6.
Как бы там ни было, но благодаря учению Гегеля, диалектика из средства познания истины сама стала неоспоримой истиной, то есть, абсолютной идеей. И лучшим доказательством верности этого утверждения, конечно, было бы опровержение учение Гегеля.
Разумеется, это случилось.
Могильщиком идеи Абсолютного Духа оказался Карл Маркс. Впрочем, на саму диалектику Маркс не решился поднять руку. Напротив, Маркс создал учение о диалектическом материализме, где доказывалось, что материи и мышлению присущи противоречия, которые обеспечивают ее развитие, усложнение и переход количества в качество. Но зато уж Маркс отыгрался на Мировом духе, вычеркнув его даже из вещи в себе, и объявил, что с помощью такого приема «поставил Гегеля с головы на ноги».
Если Маркс прав, водрузив во главу угла всех процессов развития диалектику, то и наша «креативная философия», чтобы соответствовать законам диалектической логики и не нарушать традицию мыслителей, должна бы перевернуть самого Маркса вверх ногами, а Гегеля, наоборот, положить на обе лопатки. Тем более, что нас не устраивают повадки диалектики и манера философов отрицать предшественников. Эдак иные лукавые любители мудрствовать доберутся и до нашей «Креативной философии». Поэтому мы должны выбить у них почву из-под ног. То есть, нам необходимо развенчать диалектику как основание для критики нашего учения.
Нет, мы не против того, чтобы «креативная философия» развивалась сама по себе, приближаясь к истине. На то она и «креативная философия», ибо содержит в себе все необходимые принципы для познания аспектов красоты и свободы. Но мы против того, чтобы диалектическая логика привела, например, к апологии уродства, извращений и антитворчества.
К тому же нам непонятно, как это закон «отрицание отрицания» вместо того, чтобы ничтожить процесс, приводя его в точку небытия, содействует его развитию. И вообще, появление диалектики несколько противоречит идеи блага, выдвинутой Платоном. Действительно, среди «креативных принципов» Творческой Энергии Вселенной мы не находим «принципа отрицания», который бы поставил под сомнение торжество красоты первого творческого акта. Но тогда откуда же берется эта червоточинка небытия, в виде «отрицание отрицания», которая вступает в борьбу со всем сущим?
Очевидно, нам стоит посмотреть непредвзято, что такое эта хваленая диалектика? С этой целью предлагаю вспомнить известную русскую сказку «Брито – стрижено»:
Мужик обрил бороду и говорит:
— Смотри, жена, как я чисто выбрился.
— Да разве это брито? Это так только — стрижено!
— Говори: брито.
— Нет, стрижено!
— Говори: брито.
— Нет, стрижено.
Муж сказал:
— Говори: брито, не то утоплю!
— Что хочешь делай, а стрижено!
Повел ее топить:
— Говори: брито!
— Нет, стрижено!
Ввел ее в глубину по самую шею и толкает, скажи да скажи: «брито!»
Жена и говорить не может, подняла руку из воды и двумя пальцами показывает, что стрижено».
Вот это и есть пример «чистой диалектики».
Действительно, само по себе противоречие ведет к взаимоуничтожению тезисов и только. Это все равно, что идти по пути завития спирали в бесконечно малую точку. Единственный выход из ситуации взаимных исключений и приход к какому-то компромиссному решению, возможен только с привлечением дополнительной информации, доказательств, доводов. Но это уже, как вы понимаете, представляет собой творчество с его элементами преодоления (небытия), любви (к истине), преемственности (памяти), целесообразности и пр.
Таким образом, у нас получается, что диалектика сама по себе не является механизмом развития. Развитием занимается все та же творческая энергия. Диалектика же провоцирует и образует условия для привлечения и активизации творческих усилий.
В случае противоречия тезисов, например, диалектика начинается с сомнения, а творческие усилия, направленные на преодоление противоречия, имеют своим результатом приобретение новых знаний. И вот здесь-то, мы как раз и находим реализацию одного из «креативных принципов» творческой энергии, «принципа новизны». То есть, диалектика на самом деле служит механизмом актуализации креативного «принципа новизны», и значит, представляет собой лишь частный случай системы творческих принципов.
Таким образом, идея блага в созидательной деятельности Вселенского Разума никак не подрывается изобретением диалектики, поскольку при правильном обращении с ней, она не есть зло, а всего лишь средство приумножения блага. Однако заметим, что отрицания диалектики, способны превращать ее в орудие уничтожения всего, что не питает творческая энергия и что не созвучно гармонии. Словом, диалектика остается верной себе, обнаруживая противоположности, чем, собственно, известна и славна.
Так что, сторонники диалектики могут не беспокоиться по поводу критики Русского Космизма, частью которого является «креативная философия». У нас всегда найдется, что им ответить.
7.
