выходом из положения явилось бы осознание нынешней руководящей группой всех последствий искусственно поддерживаемого ею режима и искренняя готовность содействовать переводу партийной жизни на более здоровые рельсы. В этом случае методы и организационные формы для перемены курса нашлись бы без труда. Партия вздохнула бы облегченно. Именно этот путь я и предлагаю ЦК.
18. Членам ЦК и ЦКК известно, что борясь со всей решительностью и определенностью внутри Центрального Комитета против ложной политики, особенно хозяйственной и внутрипартийной, я решительно уклонялся от вынесения борьбы внутри ЦК на суд хотя бы даже и очень узкого круга товарищей, в частности и тех, кто при сколько-нибудь правильном внутрипартийном курсе должен был бы занимать видное место в Центральном Комитете или в ЦКК. Я должен констатировать, что мои полуторагодовые усилия в этом направлении не дали никакого результата. Это грозит тем, что партия может оказаться застигнутой врасплох кризисом исключительной остроты, и в этом случае партия имела бы право каждого, кто видел опасность, но не называл ее открыто по имени, обвинить в том, что он форму ставил выше содержания.
Ввиду создавшегося положения я считаю ныне не только своим правом, но и своим долгом высказать то, что есть, каждому члену партии, которого я считаю достаточно подготовленным, зрелым, выдержанным и, следовательно, способным помочь партии выйти из тупика без фракционных судорог и потрясений.
Л. Троцкий
8 октября 1923 г.
Заявление 46-ти.
Это Заявление было составлено Евгением Преображенским, который первым подписал его и собрал другие подписи в следующие день-два. Четвертый подписант, А. Белобородов, датировал свою подпись 11-м октября; ту же дату поставили В. Максимовский и А. Бубнов. Историки до сих пор спорят о том, знал ли Троцкий - 8-го октября пославший в ЦК свое заявление о внутрипартийном положении - о том, что другие опытные большевики, некоторые из них, его близкие друзья, - Преображенский, Антонов-Овсеенко, И.Н. Смирнов и др., - пишут это Заявление. Заявление 46-ти обычно датируют 15-м, но только потому, что Политбюро получило его в тот день.
Редакция журнала «Известия ЦК КПСС» сообщила: «Подлинник документа представлен двумя оригинальными машинописными текстами с отдельными не меняющими смысл разночтениями. Первый текст содержит 34 подписи, второй - 12.» (стр. 194). По-видимому, кто-то перепечатал первую копию (отсюда, разночтения), и собирал подписи под обеими копиями.
Печатается по публикации в журнале «Известия ЦК КПСС», 1990, № 6.
Совершенно секретно
В Политбюро ЦК РКП
Чрезвычайная серьезность положения заставляет нас (в интересах нашей партии, в интересах рабочего класса) сказать вам открыто, что продолжение политики большинства Политбюро грозит тяжкими бедами для всей партии. Начавшийся с конца июля этого года хозяйственный и финансовый кризис со всеми вытекающими из него политическими, в том числе и внутрипартийными, последствиями безжалостно вскрыл неудовлетворительность руководства партией как в области хозяйства, так и особенно в области внутрипартийных отношений.
Случайность, необдуманность, бессистемность решений ЦК, не сводящего концов с концами в области хозяйства, привели к тому, что мы при наличии несомненных крупных успехов в области промышленности, сельского хозяйства, финансов и транспорта, успехов, достигнутых хозяйством страны стихийно, не благодаря, а несмотря на неудовлетворительное руководство, или вернее, на отсутствие всякого руководства, не только стоит перед перспективой приостановки этих успехов, но и перед тяжелым общеэкономическим кризисом.
Мы стоим перед близящимся потрясением червонной валюты, которая стихийно превратилась в основную валюту до ликвидации бюджетного дефицита; перед кредитным кризисом, когда Госбанк без риска тяжкого потрясения более не может финансировать не только промышленность и торговлю промышленными товарами, но и закупку хлеба для экспорта; перед остановкой сбыта промышленных товаров вследствие высоких цен, которые объясняются, с одной стороны, полным отсутствием планомерного организаторского руководства в промышленности, с другой стороны, неверной кредитной политикой; перед невозможностью осуществления хлебоэкспортной программы, вследствие невозможности закупать хлеб; перед крайне низкими ценами на пищевые продукты, разорительными для крестьянства и грозящими массовым сокращением сельскохозяйственного производства; перед перебоями в выдаче зарплаты, вызывающими естественное недовольство рабочих; перед бюджетным хаосом, непосредственно создающим хаос в государственном аппарате, — революционные приемы сокращений при выработке бюджета и новых явочных сокращений при его реализации стали из переходных мер постоянным явлением, которое непрерывно сотрясает госаппарат и вследствие отсутствия плана в сокращениях, сотрясает его случайно, стихийно.
Все это суть некоторые элементы уже начавшегося хозяйственного кредитного и финансового кризиса. Если не будут немедленно приняты широкие, продуманные, планомерные и энергичные меры, если нынешнее отсутствие руководства будет продолжаться, мы стоим перед возможностью необычайно острого хозяйственного потрясения, неизбежно связанного с внутренними политическими осложнениями и с полным параличом нашей внешней активности и дееспособности. А последняя, как всякому понятно, нужна нам теперь больше, чем когда-либо, от нее зависят судьбы мировой революции и рабочего класса всех стран.
