Ангелы Вероники

с Робертом – она теперь не одна.
А сын ее один - ее вторая боль. Живет в другой стране. С женой разъехались - по взаимному решению. Однако официально разводиться нельзя, иначе его выдворят. Он мог бы уехать обратно в Голландию и начать все сначала, но до безумия любит дочь и хочет ее воспитывать. Он прекрасный отец - жертвует собственным благополучием ради ребенка. Он бесконечно добрый человек – однажды подарил смартфон тренеру по борьбе, просто за то, что тот его чему-то полезному научил.

В нем ни грамма зла. Ни жадности, ни зависти. Чистая, хрупкая, наивная душа…
«Мой сыночек маленький, мой цветочек аленький…».
Он тоже  ангел – Вероника всегда это знала и боялась, что ему будет трудно выжить.
И ему трудно выживать. На ангелов всегда нападают: то люди, то ситуации. Сейчас он в психологической западне: с женой не живет, с другой женщиной познакомиться не может – кто с женатым будет встречаться? А время идет. Он в самом расцвете мужской силы. Хочет любить и быть любимым. Хочет еще детей и нормальную семью. Выглядит отлично, спортом занимается, зарабатывает хорошо, квартира-машина, а для чего все это? Если один и фактически никому не нужен…

И случился срыв. Сын как-то звонил, рассказывал. Так приперло, что разрыдался прямо на улице. Мимо шла девушка, присела рядом, спросила: чего ты хочешь прямо сейчас?  Тут недалеко кафешка – принести кофе?
- Принеси.
Она принесла. Они проговорили часа два. На иврите. На котором сын разговаривает с трудом, но ведь язык доброты понятен и без слов…
Эта незнакомая девушка произвела на сына, как говорят, глубокое впечатление. Он хотел бы с ней весь день сидеть и болтать, но… Она сказала, что ее ждет парень, и ушла. А сын остался. Рассказал матери, что будто просветлел. Что-то важное понял. Открылся миру, осмотрелся вокруг. Оказалось – у него больше друзей, чем предполагал. Хочет собаку завести для компании.

И, вроде, наладилось у него немного…
А у Вероники застопорилось. Спокойствие нарушилось.
Ее сыну больно.
И ей больно.
Ее сын плакал на улице. А она была далеко и даже не могла ему помочь – ни словом, ни делом, ни поцелуем, ни объятием…
Ангелы тоже плачут.
И, может, это хорошо. Плачут только чуткие, хрупкие, нежные души. Значит, Вероника, как родитель и воспитатель, состоялась. Вырастила хорошего человека. Может быть, слишком хорошего для этой жизни. Она всегда оберегала его от проблем, даже когда сама была на грани.

Возможно, она не была идеальной матерью. Что-то упустила, что-то недодала. Не по своей вине. По вине обстоятельств. Но сделала почти невозможное в те жестокие времена развала и хаоса – смогла уехать из страны, спасти себя и сына от нищенского существования и, в конце концов, от гибели.
А сколько примеров – когда у благополучных в финансовом отношении родителей дети вырастают подонками! Значит, все-таки не в денежном богатстве главное, а в душевном…

Душевно богатых людей много. Очень много. Просто они тихи и незаметны, оберегают свой внутренний мир от вторжения чуждых элементов. А те, кто звенит о своей значимости на каждом шагу, ежедневно заявляет о себе в телевизоре или на ютубе – погремушки. Из-за того, что они постоянно на виду, многие думают, что они умнее. Становятся их последователями и поклонниками, ловят каждое слово этих новых «проповедников»...

Молодежи сейчас трудно определить правильное направление. Пустобрехи заполонили информационное пространство, своими бредовыми идеями мутят молодые, чистые мозги. Чтобы сопротивляться чужим идеям, надо иметь свои – крепкие, логичные.
Которые воспитываются с детства – родителями и учителями. Вероника не хотела бы, чтобы ее сын ходил в голландскую школу. Тут слишком много толерантности, многоцветности, расплывчивости понятий.
В советской школе было проще. Черное и белое. Добро и зло.
В обществе тоже было проще. Мужчина и женщина. Папа и мама.
«Властители дум» были писатели, а не блогеры.

Фильмы: если драма – поплакать от души, если комедия – посмеяться над юмором, а не над голой задницей.
На семейных праздниках песни пели…
«Окрасился месяц багрянцем,
  Где море бушует у скал…
  Поедем, красотка, кататься,
  Давно я тебя поджидал» - любимая застольная песня Вероники.
Это вообще шедевр. В нескольких словах - трагическая история любви. В мелодии – надрыв и душевная боль, как во многих русских  песнях. Для ее исполнения голос требовался, и он у Вероники был.

А сейчас так называемым «певцам» ни голоса не требуется, ни мелодии, ни смысла…
И это не старческое Вероникино ворчание, а самая что ни на есть печальная реальность. Она же видит – что происходит. И видела – что раньше.
Раньше были настоящие фильмы, книги, люди. И настоящие отношения.
Вероника до сих пор поддерживает отношения с Танькой Кронштадтской, по мужу Неручко, которая в Киеве живет. Это тоже ангел. Они знакомы с первого класса, то есть больше пятидесяти лет. Раньше Танька раз в год приезжала в Иваньково проведать мать и обязательно заходила к Веронике – выпивали, болтали, вспоминали... Потом Вероника заграницу уехала, стали переписываться: настоящие письма писали, от руки, нечасто – раза два в год.

