Входит Т и м и р ё в а, молодая женщина в накинутой на плечи
шубке, поверх которой лежит туго заплетённая коса‚ из-под
шубы видна длинная юбка. Вид у женщины решительный.
Т и м и р ё в а. Господин Алексеевский! Прошу объяснить, почему сегодня мне было отказано в свидании с моим мужем‚ Александром Васильевичем Колчаком? Я не видела его уже сутки! Он болен, сильно кашляет. Я просила передать для него тёплое одеяло. Получил ли он его? И вообще, где он, что с ним, господин Алексеевский?
А л е к с е е в с к и й. Сударыня! Какой я вам господин? Следователь я. Товарищ следователь.
Т и м и р ё в а (дерзко). Что-то не припомню, чтобы мы с вами в дружбе состояли.
А л е к с е е в с к и й (усмехаясь). Хм-м! Ваша правда, чего не было, того не было. Вы ведь, насколько я наслышан, гордая казачка, а я – так, из разночинцев, как говорится, гусь свинье не товарищ! Так что ль?
Т и м и р ё в а (смутившись). Я не в этом смысле...
А л е к с е е в с к и й. Да вы присаживайтесь, присаживайтесь! (Показывает на стул.) Можете обращаться ко мне по имени и отчеству – Александр Николаевич. Так вас устроит?
Т и м и р ё в а (смягчившись.) Да, вполне! Спасибо. (Садится.) Так вот, Александр Николаевич, объясните, почему мне отказано в свидании с адмиралом Колчаком, моим мужем?
А л е к с е е в с к и й (удивлённо). Помилуйте, какой же он вам муж? Колчак отрицает это.
Т и м и р ё в а (растерянно). Как это отрицает? Не может быть!
А л е к с е е в с к и й берёт из папки бумагу и протягивает её Т и м и р ё в о й.
А л е к с е е в с к и й. Сами взгляните.
Т и м и р ё в а. Что это?
А л е к с е е в с к и й. Это протокол допроса. Вот здесь... (Указывает нужную строку.)
Т и м и р ё в а берёт листок.
А л е к с е е в с к и й внимательно наблюдает за ней.
Т и м и р ё в а (читает вслух). «Она моя давнишняя знакомая...» (Отрываясь от чтения‚ растерянно.) Знакомая?.. Как же так?
А л е к с е е в с к и й. Ну что, убедились? Вот вам и муж! (Отбирает бумаги).
Т и м и р ё в а (осенённая догадкой). Да, да! Конечно! Как же это я сразу не догадалась! Иначе и быть не могло. Он же благородный человек! Он желал оградить меня от возможных неприятностей. Вы что, не поняли?
А л е к с е е в с к и й (несколько разочарованно). Почему же, поняли. Поступок мужчины, должен признать! (Кладёт бумагу в папку.) Он и на допросах держится как настоящий мужчина – спокойно, с достоинством! В тюрьме, знаете ли, многие ломаются! Трусят, изворачиваются. Вот, к примеру, его первый министр, известный вам Пепеляев, сразу же отрёкся от своего Правителя и теперь на каждом допросе клянётся в любви к Советской власти!
Т и м и р ё в а (с отвращением). Мразь! Иуда! Вот из-за таких...
А л е к с е е в с к и й. Эх, сударыня! Таких большинство. Вот вы, признаюсь, исключение! Уму непостижимо! Сами на арест напросились, в тюрьму за Адмиралом пошли! Загадка, скажу я вам!
Т и м и р ё в а. Что же тут загадочного? Он мой муж!
А л е к с е е в с к и й. Да бросьте вы! Муж... Муж... Вообразили себя женой декабриста? Этакая княгиня Волконская! Только учтите: она ехала в Сибирь на поселение свободным человеком, а вы арестантка! Я, правда, вас таковой не считаю. Вы ещё слишком молоды и в силу своей житейской неопытности поступили весьма опрометчиво. Мой долг помочь вам. Попасть в тюрьму легко! Вы уж мне поверьте! Сам сидел! Вот выбраться из неё ой как трудно!
