Двое из Марамуреша. Часть 5.

разбегаются в стороны, где их ожидает остальное семейство Лупеску, сражающееся лучше тысячи воинов. А вот мы со Штефанией сражаемся бок о бок, чувствуя себя самыми близкими сестрами, пусть и не родными но кровными, а это куда важнее. И все это слилось в единой кровавой симфонии, сносящей головы, вспарывающей животы, отрезающей конечности и разрубающей пополам... Сбросив с себя первую волну атакующих, мы наголову разбили обозы с продовольствием - бурдюки с водой были вспороты нашими саблями, а еда растоптана под копытами коней. И самое главное - самое главное ждёт султана ещё впереди, темной-темной ночью... Пока соратники господаря и два лучших отряда уводили турок подальше, Влад, я и Сильвиу (самое ироничное что все происходило по разные стороны самой большой телеги) переодевались в турецкие наряды и заматывали лица тряпками, чтоб никто не узнал нас среди османских солдат. Мы хоть и действовали по-разному, но цель у нас была одна - Завоеватель. 
Выйдя из-за телеги, мы узнали друг друга, хоть виду и не подали - но парой экспрессивных знаков дали друг другу знать, что мы одна команда - и нам за самоволку ничего не будет. Благо, с собой мы захватили все самое нужное - господарь мешочек с какими-то странными талисманами, я - набор ножей и точильный круг (самая тяжелая ноша, между прочим!), а Сильвиу взял Коран и молитвенный коврик - не иначе как отобранные в бою.
- Шевелитесь! - подгонял солдат Умур Дели-оглу. - Эй вы, в строй! - крикнул он, заметив нас.
Опустив пониже головы, мы самыми привычными движениями влились в строй, незаметно сновая по лагерю и разведывая положение.
Вечерело. По всему разом потемневшему лагерю зажглись костры и факелы, так что это создавало причудливую атмосферу страшной сказки. Привычно затянули свою вечернюю молитву муэдзины, послышались резкие крики и удары хлыстов - это знатные беи отгоняли от своих припасов и бурдюков с водой измученных и голодных крестьян.
- Воды! Воды!
- Вода будет раздаваться лишь у одного шатра! Не разрешайте им приближаться!
- Дайте воды!
 Сердца у меня и Сильвиу сжались, но увидев твердый взгляд Влада, со вздохом "взяли под козырёк" - что же еще остаётся?
Внезапно он напрягся и приложил палец к губам, так что и мы превратились в слух. Больно знакомый голос...
- На заре атакуем Тырговиште тремя колоннами. Омер Турхан-оглу со своей конницей атакует с правого фланга, Али Эвренос-бей-оглу с двадцатью тысячами янычар на левом фланге.
Мы сжали кулаки: не увидишь ты завтра Тырговиште...
Незаметно крадясь вокруг палаток, словно волки вокруг овечьего стада, мы слышали всё. Парой жестов господарь показал нам, что собирается в султанскую палатку. Мы утвердительным кивком ответили, что прикроем его здесь. В этот момент Сильвиу хищно оскалился, и взяв меня за плечо, показал ладонью где находится султан. Сощурив глаза, я с решительным видом нащупала рукоять клинка - пора! Как вдруг...
- Эй вы! Кто вы такие? - стражник вгляделся в наши лица.
- А вот кому талисман? Хороший, отдаю за полцены! - хриплым, неузнаваемым голосом заговорил Влад. 
- Зачем мне твой талисман?
- Защитит тебя от врага!
- Ну ладно, проходи! - смеясь, ответил стражник.
Дождавшись, пока второй стражник пройдет мимо, мы прокрались около ряда палаток, не забывая вживаться в наши роли:
- Бисмилляи иррахман иррахим! Сегодня удачный день для родившихся под звездой Скорпиона...
- Ножи, ножницы точу! Клинки затачиваю! Ножи, ножницы точу...
Вот наконец и сам Мехмед. Ещё пара шагов... уже видно его самодовольное одутловатое лицо... Сильвиу тигром прыгнул на него и оттащил за палатку с громким шумом. Второй солдат ринулся за палатку и увидел как я нанесла удар кинжалом в горло с криком:
- Голову с плеч!
