I.
Город Бостон штата Массачусетс представлял собой крупный торговый и экономический центр. После американской революции 1776 года прошло всего несколько лет, однако, признание Британской Империей независимости Соединённых Штатов Америки оказало существенное влияние на жизнь и быт местных фермеров: кратно уменьшились налоги и сборы, землевладельцы смогли вести свои дела на законном основании, а их права и свободны были защищены лично Президентом Джорджем Вашингтоном. Подобные перемены весьма позитивно сказались на сельских жителях.
В деревне Фанкивиллидж, расположенной в 20-ти милях от столичного Бостона, наступил день собрания местных землевладельцев. Фермеры прибыли в назначенное время и место – лично в дом к Теду Харрису, являющемуся главой данного поселения, – и были готовы выслушать новости о событиях в недавно образованном государстве и предложить свои идеи по развитию сельского хозяйства. Всего на встрече присутствовало порядка дюжины фермеров, расположившихся за большим деревянным столом прямоугольной формы. Тед, сидящий во главе стола, ждал последнего гостя, который опаздывал на пару минут. Мистер Харрис нервно постукивал ботинком об пол. Спустя несколько секунд, он вынул из-под щеки жевательный табак, достал некую коробочку из-за пазухи и скинул использованный материал туда. В этот момент, дверь в кабинет открылась и внутрь вошёл пожилой мужчина с длинной густой бородой. Оглядев всех присутствующих, он поймал взгляд хозяина дома и, виновато кивнув, обратился:
– Мистер Харрис, доброго утра! – голос фермера был хриплым. – Великодушно извиняюсь… Дело такое… Ноги уже не ходят так быстро, как в молодости.
– Ничего страшного, Бенджамин! – бодро ответил глава деревни и даже улыбнулся опоздавшему. – Мы ещё не начинали. Присаживайся на свободное место, и я объявлю собрание открытым.
Старик зашаркал в направлении стола и вскоре с шумом опустился на один из стульев. Вытерев рукой пот со лба и пару раз глубоко вздохнув, Бенджамин уставился на Теда, всем видом показывая, что готов к старту.
– Рад вас всех видеть здесь! – начал Харрис. – Итак, дамы и господа… Хотя, сегодня здесь исключительно господа. Одним словом, мужчины, я объявляю открытым наше сегодняшнее собрание землевладельцев деревни Фанкивиллидж! Очень надеюсь, что каждый из вас в ясном уме и добром здравии! Ситуация такая, что наши права теперь защищены законом: лично Президент Вашингтон гарантирует соблюдение всех норм и уставов ведения фермерских дел. Ура! Я, как выбранный жителями деревни глава, обещаю каждому из вас, что интересы фермеров будут приоритетными. Готов выслушать замечания и пожелания каждого. Перед этим, хочу сказать, что нам угрожает лишь одно событие: война с индейцами. Их племена ведут себя максимально агрессивно и не желают идти на диалог. К сожалению, вариант того, что неприятель ворвётся в наши дома, уничтожит хозяйства и, что самое страшное, – нас самих – мы не можем исключать полностью. Однако руководство страны и лично Президент Вашингтон ведут активную военную кампанию против захватчиков. Правда за нами! Победим и сделаем наше государство великим!
Наступила пауза, во время которой один из собравшихся посмотрел в потолок с недовольным видом. Это был Остин Крейг – фермер и крупный землевладелец. Фактически, он являлся вторым человеком на селе после Теда, но политических решений не принимал.
– Тед, позволь мне высказаться… – угрюмо произнёс Остин. – Ежели твоя речь ещё не окончена, дай знать – дослушаю с удовольствием. В ином случае, хочу получить слово.
Харрис посмотрел на Крейга.
– Да, конечно, Остин. Твоё время! – одобрил глава деревни.
