скатертями.
Но ждать гопкомпанию пришлось еще почти час – ночные пробки в Москве были обычным делом. Алекс предполагал для легкого перекуса пустующий банкетный зал ресторана, однако Даниловна забраковала его идею – вид у питерцев наверняка будет не самый товарный. Не подошел ей и директорский кабинет – утром его разгром сильно не понравится ни секретарше, ни твоему Никите. Одобрила лишь небольшой конференц-зал на втором этаже – самое то, для любой шпаны. Добилась, чтобы официантки принесли туда ресторанное меню и столовые приборы и готовились по щелчку пальцев доставить туда все, что потребуется. В общем уловка Алекса с собственной неуклюжестью полностью удалась, пятая жена так увлеклась хозяйской деятельностью, что все упреки временно были закинуты за тумбочку. Оставалось только спуститься вниз и выйти наружу освежиться ночной летней прохладой.
А вот уже и сама банда на минивэне и грузовом микроавтобусе. С ликующими воплями вываливают на тротуар все тринадцать рыл (пардон, родных божественных ликов). Три красавицы на хвосте – это приставучая хазинская поэтесса, ивниковская актриса-фаворитка и совсем уже неподъемным ананасом на торте Сабина-Банкирша. Увидев обалдение на физиономии Алекса, Жорка не забыл извиниться:
– Она сказала, что договорилась с тобой о своем приезде.
Хлопоты о выпивоне и закусоне оказались совсем не лишними. Десять часов дороги, вместо восьми включили в себя помимо московской пробки, остановку из-за спущенного колеса и соучастие питерцев в дорожной аварии, когда они помогали доставать людей из упавшего в кювет туристического автобуса, поэтому у всех проснулось второе дыхание и потребность рассказать миру, какие же они молодцы.
Быстро закинув свои баулы в гостевые комнаты, все переместились в конференц-зал и вместо цивильных вин потребовали огненной воды: водки и коньяка, на худой конец виски. С едой не кочевряжились: давайте то, что можно принести прямо сейчас.
– От меня не так легко отделаться, – под шумок сообщила Алексу Сабина. – Я приняла твои правила игры, теперь принимай ты мои. Наш договор поправил? Конечно нет. Все равно увильнуть никак не получится.
Самое замечательное, что Даниловна хоть дословно этого и не услышала, но по мимике и языку тел все отлично про них просекла (недаром была в их шпионском интернате одной из лучших). Коротко же хохотнул он, когда в конференц-зале появилась вполне заспанная Лара. С великим интересом принялся следить за всеми тремя своими женами и чуть погодя пришел к замечательному философскому выводу: две жены – это почти драка, три жены – это ухватки невозмутимости высшего света, стало быть, ему просто жизненно необходимо иметь всегда рядом трех жен.
Наконец второе дыхание тоже стало иссякать и народ потянулся к койкам. Ивников со своей актрисой предполагал стать на постой у своих друзей, но в три часа ночи на дополнительный переезд у них здоровья уже не было. То же самое и у Жорки с его поэтессой. Даниловна между тем тоже не рвалась куда-либо уезжать. Но главная проблема была конечно Банкирша. Презрительно хмыкнув на приготовленное ей ложе из диванчиков в общей спальне, она заявила, что лучше добьет ночь в ночном клубе. Делать нечего – повел он ее в директорский кабинет и указал на кожаный диван. Наличие персонального директорского санузла и вовсе смягчило ее. Так что захватив с раскладушки постельный комплект, он пошел ее размещать там. Не обошлось, разумеется, и без «А поцеловать».
Ну и поцеловал – куда ж денешься и даже несколько раз, но этим дело и ограничил:
– У нас с тобой пожизненный любовный наём – еще все успеем.
Вернувшись в конференц-зал обнаружил, что Даниловна по-прежнему никуда не сбежала. Пошел и ее укладывать. Обменялся при этом выразительным взглядом с Ларой, получив, кажется, таким образом полную индульгенцию. Да и то сказать, главная помощница пару часов уже успела поспать, значит, ей и до конца угомонять весь народ.