Однажды Таня написала, что ее мама умерла. Вероника помнила эту обычную русскую женщину. До войны осталась сиротой. В войну голодала. После войны тоже мало радости видела. Но не унывала. Уборщицей работала, денег имела в обрез, нарядов сроду не имела – летом рабочий халат, зимой телогрейка. Разносолов не пробовала - селедка с картошкой есть и ладно. Дочь вырастила, за приличного парня замуж отдала - из Богом забытого поселка в столицу союзной республики. Над мировыми проблемами не заморачивалась. Дочь и две внучки – вот ее женское счастье.
Встретит на улице Веронику – сразу улыбка на лице. Ей родная мать так не улыбалась…

Таня написала, что умерла она.
Вероника послала голландского сыра в небольшое утешение. Таня не ожидала. Удивилась и растрогалась. Ей никто никогда ничего не присылал, тем более из-за границы. Письмо теплое Веронике прислала и две коробки дорогих конфет. С тех пор они регулярно обменивались подобными посылками – только в холодное время года, чтобы сыр не растаял и конфеты не потекли.

Сейчас Таня с семьей в зоне конфликта. Возможности другие, но все равно – на каждую посылку с сыром отвечает посылкой с конфетами. Лучше бы они сами их ели… Веронике неудобно, сколько раз говорила – не надо, вам самим деньги нужны.
Но нет. Не слушает этот ангел великодушия, присылает.
За добро – добром. Так работает у ангелов.

Хоть бы выжила подруга…
Хоть бы выдержала родина…
Вероника переживает за всех - своих. Она не на стороне участников конфликта, она на стороне ангелов.
На родине тоже один имеется. Жена брата - Ольга. Добрейший  человек. Беззлобный, хотя постоять за себя может. Но в вежливой форме. Земные ангелы умеют обороняться, потому что, как известно, добро должно быть с кулаками.
Ольге тоже пришлось всякого хлебнуть… но любит мужа несмотря на его выкрутасы по молодости. Сейчас остепенился, оценил – что за богатство ему досталось в виде жены, теперь души в ней не чает.

В ней и начальство души не чает. За добросовестную работу  награждало поездкой на Кипр. Доверяет организовывать ежегодные праздники фирмы. Когда Вероника только обосновывалась в Голландии, Ольга присматривала за ее сыном, брали его с собой на море, подкармливали. Но ведь и Вероника сделала им неплохой подарок – отказалась от своей доли в квартире родителей. А это, на минуточку, тридцать тысяч долларов, как потом сказал брат.

Они продали свою и родительскую, переехали в Москву, а там совсем другой уровень, чем в остальной России. Их жизнь поднялась на другой уровень. От брата, однако, слова «спасибо» так и не услышала, а от Ольги – да. Они теперь болтают регулярно. Хорошо, что теперь можно звонить бесплатно и видеть друг друга на экране. Потому что вживую они, скорей всего, тоже больше не увидятся…
Да… жаль. Не встретится Вероника с родными. Не погуляет на свадьбе племянницы, не выпьет стопочку в компании брата и его жены, не отведает ее знаменитого «Наполеона».

Ну да ладно. Главное, чтобы там все было хорошо…
И тут.
Когда человеку хорошо, хочется петь. Вероника, когда едет на велосипеде, иногда поет. Вслух, негромко. Осенью пела «Ах, эта красная рябина среди осенней желтизны…» с интонациями Нани Брегвадзе – была такая популярная советско-грузинская певица. Сейчас над полдером чайки летают, Вероника поет «Чайки за кормой верны кораблю, а ветрам – облака...» - песня из какого-то старого советского фильма.

Да она выросла на советской почве. Многое было тогда не-идеально, и главное зло – дефицит жизненно необходимых товаров, не говоря про предметы роскоши, к которым относился автомобиль, например. Но было и много хорошего: фильмы, песни, ежегодный отпуск на море, бесплатное лечение и образование. Жили спокойно и дружно – без национальной неприязни и разделения на бедных и богатых.

Все примерно равны. Кто работал, тот зарабатывал, а кто пил, тот, конечно, прозябал. Не было безработных, бездомных, попрошаек, мафии, наркотиков – даже слов таких не слыхали. По улицам вечером не боялись ходить. В родном Вероникином поселке Иваньково годами не происходило ничего криминального, кроме пьяных драк в пивбаре и то несерьезных – сегодня подрались, завтра уже вместе пиво пьют.
А главное – была уверенность в завтрашнем дне.

Эта уверенность пропала после развала Союз - практически второй революции в одном столетии. Каждая революция – это взрыв общества. Массовое сотрясение мозгов. Война между своими и, как результат, разруха и нищета.
Разрушили старую экономику, а новую не создали.
И кто ее будет создавать? Опыта предпринимательства в те времена никто не имел, частной собственности не существовало – а это основа здоровой, конкурентоспособной экономики.

Народ, который привык, что о нем заботятся, вдруг оказался брошен на произвол судьбы – никому не нужный сирота. Людей не убивали массово, как в гражданскую войну, но многие умирали сами – не получая пенсий и зарплат. Остальные с ужасом наблюдали, как «новые русские» разворовывали богатства страны и дрались за место под кремлевским солнцем…

В начале двадцатого века жизнь старшего поколения разделилась на два периода: «до» революции и «после». В конце двадцатого века жизнь поколения Вероники тоже разделилась на два периода: «до» развала Союза и «после». Опять, как и «тогда», рушились самые основы. Менялись политические идеи, человеческие отношения, законы, права и обязанности.

Всё поменялось, только люди остались те же. Но теперь каждый каждому не «друг, товарищ и брат», а волк, враг и конкурент. Эта