офицер и его помощники сумели выполнить большой объём разведывательной работы - они достигли краёв, куда ещё не ступала нога европейца, и по свидетельству того же Схиммельпеннинка, «нанесли на карту область размером больше Британии».
По результатам экспедиции Пржевальский от родного военного ведомства заслуженно получил чин штабс-капитана, а от Географического общества - серебряную медаль.
В 1870 году Николай Михайлович организует свою первую, так называемую центрально-азиатскую экспедицию в Монголию. На этот раз и военное ведомство, которое возглавляет известный реформатор Д. Милютин, и Императорское Географическое общества горячо поддерживают стремление путешественника. А в чём же собственно дело? Да в том, что государство Российское крайне нуждается в развед’сведениях. Петербург интересует, что происходит на обширных территориях вблизи его азиатских границ. Ведь Россия и Англия вели, по определению Киплинга, «Большую Игру», и соперничали друг с другом. И соперничество это распространялось между русскими владениями на севере и британской Индией на юге, разумеется, включающие территории Монголии и Тибета.
По некоторым данным, в Синьцзяне продолжалось восстание. Китайцы были вынуждены покинуть эти земли, а местные племена вели войну друг с другом. Северный сосед с тревогой следил за событиями в Синьцзяне. В начале 1871 года в столице Российской империи было принято решение: для охраны и обороны русских торговых интересов ввести в Монголию воинские части. Подавалось это, разумеется, как помощь китайскому населению в Илийском крае. Однако, чтобы двинуть войска в незнакомую неизученную местность, нужны разведывательные данные. А Центральная Азия, включающая Синьцзян, Монголию и Тибет, по словам одного из современников Пржевальского, «была областью, о которой известно меньше, чем о чёрной Африке».
Важно в этой связи отметить и ещё одно обстоятельство, которое способствовало поддержке экспедиции Пржевальского на самом высоком государственном уровне. «Переварив» уроки Крымской войны, передовые военные умы России проявляли большой интерес к применению передовых методов ведения войны. Главным «закопёрщиком» в этом деле был профессор Николаевской академии Дмитрий Милютин. Возглавив военное министерство и став генератором реформ Александра II, он твёрдо добивался от генералов и офицеров армии и флота осознания важности военной географии и военной статистики. «Чтобы успешно вести войну, - подчёркивал он в своей работе «Критическое исследование военной географии и военной статистики», - у нас должны быть фундаментальные сведения о том, где мы будем бороться, с информацией о средствах и другая статистика, касающаяся этого региона, а также то, что касается материальных и моральных ресурсов воюющих сторон».
Вот, собственно, ясная и чёткая задача для экспедиции Пржевальского. В соответствии с ней и работал Николай Михайлович.
За два года вместе со своими помощниками и сопровождающими их казаками он прошёл путь от Пекина, через Монголию, достиг северного Тибета и возвратился в Иркутск. За спиной у него осталось более 11 тысяч километров пути. Конечно же, он собрал богатый урожай географических открытий, а Петербургская академия наук пополнилась шкурами животных, птиц, образцов различных растений, насекомых.
А что же Генеральный штаб? Он получил ответы на многие вопросы. Например, сведения о восстании и междоусобной борьбе в Синьцзяне. Были также добыты разведданные о флоре и фауне изучаемого района, о климатических условиях, состоянии водных и горных преград, изучены пути сообщения с точки зрения их пригодности для передвижения пеших и конных войск, перемещения воинских грузов.
Некоторые исследователи деятельности Пржевальского считают, что именно Николай Михайлович создал так называемую «активную разведку», которая не ждёт поступления информации, а ищет её сама. Иные отводят Пржевальскому более скромную роль, утверждая, что он является родоначальником её географической составляющей. Нет сомнения в том, что Николай Михайлович вел «активную» оперативную разведку, важной стороной которой являлся географический аспект, однако, на мой взгляд, этот вид разведдеятельности родился значительно раньше Пржевальского. И его родоначальника в историческом плане установить крайне трудно. Да, долгое время превалировала «пассивная» форма разведки, когда сведения нередко попадали в руки случайных людей - купцов, дипломатических представителей, чиновников различного ранга. Они доставлялись в столицу, в армейские штабы медленно, порою потеряв свою развед’ценность.
Однако надо признать и другое: в наиболее сложные, напряжённые периоды, когда развед’информация была крайне необходима, в различные земли, в том числе и в весьма отдалённые, разведчики засылались с конкретными заданиями. И они вели такую же «активную» разведку, кстати говоря, обязательно сопровождая её географическими и топографическими данными.
Вспомните экспедицию в Хиву капитана Николая Муравьева (1819 г.) и капитана Прокофия Никифорова (1841 г.)… Ведь их отчёты Генеральному штабу содержали ценнейшие развед’материалы политического, географического, и, разумеется, военного характера. О какой же «пассивной» разведке может идти речь.
Конечно же, Пржевальский был талантливейшим учёным и отличался от других высочайшим качеством своих исследований и научными результатами экспедиций. Кроме того, Николай Михайлович обладал несомненным литературным даром. Каждое его путешествие завершалось выходом в свет увлекательных сочинений, таких как «Монголия и страна тангутов», «От Кульджи за Тянь-Шань и на Лоб-Нор», а также многочисленных статей в журналах. Они сразу же получали большую популярность, а лекциям Пржевальского, выражаясь современным языком, всегда был обеспечен аншлаг.
