Вдруг начали проявлять недовольство проверяющие из управления здравоохранения: мля, всё им не так. В туалетах им, понимаешь, воняет (мы же как-то притерпелись), а количество жалоб от больных увеличивается. Так это понятно отчего: ведь у нас в стране всё больше и больше грамотных людей, вот они и пишут жалобы. Но начальство отписками почему-то не удовлетворялась, а желало непонятного. Кажется, намечались кадровые перестановки. При Шингаре почему-то всё работало как часы, а без него всё пошло, как сказал доктор Пахомов, по п***де. Самое главное, всем непонятно, каким образом гадский Шингар умудрялся делать столько операций? А кто теперь должен резать людей? Пушкин? Количество операций взяло и, вместе с дисциплиной, резко упало.
Однажды, через несколько месяцев такой жизни, доктора Пахомова и доктора Нахимова, вызвала к себе главный врач. Доктора, естественно, потопали к начальнице, вспоминая за собой грехи. Но, главный врач – это вам не Шингар, она не очень понимала суть работы больницы, поэтому от её претензий Нахимов и Пахомов легко отбивались. Отобьёмся и сейчас, даже в чистые халаты не переоденемся. Только злая зараза Шингар понимал все нюансы работы.
Войдя в начальственный кабинет, доктора увидели возвышающуюся за столом солидную даму, внушающую своей комплекцией оптимизм и желание жить долго и счастливо. На стене кабинета висели портреты Владимира Ильича, Леонида Ильича и доктора Бурденко. Суть слов, вырвавшихся изо рта главного врача, сводилась к тому, что докторам Нахимову и Пахомову, как ученикам Шингара, следует ехать и искать этого самого Шингара. Машину мы вам предоставим. Зачем его искать? Надо уговорить Шингара вернуться в больницу, хоть на пару дней в неделю, иначе всем п****ец: главврач понимала масштаб надвигающейся трагедии.
- Где же его искать? – недоумённо спросил Нахимов. – Ведь никто не интересовался, куда он делся.
Главврач пожала своими мощными плечами: «Даю вам три дня на его поиски. Только уговорите гад… профессора вернуться обратно». Одна мысль о возвращении Шингара саднит, как заноза - это трудно принять и понять.
- Где же ему жить, если вернётся? – стал докапываться доктор Пахомов. – Ведь Шингар даже свою служебную квартиру сдал.
Зачем такие нехорошие вопросы? Главврач недовольно засопела: в квартире Шингара обосновалась её племяшка с ребёнком. Племяшка закончила медучилище, но пока ещё по специальности не работала, так как у неё маленький ребёнок, а мужа нет. Надо же помочь родному человеку.
- Обещайте Шингару золотые горы, - распорядилась главврач. – Главное уговорить его вернуться.
Где профессору жить главврача не волновало: может управление здравоохранения выдаст ему служебную жилплощадь, а то и в общаге поживёт, не барин. Всё равно, Шингар сутками торчал в больнице – зачем ему квартира? Пусть режет людей, раз ему это дело нравится … и пусть наведёт порядок. Да уж, моральный климат в коллективе резко ухудшился: воздух, будто пропитался парами бензина - достаточно малой искры, чтобы бубухнуло.
Докторам Нахимову и Пахомову как-то не очень хотелось порядка, ведь при Шингаре им постоянно доставалось по первое число, даже тюремными нарами им профессор грозил. Да, и где его искать? Но, распоряжение получено – надо действовать, хоть и не хочется: с дрожью вспоминаешь разносы профессора-уголовника. Тезис «Незаменимых людей нет» оказался неверным. Оказывается, тем, кому боженька за шиворот нассал – те незаменимы.
- Андрюха, вот ты скажи, где нам искать этого Шингара? – озадачил товарища доктор Пахомов.
- Юрик, главное не ссать в трусы, - высказался доктор Нахимов. – Проследуем по бывшему адресу проживания профессора, может, соседи что знают. Кстати, мой друг, на районе, где обитал наш профессор, имеется неплохое пивное заведение … у нас в запасе, на минуточку, целых три дня … вы мою мысль улавливаете?
Как искать беглых профессоров, если на миссию выделено три дня? Главное здесь не найти его раньше. С чего надо начинать поиски?
- С пива надо начинать поиски, - продолжил мысль товарища Юрик Пахомов.
- Я восхищён вашей проницательностью и настойчивостью, - загорелись глаза у Андрюхи Нахимова. – Но, хотел бы дополнить вашу глубочайшую мысль литром самогона, совсем недавно презентованного мне родичами из деревни.
- Вы, Андрей Юрьевич, действуете разлагающе на мою стойкость к спиртному, - заметил Пахомов. – Я такой доверчивый. Короче говоря, вы, как тот хитрый змей, меня таки искусили на пиво и самогон. Со своей стороны вливаюсь в вашу компанию с литром медицинского спирта.
- Минуточку, а где вы его взяли, драгоценный коллега? – прорезался интерес у Нахимова. – Не тот ли это литр спирта, что исчез в неизвестном направлении из нашей процедурки? Если это тот литр, то я просто в восхищении от вашей предусмотрительности, коллега.
