Сиэль из Цукербурга

почти чистое.
— Ну надо же, — протянула Рене, отрываясь от работы, когда он возник на пороге. — Я уже потеряла всякую надежду. Привет, Маргарита.
Сиэль посадил крольчиху в кресло, заваленное старыми газетами. Она обожала зарываться в них.
— У меня просто часы сломались, — сказал Сиэль.
— А я думала, ты соскучился. Показывай.
Сиэль никак не отреагировал на её слова, только кончики его ушей заметно покраснели. Она была очень милая в своей дурацкой ведьминской шляпе; волосы, едва доходящие до подбородка, привычно торчали в разные стороны, а тёмные глаза лукаво смотрели на Сиэля. Ему невольно захотелось улыбнуться. За время, что он знал её, она совсем не поменялась.
— Всё ясно, — сказала Рене, открутив крышечку. — Нужно кое-что заменить. Поставлю тебе деталь, заговорённую на приворот... Судя по отзывам клиенток, это работает.
Сиэль деланно ужаснулся.
— Ладно-ладно, — примирительным тоном продолжала она, — я знаю, ты и так меня любишь. Как можешь.
— У тебя много работы сегодня? — спросил Сиэль.
— Хватает. Но срочных заказов нет, так что я могу отложить всё на завтра. Только быстро починю твои часики.
— Спасибо. А потом пойдём печь кексы с шоколадной крошкой?
— Так и знала, к чему ты ведёшь, — рассмеялась Рене.
Она поднялась из-за стола. Рене не была маленькой, но едва доставала ему до груди. Он захотел обнять её, такая она была чудесная и близкая.
— Можно, я сегодня останусь? — сказал он. — И Маргарита будет рада... Она любит спать у тебя в голове.
Рене подошла к нему.
— Только ради Маргариты, — ответила она строго, а он засмеялся и подхватил её. — Эй, башня, осторожно! Оставайся, я ведь люблю использовать тебя как грелку. А ещё люблю твои жуткие истории, от которых становится так страшно, что почти сладко. Кстати, ты принёс книги, которые я просила?
— Пока одну, другую не нашёл, она где-то во втором ряду... Потом обязательно принесу.
— Почитаешь мне, пока кексы пекутся. И после кексов — тоже. Надо же как-то отрабатывать ночлег...
Маргарита, устроившая себе уютное гнёздышко из газет, смотрела на них немножко свысока — и немножко с любовью.

09.07.2024

~ О книгах, чаепитиях и призрачных котах ~

С самого утра дел у Сиэля было по горло. Он так увлёкся и забегался, что даже не пообедал, а это было совершенно не в его характере. Маргарита осталась очень недовольна, ведь он умудрился обделить обедом и её. Она устроилась на подоконнике в гостиной — и даже во сне с её мордочки не сходило возмущённо-голодное выражение.
От покупателей сегодня не было отбоя. Заходила хозяйка булочной фрау Тайге за еженедельным выпуском литературного журнала, где печатались остросюжетные рассказы (как обычно, она принесла с собой ворох сплетен, и Сиэль еле от неё отделался — сплетни он не переваривал). Господин Заубер с внучкой Кларой из Квартала Негаснущих Фонарей, которые жили по соседству с подругой Сиэля Рене, приехали за третьим томом эльфийских сказок. Десять экземпляров, только вчера полученные из типографии, красовались на полке — и очаровательно, по мнению Сиэля, пахли клеем и новенькой бумагой. Он сам вычитывал все тома, не испытывая особого доверия к составителям, которые горазды были продать что угодно под манящим заголовком, лишь бы им на счёт продолжали капать денежки.
