чтобы решиться.
И большая мудрость, чтобы остаться вместе.
Мудрость проста – не ставить условий, не выдвигать требований. Если с самого начала что-то сильно не устраивает, не стоит надеяться, что устроит потом.
Ах, если бы Вероника знала это в молодости…
Но молодость – это максимализм и эгоизм. Легкие встречи и легкие расставания.
С возрастом лучше понимаешь ценность другого человека. Но прежде надо осознать ценность свою. Вероника прошла долгую дорогу – к себе. Методом проб и ошибок поняла: самое важное – не статус, не мнение окружающих, а ее собственное душевное спокойствие. С первым попавшим дружить, а тем более жить вместе не будет. Одиночество не пугает, она его приручила. Она теперь независима и может выбирать. Она выбрала внутренний комфорт и поставила его на верхнюю строку приоритетов.
Раньше выбора не имела, зависела от мужа Симона, а он был корявый по характеру, и приходилось ломать себя, чтобы прижиться на новой земле, как саженцу на новой почве. Герард был мягче, но тоже непрост, их отношения спасло только совместное не-проживание.
А Роберт… Он как-то плавно вписался в Вероникин комфорт и совершенно его не нарушал. Наоборот – улучшал. Не в материальном смысле, хотя это тоже сыграло роль. Улучшал на уровне эмоций. Вероника оценивает людей ощущениями. Инстинкт ее работает безотказно. Порой одного взгляда достаточно, чтобы узнать – или друг, или враг, или так…
Она угадала внутреннее богатство Роберта, спрятанное за вполне обычной внешностью, как специалист угадывает в неказистом самородке дорогой бриллиант. Она поняла и приняла его. Остальное получилось само собой.
Когда живешь вместе, начинаешь прорастать друг в друга. Когда любишь и любим, ощущаешь внутренний подъем. Будто крылья вырастают – звучит банально, но это так. Хочется делать добро и радовать другого приятными мелочами. Не покупными, но сделанными своими руками.
Вероника давно ничего особенного не готовила. Для одной неинтересно время терять - сварганит что-нибудь на скорую руку и съест.
Теперь вспомнила старое мастерство, стала готовить долго и вкусно: котлеты в томатном соусе, фаршированные перцы, салаты оливье по классическим рецептам. А ее блинчики с начинкой из кабачков Роберт даже брал с собой на работу – пообедать в перерыве. Рассказывал: разогрел в микроволновке, пошел такой вкусный чесночный дух, что у коллег слюнки потекли…
Посмеялись.
Они теперь вообще много смеялись. Роберт – как никогда, Вероника – как в далекой юности.
Много целовались. Занимались любовью. Именно любовью, а не сексом. Отличие? Особое удовольствие.
Они теперь жили в свое удовольствие. Они в молодости этого не делали, так хоть теперь, черт возьми!
Любить – это хотеть касаться. Сидеть, тесно прижавшись. Ходить рука в руке. Проходить мимо – приобнять, поцеловать в лоб или макушку. Подойти – только для того, чтобы сказать что-нибудь ласковое или смешное…
На этой почве у Вероники случился творческий подъем. Уже подумывала заканчивать свое писательство – все равно мало кто читает. Хотя она писала скорее для себя, чтобы мозги были заняты, и воспоминания не мучили. А сейчас такая полоса наступила, что не до воспоминаний – живи и радуйся.
Вдруг напало вдохновение. Достала старые рассказы, которые требовали обработки. Подкорректировала, отшлифовала, опубликовала на своем сайте. Парочку новых написала. Еще парочка уже теснилась в голове, просилась на бумагу.
Чудеса просто…
Вот если бы ее с самого детства любили, поддерживали, направляли… Кто бы из нее мог получиться? Кто-нибудь если не великий, то неординарный точно.
Но пришлось ей самой учиться себя любить, поддерживать и направлять. Время ушло, но лучше поздно, чем никогда. Да и не надо ей теперь чего-то достигать, кого-то удивлять. И так хорошо. И на том спасибо.
Спасибо, что вокруг добрые люди – пусть немного, зато настоящие. Пусть не рядом, но это неважно.
Важно знать, что они есть.
К сожалению, недавно стало одним таким человеком меньше.
Пришло сообщение от невестки Тамары Качалиной, что она скончалась. Жаль… очень жаль. Тамара - ее самая преданная читательница. Пожалуй, единственная, кто прочитал все ее произведения. Удивительный человек. Добрейшей души – Вероника чувствует таких на расстоянии.
Они дружили почти десять лет. Виртуально. Писали друг другу письма - с Урала в Голландию и обратно. Раньше они шли бы месяцами, теперь доходили в один момент. Спасибо интернету!
Тамара интересовалась Вероникиным творчеством, приглашала в гости отведать судака, писала о себе. О друзьях, родных, собаках и кошках. О самом юном правнуке Юрочке. О сыне, который жил на Байконуре. О внуке, который недавно окончил школу. О подругах, с которыми вместе работала и на пенсии поддерживала контакт…
А потом Тамара заболела. Писала реже и короче – рассказами про болячки не очень-то хотелось другого человека обременять. А теперь вот умерла…
Невестка написала, что Тамара часто рассказывала ей о Веронике, об их дружбе. Потрясающе… Что она могла рассказать? Они ни разу не виделись, не разговаривали вживую. Только писали о том, о сем. Сколько света должно быть в человеке, чтобы о ком-то незнакомом что-то хорошее сказать. Чаще о своих близких гадости рассказывают.
Тамара на гадости была неспособна.
