обвел небосвод глазами.
- Нет Лена. Дождика не будет, - у него что-то опасливо защемило в груди.
- Давай иди в самолет! Я сейчас подожгу костер и надо посидеть, подождать.
Чувство опасности передалось сестре, и, она быстро вскарабкалась в корпус самолета.
Ваня поднес факел к куче валежника, поджег его и подбежал к отверстию в самолет. Лена опасливо выглядывала из-за дверцы туалета.
- Ну чо там видно?
Ваня вскарабкался вовнутрь корпуса и оглянулся. Ничего не нарушало обычной картины дня.
Положив факел на край отверстия, он м ахнул рукой.
- Подождем! Давай немножко покушаем….
Виктор выскочил на открытое пространство между намеченными, им самим, холмами. Тут никого и ничего не было. Он огляделся.
Каменистая поверхность.
Несколько ящериц метнулись в свои норки.
Вдали маячила полоса кустарника. Несколько одиноких деревьев.
Стая обезьян соскочила с одного и скрылась в зарослях возле подножья следующего холма.
« Неужели я ошибся? Не может быть!…»
Он вынул бинокль.
Ближайший холм, покрытый кустарником находился примерно в километре.
Тут же, ничего не напоминало о присутствии человека.
Он решил взобраться на дерево и оттуда оглядеть местность в бинокль.
Детям становилось скучно.
- Ваня…Может это камешек свалился, -Лена недовольно взглянула на брата, который настороженно всматривался в окружающие кусты, сидя напротив «выхода». Она подошла к нему, уселась рядом и вынула часики из кармашка.
Маленькая кучка валежника, зажженная Ваней, быстро прогорела, и курилась легким дымком.
Факел тоже погас.
- Хорошо. Пойдем. Я буду собирать дрова, а ты не отходи от меня. Поняла?
- Ага…Пойдем…Здесь внутли жалко!
Корпус самолета действительно накалился от солнца и был похож на раскаленную, огромную духовку.
Дети осторожно спустились
Ваня долго мучился со следующим факелом, пока тот не загорелся.
- А может это Шелхан гавкнул?
- Шерхан не гавкает.. Он рычит, - Ваня посмотрел укоризненно на сестру, - иди за мной..
Лена весело, пританцовывая и кружась в детском танце, пошла за братом, размахивая браслетом с часами, которые ярко сверкали, когда на них попадал луч солнца.
Виктор сидя на низком, толстом суку дерева медленно поворачивал голову, осматривая местность в бинокль.
Вдруг, неожиданно, в полосе кустов, сбоку от ближайшего холма, что-то ярко блеснуло.
Он лихорадочно закрутил пальцами кольца настройки бинокля.
Шкала перекрестья линз оптики, плавно скользила по зелени и зарослям.
Полоса кустарника, перемежевывалась низкорослыми деревьями.
Раскаленный воздух, казалось дрожал и плавился, в картинке окуляров бинокля.
Ничего!
Он вдавил линзы в глаза так, что глаза заслезились от напряжения.
Снова, что-то резко и ярко блеснуло среди кустарника и кучки деревьев.
По спине Виктора пробежала дрожь!
Сердце часто и лихорадочно забилось…
Он спрыгнул с дерева, вскинул на себя рюкзак и почти бегом кинулся к далекому кустарнику.
Когда Ваня нагнулся, чтобы поднять очередную ветку, вдруг раздался треск кустарника невдалеке от них.
Ваня кинулся к сестре, обхватил одной рукой ее и выставил руку с факелом навстречу новой опасности. Дети смотрели на кусты, которые яростно трещали, широко раскрытыми от ужаса глазами.
Из кустов выскочило страшное существо на двух ногах, похожее на большого сказочного черта и тоже остановилось.
Дети молчали от страха, наблюдая, как существо, стало медленно к ним приближаться.
Его лицо было почти черное, заросшее щетиной. На голове была какая-то драная шапочка, свисающая на уши рваными краями.
Только белки глаз, мокрые от слез, сверкали на солнце. Рот страшилища, растянулся в широченной улыбке.
- Ваня? Леночка?
У Вани из рук выпал факел. Он узнал в этом страшилище своего папу, его голос и кинулся к нему с радостным воплем.
- Папа! Папочка! Миленький!Это мы с Леной!, - из его глаз брызнули слезы.
Отец упал на колени и прижал к себе сына, судорожно целуя его в заплаканное лицо и волосы.
Недалеко стояла и горько плакала Лена.
Виктор подхватил сына и бросился к дочери.
Он упал на колени, обняв детей своими огромными ручищами…
Воздух огласился счастливым и громким, мужским рыданием.
Глава 22.
Над саванной тарахтел поисковый вертолет.
В лагере Юнеско, уже не надеялись получить от Виктора никаких сигналов. Комиссия решила, что его поиски не увенчались успехом, и, русский видимо погиб, где-то в центральной части Кении.
Прошло около двух недель.
Неожиданно, на главной радиостанции лагеря, заработал прибор обнаружения космической связи. Звуковой и световой сигнал, четко показывали, что из центра африканской сельвы, через спутник, идет сигнал спасательного маячка.
Немедленно вызвали поисковый, военный вертолет, с командой спасателей.
Запеленгованный сигнал, шел без перерывов, четко и методично, давая знать, где находится источник.
Двое профессиональных спасателей, осматривали в бинокли, проносящиеся снизу заросли и пески.
Двое пилотов, о чем-то переговаривались, то и дело хохоча между собой.
Вертолет поднялся немного выше, потому как, впереди, замаячили ряд холмов, и, именно оттуда, шел сигнал.
Между двумя холмиками, с поверхности поднимался, почти невидимый редкий дымок.
Пилот заметил его и направил вертолет туда.
Виктор стоял с детьми возле свежего холмика. Они только что, похоронили маму.
Дети плакали, утирая слезы. Виктор и сам глотал предательские спазмы в горле, и, вытирал глаза, размазывая по лицу многодневную грязь и пыль.
В салоне, возле отверстия входа, на полу лежал «маячок».
Прибор посылал сигналы в космос и спасительно мигал зеленой лампочкой.
Над местом катастрофы завис вертолет. От ветра, разгоняемого винтом машины, костер погас и обгорелые ветки разметало по песку.
Возле развалин самолета, гордо подняв голову, стоял человек, обняв, прижавшихся к нему детей.
….
