Двойник

сказать, просто красавица. Так лучше сказать, ибо, когда говорят: «Не очень красивая», то имеют в виду далеко не красавицу. Конечно, это и не совсем не красавица, больше не совсем красавица. Про хозяйку квартиры № 45 так не скажешь. Она была красива. Все в ней было на месте: и стройная фигура, и высокая, полная грудь, и то, за что можно было взять и нежно погладить, и приятное, симпатичное лицо с правильными чертами, обрамленными завитыми русыми волосами. Но таких женщин немало можно встретить в большом мегаполисе. В этом массовом смысле она явно не была красавицей из красавиц. Главное, что было нужно Ивану Ивановичу, у нее были умные глаза. Они были такие умные, что он не сразу заметил, какого они цвета. К сожалению, именно ее обхаживал Бумажкин.
        Вторая дама, которая, видимо, предназначалась Ивану Ивановичу, была уже далеко не красавица, но по-своему она была интересна. У нее были тонкие черты лица, хрустально изумрудные глаза, в которых играли хитрые огоньки Она занимала меньше объема в пространстве квартиры, чем хозяйка. И все же нельзя было сказать, что она была невесома, как снегурочка. Разумеется, нет. Видимо, бесплотной делал ее тяжелый коричневый плед, который буквально запеленал ее фигуру. Уже позже она разоблачилась, показав вполне оформленную грудь и, в общем-то, округлую попу.
        - У тебя такой озабоченный вид, по которому совсем не скажешь, какое сегодня число, - заметил Николай Петрович, усмехаясь.   
        - И какое сегодня число? – машинально спросил Иван Иванович, оглядывая симпатичную и уютную, как хозяйка, квартиру.
        И только когда его взгляд наткнулся на красиво наряженную елку и рядом с ним праздничный стол, он разразился восклицанием: «Неужели старый Новый Год»? 
        - Это вы так шутите? - спросила его снегурочка с натуральными светлыми волосами, похожими на серебряный дождь на елке, и пожала своими хрупкими плечами, видимо, показывая тем самым, что она сомневается в его умственных способностях. – Сегодня 31 декабря, если мне не изменяет память.
        - Мне она уже изменила, – признался Иван Иванович таким тоном, как будто рассказал по секрету страшную семейную тайну.
        - Не смущай девушек своим философским чувством юмора, - посоветовал Бумажкин и представил ему дам. – Это Маша. Она будет у нас Снегурочкой, а ты, старик, соответственно - Дедом Морозом. Нашего Деда Мороза зовут Иваном Ивановичем. Это весьма интеллектуальный писатель. Нашу гостеприимную хозяйку зовут Сашей. Она будет у нас Снежной Королевой.
        - Кто будете вы? - спросила Николая Петровича Маша.
        - Я буду несчастным Каем, который перебирает ледяные кубики во дворце Снежной Королевы. 
        - Где же ваша Герда, несчастный? – спросил, шутя, Николай Петрович.
        - Где Герда? – переспросил он хозяйку снежного дворца.
        - Еще не дошла до дома.
        - Понятно?
        - Понятно. Я вчера понял, что мысль, вернее, разум и воля являются у человека независимыми друг от друга центрами внимания, когда, взяв отопительный прибор, подумал, что следует его отключить, а потом уже переносить на новое место. Но воля, невзирая на предупреждение разума, уже вела меня к отопительной батареи. Я перенес прибор, не отключив его, и, наступив на шнур, наткнулся на него, больно ударив коленку.
        - И что? Причем тут Герда? – переспросил Бумажкин.
        - Она - третий лишний, - ответил наш герой.
        - Вот так, да? – спросила его Маша.
        - Никогда не был Дедом Морозом, не был просто дедом.