Сиэль всегда был рад восьмилетней любознательной Кларе. Она трепетно обращалась с книгами, была сладкоежкой (Сиэль никогда не забывал поставить на видное место вазочку с леденцами и конфетами в  ярких обёртках), любила эльфов. А ещё он знал, что Клара растёт без родителей, и чувствовал её одиночество, хотя при нём она всегда казалась весёлой и жизнерадостной. Когда-то он тоже был одинок, до встречи с Рене, до встречи с Маргаритой, да и сейчас не мог сказать, что одиночество ушло из него полностью. Он существовал отдельно, отгороженно, и в своей отстранённости в любую секунду был готов к презрительному взгляду, резкому слову, удивлению, непониманию. Только с Рене и с Маргаритой он мог быть таким же, как наедине с собой, не боясь, что его засмеют, или облапают грязными руками его любимые вещи, или бросятся обнимать без спроса (от этого он впадал в ступор и мысленно пытался «стереть» чужие прикосновения), или станут задавать дурацкие вопросы: почему он так одет, не жарко ли ему, а как он может это есть — и далее по списку. Внешний мир позволял себе в адрес Сиэля слишком много, в то время как Сиэль еле успевал отбиваться (правда, это отнимало силы, и в последнее время он старался больше молчать и почаще пользоваться затычками для ушей).
Он смотрел, с каким восторгом Клара осторожно листает новую книгу сказок, и вдруг подумал с надеждой, может быть, она больше подойдёт этому миру? Или хотя бы окажется сильнее.
Сиэль вспомнил, что у него есть ещё один сборник, в бархатном переплёте, с графикой внутри... Коллекционное издание. Сборник стоил слишком дорого для господина Заубера, но Сиэль знал, как обрадуется Клара. Он вынес его со словами, что это подарок ей как постоянной покупательнице (он даже испугался, что Заубер оскорбится и не примет его жест). Клара открыла рот, потом захлопала в ладоши и стала смущённо благодарить Сиэля. Он и сам смутился из-за её восторга, но вопрос был решён.
После у него было ещё несколько покупателей. Потом явился какой-то господин с просьбой «оживить» найденную им книгу. По его словам, он случайно отыскал её на чердаке; странички успели отсыреть, где-то шрифт потёк, где-то стал очень блёклым. Книга пахла плесенью. Сиэль не очень любил возиться с заплесневелыми семейными реликвиями, но клиент предложил хорошую цену, а Сиэль пару месяцев не играл на званых вечерах — и с деньгами у него было туговато. Поэтому он согласился. Клиент даже доплатил за срочность.
— Подозрительная история, — сказал Сиэль, поднявшись наверх и усевшись за рабочий стол. Он уже надел перчатки и специальные очки в тяжёлой оправе. — Книжка странная. Ты не находишь, Маргарита?
Маргарита сонно и раздражённо воззрилась на Сиэля. Полчаса назад он покормил её, но этого было недостаточно, чтобы загладить вину за голодные часы.
— Пожалуй, позвоню Рене... Пусть посмотрит завтра.
Сиэль открыл шкаф и взял баночку со специальным раствором, который смешивал сам (правда, он был очень обязан способностям Рене). Он погрузил в него кисточку (раствор был густым, пах мятой и таинственно поблёскивал, напоминая по цвету звёздное небо). Затем стал осторожно промазывать книгу внутри, начиная с форзаца. После каждого мазка место, куда попадал раствор (на бумаге его вообще не было видно), разглаживалось, с него исчезала плесень, а шрифт стал понемногу проступать. Сиэля отвлекли — снизу послышался звон дверного колокольчика.
— Сегодня столько покупателей... Ладно, продолжу вечером. Не скучай без меня, — обратился он к Маргарите.
Судя по её виду, она только и ждала, когда он снова спустится в магазин и оставит её в покое.
В семь часов, выпроводив последнего покупателя, который никак не мог выбрать, взять ему новый томик восточной поэзии или детективные новеллы, Сиэль выдохнул и закрыл магазин. Он не любил бездарно тратить время на неопределившихся личностей со склонностью испытывать терпение. Сиэль обычно работал с двенадцати до восьми, не считая перерыва на обед. Вставать раньше одиннадцати было для него кошмаром наяву.
