скрывается от него, конечно, не специально, как полагают избранные посвященные в тайное знание истины, но о причине человеческой ограниченности местом и временем существования в мире. Препятствует пониманию или проницательности истины, заслоняя ее собой ради привлечения к себе внимания, питаясь ее светом (излучением) и отражая его от себя не только вещественное тело, но и тело жизни (тепла, энергии, чувства жизни, животная душа), следом сверхчувственное или чувствительное тело (астральное, тонкое тело), тело ума (ментальное тело) в виде мысли, видом, формой которой является идея (тело пробуждения, светоносное тело), коей соответствует разумная душа. Разумная душа непосредственно сообщается с идеей как духом, являясь крайним, пограничным посредником через мысль между душевным (человеком, землянином) или разумным (с неба) существом и духом в мысли, ибо дух и есть идея или универсальный разум в аспекте тела (творения). Разум есть излучение, свет творения.
Дух есть излучатель. Является ли дух лицом или он безличен? Разумеется, он есть не просто личность, но Самое Само, Я, которому поклоняются (Богу) и которое условно можно назвать абсолютной личностью (в значении универсальности, всеобщности) в том смысле, что она есть более или менее в потенциальном виде в любом живом сущем (существе), отдельно взятом (сингулярно), в качестве предела его совершенства, атмы (уникальной, неподражаемой, неповторимой особенности), и одновременно любое сущее, как партикулярия (часть), есть в нем, как в брахме или дхарме (от чего можно говорить о его всеобщности). Последователи Пробужденного сегментируют дхарму в силу того, что являются учениками, анализирующими слова (сутры), логии Логоса, Учителя. Чтобы они воздерживались от этого, Учитель больше молчал (думал, телепатировал), чем говорил. В его случае молчание само говорило за себя в качестве сокровенной истины.
Выходит, что слово Писателя есть тело тела духа. Буквально у меня есть словесное тело. Это тело в моем призрачном виде героя издает звук, который имеет как авторское предметное значение, так и героический коннотативный смысл. Этот смысл есть аккумулятор, накопитель моей мысли. Мысль является мне в качестве сообщения, извещения (евангелия или информации из первоисточника – из идеи, от духа, как на духу). Сразу возникает вопрос: «Так я медиум, духовный автомат, марионетка духа, его посланец или самостоятельная личность»? Естественно, я самостоятельная, но призрачная личность, то есть, я личность, но ограниченная письменными возможностями автора в качестве условий проявленности. Будучи призрачной личностью, я могу служить телом проникновения идей в здешний, человеческий мир. Единственным препятствием в этом благом (если идеи благие, добрые и умные, - а разве может быть иначе?) служении может быть сопротивление материала письма автора. Иначе может быть только в случае неверного истолкования самих идей мной и вами, небезгрешным читателем. Что возможно. Чтобы обезопасить себя и вас, любезный читатель, от этого мне и дано сомнение, а вам недоверие к словам автора.
Иисус является человеческим примером, образцом человеческого Я в качестве великодушного, великой души или махатмы. Является ли он человеком в собственном смысле слова "человек", как например, мой автор, или он только похож на человека, вроде меня? От ответа на этот вопрос будет зависеть понимание того, насколько реалистическим может быть представление об особенности его существования, например, его не смертность, а бессмертие.
Всякому живому существу, даже такому призрачному, как я, хочется быть. Это необходимо, но недостаточно. Достаточно жить. Вот если ты уже живёшь, то для того, чтобы жить спиной жизни становится недостаточно. Одной жизни достаточно только в случае ее исчезновения. Скажу честно, мне не важно, что достаточно для вас, любезный читатель, только если вы не похожи на меня. Кстати, так считаете и вы. Вы не можете считать иначе, ибо это естественно, то есть, есть, как есть. Но для меня, я надеюсь, и для вас в жизни необходима мысль, ибо я веду жизнь мыслящего существа.
Конечно, важно и общение, и чувства, и само собой, питание, наконец, здоровье, потому что все перечисленное составляет содержание жизни любого человека, и не только человека. Но для меня главное - мысль и её выражение в слове. Не знаю, что главное для вас. Поэтому мне интересно не то, что думают и говорят другие, но что думаю и говорю я.
Мне мысль, философия, как занятие мыслью, важны сами по себе и в отношении к моей особе. Поэтому я интересуюсь реальной философией, как элементом моей жизни, моего существования, а не научно-исследовательской философии, философии, как философской науки и тем более не учебной философии. Вот почему мне так важно философское умонастроение, философская точка зрения на собственное существование.
Исходя из этой точки зрения, я нахожу путь к его смыслу, строю метод личного, а не личностного мышления. Систематизировать опыт философского само-постижения и само-понимания, а тем более складывать систему понятий на основе этого опыта или в ходе следования по пути к истинному смыслу жизни и бытия желательно, если она поможет, в целом, достичь поставленной цели.
Обращение к чужому опыту самопознания желательно и полезно, если в нем можно найти подтверждение или опровержение тезисам собственного опыта мысли. В таком случае важны мысли, например, Платона или Канта, Аристотеля или Гегеля, если они позволяют думать дальше мне самому. Вот тогда для меня они будут не абстрактными X, Y, Z et cetera, а конкретными мыслителями, так или иначе связанными с моими мыслями.