Удивительно – Даниловна без возражений пошла в его гостевой номер, бровью не повела увидев там плохо заправленную двуспальную кровать, промолчала, когда он почистив зубы, нырнул под одеяло, даже разделась до нижнего белья и тоже легла. Но вот дальше начались сплошные «нет»:
– Пока ты не расскажешь, почему ты такой, ничего не будет.
– Для этого нужна большая подготовка.
– Ничего, я подожду.
– Неужели у тебя такое каменное сердце.
– Еще тверже твоего.
– Значит, сегодня нет?
– Сегодня и завтра, и послезавтра, пока ты все не расскажешь.
– Но если я просто бабник.
– Не надо. Это я уже слышала. Другое расскажи.
Так хотелось сказать: знала бы ты какой сегодня у меня был день, но не сказал, просто получив очередное нет, уткнулся носом ей в теплое плечико и тут же отключился.
5
Разбудил его звонок Геры:
«Наш клиент как-то освободился от браслетов. Хорошо, что мы вошли к нему вдвоем, еле справились. Валет хорошо по голове получил. Думаем, что дальше».
– Все понял. Не суетитесь. Ждите, я сейчас подъеду.
Даниловны и ее вещей в номере не было. Оно и понятно, на часах девятый час. Увидев засохшую зубную пасту на своей груди и бороде, сразу вспомнил об этой старой шутке советских пионерлагерей. Пройдя в санузел обнаружил еще одну уже не пионерскую шутку: посреди головы у него почти под корень была выстрижена широкая полоса – ай да, Даниловна, выпендрилась так выпендрилась! Ножниц под рукой, чтобы как-то что-то исправить у него не было, имелся лишь станок с безопасным лезвием. Хоть ты берись и под ноль себя обкорнай. Выход был только один: кепку до самых бровей да рысью из «Арго». Что он тут же и сделал, не встретив по пути никого из питерцев – им полагалось дрыхнуть еще пару часов. В вестибюле его почти догнала Леночка.
– Александр Сергеевич, кто-то спит у вас в кабинете на диване.
– Пускай спит, я скоро вернусь, – отмахнулся он и выскочив наружу тут же удачно поймал какого-то бомбилу. По дороге самыми страшными словами ругал свою беспечность и самонадеянность. Как же нужен был ему сейчас опорный центровой, чтобы переложить на него часть своей ноши. (Жорка хорош, но все равно не годится, Стас годится, но до него не достать.) Вынув из сумки «Моторолу», стал прикидывать, какими словами можно вернуть своего сенсея. Набрал цифирь по геолокации капитана и слегка подпрыгнул от неожиданности – вместо Вологды на экранчике высветилась Тула (это же совсем рядом!). Все, теперь шпионский гуру от него никуда не денется.
Высадившись за квартал от промзоны, он сделал пару заячьих петель, дабы убедиться, что хвоста не привез и только потом набрал телефон Геры.
Оба подельника ждали его возле машин в ангаре. У Валета и в самом деле на лбу красовалась громадная шишка, порядочный фингал красовался и у Акелы под глазом. Кулаки обоих гренадеров тоже имели ссадины.
Выяснилось, что Вадим еще ночью поднимался зачем-то к своей машине и прочитав эсэмэски Коня, счел за благо просто переночевать в машине. Утром вместе с приехавшим Акелой они спустились в бункер проверить сидельца. Тому каким-то крючком удалось снять с себя наручники и обоих тюремщиков он встретил ударом ящика по голове Валета и мощными зуботычинами. В общем, опасения Коня оказались оправданными, будь Валет один, Табуреткин-Лавочкин с ним наверняка управился бы.
– Вы хоть ему вломили, как следует, – понадеялся Алекс.
– Просто зашвырнули обратно и закрыли дверь, – сказал Гера.
– Монтировка есть? – спросил отельер.
