тирания эта будет не справа, а слева, и не белая, а красная. В буквальном смысле этого слова красная, ибо мы прольём такие потоки крови, перед которыми содрогнутся и побледнеют все человеческие потери капиталистических войн. Крупнейшие банкиры из-за океана будут работать в теснейшем контакте с нами. Если мы выиграем Революцию, раздавим Россию, то на погребальных обломках её укрепим власть сионизма и станем такой силой, перед которой весь мир опустится на колени. Мы покажем, что такое настоящая власть. Путём террора, кровавых бань мы доведём русскую интеллигенцию до полного отупленья, до идиотизма, до животного состояния… А пока наши юноши в кожаных куртках – сыновья часовых дел мастеров из Одессы и Орши, Гомеля и Винницы, - о, как великолепно, как восхитительно умеют они ненавидеть всё русское! С каким наслаждением они физически уничтожают русскую интеллигенцию - офицеров, инженеров, учителей, священников, генералов, агрономов, академиков, писателей!”.
Источник: СИМАНОВИЧ ААРОН САМУИЛОВИЧ. Распутин и евреи. Воспоминания секретаря Григория Распутина. Рига, 1922. Цит. По: ХАТЮШИН В. Рабочий скот для европейского подворья. // Молодая гвардия. М., 1991. №8. Стр. 55.
Клокочущая, живая и жгучая, необъятная и безграничная ненависть Троцкого к России и русским поражает! Спору нет. Это и не слова уже, а кипящая, огненная, дымящаяся лава прямо-таки, что льётся непрерывным потоком из груди политика и сжигает всё на пути, в золу превращает, в пепел. Но её, эту лаву-ненависть, хоть как-то, пусть и с большими натяжками и оговорками, можно было бы ещё объяснить до Февраля Семнадцатого пресловутой и уже набившей оскомину “чертой осёдлости”, за которой якобы при Романовых держали бедных евреев, и только их одних, и что в действительности было мифом, обманом, злобною пропагандой (см. Приложение №1). Господа-сионисты будоражили и озлобляли им, пошлым и лживым мифом этим, местечковых евреев, против русских их оголтело настраивали, сознательно и упорно раздували с его помощью антисемитизм. Для того, чтобы как можно больше евреев сорвались с насиженных мест и сломя голову кинулись в Революцию, когда рухнут Династия и Трон, и помогли сионистам скрутить и поработить Россию, выместить зло на ней, сотворить из неё вторую Хазарию. Это, повторим, понятно и не вызывает особых претензий или непонимания у нас, русских писателей и историков, что пытаются по возможности объективно и честно теперь разобраться в прошлом, забыв про муки, унижения и кровь предков, попавших под ужасы Красного террора и Коллективизации.
Глубокое непонимание и претензии, и снисходительную улыбку одновременно вызывает похожая ненависть к нам уже и со стороны современных евреев, родившихся и выросших в нашей советской свободной стране, получивших в СССР прекрасное образование и воспитание. А потом вдруг отчего-то взбеленившихся, будто от дурман-травы, проклявших нас самыми мрачными словами и жестами, и укативших на Запад с самыми чёрными и неблагодарными мыслями. Отчего? Зачем? Непонятно! Ведь евреи все 75 лет жили в советской России хозяевами-королями, настоящими барами-аристократами! Про них, как про покойников, можно было говорить либо хорошо, либо ничего. Даже и косо взглянуть на евреев русским не полагалось - кончалось трагически, как правило: громкими скандалами, травлей, штрафами и увольнениями. А то и вовсе тюрьмой - за “русский фашизм” и разжигание межнациональной ненависти. Не говоря уж про то, чтобы что-то там критическое или негативное написать и опубликовать в прессе. Это было смерти подобно. Смертью же и кончалось.
Евреи в СССР, одним словом, были нацией воистину неподсудной и неприкасаемой, нацией-“небо-жительницей”. Любое подозрение в антисемитизме, даже и необоснованное и субъективное, больше на травлю похожее, на сведение личных счётов, ставило на судьбе заподозренного человека жирный крест. И сами же евреи этим эффективным и безотказным оружием - антисемитизмом - хорошо и умело пользовались; и пользуются до сих пор в борьбе с нами, добродушными русскими аборигенами. Антисемитизм, надо прямо и честно признать, давно уже превратился в универсальную и крайне-выгодную отмычку, которой иудеи открывают любые социальные двери и “лифты”, решают очень много сугубо-национальных и личных проблем, которые без антисемитизма им решить затруднительно было бы.
И вдруг, что мы видим и слышим теперь - после 75 лет тотального владычества, а по сути дела - ИГА. Мы видим, что клокочущая, живая и жгучая, необъятная и безграничная ненависть Троцкого к России и русским не умерла. И даже и не утихла, накала не сбавила. Представляете! Наоборот, продолжает жить, бурлить и кипеть, как и раньше. Теперь уже в груди и сердцах современных эмансипированных евреев и евреек, представителей т.н. творческой интеллигенции, эмигрировавших на Запад из сугубо меркантильных соображений - там жизнь богаче - и, как помоями, ежедневно поливающих нас из-за океана идеологической грязью, густо-замешанной на чёрной неблагодарности и вранье.
Вот, например, какое предельно-ядовитое, хотя и талантливое стихотворение выдавила из себя бывшая советская гражданка Ирина Ратушинская, уехавшая в 90-е в США. Прочтите и подивитесь яду, что прямо-таки капал ртутными чёрными каплями при написании на бумагу с её пухленьких милых губ. Даме и чернил, по-видимому, не понадобилось: так ядом сидела и писала, и кайфовала от этого - от собственной злобы и гениальности. Стихотворение опубликовано в русскоязычной нью-йоркской газете «Форум» от 2.3.2011 г. Можно заглянуть и удостовериться.