        -  Пойми, Ваня, так всегда бывает: не был, так будешь. Во всем виновато время. Оно изменяет нас таким образом, что мы не замечаем, что уже изменились. Все думаем, что мы по-прежнему молодые. «Пионеры юные, головы чугунные, души окаянные (или оловянные), сами деревянные». Иные, инфантильные мужчины, так живут, как будто живут вечно. Они никогда не смогут понять смертельное чувство времени. Женщинам еще труднее. Они живут дольше мужчин и начинают бороться с бегом времени, со старостью уже в молодости, - пытаются выглядеть моложе своих лет.
        - К черту философию, философ, - призвала Саша Колю к веселию. – Ведь скоро Новый Год!
        - Это не я философ, это вон он, - сказал Николай Петрович, показав пальцем на Ивана Ивановича, - философ.   
        - Синод предупреждает: «Не упоминай имя бога всуе». Как же быть с его оппонентом? Его тем более не следует упоминать в шутейном разговоре. Не к добру, иначе придет не Новый Год, а новый гад, - заметил Иван Иванович.
        - Какие мы набожные преподаватели, - сказала Маша и состроила глупую рожицу нашему герою.
        - Какие нам достались, Маша, скучные кавалеры, - сделала неутешительный вывод хозяйка квартиры.
        - К тому же еще бестактные мужчины, намекающие на наш возраст, - поддержала ее подруга.
        - Нет, девочки, так просто вы не отделаетесь от нас. Впереди у нас уйма времени чтобы встретить весело Новый Год. Давайте, я лучше вслух и по памяти, а память у меня отличная, почитаю вам свой роман, который больше всех других понравился читателям.
        - Николай Петрович, мы знаем, что вы модный писатель. Мы уже читали вас, - призналась Маша.
        - Молодец, девочка, вот тебе подарок, - похвалил ее Бумажкин и протянул ей большую шоколадную конфету.
        - Смотри, Маша, Николай Петрович такой интересный автор, что, его заслушавшись, ты пропустишь Новый Год.
        - Ну, в таком случае, я буду слушать его вполуха, а ты предупреди меня, когда подойдет время сесть за стол и встретить Новый Год с шаманским в бокале.
        - Еще чего!  Я тоже хочу послушать, как автор читает свой роман. - возразила подруге хозяйка встречи Нового Года в их компании. – Вы тоже согласны послушать нашего популярного писателя? – спросила она Ивана Ивановича.
        - Почему бы нет? Может быть, слушая своего коллегу, я наконец, открою секрет авторского успеха у читателей.
        - Как, вы тоже автор? – спросила Маша с интересом у Ивана Ивановича.
        - Какая ты, Маша, растеряша, - уже забыла, что мы говорили раньше об этом. Иван Иванович тоже писатель, только он… не такой популярный писатель, как Николай Петрович.
        - Все понятно. Ах, да, я вспомнила, что вы говорили о книгах Ивана Ивановича с нашим модным писателем, книги которого мне нравится читать.
        - Но я уверяю вас, что вы еще не дочитали меня. Я готов намного больше.
        - Иван Иванович, вам не завидно своему собрату по перу, который, достигнув известности, все еще хорохорится? Вы все еще не известны такому массовому читателю, как я. Или вы предпочитаете не массового, а интимного читателя? лукаво спросила нашего интеллектуального писателя подруга Саши.
        - Вы, Маша, верно заметили проблему в чтении художественной литературы. Как сделать близкими автору массу читателей. Потворствовать вкусу читателей или его развивать? Кстати, накануне Нового Года, я предлагаю более близкое именование. Отчества отменяются и разрешаются только имена. Это я говорю вам на правах Деда Мороза, которым вы сами выбрали меня.
        - Правильно, Ваня, бери бразды правления в свои руки, а то, понимаешь- знаешь, проявляй инициативу, - похвалил Бумажкин товарища.
        «Твоя похвала стоит иной ругани», - недовольно подумал про себя Иван Ивановича в ответ на товарищеский укол, но промолчал.
        - И где ваша борода Деда Мороза? – спросила, улыбаясь, хозяйка снежного дворца.