- ГЯУРЫ!!! - истошно завопил солдатик и в этот момент шатёр султана полыхнул адским огнём. Это был сигнал для нашего войска, которое ломанулось с тыла прямо в лагерь. И началась настоящая резня а после моего крика "Foc!" наш дракон тут же выпустил струю пламени, сжигая ею напавший на нас отряд. Мы видели только истекающее кровью мясо, слышали лишь звон сабель и крики "Аллах акбар!". Мы сражались из последних сил, чувствуя что победа будет за нами - идущие на смерть приветствуют тебя! Первоначально фортуна была на нашей стороне. После того как всем нам удалось сжечь и растерзать азиатских наемников (спасибо вольному балауру и нашей роте, сражавшейся за десятерых), мы достигли шатров везиров Махмуда и Исака где оголодавшие оборотни сожрали множество ослов и верблюдов. Но утратив контроль над собственной сытостью, семье Лупеску впришлось срочно отступить, так как везиры вызвали подкрепление, и с этой минуты удача отвернулась от нас. Сильно оттесняя к центру, османы рубили напролом. Наши воины падали как подкошенные. Под копытами коня воеводы погиб сильный противник, но в этот момент другой враг полоснул Цепеша саблей по ноге, и Дракула, склонившись к конской шее, крикнул из последних сил:
- Отступаем!
В этот момент мы прорвались к самим везирам. Ценой своих жизней Дануц, Драгош, Нягоэ и тяжело раненый Клодиу отправили в небытие Исака-пашу и навалились на Махмуда, но перед тем как упасть в их смертоносную хватку, он сумел пустить стрелу в спину Сильвиу.
- НЕТ!!! - с диким криком я прыгнула вверх и закрыла его собой, не допустив чтобы стрела попала в сердце наследника рода Маринеску как осиновый кол.
Горячая, адски острая боль пронзила все мое тело, на рубашке выступили пятна крови и я рухнула на траву. Голова закружилась, сознание стало мягким, слабым, сонным, как во время высокой температуры. Я еле чувствовала как меня оттащили в траву.
"Умирать - все равно что засыпать." - подумалось мне.
- Сэнда! Слышишь меня?! Не умирай! - отчаянный голос Сильвиу доносился до меня как сквозь толщу воды.
- Прощай... - шептала я. Еще полминуты и все...
- А хочешь жить вечно? - услышала я сквозь "толщу воды" вопрос, и не успев что-либо ответить почучствовала новую, столь же сильную боль -  словно какой-то дикий зверь впился мне в горло. Тут же по моим пересохшим губам потекла соленая, с ржавым привкусом жидкость - ясное дело, кровь... Но какая-то другая, с земляным, могильным привкусом... Неужели...
- РОАРРРРРРР!!! - дикий рев сотряс всё мое тело, оно начало судорожно изгибаться, биться в конвульсиях, но вместо того чтоб застыть навсегда, оно взмыло в воздух. Меня швыряло из стороны в сторону, из глаз текла кровь, меня трясло в горячем и одновременно морозном ознобе, как тогда - в детстве, когда у меня лет в девять поднялась температура под сорок градусов, а перед глазами разворачивалось самое ужасное воспоминание детства...
