Двое из Марамуреша. Часть 5.

как нас всех выстроили рядами (повезло, что и в этот раз мы стояли рядом) и приказали вкапывать колья в землю. Так что после дружного крика "Есть!", мы снова разбились на отряды и работа пошла быстро и чётко - раз-два, раз-два! Несмотря на то что работа была тяжёлая, Сильвиу великодушно брал на себя колья повыше и потяжелее, а мне оставлял полегче и пониже. Да и выглядели они по-разному - очевидно, колья для преступников побогаче были с резьбой, рисунками и поучительными надписями на тему законопослушания. Мы вкапывали их не просто рядами, а целыми геометрическими фигурами, так что всё это составляло крайне жуткий и причудливо танцующий лес. И несмотря на то, что мы потратили на выполнение приказа целый день, этот опыт мы никогда не забудем.
Когда уже ранним утром мы обессиленно повалились на наши соломенные тюфяки для десятиминутного сна, Сильвиу задумчиво и вдохновенно промолвил:
- Как красиво смотрится летом на закате лес острых кольев...
И несмотря на то, что нам до смерти хотелось спать, мы взорвались от хохота, представляя себе столь жуткий пейзаж на изысканных картинах. 
Затем пришло время "добавлять в эти канапе начинку", как выразился Сильвиу, за что я расхохоталась прямо в строю, и за это получила оплеуху до салюта из глаз. На помост вывели осуждённых, там было много осуждённых за бунты, воровство и убийства и насилие, в целом не особо большая группа.
Некоторые пленники рыдали, умоляя пощадить, другие угрюмо молчали, понимая что их ждёт. Когда все было готово, раздалась барабанная дробь, и господарь, сидя на вороном коне, поднял руку и повелительно опустил её вниз - это был сигнал для "заплечных дел мастеров". Началась экзекуция.
Я побледнела и крепче сжала ладонь Сильвиу, мягкую и тёплую. По его лицу было видно, что подобную жестокость он видит не первый раз, но в глубине души боится так же, как и я.
Палачи сорвали с пленников одежду, и наклоняясь к ним, делали ещё что-то - так что были видны брызги крови и слышны леденчщие душу крики. Догадавшись, что они делают, меня чуть не стошнило и стоящий рядом Григор Корбан положил мне ладонь на плечо - из остальных новобранцев он ближе всех сдружился со мной.
Когда наконец, к небу вознеслись колья с телами казненных, Сильвиу незаметно обнял меня за шею и прошептал на ухо:
- Ты просто молодец, я горжусь тобой.
И от этой похвалы на душе у меня стало так тепло, что все пережитые ужасы моментально забылись. 
- Я тоже не одобряю - совсем тихо шепнула я. - но надо идти до конца.
- Я понимаю, - ответил Сильвиу. - Влад верит в нас и невозможно его подвести. Знаешь, он бы наверняка не рассердился на твою критику, он же мудрый человек.
- Разговорчики в строю! - прикрикнули на нас. - Быстро слушайте, сейчас господарь начнет говорить.
Мы тут же навострили уши. Из дальнейшей речи Влада выяснилось, что тел казненных хватило только на середину "смертоносного леса", поэтому дальше мы будем работать по краям, остальные колья, так и быть, пусть будут пустыми. После сигнала Драгомир разложил на помосте куски ткани, ваты и верёвок. Из них нам предстояло делать обманных кукол, имитирующих тела на кольях. Да уж, в таком мастер-классе мы ещё не участвовали... Хорошо ещё, что несмотря на объёмы, работа нам предстояла простая - наши "жмурики" выглядели как гигантские куклы-матанки, которых из тряпочек вертят деревенские девочки. Когда тряпок не хватало, делали чучела из подручных средств. Времени на такую работу мы потратили ужас сколько, зато впечатления снова остались незабываемые, ведь самое главное - что наши готовые творения мы насаживали на колья, делая "лес смерти" ещё более масштабным и ужасающим - пусть враги боятся как малые дети!
