В последнее время особенно много расплодилось этих пародистов, пошляков (stand up´еров), которые навсегда убили искусство. Осталась одна пошлятина и ремесло (техника). Теперь не творят, а проектируют искусственный интеллект бол-ваны, важные персоны (ваны), больные на голову.
Но что делать? Как это «что»? Да, ничего сверх того, что делали прежде умные люди – думать своей головой, а не мобилой. Современный человек не делает и этого. Конечно, это не значит, что не надо пользоваться телефоном для обмена короткими сообщениями. Для длинных сообщений, размышлений следует писать письмо. Заходить в интернет следует за информацией или чтением текстов под рукой в любом месте. И все. Основное время следует уделять своему сознанию, а не глобальной сети. Это не твое сознание, а коллективное бессознательное. Погружение в него с головой отобьет у тебя ум. Но если не будет тебя, то кому нужна эта безмозглая сеть? Ведь она в любом случае и варианте есть только техническое изделие. Не больше. Интернет – это гигантский фантом(ас) технической культуры. Это масштабная разводка твоего сознания. Плод коллективного несчастного сознания, которому тесно в своей ментальной клетке. Реально существует только твое и чужое сознание такого же, как и ты, существа. Помимо него и тебя нет никакого сознания. Оно существует только таким образом: ты находишься в сознании, и тогда оно находится в тебе.
Понятное дело, у публики каша в голове. Однако в ней водятся не только всякие глупости, но и умные мысли. Чего нельзя сказать о нынешней интеллигенции, сгнившей на корню. Но какого ума эти мысли, если умники не могут отличить их от своих же глупостей? Мягко говоря, не высокого. Вот это и есть «философия на мелких местах», о которой народный поэт (есть не только «народные артисты», но и «народные поэты») слагал свои стихи.
Но если есть мелководная философия, которую можно воочию увидеть на экране телевизора в образе народного или заслуженного деятеля искусства и культуры, то, наверное, есть и глубоководная философия. Сколько там воды! Целое море-океан. И как такую философию может вынести ее носитель. У меня такое представление, что пришла пора его спасать, чтобы он с головой не утонул в ней.
В итоге все сходится, становится равным одному единому. Это и есть всеобъемлющий закон природы. Но было бы ошибкой понимать его как конец всему, смерть в качестве абсолюта. Абсолютна жизнь. Она равна себе. Но вне ничего не равно себе и другому, но постоянно и непрерывно изменяется, становится другим. Моментом этого становления всего всем и есть смерть. Но все есть одно – жизнь. Жизнь прерывна моментом, но непрерывна длительностью, периодическим повторением того же самого. В этом смысле все ступеньки (я) лестницы личностного роста (личностной эволюции мира) наверху, на вершине сходятся друг с другом. Если смотреть снизу наверх, то чем выше они стоят, тем ниже они кажутся и меньше наблюдается между ними различий, пока они не сливаются в одну точку Я. Переход с одной ступеньки «я» на другую ступеньку скачком совершается, но в представлении слагается в одну сплошную непрерывную линию. Так сообщаются друг с другом дифференцированные «я» на микроуровне и макроуровни, составляя в решении, в интегрировании одно абсолютное Я. В нем они складываются друг в друга и живут вечно, оказываясь вне друг друга смертными.
При феодализме было значимо имя, «кто», асимметрическое отношение между лицами по схеме (модусу, форме, модели, фигуре) «личной зависимости» в качестве аргумента. При капитализме же важно само отношение как функция от аргумента. В нем значимо не имя, а описание, не «кто», а «что» в качестве вещного отношения. Теперь мы имеем не личную, поперечную зависимость, непосредственно одного лица от другого, а другую сглаженную, опосредствованную вещью зависимость одного от другого, маскирующую реальную асимметрию мнимой симметрией одного и другого лица от вещи.
Для феодализма в качестве управляющего принципа и контроля самой власти как управления был пригоден принцип разделения власти по вертикали (властная вертикаль субординации через лицо или от лица), а для капитализма – принцип разделения власти по горизонтали (горизонт власти координации отношения) на творческую (творительную, свободную), исполнительную (повторительную) и соответственно ответственную (запретительную).
В гуманном же обществе возможна личная свобода, а зависимость есть не между лицами, а между уровнями их развития. Эта зависимость необходима, чтобы «снять» разрыв между ними. На одном уровне лица равно самостоятельны и независимы друг от друга. Если там и есть зависимость, то только добровольная.
Таким образом, в зависимости от того, что делать, выходит разный результат для человека. Если человек будет делать тоже самое – конкурировать с человеком, - то ему придет конец как человеку, он окончательно опуститься и превратится в зверя.
Но если человек будет вести себя как человек, ну, хотя бы будет солидарен с другим человеком, то у него есть шанс жить в обществе человека, когда общество станет человеком. Останется только самому подтянуться до уровня общества и стать полным человеком, а не так, как ныне, когда человек наполовину человек, а на другую, противную половину скот, мечтающий стать зверем. Он сродни собаке, которая почувствовала себя волком и смотрит в лес.