Т и м и р ё в а (тихо). Разве я могла поступить иначе? Ведь я люблю Александра Васильевича, и он любит меня.
А л е к с е е в с к и й (вздыхает). Да так ли это? Что-то не верится.
Т и м и р ё в а. Отчего же?
А л е к с е е в с к и й. При обыске у вас были изъяты письма Адмирала, и в них... (Роется в бумагах). Где же они?.. Ага, вот (читает‚ перебирая письма). «Моя обожаемая...», «мое божество...» Вот ещё! «Моё счастье...» Или вот: «моя звезда!..»
Т и м и р ё в а (возмущённо). Это отвратительно – рыться в чужих письмах! Вы не смеете! (Порывается выхватить письмо.)
А л е к с е е в с к и й (отстраняя руку). Только по долгу службы, сударыня! Только по долгу. Поверьте, это не праздное любопытство. Я хочу лишь понять, что подтолкнуло вас к Адмиралу? Почему вы с ним? Что-то тут не так! Ведь вам только двадцать шесть, а ему за сорок. Он уже сед!
Т и м и р ё в а. Александр Васильевич поседел за одну ночь, поседел на моих глазах, узнав о предательстве союзников. Для него это было настоящим потрясением!
А л е к с е е в с к и й (удивлённо). Вот как? Не знал... Вы это серьёзно?
Т и м и р ё в а (с достоинством). Нас в семье врать не обучали!
А л е к с е е в с к и й. Простите! Я не хотел вас обидеть. Знаете, нам ведь иногда тут такие сказки рассказывают... Но вернёмся к письмам. Странные вещи! Из них я узнаю: ваш портрет в рубке боевого корабля, ваша перчатка, увезённая за океан, желание сложить к вашим ногам Константинополь и черноморские проливы! Ни дать ни взять средневековый рыцарь, поклоняющийся даме сердца! Да не игра ли всё это? Ей-богу, ему бы жить во времена Троянской войны или крестовых походов?
Т и м и р ё в а. Почему же? Рыцарство это не пережиток! Это особое состояние мужской души, к сожалению, редкое в наше время.
О рыцарской любви мечтает каждая женщина!
А л е к с е е в с к и й (сухо). Что ж, вам виднее. Пусть так. И всё же мне сдаётся, что любовь для него – всего лишь якорь спасения, надёжная бухта в эпоху исторических ураганов...
Т и м и р ё в а. Вряд ли вам постичь всю глубину нашей духовной общности.
А л е к с е е в с к и й (запальчиво). Но я стараюсь, сударыня. Ох‚ как стараюсь! И надеюсь на вашу помощь. (Берёт ещё одно письмо.) Вот, послушайте, здесь он очень мудро пишет: «Я убедился, как легко овладеть истеричной толпой, как дёшевы её восторги, как жалки лавры её руководителей!» Вот ведь как – убедился, и всё же объявляет себя диктатором! Не странно ли?
Т и м и р ё в а (с горячностью). Это неправда! Верховным Правителем Александр Васильевич был избран, причём, избран тайным голосованием!
А л е к с е е в с к и й. Ну, не всё ли равно!
Т и м и р ё в а (горячо). Не всё! Колчак к власти не рвался. После революции, после того как Россия проиграла войну‚ он находился не у дел, невыносимо страдал, чувствуя себя ненужным и потерянным. И тут неожиданно ему представился случай самому что либо сделать для России! Вы это понимаете? Разве мог он отказаться? Да он смотрел на это как на подвиг, посланный ему небом!
А л е к с е е в с к и й. А ваша любовь! Ведь этим он подверг её смертельному риску!
Т и м и р ё в а (вздохнув). Боюсь, что именно любовь и подтолкнула его на это.
А л е к с е е в с к и й. Роковая вы, однако, женщина! Как же вы, с вашим чутьём, с вашей женской интуицией не удержали Адмирала от губительного для него шага? Наслаждались бы сейчас своим счастьем где-нибудь в Париже, писали бы мемуары...
[justify] Т и м и р ё в а (твёрдо). Мы –
