«Бог создал кошку, чтобы у человека был тигр, которого можно погладить»
Виктор Гюго
Долорес Флоренс любит кошек. Из всех домашних животных она любит только кошек. Живёт Долорес в трёхкомнатной квартире многоэтажного дома на углу Сидаркрофт-роуд и Кингстон-Плейс в Нью-Йорке, Джамайка, вместе с четырьмя кошками, тремя котами и двумя полуторамесячными котятами. Восемь-десять особей: именно такое количество животных она содержит, не больше. Иначе хлопот с ними не оберёшься. Во всём нужно соблюдать баланс — вот её принцип.
Долорес одинока; всю жизнь прожила одна (не считая животных). Никогда не была замужем, детей не имеет. Сейчас ей пятьдесят четыре. Последний мужчина, который переступал порог её трёхкомнатной квартиры, был Мик Пауэлл, сокурсник. Произошло это тридцать пять лет назад. Мик так и остался её первым и последним любовником. Та скоротечная — даже мимолётная — любовь просуществовала два месяца и ограничилась двадцатью тремя дневными свиданиями в городском парке Бейсли Понд и тремя ночными — в этой самой квартире, в которой она живёт до сих пор. То последнее ночное свидание с Микки Пауэллом предрешило дальнейшую судьбу тогда ещё несовершеннолетней Долли. Никто не знает точно, что же её так отвратило от мужчин, и почему она, после той единственной интимной ночи со своим сокурсником поставила крест на своей личной жизни, отдав предпочтение счастливому — по её убеждению — одиночеству?
Разные слухи ходили про Долорес: и пошлые, и обидные. Одни осуждали её одиночество, другие с пониманием относились к тому, что она выбрала для себя именно такой путь. Но, что бы там не говорили вокруг, Долорес Флоренс несмотря на одиночество, и правда была счастлива: депрессией не страдала и от тоски не выла, и, слава тебе, господи, от неустроенности в личной жизни и отсутствия мужского внимания руки на себя накладывать не собиралась. Всё её устраивало в жизни. Она поистине была жизнерадостна и спокойна в своём однообразном и замкнутом мире. Многие сочувствующие зададутся вопросом: почему? Да потому что Господь ниспослал ей отраду — кошек. Они-то и являлись подлинным её счастьем. Кошки затмевали нехорошие мысли, унылые думы о семейной неустроенности; забота о животных не оставляла у неё места и времени на бесплодные философские рассуждения по поводу смысла жизни. Заботиться за своими питомцами, думать о них, спешить к ним после работы, — большего благоденствия ей в жизни и не надо. Ни в каких иных жизненных удовольствиях Долорес не нуждалась. Даже теперь, по прошествии стольких лет, она неустанно благодарит в своих тихих молитвах судьбу, которая когда-то уберегла её от мужчин, брака и семейных уз, предоставив взамен этих милых, умных животных. Кошки подарены людям природой не просто так; они — оберег, приносящий человеку радость, счастье, удачу и защиту. Кошки! О, как можно жить без этих грациозных созданий? Долорес считает, что каждый человек должен иметь в доме кошку. И вообще, — и в этом она была убеждена, — кошки намного лучше людей, их нельзя даже близко сравнивать ни с мужчинами, ни с праздной людской жизнью, ни даже с детьми. Самая главная в мире любовь — это любовь к животным. А именно — к кошкам.
В любом городе есть своя «Долли», этакая «местная сумасшедшая», за глаза которую называют «кошатница». И Джамайка-Хиллс, небезызвестный район «Большого яблока», где живёт тётушка Долли, не исключение: многие годы в округе знают её, как странноватую — но не сумасшедшую — любительницу животных. Соседи давно привыкли к ней и её кошкам. Тихая, безобидная, стареющая женщина, не способная обидеть ни человека, ни мухи, Долли никому не мешает жить. Конечно, никто никогда не знал и не знает, что творится в душе Долорес. Да и каким образом можно было это выведать, если человек она малообщительный. Если когда и заговорит с кем, то речь, обыкновенно, идёт только об одном: о кошках, о том, какие они умные и красивые, таинственные и мудрые. Больше ни о чём. Люди, не имеющие хотя бы малейшего интереса — не говоря уж о любви — к кошкам, ей абсолютно безразличны, какими бы другими заслуживающими внимания качествами они не обладали.
Что верно, то верно: кошки — умные животные. Их со стороны кажущаяся отрешённость от мира, равнодушное, на первый взгляд, отношение к окружающей действительности, независимый, одинокий образ жизни, наталкивающий на мысль об их слабоумии, — всё это обман, ширма, за которой таится разум, мудрости которого можно позавидовать. Долли права: кошки на самом деле умны и проницательны. А ещё мистичны. «Насколько они умны, нашему никчёмному умишке ещё до-олго не понять», — часто повторяет она. А ещё Долорес твёрдо знает: кошки умеют прощать. «Они всегда прощают», — с благоговением повторяет она каждому, кто с ней заговаривает о домашних питомцах.