У,РОДИНА!
Историческая уродина,
Заскорузлая да посконная,
Кисло-горькая ты смородина,
От которой вся жизнь – оскомина!
Мутно-грязная, душно-зяблая,
Безнадёжная, бездорожная,
Расползалась квашнёю дряблою,
Отравляла гордыней ложною.
На свободных всегда озлоблена,
Язвы выпячены, не лечены…
Сколько жизней тобой угроблено!
Сколько душ тобой искалечено!
Родовое моё проклятие,
Не дождёшься за эти шалости
Ты не то что любви-симпатии,
А и самой брезгливой жалости.
Что любить здесь? На что надеяться?
Тошнотворная да кровавая,
Ты не мать и не красна девица,
Ты – чудовище многоглавое.
Сверху головы нагло скалятся,
Снизу – рабски привыкли кланяться,
Верх – срубить бы да не печалиться,
Но ведь низ – всё равно останется!
Не изменится, не исправится,
Новый верх из него проклюнется,
И вчерашнему быдлу здравица
Умилённой слюною сплюнется.
Вновь, пустыми глазами лупая,
Зверь спасителем пообедает…
Нет, спасать тебя – дело глупое,
От тебя спасать – вот что следует!
Все последние шансы – пройдены.
Хватит этой больной романтики…
Я смываю ошмётки родины
В бирюзовой воде Атлантики.
Это, так сказать, взгляд современных образованных и эмансипированных евреев на Россию в целом. А вот что думают - и открыто говорят и пишут! - они про самих русских граждан. Причём - про лучших наших представителей, про элиту.
2 октября 1974 года во время съёмок фильма С.Бондарчука “Они сражались за Родину” трагически погибает великий русский писатель и верный и преданнейший сын своего народа В.М.Шукшин, которому тогда только-только исполнилось 45 лет. Представляете - всего-то!... Василий Макарович, Царство ему небесное, был всеобщим любимцем и почитателем, кумиром миллионов советских людей - и образованных, и простолюдинов, и академиков, и студентов; а ещё был Умом, Честью и Совестью Русской нации, творцом-художником милостью Божией, отдавший Родине всё - без остатка, изорвавший за Россию душу и сердце в клочья как писатель, актёр, режиссёр. Он именно сражался и погиб за Родину на боевом посту, воплощая на экране образ шолоховского героя Лопатина. А до этого через литературу и фильмы талантливо и бесстрашно открывая народу глаза на собственную нашу Историю и страну, на величие, широту и простоту бескорыстной русской души, и русского же великодержавного характера.
И народ российский этот шукшинский подвиг в деле просвещения и прославления русской нации по достоинству оценил. И похоронил своего любимца-воина с честью: сотни стихов и песен ему вослед посвятил, миллионами фотографий жилища обклеил, - а его бессмертные книги и фильмы сделал своей домашней реликвией, своей путеводной звездой, что сродни Евангелию… И это не преувеличение авторское, не гипербола - так оно всё и было. Шукшин был, есть и будет наш русский национальный герой…
А вот московских богемно-тусовочных деятелей, евреев по преимуществу, представителей либеральной около-культурной элиты, наоборот, пышные и многолюдные похороны Шукшина прямо-таки взбесили и к потолку подбросили, заставили ядом пыхать, надолго лишили покоя и сна, хорошего настроения и аппетита. Кто только и как из них не поносил его тогда в любом либеральном застолье в столице, не матерился и не рвал на голове волосы от непонимания и злобы! Как это так действительно: какого-то лапотника алтайского, навозного чушкаря - и во всенародные любимцы и гении! Да на пьедестал, где только одним им, евреям, и должно по всем раскладам и правилам находиться. А потом ещё и на элитное Новодевичье кладбище усопшего положить, куда они сами скопом рвались все 75 советских лет, и которое теперь стало чисто еврейским! Это Шукшина-то, кого они с первого дня и за человека не считали, вечно посмеивались и подтрунивали над ним, третировали и унижали!
Венцом же подобных злобных нападок стала появившаяся в печати вскоре после смерти Василия Макаровича за подписью Фридриха Горенштейна (местечкового еврея из Бердичева и одного из соавторов А.Тарковского по “Солярису”, эмигрировавшего в 1980 году на Запад) публикация «Алтайский воспитанник московской интеллигенции. (Вместо некролога)». И можно с уверенностью сказать, что глумливо-дерзкие настроения, выраженные в этом посмертном пасквиле-плевке, сопровождали бедного Шукшина все последние годы, а перед смертью и вовсе захлёстывали.
Вот характерный и показательный отрывок из горенштейновской рукописной мерзости, который по запредельной ненависти к России вообще и Шукшину в частности Троцкому и Ратушинской не уступает:
«Что же представлял из себя этот рано усопший идол? В нём худшие черты алтайского провинциала, привезённые с собой и сохранённые, сочетались с худшими чертами московского интеллигента, которым он был обучен своими приёмными отцами. Кстати, среди приёмных отцов были и порядочные, но слепые люди, не понимающие, что учить добру злодея – только портить его. В нём было природное бескультурье и ненависть к культуре вообще, мужицкая, сибирская хитрость Распутина, патологическая ненависть провинциала ко всему на себя не похожему, что закономерно вело его к предельному, даже перед лицом массовости явления, необычному юдофобству. От своих же приёмных отцов он обучился извращённому эгоизму интеллигента, лицемерию и фразе, способности искренне лгать о вещах ему незнакомых, понятиям о комплексах, под которыми часто скрывается обычная житейская пакость. Обучился он и бойкости пера, хоть бойкость эта и была всегда легковесна. Но собственно тяжесть литературной мысли, литературного образа и читательский нелёгкий труд, связанный с этим, уже давно были не по душе