Еще один ангел вознесся на небо.
Вероника его не забудет…
Сфотографировала мак, улыбнулась старушке с ходунками и покатила дальше. Не торопясь. «Кто понял жизнь, тот больше не спешит…» - сказал восточный мудрец. Вероника не спешит. Останавливается на светофорах, не стремясь успеть проскочить на красный. На зеленом стартует не торопясь, пропуская тех, кто жмет на педаль, едва дождавшись разрешающего цвета.
Едет, поглядывает по сторонам, замечает то, мимо чего другие проносятся без оглядки: черно-бело-синих сорок, трещащих без умолку, голубоглазых галок, промышляющих в траве, желтоносых дроздов, шебуршащих в кустах.
Милые, знакомые с детства картинки: вот красная голова мака мелькнула среди травы, вот жилистый подорожник присел у обочины, вот плакучая береза склонилась над водой, где отразилось небо с ватными клоками облаков… Может, за то она и любит Голландию, что подобными мелочами напоминает Россию? Хотя, что значит – мелочь? Из маленьких деталей составляется картина жизни так же, как из крошечных кусочков – большой пазл.
Отсутствие чего-то, на первый взгляд ничтожно-неважного, воробья или одуванчика, приведет к искажению всего изображения. Без воробьиного громогласного присутствия не оживут после зимы, не зазвенят сады и парки. Без желтоголовых одуванчиков – детей солнца – не расцветет весенний ковер земли. Так же в пазле: не хватит одного маленького кусочка с золотой короной, и замарашка не превратится в принцессу…
Но пока птички и цветочки на своих местах – значит, в мире порядок.
Поедем дальше.
Чем ближе к окраинам, тем дома ниже и проще. За узким каналом – кладбище, в центре которого не церковь, а крематорий. Вероника с Робертом здесь погуляли один раз.
Кладбище, как пожалуй, никакое другое общественное место, свидетельствует о культурном уровне нации. В Голландии он высок. Последнее место успокоения граждан содержится в образцовом порядке: много зелени, цветов. Чистота на дорожках и логика в оформлении. Территория разделена на участки, а те, в свою очередь, разделены кустами и деревьями. Заборов-оградок нет, как нет и памятников-скульптур. Есть надгробные камни примерно одной высоты – около полуметра, и в этом высшая мудрость: ТАМ все равны.
Кто хочет быть похороненным поблизости от родных, может «зарезервировать» место и платить до собственной кончины. Роберт «зарезервировал» для себя, а также платит за содержание в порядке последнего пристанища родителей – они лежат в одной могиле.
Вероника резервировать не собирается – кто туда будет приходить?
Роберт, если ее переживет.
Да не надо, по большому счету. Она при жизни не любила никого собой напрягать, а после смерти и подавно. Пусть кремируют, и дело с концом… в буквальном смысле.
Проехала кладбище. Дальше, через дорогу открылся небольшой пруд в форме бумеранга. Там все время копошатся водоплавающие: канадские и нильские гуси – их называют «экзоты», потому что прилетели издалека, прижились, чувствуют себя как дома. Копошатся и местные сорта: лысухи, поганки, а также утки-кряквы, знакомые еще по России.
Однажды Роберт с Вероникой заметили здесь нечто необыкновенное – утку-каролинку. Каролинка и мандаринка считаются самыми красивыми в своем семействе, прямо-таки Синди Кроуфорд и Клаудиа Шиффер среди уток. Одеты в ярко раскрашенные перья, будто на карнавал собрались. Вероника видела фото мандаринки в интернете, думала: такая красавица обитает где-то далеко… в тропической Бразилии. Оказалось, она обитает чуть ли не под носом. В прошлом году они ее в близлежащем парке встретили и на память запечатлели.
Каролинку тоже удалось запечатлеть.
Большая удача. Роберт не имел их в своей коллекции. А он за двадцать лет перефотографировал, казалось, всю местную пернатую братию – на профессиональном уровне, хоть отдельную википедию с его фотографиями создавай.
И не надо далеко ехать, чтобы увидеть нечто необычное. Надо только остановиться, открыть глаза пошире, оглядеться по сторонам.
Что далеко не каждому дано. Современные люди, особенно молодые, мчатся по жизни на своих электросамокатах и скутерах, не замечая ни утку-мандаринку, ни полную луну. Уши затыкают наушниками, глаза утыкают в смартфоны, где уж им прозрачную стрекозу заметить, к соловьиным трелям прислушаться…
99 процентов голландцев жизнь проживут да так и не узнают, какими замечательными животными богата родная страна, хотя обитают они почти рядом. Сойка, варакушка, ибис… Да что ибис – он довольно редок, но ведь большинство даже не отличат синицу-лазоревку с голубой макушкой от синицы-большака в черной шапочке, которые проживают в их садах.
Но Вероника никого не упрекает и своего мнения не навязывает. До встречи с Робертом она тоже мало в птичках разбиралась. На природу редко выезжала и только для того, чтобы круг по парку сделать или на пляже посидеть, на море поглазеть. Верна поговорка «с кем поведешься, от того наберешься». «Повелась» с Робертом, «набралась» от него…
Набралась умению замечать. И удивляться. Удивительное – рядом. И не только среди растений или животных. Среди люди тоже много выдающихся. Одаренных не творческими талантами, но человеческими. Буквально вчера встретила одного. Ездила в свой излюбленный птичий домик – там, где зимородок живет. Фотографий его уже много наделала, но еще одна – в необычном ракурсе никогда не помешает.
Да там хорошо и просто так пару часов провести. Место тихое,