К обеду нового дня оба доктора обнаружили себя, валяющимися на полу в квартире Пахомова. Докторов мучил жесточайший похмельный синдром. Как они очутились на полу, ни один доктор вспомнить не мог, как ни напрягал извилины. Извилины напрягались с большим трудом, вызывая головную боль, головокружение и тошноту. Но, рядом с их телами, какая-то добрая душа поставила ведёрки для этого самого. Стоило только подумать о тошноте, как докторов опять вырвало.
- Ага, - сообразил Пахомов. – Ведёрки поставила верная супруга София. Заботится супруга о немножко приболевшем главе семье. Вон даже на столе стоит чайник с холодной водой и кружки.
Оба доктора хоть и оказались живыми, но их жутко выворачивало, что говорило о том, что эти организмы или чего-то нажрались, или нанюхались, или всё вместе. Выяснить подробности у громко страдающих организмов, не представлялось возможным. Зелёный цвет своих лиц докторов пугал: это что они вчера съели, чтобы так отравиться?
Супруги Софии дома не оказалась, как и детей. Значит, ушились они в школу и на работу. А мы?
- Мы должны искать профессора Шингара, - вспомнил Нахимов. – Это того гада, так и норовящего меня вечно чморить и загонять под шконку.
- Представляете, коллега, - размазывая пьяные слёзы, стал делиться подробностями доктор Нахимов. – Мы должны искать человека, постоянно спрашивающего у меня, в каком психдиспансере я состою на учёте. Говорил, уголовная морда, что я не секу поляну.
- Зачем вы, коллега, лезете в медицину? – зудел Шингар мне. - И ладно бы что-то приличное лезло. Общаясь с вами, не знаешь, что и сказать: вежливо ответить, или грубо промолчать? Лучше расслабьте свои обе извилины, коллега, медицина и без вас прекрасно обойдётся. Вот же гад ползучий!
- Ну, ну, не плачьте, коллега, - пытался успокоить Нахимова доктор Пахомов. - Этот Шингар и у меня постоянно спрашивал адрес коррекционной школы, где я якобы учился в детстве. Грозился её сжечь вместе с мединститутом, где я постигал науку. Это же самая настоящая олигофрения с его стороны. Хотя он у нас целый профессор, а им положено жить с полной придурью. Не знаю как вы, а я потерял через Шингара смысл жизни. Чтоб он башкой зачах … Шингар, а не мой смысл жизни.
Доктора, хоть и плохо соображали, но вспомнили, что надо делать для купирования алкогольной интоксикации. Признаваться, что вчера они упились «в дрова», доктора не спешили. Это, скорее всего, мы что-то не то съели. Мозг услужливо стёр из памяти все события, начинающиеся с пивной. Во всяком случае, самогон и спирт доктора рядом с собой не обнаружили. Неужели, мы все запасы злоупотребили в два лица! Ужас!
Вытерев слёзы, доктор Нахимов объявил себя начальником в их группе.
- Придётся вами руководить и по-отечески наставлять, - кивнул Нахимов. - Начальство, в моём лице, ждёт от вас предложений по выполнению миссии, а не словесных закидонов. И не надо делать лицо умнее, чем у своего непосредственного начальника! Принимайте умный вид, когда спите.
- Обоснуйте, коллега, ваши странные тезисы, - удивился Пахомов.
- Легко, - кивнул Нахимов. – Во-первых, вы выглядите, как несвежий упырь, полностью зелёненький, а я местами имею красные пятна. Значит, я на высшей от вас эволюционной ступеньке. Во-вторых, у меня в кармане обнаружился листок с адресом профессора. Вот, смотрите, что на нём написано: деревня Девица. Кто писал, хоть убей - не помню. Это где-то недалеко от Воронежа. Коллега, коллега, почему вы так ругаетесь? Правильно Шингар говорил, что вы страдаете копроламией, иначе говоря, болезненным влечением к нецензурной брани при отсутствии повода и мотива. Вот признайтесь мне, где вы научились так ругаться?
Пахомов ругался из-за того, что они вчера всё-таки как-то умудрились выяснить, где сейчас обитает беглый профессор. Теперь только и остаётся, что ехать по этому адресу.
Посмотрев на себя в зеркало, Пахомов проникся своим обликом и сказал: «В больницу не пойдём. Вызовем машину по телефону. Раз обещали, пусть дают тачку. Ой, что-то плохо мне, к врачу надо».
Дозвонившись до главного врача, Пахомов доложил, что её задание выпито, то есть выполнено: адрес профессора Шингара в кармане, теперь нужна машина. Юрий Андреевич получил заверение, что машина из гаража управления здравоохранения прибудет к его дому через два-три часа. Встречайте и ни пуха вам - ни пера. Пахомов с удовольствием послал начальницу к чёрту.
Ура, два-три часа – это хорошо для приведения себя в относительный порядок. Закидываясь таблетками и запивая их литрами воды, коллеги стали общаться на различные темы. Разговор, как всегда, упёрся в проблемы с женским полом. С этим полом всегда проблемы.
[justify] - Видел, как вы позавчера в столовой мило чирикали с новой поварихой Оксаночкой, - начал издалека доктор Нахимов. – Оксаночка девушка замечательная во всех отношениях. Мы всем коллективом одобряем ваш выбор. Я ещё подумал: «Смотри Андрюха, какую