Активной и профессиональной работой своего офицера был доволен и Генеральный штаб. Ещё бы, разведчик, отличающийся высокими профессиональными качествами, всегда находился в боевой отмобилизованной форме и готов был выполнить любое самое сложное развед’задание. К тому же, Николай Михайлович не ждал приказаний, он сам, оценивая геополитическую обстановку, предлагал план будущих экспедиций.
В начале 1876 года Пржевальский представил в Русское географическое общество свои новые предложения. Он желал заняться исследованием Восточного Тянь-Шаня, добраться до Лхасы. Заманчивое и очень смелое решение! Сколько поколений европейских географов мечтало достичь этих земель, обследовать загадочное озеро Лоб-Нор.
В Генеральном штабе к тому времени уже находилась докладная записка Пржевальского. Его беспокоила английская экспансия в регионе. В армии правителя Джеты-Шаара Якуб-бека появились некие английские «волонтёры», оружие британского производства. Всё это не могло не беспокоить Петербург.
Кстати говоря, с Якуб-беком встречался в период своего путешествия не один Пржевальский. Туда же выезжал и будущий начальник Николая Михайловича Алексей Куропаткин. Этот факт доказывает заинтересованность России в налаживании отношений с «Кашгарским царём».
Пржевальский дал невысокую оценку Якуб-беку. Он называл его «политическим проходимцем», «разбойником».
В 1878 году состоялась экспедиция Пржевальского в Тибет. Заведующий Азиатским отделом Куропаткин, который вместе с Николаем Михайловичем занимался организацией путешествия, докладывал императору о том, что помимо научных изысканий предполагается провести разведку политического строя Тибета, его отношений к соседям и возможности завязать отношения с Далай Ламою.
К сожалению, встретиться Пржевальскому с Далай Ламою не удалось, но необходимую развед’информацию он собрал. По итогам этой экспедиции Николай Михайлович был удостоен ордена Св. Владимира 4-й степени, а годом раньше за отличия в службе его произвели в полковники.
А дальше будет четвёртая центрально-азиатская (вторая Тибетская) экспедиция. В 1883 году полковник Пржевальский с отрядом в два десятка человек выйдет из Кяхты и двинется через Угру на Тибетское плоскогорье, исследует истоки Желтой реки, оттуда через Цайдам к Лоб-Нору, в город Каракол. Николай Михайлович возвратился в Россию с ценными научными и разведывательными материалами.
Уже тогда, при жизни путешественника, стал понятен и осознан его огромный вклад в военную составляющую нашей страны. На основании его наблюдений и исследований были разработаны военные карты азиатских территорий, проложены оптимальные маршруты для перемещения войск через горные перевалы, отписано географическое, климатическое, этнографическое сопровождение этих маршрутов. Данные, представленные Пржевальским, оказались столь основательными и профессиональными, что картами, разработанными на их основе, пользовались вплоть до середины XX века.
Заслуги Пржевальского были оценены по достоинству - ему присвоили высокое звание генерал-майора Генерального штаба.
Скончался легендарный разведчик и путешественник в экспедиции в 1888 году. Похоронен на берегу озера Иссык-Куль, что невдалеке от города Каракол…»
Приложение №2 Ю.Носовский «Как Советская власть создавала союзные республики в Средней Азии» /Сетевой литературный и исторический журнал «Камертон» 24 февраля 2024 года/.
«24 февраля 1924 года начался процесс национально-территориального размежевания южных регионов РСФСР - и контролируемых ею дружественных государственных образований. Собственно, в этот день состоялся Пленум ЦК Бухарской компартии, принявший решение начать процедуру образования национальных республик в Средней Азии. 3 марта аналогичное решение было поддержано Исполбюро Хорезмийской компартии, 10 марта - ЦК Компартии Туркестана.
12 июня, после поддержки Среднеазиатским Бюро РКП(Б), соответствующую резолюцию принял Центральный Комитет РКП(б) - дальше следовали уже политико-административные решения центральных органов Советской власти РСФСР и СССР.
Первым итогом которых стало образование в октябре 1924 г. двух новых союзных республик - Туркменской и Узбекской ССР. Таджикистан в виде автономной республики до 1929 г. входил в состав последней. А Казахстан (первоначально, как и до революции, ещё именовавшийся «Киргизией») и Киргизия (тогда - «Кара-Киргизия») до 1936 г. имели статус автономных республик РСФСР. Такой же статус имела и Каракалпакия - позже влившаяся в состав Узбекистана.
Ещё на 1922 г. Средняя Азия представляла собой формально достаточно однородное образование. Северную часть которого составляла Киргизская автономная республика Советской России (нынешний Казахстан), а большую часть южной - Туркестанская АССР. В территорию которой с юга «врезались» Бухарская (южнее) и Хорезмийская социалистические республики - вплоть до начала вышеупомянутого процесса национально-территориального размежевания в регионе, формально являвшиеся независимыми государствами.
Реально, конечно же, власть там принадлежала дружественным к Советской России компартиям, поддерживающим тесные связи с РКП(б) и согласовывающим с последней свою политику.
***
В этой связи в последние годы существования Советского
