жизнь заново, но это лучше, чем путь, который ты мне предлагаешь. Я насмотрелся на всё, что меня окружало, и больше не хочу.
Арман помолчал. Он осмысливал, он не был готов к такому отказу. Наконец спросил опять:
–И всё-таки, что ты будешь делать?
–одно время я был рыбаком, – Базир пожал плечами, – может быть, опять вернусь. Не знаю. Но здесь я не останусь…с позволения.
–Рыбаком? – не поверил Арман. – Рыбаком? Провонять рыбой?!
–Не вижу ничего плохо. Один из апостолов был рыбаком. И потом, людям нужна рыба. А это точно полезнее того, к чему я прежде имел отношение, – Базир был твёрд. Простота собственного решения показалась ему необычайно прекрасной.
Он вспомнил, как был счастлив среди сетей, воды, лодочек, соли. Да, запах рыбы не проходил, руки разъедало от соли, лицо горело от солнца, но он был жив тогда, это точно.
–Я не…– начал Арман, но осёкся. Голос дрогнул против его воли. Он увидел в глазах Базира какую-то лёгкую мечтательность, которую сам давно потерял в песках крестовых походов. – Знаешь, иди. Ты свободен. Иди к рыбакам и вообще к кому хочешь. Иди и забудь мои слова.
Базир не ожидал такого ответа, и вздрогнул. Ему казалось, что Арман разозлится, но Арман не злился, а скорее, тихо завидовал. В жизни каждого могучего человека наступает такой момент, когда он хочет скрыться в тишине от всего своего могущества.
–Базир! – окликнул Арман, когда Базир, коротко кивнув, двинулся к выходу, – если понадобится помощь… приходи.
Базир улыбнулся и вышел. Он только что потерял должность, оставил в прострации Армана, распрощался почти со всем прежним миром, и был несказанно счастлив. Наверное, так подступает безумие.
–Арман и тебя вызывал? – Ронове появился перед ним. ревнивый и мрачный.
–Вызывал, – отозвался Базир.
–Зачем? – Ронове чувствовал подвох. Ему не нравилось счастье на лице Базира. Непривычное состояние.
–Попрощаться, – усмехнулся Базир и посерьёзнел. – Знаешь, Ронове, однажды я обещал, что прибью тебя после того как всё кончится.
–Ну…– Ронове пугливо оглянулся, тут и там церковники. Не хочется на их глазах огребать от Базира.
–Я этого не сделаю, – успокоил Базир, – ты сам себя наказывал и наказываешь. Прощай.
Базир двинулся по лагерю спокойно и смело. Он хотел собрать нехитрые свои пожитки и уйти. Уйти навстречу тишине и покою, но задержался, поймав вдруг испуганный взгляд Елены С. поддаваясь нежности, подошёл к ней, сказал:
–Я ухожу.
Она вздрогнула, удивилась, и только потом осознала его слова, спохватилась:
–Куда?
Базир пожал плечами:
–Не знаю точно. Но там не будет всего вот этого… – он обвёл рукою видимую часть лагеря. – Там будет свободна. Наверное. Воздух.
–Счастье, – нервно улыбнулась Елена.
–Ты береги ребёнка, – посоветовал Базир, – слушайся Аманду. И не жалей. Поняла?
–Я не об этом жалею, – промолвила Елена. – Я жалею о том, как я поступила со Стефанией. Она не заслужила такого. А вот я заслуживаю проклятий неба. И всего что будет.
–Ничего не будет, – успокоил Базир. – Живи. Стефания не злая. Никогда не была злой. Она несчастная, как и ты, и как я. Она не смогла вовремя уйти, а я вот ухожу.
Елена слабо улыбнулась:
–Спасибо за доброту.
Базир кивнул ей, неловко похлопал по плечу и пошёл уже прочь из лагеря. Его провожали удивлёнными взглядами, но не приставали с вопросами, знали, что он входит в круг доверенных лиц Армана, значит, так надо ему, раз уходит.
А ему правда было надо. Позади оставался Арман со своим лагерем, который шёл навстречу новому миру; Ронове, непонимающий последних слов Базира; чуть успокоенная Елена С., не знающая о том, что её ребёнку придётся стать сиротой, потому что Аманда однажды нехорошо усмехнется на политику Армана и вскоре будет арестована, и признается в отравительствах. И Елена пойдёт сначала как свидетель, будет горячо защищать её, а потом попадёт в ту же камеру как пособница. И много будет таких историй, и все их оставлял позади себя до поры до времени Базир. Оставлял их также, как оставлял он оборотней и вампиров, вообразивших, что им выпал шанс откусить себе кусочек чего-то стоящего. Оставлял он и память об Абрахаме, нашедшем покой, и о Стефании, которая, как он надеялся, тоже нашла покой.
Базир уносил с собою груз собственной вины, несказанность слов, что надо было произнести и веру в светлое будущее. Он уходил навстречу тому, что не было престижно и не обещало ему власти, но тому, что даровало ему покой на земле и отстраняло его новую жизнь от жизни прежней.
Конец произведения.
Спасибо за прочтение! С теплым приветом, ваша Anna Raven!