Глава седьмая. Общество
Я живу в согласии со своими мыслями. Естественно, такого согласия нет у меня с людьми. И это понятно, ибо они не живут в согласии со своими мыслями. Я даже не уверен в том, есть ли, вообще, у них мысли. Правда, что-то похожее на них, на эти мысли, я замечаю в их словах. Вот тогда я начинаю понимать людей, разумеется, в меру осмысленности слов. В том смысле, что они понимают себя. Понять не трудно того человека, который понимает себя. В таком случае он ведет себя понятным образом.
Другое дело, когда он не понимает, что делает. Тогда возникает сомнение в том, человек ли он. Вот с такими людьми я чувствую себя не в безопасности и понимаю, что нахожусь на природе в лесу, или в пустыне, где «один в поле не воин». Вот тогда ты понимаешь, что находишься наедине с миром неведомого. Что ждать хорошего от такого так сказать «человека» или таких «людей». Здесь самое время заняться упражнением в уме и попытаться предвидеть человека или совокупности людей.
Кстати, чем больше таких людей, тем более предсказуемым будет их уже стадное поведение. Здесь срабатывает закон, точнее, принцип социальной обратной пропорциональности: чем больше людей, тем меньше они похожи на себя и больше похожи друг на друга. Поэтому недаром теперь в эпоху глобализации, люди еще больше стали походить друг на друга и начался неизбежный процесс человеческой унификации и личностной нивелировки. На что естественно они стали реагировать неадекватным образом (действие рождает противодействие) и появилось много людей, которые потеряли определенность в своем естественном состоянии. Так всегда бывает, когда сложное упрощается, например, появляется много безмозглых людей, фриков, у которых мозг расположен не в голове, а в руке с зажатым в ней гаджетом, тогда с простым становится сложно жить. Вот и появляется чересчур много существ (так называемых «квир-масок»), с неопределившимся гендерным статусом. Ведь природа не терпит преград. Если ей закроешь дверь, то она влезет в окно. Человеку перекрыли доступ наверх, на верхние этажи культуры, так он будет развиваться на нижних уровнях, на границе с этой природой. Вот поэтому ныне люди развиваются не вверх, а вниз, назад, поближе к природе. Но в природе нет места «радужным существам». Она еще более определенная, чем общество. Поэтому такого рода «людей» ждет элементарное вымирание.
Недаром Платон полагал, что с человеком легче разобраться не отдельно от других людей, но вместе с ними. Поэтому в своем диалоге «Государство» он в образе своего учителя Сократа разбирал человека по косточкам государства как монархического человека, аристократического человека, тимократического человека, олигархического человека, демократического человека и тиранического человека. На теоретической дистанции, на расстоянии видится только великое. Мал человек, великим его делает общество. У греков оно было полисом, государством. Но когда ты столкнешься вот с таким человеком и ждешь от него человеческого поведения и не находишь его проявлений, то тут же теряешься и обретаешь уверенность в себе, как только начинаешь относиться к нему как ко всему обществу, частью которого он является.
Не так с личностью. Она есть не часть общества, а само общество целиком. Только это общество другое, чем ты, как личность. Между личностями возможно такое отношение, которое следует назвать отношением между субстанциями. Ты общество, но и он общество, а не только часть общества. Он часть твоего общества в твоем сознании и есть в нем «свое другое». Так мы перевариваем, осваиваем его, делаем похожим на себя и понимаем лично на свой манер. Однако понимаем, что в действительности он другой. Но другой не как тень, образ другого, а другой в реальности.
Если же и он, и ты части одного общества, то мы есть только модусы одной и той же субстанции. Если он есть часть общества, а ты есть другое общество, то ваше общение есть общение (коммуникация), точнее, взаимодействие (интеракция) не субстанций, а одной субстанции с частью или модусом другой субстанции.
Когда ты личность, то у тебя на каждом шагу появляются проблемы. Но эти проблемы разного уровня. Есть проблема элементарного, базового уровня. Это проблема общения с членом общества, с социальным животным. Но есть проблема и верховного уровня. Это проблема общения с личностью, с самим собой как личностью. Это случае самопознания. И проблема с другим как личностью. Это проблема познания иного Я. Нет ничего сложнее этого. Одно дело, общаться с природой, с бессознательным, личным или коллективным, с собой как животным или с животным в другом лице.
И совсем другое дело, общаться со сверхъестественным. Это почему? Да, потому что явление личности есть феномен, явление уже сверхъестественного порядка. Личность – это явление не природы, не естества, но и не культуры, искусства, искусственного, а божества. Конечно, речь идет не о самом боге прямо, но о духовной инстанции, которая доступна нам понятным образом интеллектуально. Религиозно она доступна на до-личностном уровне.
