– Намёк понял, ваше Величество! – лорд Дилени низко поклонился, – Уж к лету-то надеюсь покончить с нашим «другом» окончательно!
Первое, о чём лорд Дилени спросил свою даму, когда они остались одни в покоях лорда Говарда:
– Надеюсь, ты прикрывала нас от?..
– Не сомневайся, милый. Ни одна сволочь из числа этих размалёванных шлюх и улыбчивых лицемеров не слыхала ни слова из того, что мы говорили! Хотя они чуть не оборвали все портьеры и не протёрли до дыр ушами всю штукатурку вокруг всех этих «исторически» существующих отверстий в стенах соседних комнат!
– Отлично. В-смысле, отлично, что ты здорово их уделала. Да и приколола тоже – от души! Значит, говоришь, «искренней любовью»?!
– Вот-вот. А поскольку они обо мне наслышаны, ты даже представить себе не можешь, какая чехарда сразу началась в их набрилиантиненных и напудренных головах! О-о! Мне нашлось, где порыскать, и что повыудить. Столько всего интересного можно найти, даже не прилагая специальных усилий, когда люди не умеют, как навострился в последнее время мой бывший, ставить мысленный блок. Потому что поневоле все сразу начинают думать о самом потенциально опасном и страшном для разоблачения: «Ах! Неужели она узнает и о …!»
– И о чём же?
– Ну, как пример, могу привести самую невинную, неопасную, и наивную «тайну», от лорда второго мажордома: «Неужели она видит, что моя вредная и обожающая скандалить жена ничего мне не даёт, ни одна дура-фрейлина тоже не желает мне, старому и противному прыщавому и похотливому козлу, дать, и мне приходится, как в юности, проводить время в туалете с левой рукой?!».
– Ну а самая опасная?
– Самая опасная, на мой взгляд, тайна содержится в голове лорда Кинтаны, Канцлера её Величества. У него тут составлен небольшой такой, на восемь персон, заговор. С целью сместить королеву, попросту придушив её в её же постели, зарезать королевских отпрысков тоже в их постелях, (Для этого и нужны не менее восьми здоровых и лишённых чести и совести сволоча!) и самому сесть на освобождённый трон. Одарив прихвостней-подельников землями, деньгами и всяческими поблажками, здесь именуемыми Королевскими привилегиями. Поэтому милый.
Прежде, чем мы начнём очередной сеанс лечения наших душевных ран, и заодно удовлетворения чисто животных инстинктов, может, ты сходишь к лорду Айвену, который уже озаботился обзавестись подразделением крепких и лично преданных головоре… Тьфу ты – я хотела сказать – храбрых и доблестных гвардейцев! Да и расскажешь ему, кого следует немедленно, не дожидаясь, пока эти гады скроются «в изгнание», арестовать, пытать, и затем – казнить?
Чтоб уж я – а вернее – мы с тобой! – и правда – действительно были спокойны в отношении безопасности её Величества?
Леди Ева покорнейше попросила её Величество разрешить им с новым Главнокомандующим покинуть Клауд до того, как свершится королевское правосудие, и семерых выживших после пыток (Особо истово всё отрицавший зять лорда Канцлера изволил оказаться человеком со слабым сердцем, и во время пытки водой просто умер! Впрочем, может, тут сказалось и излишнее рвение палачей, которых злобный тип успел даже перекусать, словно был не дворянином в одиннадцатом поколении, а простым смердом.) заговорщиков посадят на кол.
Её Величество признали, что зрелище медленно и мучительно, хоть и в «назидание» остальным, умирающих благородных лордов не может являться эстетическим удовольствием для женщины, достаточно опытной в смысле пыток. (Особенно в том положении, в котором находится леди Ева.) Но себе леди Наина в этом плане отказывать тоже смысла не видит – это, так сказать, королевская работа: наблюдать, как вершится королевское же Правосудие. Ведь не один только лорд Стратфорд имеет право вершить суд, и контролировать приведение его постановлений в исполнение!
Так что вполне удовлетворённые и встречей и её результатами, высокие договорившиеся о вечном сотрудничестве и взаимопомощи стороны расстались, спустя всего неделю после представления друг другу.
На небе для разнообразия светило солнце, и лорд Дилени наслаждался, подставляя его лучам то одну то другую щёку. Леди Ева, как обычно расположившая своего коня рядом со Спокойным, буркнула, оглянувшись на чёрную громаду Клауда в миле позади:
– А наш-то Эксельсиор – побольше будет! И посолидней.
– Ну понятно! – лорд Дилени фыркнул, – Наш же!
– Нет, милый, не поэтому. А потому что и правда – и построен и оборудован получше. Лорд Хлодгар в этом смысле молодец. Переделывать то, что считал узким, тесным или неудобным – не стеснялся. Его же не сдерживали «традиции предков» и скудость материальных ресурсов. Да и банальная лень. Да, это верно и правильно: королям строить и перестраивать обычно просто лень. Не у всех же это – мания, как было у вашего Людвига-строителя. А как ненавидят всю эту неизбежную пыль, грязь, и стук-грохот королевы!..
