земляном полу мерцала зажженная черная свеча. У самого престола, возложив десницу на истрепанный фолиант с массивными застежками, вещал надтреснутым голосом упитанный с виду иерей. Его белая мантия не нашего покроя, расшитая по груди и плечам загадочными символами, воскресила в моей памяти рассказы о еретиках катарах(1), прозываемых еще — «альбигойцами».
Возникнув в Лангедоке, близ Пиренейских гор, вероучение то чудовищно быстро распространилась по всему побережью Срединного моря. Миновав Альпы, проникло в Ломбардию, сочетаясь там с еще более древним инакомыслием.
В чем же притягательная сила еретических учений (и не обязательно для простолюдинов)? Насколько известно — ересиархи взращивают адептов, прежде всего из людей примитивных. Так как «простецы» неизмеримо больше подвержены земной юдоли и от того чрезмерно податливы на всякое иноверие, оно сулит им скорое избавление от тягот бренной жизни, грозит покарать угнетателей. Простонародье возлагает надежды на грядущую в мир справедливость и праведное воздаяние каждому по заслугам.
Однако ересь катаров увлекла и бедных горожан, и сиятельных синьоров, ибо противостояла римской церкви. Папская курия, стремясь к мирским наслаждениям ради пребенды, ущемляла права господ и городов. Претендуя на господство в духовной сфере жизни, она оставалась охранителем закоснелых патриархальных устоев. Катары же призывали к обновлению существующего миропорядка, сулили каждому, готовому принять их постулаты, рай уже на земле. И он, по их представлениям, был вполне достижим.
Но не бывает полной правды на земле. Уже в собственных рядах катары устроили несправедливость. Община их делилась на две неравные части: рядовых приверженцев и посвященных избранников, которых величали «чистыми». Так вот, те избранные особи обряжались в кипенно-белые мантии и, по молве, вели девственно чистый образ жизни, хотя последнее скорее из разряда досужих домыслов. Я не верю в идеальных людей! Во всяком случае, праведники, встреченные на моем пути, при ближайшем знакомстве оказывались корыстными самолюбцами, да такими, что упаси Бог.
Катары, оскверненные сонмом нелепиц, вменяемых им в вину невеждами, считаются в латинском мире самыми отъявленными и злокозненными еретиками, они — самая опасная язва христианства. Папские наемники давно бы с ними разделались, кабы не кровные связи «чистых» с местными владетельными сеньорами. Пожалуй, следует присовокупить к тому тяжелую обузу крестовых походов, разногласия с императором и королем Франции, да и многое другое, что всегда стоит на пути столь внушительных замыслов.
Вот на такой полет мысли подвиг меня белый хитон незнакомого иерея. Впрочем, стоит послушать, о чем глаголет богомильский священник. Определенно, это и есть злополучный ключарь Ефрем, так его именовал припадочный Антипий. Мне пристало навострить уши. Хотя Ефрем вещал довольно громко, речь его была излишне многословна и оттого малопонятна. Да и обороты его мыслей, вполне ясные сподвижникам, мне, стороннему наблюдателю, порой были совсем недоступны, так что пришлось поднапрячься.
— Братие, — взывал он, — во дни скверны да не опоганены будете! Да не оскоромят вас требы нечестивцев, рядящихся в тоги правдолюбцев... Истина, которой похваляются лжеучителя, почитая ее за божественное откровение, излагаемое их святыми книгами (а мы то с вами знаем, кем они написаны), — вовсе не правда Божья, а туман, напущенный Диаволом. Отвергнем же то писание и приобщимся к заветам Праведных и сокровенному знанию, изложенному в великой Тайной книге вождей(2), — он потряс толстенным фолиантом над склоненными головами прозелитов. Втянув воздух, продолжил с надрывом. — Вожди постигли слово Божие не по писанному, а по реченному через пророков...
Сказано сильно, но и запутано весьма, однако слушаем дальше:
— Ведомо Вам, что завистник Отца своего — Сатанаил уговорил ангелов от первого до пятого небес отвергнуть Бога единосущного. И проклял их Господь, отняв ангельское окончание их имен. И низверг вновь названного Сатану с его когортой с небес в хаос и грязь земную. Зачал изгнанный Сатана и рать его вершить задуманные в гордыне дела. Устроил моря и горы, самое Солнце возжег, и Луну приспособил, и всякое растение и тварь создал. Из мерзкого праха земного слепил он перволюдей и оживил их, наполняя духом падших ангелов.
И разжег людей на телесную утеху, первородную причину всякого греха. Ибо плоть всей юдоли основа и пристанище, ибо плотью воплощается животное начало, а значит, скотское и нечистое. Плоть, содеянная Сатаной, человеку голова и причина. А кто лукаво сотворил ее — тот и хозяин, и повелитель человецех. Вот он и терзает свои детища, мучает и изгаляется над ними в угоду ложеснам проклятым. Он нарочито ввергает людей не токмо в телесные соблазны, но и в оскудение ума и воли. Для того научает он демонов и громких витий прелюбодейству над человеком. И терзается род людской, зазря тратит силу свою и рассудок в разумении всяческих лжеучений и пророчеств.