Остин чуть поёрзал на стуле, покряхтел пару раз и принялся говорить:
– Во-первых, душевно приветствую всех! Я полностью согласен с мистером Харрисом: демократия победила и у нас есть несколько штатов, официально признанных новым государством в мире. Это попросту не может не радовать! Господь услышал наши молитвы и дал каждому сил на это свершение! Тем не менее, помимо войны с индейцами, которая, несомненно, является проблемой, но, вместе с тем, не представляет прямую угрозу прямо сейчас, хочу обратить ваше внимание на внутренние восстания. Например, не далее, чем 8 лет назад был подавлен мятеж капитана Шейса. Каждый из вас прекрасно помнит, как этот ирландец сначала клялся в верности американскому континенту и разделял наши с вами взгляды, а после – стал захватывать местные фермы и магазины, беря людей в заложники. Слава Богу, что его восстание было подавлено. Тем не менее, кто помешает подобным предателям вновь взяться за оружие? С одной стороны, у Президента есть чёткая картина развития государства, с другой – власти тратят много сил на индейские войны. Я не имею претензий к ним за это, ведь племена на самом деле опасны. Однако если какие-то внутренние силы вновь захотят устроить кутёж – нам всем будет худо…
Тед наклонил голову вбок, внимательно слушая гостя. Уловив паузу в его речи, хозяин обратился:
– Ценю твоё мнение, Остин! Да, ты абсолютно прав: внутренние недовольства, выливающиеся в боестолкновения, могут быть даже более опасными, чем война с врагом. Лишь потому, что неприятеля в виде индейцев мы знаем чётко, а вот лица своих же предателей можем и не распознать. Однако хочу успокоить тебя и всех присутствующих: Президент берёт под контроль подобные дела. Отныне, попытка военного переворота будет расцениваться как тяжкое преступление. Мы всё также имеем право на мирный протест, но вот того, кто взял в руки оружие, ожидает темница или казнь. Считаю это справедливым. Остин, скажи, есть ли у тебя предложение по развитию земельного дела?
Во время речи главы деревни, Крейг достал пузырёк с табаком и поместил часть содержимого под щёку. Табак во рту мешал говорить, а эффект обычно наступал не ранее, чем через пару минут. Поняв, что хозяин дома закончил и вновь ждёт от гостя слова, Остин скорчил гримасу, достал пузырёк и сплюнул содержимое рта в него.
– Да, мысли имеются… – мужчина провёл языком по полости рта, желая хоть немного ощутить послевкусие табака. – Я бы хотел, чтобы планка налогов для крупных землевладельцев была понижена. Прекрасно понимаю, что в налоговой сфере сейчас гораздо больше справедливости, чем ранее, но всё-таки… Имею ввиду, налог высчитывается с определённой единицы площади, а если земли много, то я теряю огромную сумму. При этом, приношу Бостону столько продовольствия, что, понизив сбор, ни один житель города ничего не потеряет. Серьёзно: даже стоимость мяса не поднимется. А вот мне будет всяко легче сводить концы с концами. Тед, как думаешь, могут ли крупные фермеры ожидать послаблений от властей в ближайшее время?
Харрис выслушал Крейга и лишь отрицательно покачал головой.
– Не могу знать, Остин… Скажу лишь, что такой вопрос может решаться именно на уровне штата Массачусетс, то есть, обращаться в администрацию Президента не требуется. У руководства штата достаточно полномочий для принятия решений подобного рода. Тем не менее, сильно сомневаюсь, что это произойдёт в ближайшем будущем: война вынуждает покрывать все расходы, к тому же, молодому государству нужны средства на ведение зарубежной торговли. Одним словом, налоговые поступления от нас с тобой – фермеров – играю важную роль. Мне жаль, но крупные владельцы земли вряд ли ощутят помощь от государства в грядущие годы…
Крейг зажмурился, плотно закрыв глаза. Выражение его лица оставалось недовольным. Вновь посмотрев на Харриса, он проворчал:
– Господь Всемогущий… Они нас разорят. Ладно, я догадывался о таком варианте развития событий. Надеюсь, что после окончания войны с индейцами дела пойдут в гору. Буду верить!
Тед Харрис оглядел остальных гостей. Все молчали, смотря кто на Остина, кто на Теда. Однако грузный мужчина полного телосложения поднял руку сразу, как встретился взглядом с главой поселения. Его звали Уильям Беркли. Не трудно догадаться, что он тоже являлся фермером.
– Тед, позволь я! – густым голосом произнёс Уильям. – Буду краток, если разрешишь!
Харрис лишь утвердительно кивнул, бросив при этом:
– Никаких возражений, говори!
Толстяк кашлянул, скорее для того, чтобы было легче высказываться, нежели от простуды. Несмотря на это, его голос остался таким же низким:
– Приветствую, господа фермеры! – начал Уильям. – На данный момент, наша основная работа заключается в производстве продовольственной продукции: мясо, зерно или молоко. Это абсолютно нормально. Но как отнесётесь к идее создания объединённых плантаций нашей деревни, где будем выращивать непродовольственные материалы? Например, хлопок. Насколько мне известно, данное волокно набирает популярность, а его поставка на рынок может поправить наши дела. Более того, от властей штата мы можем рассчитывать на налоговые льготы, так как будем передовиками в данном вопросе. Тед и остальные господа, что скажете?
На лице хозяина дома появилась гримаса непонимания.
[justify]– Уильям, идея, конечно,