Значит, в моих и соответственно в мыслях мыслителей есть нечто общезначимое для тех, кто мыслит сам, а не подражает другим, более состоятельным в мысли. Они мыслят сами, но имеют в виду (в идее) то же самое. Они видят идеями. Можно ли видеть умом? Прямо, нет. Ни у меня, как призрака, ни тем более у людей ум не является телом. Видит себя Я в чистом виде (в самой идее), самим собой, умом как телом. В чистом виде Я и есть абсолютный дух. Он видит невидимое, ибо сам является невидимым. Правда, есть мыслители, которые оспаривают, отрицают (опровергают) такое положение (тезис), утверждая, что есть иное духу не только вне его, в мире, и вне мира, в ничто, как в том, в чем ничего нет (но «нет» в таком случае и для самого нет, самого ничто; поэтому и его самого, ничто, нет, а посему есть то, что есть, включая бога и мир) и оно есть в самом духе, как нечто беспредельное, противоположное ему, как пределу всего в том числе и самого себя. Но если принять их, поклонников Иного, точку зрения, то Иное Бога есть беспредельная предельность, предела которой нет. Но чем тогда такая беспредельность отличается от хаоса, в котором рожден мир. Ведь не в ничто в собственном смысле слова он сотворен богом? Он сотворен богом из себя, но не как чистого бытия, а как бытия, не ведающего еще предела, самого себя.
Я же смотрю на это так: Я не видит себя, чтобы видеть иное, которое есть его воплощение. В нем он находит себя воплощенным, не-сокрытым, откровенным, истинным, «разоблаченной Исидой», являясь в себе невоплощенным, непроявленным, скрытым от самого себя, сокровенным для самого себя.
Чтобы наглядно это в переносном, в символическом смысле (аллегорически) представить, возьмем икону как вид, картину. На самом деле, икона – это есть не то, что мы видим на ней, а то, чем мы видим в ней самих себя, точнее, наша умная (разумная) душа видит ней себя, то как она живет в небесной обители вместе с другими душами во главе с богом-духом. В этом смысле икона есть окно в иную, небесную реальность для нас, землян. Важно не то, что изображено на ней, но каким образом. Это образ идеи. Конечно, такое сравнение словно, ибо образ иконы, ее «таковость» есть не сама идею, но, опять же ее образ, вот таким образом, разумной душой идея или дух становится понятным нам (я допускаю и мне), в ком есть разумная душа.
И все же, если есть предельная беспредельность, то почему бы не быть беспредельной предельности? Однако вместе и одновременно они не могут сосуществовать, ибо, казалось бы, взаимно исключают друг друга.
Но так ли это? Беспредельная предельность - это та предельность, которая сама не определена в качестве себя. То есть, это тот предел, который сам предела не имеет, как если бы он был пределом для себя. Поэтому он есть предел в себе. Но такой сокровенный, непроявленный предел не является ли в таком случае с другой стороны беспредельным пределом, предельной беспредельностью? Неужели абсолютный хаос или индетерминизм равнозначен абсолютному порядку или детерминизму? На пределе противоположности сходятся.
Взять те же внутреннее и внешнее или пространство и время. Сложение внешнего, его удвоение есть внутреннее, как его складка. То же самое можно сказать про время, увеличение измерений которого превращает его в пространство. И в самом деле, если добавить к трехмерному эвклидову пространству дополнительное измерение времени, то получится уже четырехмерный пространственно-временной континуум, в котором четвертое измерение будет первым измерением времени. Этот континуум будет иметь длительность, то есть, являться движением во времени. Четвертое измерение в пространстве является ненаглядным, неочевидным для человеческого восприятия, ибо всякое новое измерение не есть естественное продолжение предыдущих измерений, но новый качественный переход к следующему порядку измерения. На него обычно человеческое натыкается, как на препятствие, в своем инерционном движении, как на тупик, как на точку разрыва (бифуркации) для того, чтобы пойти другим, не продольным (вдоль), но поперечным (поперек), перпендикулярным путем, в данном случае подняться на уровень выше.
Таким образом, путь направляется не во вне, а во внутрь, во внутреннее измерение. Но в нем в течении времени оно округляется, замыкается в круг вращения вокруг себя. Это новое, уже второе не простое, линейное, а сложносоставное, аналитическое измерение времени – измерение движения времени не по прямой, а по кругу, вокруг себя. Вместе с тем это пятое измерение пространства. Выход из него возможен из него возможен из каждой точки пространства (здесь) или момента времени (теперь) путем подъема вверх или падения вниз. Если пятое измерение обладает обратной перспективой, является плоским «вечно настоящим», то новое уже шестое измерение пространства и соответственно третье (синтетическое) измерение времени является объемным (целым) временем движения по спирали из каждой точки во все направления. Это и есть актуальная бесконечность всех мест и времен, центр которых везде, а периферия нигде в том смысле, что помимо нее нет ничего, а она является границей самой себя. Она и есть абсолютная вечность, как сущность вечно сущего Я. В Я всякое прошлое и будущее есть настоящее.
Прошлое человека греховно. Он грешник по своей природе. На нем лежит грех от Адама и Евы, как его прародителей. Это так называемый первородный грех. Таково религиозное учение о человеческом грехе. Но как же