Точно так же в области внутрипартийных отношений мы видим ту же неправильность руководства, парализующую и разлагающую партию, что особенно ярко сказывается во время переживаемого кризиса.
Мы объясняем это не политической неспособностью нынешних руководителей партии: наоборот, как бы мы не расходились с ними в оценке положения и в выборе мероприятий к его изменению, мы полагаем, что нынешние руководители при всяких условиях не могут не быть поставлены партией на передовые посты рабочей диктатуры. Но мы объясняем это тем, что под внешней формой официального единства мы на деле имеем односторонний приспособляемый к взглядам и симпатиям узкого кружка подбор людей и направление действий. В результате искаженного такими узкими расчетами партийного руководства партия в значительной степени перестает быть тем живым самодеятельным коллективом, который чутко улавливает живую действительность, будучи тысячами нитей связанным с этой действительностью. Вместо этого мы наблюдаем все более прогрессирующее, уже почти ничем не прикрытое разделение партии на секретарскую иерархию и мирян, на профессиональных партийных функционеров, подбираемых сверху, и прочую партийную массу, не участвующую в общественной жизни.
Это факт, который известен каждому члену партии. Члены партии, недовольные тем или иным распоряжением ЦК или даже Губкома, имеющие на душе те или иные сомнения, отмечающие про себя те или иные ошибки, неурядицы и непорядки, боятся об этом говорить на партийных собраниях, более того, боятся беседовать друг с другом, если только собеседник не является совершенно надежным человеком в смысле неболтливости: свободная дискуссия внутри партии фактически исчезла, партийное общественное мнение заглохло. В наше время не партия, не широкие ее массы выдвигают и выбирают губкомы и ЦК РКП. Наоборот, секретарская иерархия партии все в большей степени подбирает состав конференций и съездов, которые все в большей степени становятся распорядительными совещаниями этой иерархии.
Режим, установившийся внутри партии, совершенно нестерпим, он убивает самодеятельность партии, подменяя партию подобранным чиновничьим аппаратом, который действует без отказа в нормальное время, но который неизбежно дает осечки в моменты кризисов и который грозит оказаться совершенно несамостоятельным перед лицом надвигающихся серьезных событий.
Создавшееся положение объясняется тем, что объективно сложившийся после X съезда режим фракционной диктатуры внутри партии пережил сам себя. Многие из нас сознательно пошли на непротивление такому режиму. Поворот 21-го года, а затем болезнь тов. Ленина требовали, по мнению некоторых из нас, в качестве временной меры диктатуры внутри партии. Другие товарищи с самого начала относились к ней скептически или отрицательно. Как бы то ни было, к XII съезду партии этот режим изжил себя. Он стал поворачиваться своей оборотной стороной. Внутрипартийные сцепы стали ослабляться. Партия стала замирать. Крайние оппозиционные, уже явно болезненные течения внутри партии стали приобретать антипартийный характер, ибо внутрипартийного товарищеского обсуждения наболевших вопросов не было. А такое обсуждение без труда вскрыло бы болезненный характер этих течений как партийной массе, так и большинству их участников. В результате — нелегальные группировки, выводящие членов партии за пределы последней, и отрыв партии от рабочих масс.
Хозяйственный кризис в Советской России и кризис фракционной диктатуры в партии, в случае если бы создавшееся положение не было в ближайшем будущем радикально изменено, нанесут тяжелые удары рабочей диктатуре в России и российской коммунистической партии. С таким грузом на плечах диктатура пролетариата в России и гегемон ее — РКП не могут не войти в полосу надвигающихся новых мировых потрясений иначе, чем с перспективой неудач по всему фронту пролетарской борьбы. Разумеется, было бы на первый взгляд самым простым решить вопрос в том смысле, что сейчас ввиду всей обстановки нет и не может быть места для постановки вопроса об изменении партийного курса, постановки в порядок дня новых и сложных задач и пр. и пр. Но совершенно очевидно, что такая точка зрения была бы позицией казенного закрывания глаз на действительное положение, так как вся опасность в том и состоит, что действительного идейного и действенного единства — перед лицом исключительно сложной внутренней и внешней обстановки — нет. В партии ведется борьба тем более ожесточенная, чем более глухо и тайно она идет. Если мы ставим перед ЦК этот вопрос, то именно для того, чтобы дать скорейший и наименее болезненный выход раздирающим партию противоречиям и немедленно поставить партию на здоровую основу. Реальное единство в суждениях и действиях необходимы. Надвигающиеся испытания требуют единодушного, братского, совершенно сознательного, исключительно активного, исключительно сплоченного действия всех членов нашей партии. Фракционный режим должен быть устранен, и это должны сделать в первую очередь его насадители: он должен быть заменен режимом товарищеского единства и внутрипартийной демократии.
Дабы реализовать все вышеизложенное и принять необходимые меры к выходу из хозяйственного, политического и партийного кризиса, мы предлагаем ЦК как первый и неотложный шаг созвать совещание членов ЦК с наиболее видными и активными работниками, с тем чтобы список приглашенных включил в себя ряд товарищей, имеющих взгляды на положение, отличные от взглядов большинства ЦК.
Е. Преображенский
С. В. Бреслав
Л.