Он вернулся в квартиру на втором этаже, прошёл на кухню, поставил чайник и достал из холодильной камеры две булочки со сливками и маленький эклер. Подумал, достал ещё кастрюлю с тефтелями и варёным картофелем в соусе собственного приготовления — и водрузил её на плиту по соседству с чайником. Всё-таки у него был голодный день. На кровати в спальне его ждала раскрытая посередине книга. Чайник закипает четырнадцать минут, значит, он успеет прочитать двадцать восемь страниц. Сиэль всегда читал на скорость; чем быстрее книга отбывала обратно на полку, тем счастливее он себя чувствовал. Поглощение интересного и увлекательного было смыслом его жизни.
Сиэль мечтательно улыбнулся, предвкушая следующие четырнадцать минут (если быть точным, тринадцать минут пятьдесят секунд, Сиэль любил точность), как вдруг замер и прислушался. Сначала ему показалось, что это Маргарита решила пробраться на кухню за угощением, но затем он услышал тихие быстрые шаги. Дрожа, он медленно открыл ящик, в котором хранились кухонные принадлежности, и достал половник. Ничего более достойного ему не пришло в голову. Может, он и был большого роста и не хрупкого телосложения, но, скорее, напоминал разленившегося принца, который любит изысканную поэзию, плотные обеды и послеполуденный сон, чем кого-то, кто способен поколотить другого как следует. Сиэль плохо переносил драки и старался их избегать. Он непроизвольно скривил губы, представив, что ему придётся замарать свои белые ухоженные ручки.
Рене зашла на кухню и, оглядев его, расхохоталась. Он не успел убрать половник и только спрятал его за спину.
— Какой же ты смешной, душка!
— Да ну тебя, — надулся Сиэль. — Так и удар может хватить.
— У эльфов не бывает ударов, — беспечно заявила Рене. — Ты забыл, что дал мне ключи?
— Нет, просто... — он наконец положил половник на место. — Я просил тебя приехать завтра.
— А я не утерпела. Ты же меня знаешь. Собираешься ужинать? Какие аппетитные булочки... Есть ещё? Я тоже хочу.
Она обмыла руки в маленькой раковине, сняла свою ведьминскую шляпу и плюхнулась на стул. Сиэль вздохнул. То, что она выглядела стройной, вовсе не означало, что его запасам булочек и пирожных не будет нанесён непоправимый урон.
— Я соскучилась, — сказала Рене, когда они пили чай.
— Мы фэ вифелиф тфи фня назаф, — ответил Сиэль с набитым ртом.
— Какой ты некультурный, — покачала головой Рене. — Обжорка. Да, мы виделись три дня назад, но я постоянно по тебе скучаю. Имею право любить и скучать на полную катушку.
У Сиэля покраснели кончики ушей.
— Я тофэ тефя фуфлю, — ответил он, не успев проглотить эклер и отчаянно глядя в чашку с таким видом, будто чаинки уже сложились в страшное предзнаменование.
Рене засмеялась и чмокнула его в волосы.
— Так какую книгу тебе принесли?
Они допили чай и прошли в его кабинет.
— Я не успел ещё ничего с ней сделать... Только начал промазывать страницы. Я в этом не очень разбираюсь, но мне показалось, что она странно действует на того, кто берёт её в руки... Как будто пытается что-то вытянуть изнутри. Вот, возьми перчатки.
Рене надела их и осторожно взяла книгу.
— Похоже на чародейский дневник... Неужели они тебе раньше не попадались?
— Был один, очень давно. Я отказался его реставрировать, потому что он постоянно норовил укусить меня за палец.
— Интересно... А кем представился владелец?
— Вот его визитка, — Сиэль протянул Рене маленькую карточку. — У него ателье в Квартале Забытых Пуговиц. Это недалеко отсюда. Сказал, что случайно нашёл на чердаке.
— Наверное, принадлежал кому-то из его предков... — Рене перелистнула пару страниц и провела пальцем по неровному тексту; шрифт частично поблёк. — Он не выглядит опасным. Но вообще ты прав, что-то с ним не так. Ощущение, что это не книга, а шкатулка. Как будто внутри что-то хранится. А ещё он так знакомо выглядит...
Она осторожно подула на текст.
— Ты что делаешь? — Сиэль от ужаса