Как видите, не смотря на усилия немецких философов, вопрос о свободах человека остается открытым. Зато в процессе наших исследований мы выяснили, что на человека влияют и угрожают его свободам его собственные дополнения, способные отрицать, изменять его. Мы даже доказали это математически, с помощью диалектических треугольников. Так человека способны отрицать вещи. На его разум посягает его интеллект. А тело, будучи материальным, норовит отрицать его нетленный дух, под которым подразумевается творческая энергия. Помните? В здоровом теле здоровый дух, и наоборот. Причем «наоборот» обязательно наступает с утратой молодости и потерей здоровья.
Но, как вы наверняка догадываетесь, упомянутые дополнения человека не исчерпывают все их разнообразие. Например, безусловным и важным дополнением для индивида является коллектив, социум. Человек – существо общественное, да еще настолько, что не способен произойти в человека без помощи людей. В противном случае мы рискуем получить «Эффект Маугли».
На всякий случай изобразим схему взаимодействия человека и социума посредствам нашего треугольника. Через гипотенузу мы обозначаем личность, а вертикальный катет покажет созидательную роль общества, коллектива.
Глядя на горизонтальный катет, вряд ли кто-то возьмется оспаривать тот факт, что общество практически всегда отрицает личность. Это может выражаться в стремлении общества определять место, роль и даже свободы личности. Данный феномен хорошо описан Гюго в романе «Человек, который смеется». Поэтому назовем его «Эффект Гуинплена».
Правда, иная личность сама способна менять общество. Но эти личности, как вы понимаете, обладают высокой творческой энергией. В нашем треугольнике их гипотенуза стремится занять вертикальное положение.
Немалую роль в жизни человека играет любовь. Говорить о ее творческой силе излишне. Напомним лишь, что любовь стоит во главе «креативных принципов» созидательной энергии. Но физическим дополнением любви служит секс. И тут нам, пожалуй, не требуется рисовать треугольник, чтобы доказать, что секс способен отрицать любовь. Таковое отрицание чревато извращением созидательных принципов разума, что является формой порабощения естества человека.
Наш диалектический треугольник хорошо описывает известную проблему под названием: «Отцы и дети». Формы и величина отрицания детьми родителей многообразны и во многом зависят от самих родителей. Но, как правило, наименее отрицаемы бывают как раз те родители, которые действуя в интересах своих чад, более всего ограничивают собственные свободы.
Думается, что это не все дополнения человека, способные ограничивать и даже отнимать у него свободы. Но и перечисленных достаточно, чтобы понять, откуда в воображении древних греков возникло представление о пещерах Минотавра. Человек, погруженный в лабиринты своих зависимостей, рискует встретиться и самим обитателем головоломных коридоров и тупиков жизни. Образ этого монстра, конечно, у каждого свой. Зато результат предсказуем. Это почти всегда психические отклонения и погружение в мистику.
Глядя на наши треугольники, предполагающие множество ложных путей, кажется невозможным уничтожить Минотавра и выбраться на солнечный свет. Однако нас обнадеживает подвиг Тесея. Как известно, ему удалось совершить свой подвиг с помощью клубка Ариадны. И вовсе не исключено, что под этим клубком греческие мудрецы подразумевали истину. Помните? «Познай истину. И истина сделает тебя свободным». Собственно, с этого утверждения мы и начали наши исследования.
Помнится, мы установили, что не всякая истина способна проложить нам путь к свободе. Это может сделать только истина, которая имеет творческую природу. Но даже и эта истина определяет не все аспекты свободы, а только определенные ее виды. Они то и способны быть критерием истины. Из наших дальнейших рассуждений следует, что такой истине более всего соответствует само творчество, с его «креативными принципами». Однако знание принципов творчества еще не делает нас свободными. Познать творчество можно только, занимаясь творчеством. И вот это творчество предполагает ту самую свободу созидания красоты, по наличию которой мы можем говорить, что познаём нашу истину.
Данное решение библейской апофегмы доказывают и наши треугольники. Если вы заметили, в них минимальное отрицание личности проявляется при ее максимальных творческих усилиях. Ну, а поскольку творчество строится на креативных принципах, то следование этим принципам и есть путь к свободе личности. Как это выглядит, наверное, нетрудно представить. И все же несколько примеров.
«Принцип целесообразности». Реализация этого принципа возможно как стремление к красоте. «Принцип целесообразности» учит нас иметь в жизни достойную цель, ради которой стоит жить, и в сравнении с которой многие неприятности кажутся ничтожными. Именно по поводу этого принципа в Библии сказано: «Выбери себе жизнь, чтобы жить».
[justify] «Принципы непохожести, разнообразия, новизны» призваны освободить нас от необходимости следовать стандартам,
Из чего следует такой вывод?
Это голословное утверждение ни о чем.