– Ага. Ты мне, солнце моё, зубы тонкостями строительства не заговаривай. Скажи лучше, что думаешь про лорда Айвена и леди Наину. – лорд на всякий случай оглянулся, но его почётный эскорт как обычно ехал в двадцати шагах позади – он сам так велел.
– Что думаю, что думаю… – леди Ева изволила нахмурить благородной формы лоб, – Думать мне ничего не надо. Потому что только слепой не увидел бы, что лорд Айвен свою даму действительно боготворит, и готов с неё пылинки сдувать. Понятно, почему он столь быстро и свирепо произвёл аресты и дознание!.. А вот её Величество…
Говорила я тебе уже – существует, оказывается, очень много вариантов любви! Изучить вариант леди Наины для меня было и интересно… И полезно!
Она теперь, после «доработки» её сознания, выявившей для неё верные и вечные, с позволения сказать, приоритеты и ориентиры, сказала, то, что думала. Правду.
Нужно в первую очередь думать о детях. Об их будущем. И в этом плане она готова пойти далеко. И понимает разумом, что лорд Айвен рано или поздно захочет для их бастардов и лучшей доли! И тут у неё в душе борются две Наины: одна всей душой любит своего спасителя. И понимает, что он и честен, и порядочен, и благороден, и никто никогда не будет любить её – именно так! Горячо, безоглядно. Буквально, словно дикарь – своего каменного кумира-идола! Вознося на недосягаемый пьедестал. Причём платоническая составляющая намного, намного больше, чем чисто физическая. Но!
Леди Наина в первую очередь – состоявшаяся, если это можно так назвать, мать! Она и правда – вложила в детей огромную часть своей души! Потому что они в какой-то степени заменяли ей близость и общение и с мужем, и с родными-близкими. Леди Наина поэтому с неким… напряжённым подозрением ждёт, когда лорд Айвен начнёт «качать права» за их будущих детей.
Говорю же – изучать все эти нюансы и тонкости мне было чертовски интересно. Занятно. И…
В какой-то степени завидно. Ведь лорд чёрный Властелин ни разу не дал мне…
– Родить?
– Да. А так-то я беременела тысячи раз! Проклятая Машина в этом плане – настоящая умничка. Если «делает» или «чинит» женщину – в первую очередь обеспечивает, вот именно – возможность забеременеть! А если мужчину – так уж чтоб его семя оказалось и чертовски жизнеспособно, и весьма шустро!
– Но ведь ни лорда Айвена, ни меня Машина не обрабатывала?
– Верно. Зато, милый, она «обрабатывала» леди Наину. И меня. И что? Ты чем-то недоволен? – на него взглянули.
Лорд новый Наместник поспешил уверить свою восхитительно смотрящуюся даже в гневе спутницу, что всем он доволен! И счастлив!
– Ты кого пытаешься надуть, храбрый ты мой? Как будто я не вижу у тебя в голове всех этих страхов и сомнений! А главный – насчёт того, брать ли меня в предстоящую в мае новую экспедицию к Аутлетту. С одной стороны – ты и правда жутко боишься так рисковать мной – ведь я в положении! С другой – понимаешь, что моя помощь может быть поистине неоценима, и если ты не возьмёшь меня, сильно рискуешь. И «вверенным контингентом» в предполагаемые три тысячи солдат, и собой. А оставить новосозданный трон сразу без законного Наместника – глупо. И недальновидно. Не говоря уж о том, что оставить меня – без мужа, моей надежды и опоры – вообще свинство!
– Ну, насчёт – надежды и опоры, это ты уж… Чересчур! Ты и сама прекрасно…
– Ничего не чересчур! – его перебили весьма сердитым тоном, – Почему я должна думать про наше новое государство, его обустройство и население, про войну с лордом Хлодгаром, и про возможные конфликты с прочими завидующими идиотами-соседями, и про светлое и безоблачное будущее наших детей, вместо того, чтоб предаваться недоступным мне ранее милым и тихим семейным радостям, когда всё это отлично можешь делать и ты?! Мы, женщины, в этом плане очень даже… Практичны.
– Ага, я понял. То есть – всю рутину, по управлению, обеспечению, воспитанию, обучению, переговорам, финансовой отчётности, и прочим бюрократическим проблемам ты хотела бы свалить на меня. А самой – только нежиться в холе на постели, да заниматься…
Докончить он не успел. Потому что его ткнули остреньким твёрдым кулачком прямо под рёбра. Прокомментировав:
– Много себе позволяете, лорд Наместник. И болтать, и мечтать. – и, тоном потише, – Не бойся. Никто из наших не видел, как я тебя бью!
Лорд наместник усмехнулся:
[left]– Можно подумать, многие наши