        - Я современный Дед Мороз. Я ее сбрил.
        - Чтобы лучше его было видно, деточка. Смотри, Саша, Красная Шапочка, а не то Дед Мороз обратится в Деда Волка, - предупредил ее Николай Петрович.
        - Еще не начали читать роман, а уже выходит настоящий сказочный триллер, - сделала открытие Маша. – Итак, мы слушаем вас, Коля.
        И Николай Петрович стал рассказывать свой последний роман, который только вышел из печати. Это, в самом деле, был триллер.
        - Представьте себе, что вы находитесь на вилле богача и встречаете Новый Год в тропиках, - начал свой незамысловатый рассказ популярный писатель. – Вокруг тишь да океаническая гладь. Только чайки кричат над отдаленным шумом океана, лениво набегающим пенистой волной на горячий песок пляжа, который протянулся извилистой береговой линией до самого горизонта. Над ним висит знойное солнце, от которого люди прячутся в спасительной тени пестрых тентов. Они лежат в свободной позе на уютных шезлонгах, забыв обо всем в сладкой неге.
        - Рай, да и только, - не удержалась Маша от восхищения.
        - Тсс, - скомандовала хозяйка вечера
        - Больше не буду.
        Чтец, скорчив недовольную мину, продолжил выразительное чтение своего опуса: «В одном из них нежился наш герой. Он вполне заслужил такой уютный отдых благодаря своей способности вкладывать, куда нужно, необходимую сумму денег, чтобы не быть внакладе. Он успешно служил в одном из очень богатых банков той страны, откуда приехал на отдых. Он был здесь не один, а с одно из своих многочисленных любовниц. Эта особа была известная многим поклонникам артистка».
        - Достойная чета героев детективного опуса, - не отказал себе в удовольствии Иван Иванович, чтобы задеть своего собрата по перу.
        - Ваня, не отвлекайте нас от рассказа своими несправедливыми замечаниями, - опросила его хозяйка снежного дворца.
        - Я молчу. Продолжу, - заявил чтец. – Вечером пара наших знакомых отправилась на местный новогодний карнавал. Там они так славно погуляли, что банкир проснулся в свое постели с разбитой от выпивки головой. Он ничего не помнил о том, как попал в свое бунгало. В нем никого, кроме него, не было. Где была его спутница, он не знал. Тогда, ощущая боль в голове и тошноту в животе от чрезмерных вливаний алкоголя в свой несчастный организм, он стал искать свою артистку по знакомым. Но ее нигде не было. К середине дня он, наконец, пришел в нужную кондицию и осознал, что дело пахнет керосином.
        Он почувствовал серьезную тревогу за судьбу своей любовницы и обратился в полицию. Там, знамо дело, приняли его заявление о пропаже туристки к сведению, спросив, кем она приходится банкиру, и предупредили, чтобы он не покидал курорт. Полицейские в свою очередь, если она сама не найдется в течении трех суток будут искать пропавшую артистку. Разумеется, артистка, известная у себя на родине, была никому не знакома в чужих краях. Поэтому дело о пропаже туристки пустили на самотек.
        Тогда банкир, предполагая, что такие дела о пропаже человека могут быть раскрыты только «по горячим следам», обратился за услугами в местное частное детективное агентство. Там ему сказали, что пропажа люде на курорте – это обычное дело, но в просьбе помочь найти его не отказали. За дело сразу же взялся детектив по имени «Джон Смит», как только банкир посулил приличный гонорар. Самого банкира звали Дмитрием Сергеевым. Мистер Смит стал расспрашивать его о приметах и привычках пропавшей девушки.
        - Какой девушки? Женщины, артистки, - поправил автора взыскательный критик.
        - Не мешайте слушать! – вскрикнула Маша.
        - Артисткой может быть и девушка, - снисходительно заметила Саша.
        - Кто из режиссеров позволит ей быть в таком неудобном качестве. 
        - Для меня, например, все женщины девушки, - признался