***
Вот меня держат за руки две главные стервы нашего класса. Как всегда при параде - туфельки на небольшом каблуке, детский блеск для губ, светлые тени, футболка с леопардовой расцветкой, да ещё и бархатные спортивные штаны - Танька Лимонова, чтоб её черти в аду так же топтали копытами, как она меня вот этими каблуками во время каждодневной школьной драки на большой перемене. Левую мою руку сжимает её извечная подпевала - Светка Александрова, в изящных балетках, кислотного цвета лосинах и золотистом топике - только раскрас ещё более боевой, вместе со своей сестрой-близнецом Наташкой, одетой в том же стиле. Удивительно , как их в таких нарядах только в школу пускают, и если в моих словах слышится зависть - то так оно и есть! Потому что я была тем самым послушным, угловатым ботаником в огромных очках, которому приходилось носить одежду выбранную мамой и это не обсуждалось - и как правило это была уродская, мышиного цвета школьная форма, которая "дисциплинирует и настраивает на учебный день". И это притом что в школе у нас была свободная форма одежды и каждый одевал что удобно. Тупые взрослые, вам-то легко так говорить, мамы и папы - вас в школе не чморят за то что вы любите необычные странные вещи, презираете девчачий гламур и мальчишескую брутальность этого тупого стада, гордитесь румынскими корнями, за которые тебя зовут "цыганкой", "нищебродкой" и "черножопой", носите некрасивую одежду и огромные очки, а самое главное - вам очень нравится такой же изгой в вашем классе - застенчивый пухленький ботаник с такими же необычными увлечениями, в таких же больших очках и связанном мамой свитере.
- Ну давай, опущенная, целуйся со своим выродком. - под язвительный смех Таньки, меня коленом под зад подталкивают к Женьку, и шепнув ему шёпотом "прости", я легонько целую его в щёку.
- А теперь ты, женишок. - под злое улюлюканье Светки, которая цепко держит его руки, и так же толкает коленом, Женек повторяет моё действие.
- Тили-тили-тесто, жених и невеста! Два отброса, два урода, два помойных таракана - ты и Холмогоров! - визжат и кривляются эти твари.
И я понимаю, что в этот момент я больше не смогу терпеть и прогибаться. Не смогу быть тихоней отличницей и примерной дочерью - пошли они все по известному адресу, и взрослые, и дети, все, все, все!
- Заткнись! Закрой рот!!! - истошно ору я, и прицельно бью коленом в пах Таньке, а следом отвешиваю оплеуху изумленной Светке. Но тут на мою голову обрушивается такой удар, что я отлетаю к стенке. Меня тычут в разлитую воду как котёнка мордой, и схватив за волосы, волокут в мужской туалет.
- Получай, дрянь! - и под общие насмешки макают головой в унитаз.
Пара мгновений - и я вихрем прыгаю на главную обидчицу, вцепившись ей в горло, как мои любимые породы собак - доберман, бультерьер, овчарка. Зажав в зубах кусок кожи, я мотаюсь головой до упора - и в этот момент льется кровь. Танька падает на пол и истошно ревёт пароходной сиреной, подпевалы в ужасе разбегаются, я пытаюсь убежать, мчу на лестницу - и в итоге врезаюсь в грудь прямо нашей классной руководительнице, бегущей разбираться...
Кто же знал, что папаша Таньки окажется крупным бизнесменом, который к тому же собирался баллотироваться в губернаторы. Нашу семью вызвали в суд по делу о причинении вреда этой девицы, и большего позора мои родители в жизни не испытывали. К сожалению, их адвокат и прокурор оказались не столь эффективными, как продажные шкуры папаши Лимонова, и семейству Греску постановили выплатить штраф в совершенно бешеном размере, ради уплаты которого нам пришлось продать трёшку в центре, доставшуюся по наследству и переехать на окраину. А мне в скором времени пришлось лечь в диспансер - для отвода глаз органов опеки и попечительского совета нашей школы. Мама рассказывала по телефону, что все одноклассники с их родителями мне сочувствовали - не меня одну до смерти бесила Танька. И даже не потому что её семья была одной из самых обеспеченных в классе - а потому что только её родители так избаловали свою дочь. Впрочем, от этих разговоров мне легче не делалось - на всех этих людишек мне было ровным счётом наплевать.
***
- НЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!! - от нахлынувших воспоминаний крик мой похож на ультратонкий гигантской летучей мыши, на которую я становлюсь похожей. На голове вырастают огромные уши, с хрустом изгибаются колени у моих ног, которые, чудовищно деформируясь, превращаются в лапки, как у всего семейства рукокрылых - только с когтистыми человекоподобными ступнями. Сквозь зуд в деснах вылезают длинные острые клыки, задыхаясь и гундося, нос