памяти на всю оставшуюся жизнь? Как бы она печально не сложилась. Это ты забываешь свои обещания. И вот три дня, я сижу, как покинутая, словно мой любимый ушёл на фронт, на творческий фронт, который для него важнее, чем моя любовь. И надо же было мне влюбиться, полюбить такого…
Она снова заплакала. Эдгар посадил её в другое кресло, накрыл одеялом, и ему показалось, что ей становится лучше после всего выговоренного в его адрес.
- Ты влюбилась или полюбила? – спросил Эдгар.
- В этом есть разница? Объясни, пожалуйста, если я не понимаю таких банальных различий.
- Разница есть! Полюбить, значит, почувствовать любовь к кому-нибудь. Влюбиться - страстно полюбить кого-нибудь, - объяснил поэт.
- И в чём же разница?.. Хорошо, будь по-твоему. Эдгар, почему ты заставляешь меня страдать? - она вытерла платком слёзы и сильнее прижалась к нему...
Эдгар слушал Камиллу не перебивая. Достал телефон и прочитал все три  SМS-ки. Во всех трёх был один и тот же текст: «Милый, приезжай, мне страшно». Три дня – три SМS-ки.
- Чёрт! Теперь надо будет читать сообщения каждый раз, - подумал про себя Эдгар.
- Камилла! Я был занят. Правда, поверь мне. Проводил заседание, сегодня встречался с поэтами из станицы Ильской. Понять не могу, откуда у тебя эти страхи? Что это за странные тайны?
Что у тебя поселилось внутри? Какой злой дух в твоей чистой душе всем заправляет? Объясни, чего ты боишься? Может быть, у тебя бывают психозы, неврозы обостряющиеся периодически? Должна ведь быть причина.
- Ты – причина! - уже спокойно проговорила она.
- Нет, тут что-то до нашей встречи сформировалось, - показывая пальцем в грудь Камиллы, сказал Эдгар. – Нужно тебя показать психологу или неврологу. Игорю Пахомову. Давай завтра поедем к врачам. Пусть тебя посмотрят, обследуют, выявят природу твоих страхов, назначат лечение.
- Я чувствую себя хорошо! В этом городе мне хорошо. Причина – твоё отсутствие и нарушение обещаний. Представь, я жду в назначенное время – тебя нет. Проходит день – тебя нет, второй, третий... Начинаю волноваться: а вдруг с тобой что-то случилось, – вытирая слёзы, продолжала Камилла, – произошло? Вчера в  газете написали, что под мостом убили депутата городского Совета.
- Так я же не депутат, - возразил Эдгар.
- Но в альманахе вы пишите о коррупции в городе, об интернатах для престарелых, как там нарушаются права. Да тебя, ты сам говорил, уже три  раза вызывали в прокуратуру на собеседование. Отправляли твои стихи и альманах на экспертизу в краевую прокуратуру.
- Остановись! Я польщен твоим вниманием к моей персоне, но остынь, не путай разные вещи. Это из другой оперы. Уверен, твои страхи, возможно, зовут тебя из твоего детства, только ты переводишь стрелки на меня. Ну, я виноват. Забываю. Провал в памяти, со всеми бывает. Но тут… тут что-то другое. И отец говорил, и брат тоже, чтобы я меньше боролся за справедливость. И больше наполнял альманах стихами, рассказами, то есть литературой. Но мы ведь поэты. Кто, если не поэт, скажет правду? Журналисты боятся. У них хорошие зарплаты. Никто из них не хочет оказаться на улице без работы. Так что твои таинственные страхи имеют - другую природу, - заключил Эдгар. – Ты Дильнаре говорила о них? Она будущий психолог, вы росли вместе. Она-то должна знать их происхождение, природу.
В мастерскую входит Дильнара. Здоровается и садится на диван.
- Вот, вот, прямо пиши картину, - улыбнулась она. – Снова эти страхи, Камилла? Видишь, Эдгар, когда ты рядом – всё хорошо, спокойно, она приходит в норму. Когда ты «выпадаешь» из её жизни - на целую библию – вот результат! – показывая на подругу рукой, заключила Дильнара.
- Я не думаю так, - возразил Эдгар. – Неужели всё дело во мне, в моём присутствии или отсутствии? Давайте поговорим об этом. Я виноват. Я уже извинился. Ей лучше. Но я же не специально! Я не проверяю таким жестоким образом – любит Камилла меня или нет? Я ещё сам в сомнениях. Поймите и вы меня, девчата. Может, Камилла ошибается во мне? Молодая девушка приехала в город и нет, кроме тебя, конечно, Дильнара, у неё в нашем городе никого знакомых, родственников. Вот она и думает, убеждает себя или кажется ей, что я - единственный человек в городе, от которого зависит её настроение и смысл жизни.
- Эдгар! Как тебе ещё доказать мою любовь к тебе? Какими магическими словами и героическими поступками тронуть твоё сердце? Я думала, всё уже ясно между нами, - вставая с кресла, произнесла Камилла.
- Девчата! Или я такой бездушный, бесчувственный чурбан, или здесь, я имею в виду накаты этих страхов, что-то другое.
На мгновение Эдгар и Дильнара  встретились глазами. И Эдгару показалось, что Дильнара что-то скрывает. Во что-то посвящена, но не может открыть тайну – тайну, возможно, которую они знают обе, но не говорят ему, скрывают. Дильнара отвела глаза в сторону, глубоко вздохнула и промолвила:
- Раз вы вместе, я пойду.
- Посиди с нами ещё немного, Дильнара. Эдгар, ты останешься сегодня у меня, да? – с трепетом в сердце спросила Камилла.
- Да, любовь моя, да! Куда я теперь? Поставь цветы в воду. И кстати, я не просто стараюсь занять себя от скуки. Я договорился с директором музея о твоей  выставке. Она назначена на воскресенье, на 10 часов утра. Осталось тебе на подготовку 18 дней. Художников я приглашу, авторы ЛИТО придут. Приглашены работники из отдела культуры города, из библиотек. Я дам объявление в газете о выставке. Вот! Твоя первая персональная выставка в нашем городе состоится через 18 дней. Готовься. И все страхи пройдут.
- Ура! – громко закричала Камилла и подбежала к Эдгару. – Ты самый лучший!
- Я и хочу доказать тебе это, любовь моя.
- Ты всё организовал, как и обещал! – Камилла бросилась на шею Эдгару и расцеловала его.
- Видишь, Дильнара, она то плачет, то смеётся. Вот же досталась мне подружка!
Дильнара улыбнулась и пошла домой, где её ждал сын и родители.