Монтировка у Вадима была, так же как коробок спичек и пустая бутыль для воды, а у Геры еще и чистый диктофон (оказывается вчера перед расставанием Алекс не забыл об этом попросить). Наполнив бутыль водопроводной водой, они направились в бункер.
Вся площадка перед камерой была здорово подчищена от грязи следами схватки трех здоровых мужиков. Когда открыли дверь, увидели Лавочкина мирно лежащего на нижней койке ногами в сторону входа. Цепь лежала на полу по-прежнему примкнутая замком к железной раме, отомкнут был лишь тот наручник, что был на правом запястье Лавочкина. Вид у него был что называется краше в гроб кладут – парни кулаками поработали на совесть или синяки у пятидесятилеток выглядят более устрашающе, чем у тридцатилеток.
– И дальше что? – Лавочкин не затруднился даже приподняться.
– Сесть! – И Алекс от души приложился монтировкой по голени арестанта.
Тот взвыл от боли, но послушно сел.
– Надень как было, – приказ относился к Вадиму.
Наручник снова был надет на правое запястье Скамейкина.
– Подними левую руку.
Левая рука после секундной паузы поднялась. С разворота Алекс влепил монтировкой Лавочкину по бицепсу. После чего взял у Вадима четыре спички и запихал их в обе замочные скважины наручников, сделав их таким образом не пригодными ни для каких отмычек.
– В общем так. Камера на пару дней превращается за побег в карцер. Еда до завтра отменяется, только бутылка воды. Вы, надеюсь, понимаете, что живым вам отсюда не выйти. Для признательных показаний, я думаю, вы еще не созрели, но для мини-исповеди – вполне. Не хорошо уходить из жизни без всякого следа. Не по-человечески это как-то. Поэтому вот вам диктофон и можете наговорить на него что хотите, например, как вы людоедски всех своих жертв ненавидели. Возможно, если сумеете нас чем-то очень удивить, то расклад может сильно измениться. Хотя я в этом сильно сомневаюсь, какая-то вы все-таки мелкотравчатая фигура. Сначала я думал, что вы Мориарти, но нет, не Мориарти. Зато у вас есть возможность хоть как-то поднять свой рейтинг.
– Ты думаешь, мои люди тебя не найдут? – глухо прозвучало с койки.
– Конечно, найдут. Так же, как и я их. Вася Белкин и Макар уже сидят совсем рядом по соседству. А Соника из Питера везут в багажнике простых «Жигулей».
Даже не оборачиваясь Алекс чувствовал, как оба подельника переглядывались на его счет между собой – устрашать так устрашать!
Когда вышли из камеры и закрыли на засов дверь (вогнав в пазы несколько щепок дабы какие-либо мелкие колебания двери не заставили засов отодвинуться), Алекс дал команду на отбой:
– Сегодня день полного отдыха, вы его заслужили. Только ради бога в «Элисе» не светитесь. Если что, говорите, что у вас спецпроект, ведь так оно и есть, мол, все вопросы к боссу на Гаваях. Завтра здесь встречаемся как сегодня в это же время.
– Плитку надо будет привозить? – спросил Гера.
– Не надо, сухпайком обойдется или чаем в крайнем случае.
– А ты говорил насчет видеокамеры? – напомнил Вадим.
– Боюсь, что слишком хлопотно и привлечет не нужное внимание. На выходе на двери метки оставим, будет достаточно. Кстати, нужны два дубликата ключа, чтобы у каждого был. Чтобы нам не пригодилось под этого придурка самим подстраиваться.
Когда поднялись в ангар, Алекс приказал тщательно протереть все возможные следы в минивэне, хотя это было почти излишне, так как они с Герой в нем перчатки с себя не снимали. Выгнав наружу внедорожник, они все за собой аккуратно закрыли, и Алекс преподал мастер-класс по установке меток не только на калитку, но и на ворота.
Выехав из промзоны, Вадим сперва довез Геру возле метро, Алекса ссадил в двух кварталах от «Арго», а четыре коробки с реквизированными бумагами повез в явочный «адрес» Алекса.
6
Прежде чем идти в клуб, Алекс