Вот такая она, эта немного странная, но добрая тётушка Долли, которая живёт в Нью-Йорке и очень любит кошек. Её можно встретить по утрам, когда она поочерёдно выгуливает своих кошек на коротких поводках: сначала четырёх, потом остальных. После прогулки с животными, в одно и то же время, в 6.45, она выходит из подъезда своего дома и направляется по Хилсайд-авеню до станции «Джамайка», чтобы на метро доехать до места работы. Вечером, около шести, возвращается тем же путём, по пути домой заходя в магазины. Около семи выводит своих кошек на вечернюю прогулку. В её зашторенном окне на четвёртом этаже допоздна горит тусклый свет, а на балконных перилах круглые сутки отдыхают сытые коты. Засыпает Долорес в тёплом окружении кошек, каждая из которых занимает своё определённое место: кто сбоку, кто в ногах, а Питер, так тот вообще любит пристроиться на подушке, прислонясь спиной к её затылку.
Подруг у Долорес нет и никогда не было. Только несколько знакомых старушек, проживающих в соседних домах, с которыми она иногда встречается во время прогулок с кошками. И то, общается она с ними только потому, что старушки благосклонно относятся не только к кошкам, но и к животному миру вообще — имеют у себя кто котов, кто собак и даже хомяков и попугаев. Людей, ненавидящих или равнодушных к животным, а тем более к кошкам, Долли просто игнорирует, считая их убогими и недоразвитыми существами.
В гости к Долорес никто не приходит, и сама она никого не навещает. Об этом знают соседи, в особенности Глен Майерс и его жена, с которым она соседствует вот уже более тридцати лет. Но и за столько лет ни он, ни его жена так и не стали для Долли друзьями. Возможно, сложные отношения сложились потому, что когда-то Долли предложила супруге Глена приютить котёнка, который недавно родился у одной из её кошек, а та наотрез отказалась. С тех пор Долли холодна к соседям, и относится к ним с подозрением.
Их балконы расположены рядом, в пятнадцати футах друг от друга. Благодаря балконам и привычке курить, Глен имеет возможность наблюдать за жизнью соседки, иногда видеть её, когда та выходит на балкон, и общаться. А когда Долли нет дома, он разговаривает с её кошками и котами, которые по очереди выходят на балкон через специально оставленную приоткрытой дверь, чтобы погреться на солнце или подремать. Животные настолько привыкли к присутствию мужчины на соседнем балконе, что не обращают на него внимания. Только молодые котята, выходя наружу, поначалу ведут себя настороженно, подолгу принюхиваются и не спускают с него глаз; но проходит пару месяцев, и молодняк привыкает к Глену, а через полгода и вовсе перестаёт его боятся. Старик Глен — добрая душа, он и сам любит кошек, и не против, чтобы завести котёнка. Да вот беда — жена против. Остаётся радоваться соседским. Во время перекуров ему не так скучно на балконе — он с ними разговаривает. Да и вообще, ему интересно наблюдать за животными, когда они умываются в солнечных лучах, сидя на спинке старого дивана, когда резвятся, прыгая с полки на полку деревянного шкафа или играются, бегают за хвостами друг друга по перилам, рискуя жизнью.
Глен привык к одинокой соседке, и не осуждает образ её жизни. Он уже давно не задаётся вопросом: почему к ней никто не приходит? Хотя, он помнит одну женщину, которая частенько навещала Долли. Кем она ей приходилась, родственницей или подругой, ни он, да и никто не знает. Было это давно, лет пятнадцать, а то и двадцать назад. С тех пор Глен ни разу не видел, чтобы к ней кто-то, кроме сотрудников коммунальных служб, приходил домой. Для мира внутренняя жизнь её логова остаётся и поныне неведомой — она никого в него не пускает. Единственному гостю, которому Долорес может открыть дверь и пустить на порог, и будет безмерно рада ему, — это кошке. Такое случалось, и не раз. Неизвестные люди оставляли на коврике перед входной дверью её квартиры маленьких котят. Будучи сердобольной, Долли рада была подкидышам и принимала брошенных котят, даже когда это нарушало количественный баланс.
Несколько раз в год Долорес приходится отпрашиваться с работы на один день. В этот день ей крайне необходимо находиться дома. Коллеги по работе знают, что она кошатница, и знают, что никто не сможет справиться с бесконечным ворохом архивных документов лучше, чем Долорес Флоренс. Она незаменимый работник, и коллеги ценят её профессионализм. Поэтому начальство с пониманием относится к её нечастым просьбам, и всегда отпускает.
Раза два или три в год одна из кошек беременеет. Окот, естественно, происходит на дому под чутким наблюдением Долли. Животный инстинкт заставляет даже не приученных к улице и свободе домашних кошек перед родами искать укромное местечко, где можно спрятаться от посторонних глаз, особенно человеческих. В том числе и от глаз своей любвеобильной хозяйки. За неделю до окота кошки начинают проситься на улицу, царапая обшивку входной двери. Там, в чуждом им мире, где-нибудь в подвале, на чердаке или задворках, они бы нашли укромное «гнёздышко», в котором тайно — и естественно — родили потомство. К тому же шанс, что котята смогут выжить, родившись на воле, пусть даже на самой заброшенной свалке, кишащей крысами, собаками и воронами или под какой-нибудь грудой досок или металлических швеллеров на гулкой территории фабрики или завода, намного выше, чем в комфортабельной и уютной квартире Долорес.
Но такова участь домашних животных: жить под контролем людей, быть их игрушкой, оберегом; даже спариваться и рожать домашние животные вынуждены под всевидящим оком человека. Нравится им это или нет, никто их об этом не спрашивает. Даже если бы они могли озвучить своё желание, с их мнением вряд ли бы считались люди, опасаясь потерять «живую игрушку».
[justify]Накануне Долорес предупредила руководство, что сегодня не сможет выйти