                *  *  *


        ВСЮ НЕДЕЛЮ КАМИЛЛА занималась подготовкой к выставке. Она съездила и познакомилась с директором музея. Сфотографировала зал, в котором будет проходить выставка, чтобы узнать его размеры и высчитать, сколько нужно представить картин, как их развесить. Составила перечень картин, которые хотела представить, в первую очередь художникам, и тем, кто посетит выставку.
Эдгар занимался своими творческими делами и старался не мешать и не вмешиваться в процесс подготовки. Они с Татьяной Плешаковой и Ниной Логвиновой работали над альманахом. Решали, - какие статьи опубликовать в первую очередь; стихи чьих авторов показать читателям первыми и кого представить из  новых поэтов. Словом, делал то, что и должен делать редактор альманаха «Литературное обозрение». Встречался с творческими людьми, приехавшими в город на лечение. Заехал в редакцию газеты и дал объявление о персональной выставке Камиллы. Пригласил на выставку журналистов.

Днём они ходили обедать в кафе «Европа», в котором готовили блюда из рыбы по рецептам японских кулинаров. Вечерами говорили о предстоящей выставке. Чувствовалось, что Камилла немного нервничает. Эдгар её подбадривал, говоря, что всё уже готово и должно пройти хорошо. Они решили, что выставку откроет, по традиции, директор музея, а не Эдгар, затем Камилла расскажет о своём творчестве и представит картины. На сайте «Горячий Ключ» отдел культуры разместил рекламу о предстоящей выставке. Камиллу уже не «доставали» таинственные страхи. Она вся ушла в работу. «И слава Богу!» – думал Эдгар, сидя в кресле в мастерской Камиллы, глядя на то, с какой тщательностью она готовится к выставке, осознавая всю ответственность этого мероприятия.
- Эдгар, я подготовилась. Всё ещё раз просмотрела и думаю: пора представить мою живопись, мои работы, мои труды, мою жизнь на суд божий.
- Ты волнуешься, Камилла? Это же не первая твоя выставка. Ты уже выставлялась, - успокаивал её Эдгар.
- Понимаешь, эти картины  - откроют новую страницу в моём творчестве. Семь картин написаны на твои стихи. Это новое. Как воспримут это художники? Не скажут ли: «Что это за темы такие?» В городе столько прекрасной природы, которая даёт возможность написать множество красивых пейзажей, а она пишет картины на стихи городских поэтов.
- Ну пейзажей-то наши художники написали много. И натюрмортов хватает, а вот на стихи картин нет. Это, без всякого сомнения, в нашем городе явление новое. Я поддерживаю двумя руками твои перемены, - так рассуждали они, лёжа в постели на втором этаже у Камиллы, о предстоящем событии в её творческой жизни.
- Уже три часа ночи, Эдгар, а спать не хочется.
- Может, займёмся уже «делом»? -