Сам Моисей, явивший каменные скрижали, — кто он? Отвечу: он и есть первейший лжепророк! Ибо заветы те не от Бога, а от кого — сами догадываетесь?.. Что нам принесли те скрижали? — вопросил иерей громогласно и сам ответил. — Да ничего, одну токмо суету, печаль да муку кромешную.
Я подумал тогда: «Слышали мы схожие словеса, только на иных языках, бывало, прямо из телеги, везущей на эшафот».
Меж тем Ефрем продолжал изрекать:
— И сжалился Господь Бог Саваоф над страданиями племени людского и послал во спасение миру своего сына Иисуса. И пришел Христос на землю грешную и начал учить истине. И сплотились округ него преданные люди. Да, мало их было. А Сатана силен! И отошел Сын Божий к Отцу горнему, просветив мир, но дьявольскую волю в человецех не победил. Не хотят люди стать праведниками во имя Божье. Ох, как не хотят они расстаться с похотливым наущением Диавола... Но мы, богомилы, чрез вождей наших постигли истинные заветы Иисуса Христа. Взалкали мы праведной жизни, и ничто не устрашит нас на том пути. Мы с нетерпением ждем второго пришествия Христа, когда праведники будут спасены, а блудодеи останутся гореть в вечном огне.
Я негодовал: «Ах ты, лжепастырь поганый!»
— Вот она, Книга! — Ефремище раскрыл том посредине. — И она глаголет: «Вострубит божий ангел громоподобно, и весь мир ужаснется звону гласа его и упадет ниц, оглохивая, — сделал многозначительную паузу (приспешники еще ниже вогнули головы). — Померкнут, затухая, светила, а сорванные звезды скатятся с небес. Подобно урагану, всколыхнет тот глас море и твердь, и рухнет все. Сын человеческий, во главе ангелов божьих и святых апостолов, восседая на престоле своем, распахнет книгу жизни и явит миру суд свой».
Я озлился: «Путает все нарочно, мерзавец!»
— «Воскреснут мертвые и с четырех сторон приидут на сей страшный суд, ведомые светлыми ангелами. И разделено будет скопище человеческое на праведников и грешников. И воцарится справедливость! Сатана, его сотоварищи, а также и вся грешная рать людская, не возжелавшая прислушаться к истинному завету Бога, будет низвергнута в огненную бездну без дна и конца. Сын же человеческий с ангелами и праведниками явится по очи Отца своего. И станут праведники — ангелами. Исчезнут беды и горести, и не будет больше несчастья. И время тогда кончится, и останется одно лишь благо».
Обида глушила меня: «Ворует у Иоанна Богослова — гад!»
— Внемлите мне, грешники! Гоните от себя все земное и плотское, забудьте всю юдоль поганую... Всепокайтесь! Молитесь Богу нашему особливо. Лишь в личном обращении к Богу — ваше спасение. Не верьте попам, они вовсе не нужны для вашего спасения. Все их литургии и требы лишь скоморошьи игрища. Не почитайте икон, не становитесь идолопоклонниками. Не верьте в чудеса и прочие сказки — их придумали для спольщения, не льстите лживым кумирам...
То, что Ефрем был сильный проповедник, слов нет. Да только у меня, грешного, уши стали гореть, выслушивая такую нечестивость.
Дальше больше... Ключник перешел всяческую грань. Он обрушился с открытой хулой на святое причастие, обзывал его «жертвою демонам». Причастные хлеб и вино именовал обычной едой и питьем, которого съедено и выпито за всю историю христианства такое множество, что тело Христово было бы подобно горе, а кровь — морю. Изрекал еще всякие гадости и мерзости, особливо про Пресвятую Богородицу.
Этого вынести нельзя! Да как же земля терпит негодяя, такого кощунника?.. Я в ужасе отпрянул прочь от окаянной дыры в преисподнюю.
Вскоре за мной последовал и Андрей Ростиславич. Удрученные увиденным богохульством, мы поспешили покинуть дьявольское становище. Боярин гневно ругался, обзывал радение, словом — «****ство...»
Едва взойдя наружу, бросились мы без оглядки бежать в свои кельи напропалую в ночной тьме. Без всяких рассуждений, наспех простясь на ночь, каждый остался наедине со своей совестью.
Примечание:
1. Катары — приверженцы ереси XI-XIII вв., распространившейся в Западной Европе, главным образом в Италии, Фландрии, южной Франции. Считая материальный мир порождением дьявола, К. осуждали все земное, призывали к аскетизму, обличали католическое духовенство.
2. Тайная книга вождей — вероучительный сборник богомилов «Тайная книга» относится к середине XII в., выстроен в форме вопросов и ответов во время беседы Иоанна Богослова и Христа.