Когда мы заканчивали работу, в лагерь из города прибыл странный человек. Невысокий, плотный, в длинном балахоне, он тащил за собой огромный мешок и заунывно голосил:
- Шкуры продаю! Звериные шкуры продаю! Волчьи, лисьи, медвежьи, заячьи! Налетай, разбирай!
- Волчьи шкуры есть? - спросил господарь, подойдя ближе!
- А то как же! Как раз цельный мешок, восемьдесят леев за штуку!
- Вот четыреста леев, давай мешок и поворачивай в город! - мы ударили по рукам, отсчитывая деньги, но незнакомец отстранил нас:
- Потом рассчитаетесь. Вы двое, найдёте меня на опушке Снаговского леса, там и рассчитаемся за всё - из-под капюшона на секунду мелькнули рыжие локоны и до боли знакомый блеск глаз.
Мы взглянули на Влада. Тот понимающе кивнул, и подмигнув со значительным видом - мол, не переживай, все знаем-понимаем - мы выпроводили торговца (точнее, торговку) из лагеря.
К полудню мы все закончили, и нас наконец, отпустили спать - ведь ночью будет самое главное... Добравшись до палатки, мы камнем рухнули на наши циновки и заснули, как сурки в спячке. Утро вечера мудренее.
Только даже сон в нашем лагере был тревожным, неспокойным, словно разум каждого бойца даже во сне стремился услышать то, что обсуждали в палатке господаря Влада Цепеша Дракулы. 
- Поднялась вся Валахия! Вся, за исключением бояр! - глаза господаря искрились праведным гневом. 
- Вот уж верно. Некоторые бояре и сами не пришли, и не прислали своих дружин. - огорченно констатировал факт Драгомир.
- Что ж, я это предвидел.
- К нашему лагерю идут все, кто способен держать в руках меч, даже старики и дети. - с надеждой заметил Димитру.
- И к тому же нам на помощь вышли воины из Буды. - подметил Манзела.
- Только вот они вышли в прошлом месяце и все еще на полпути! - отпарировал Влад. - А время не терпит, войска султана уже у порога нашего дома. Надеюсь, вы понимаете это.
- Чего тут не понимать... - отозвалось всё собрание.
- Ведь я надеюсь на вас. - продолжил господарь. - И что греха таить, даже на чудеса, попавшие в наш лагерь. - на всякий случай он перекрестился. - Разрешаю использовать любые средства. Ваши смекалка и изворотливость спасут Валахию от гибели 
В это же время Мехмед Фатих по прозвищу Завоеватель не терял времени даром. Он проводил точно такое же совещание - только его обсуждение текущего положения дел было совсем другой разницей.
- Как вы могли, презренные гяуры, смрадные дети гимны и скорпиона, бесстыжие дэвы, так подвести меня?! 
Действительно, султану было отчего гневаться. Треть войска была потеряна, так как ни один не мог выстоять против жестокой тактики партизанской войны - лишить врага провизии, отравить колодцы и ждать. Каждая деревня, каждое село, каждый маленький город бился с храбростью, превосходящей любого зверя, да что там зверя - дракона! Старые и малые, мужчины и женщины бесстрашно отражали атаки оккупантов, повергая в бегство отряды и умирая со взглядом, полным мужества - оттого, что им чудом удавалось отстоять родную землю. 
В первый же день один отряд умер мучительной смертью от отравленной воды, а второй - наученный горьким опытом - заставили обратиться в бегство с довольно сильными потерями все женщины городка Лаку-Шарат. То-то было смеху, когда непобедимые янычры в блестящих доспехах бежали от вооружённых топорами да вилами девиц, женщин и старух! Особенно отличилась некая Снежана Замфиреску, сумевшая поднять на вилы самого Асланбека, капитана отряда, да так что после боя в деревне ее встретили радостными криками, а местный купец Георгиу Чобану сразу же предложил обвенчаться в местной церкви.
Многие надеялись поживиться деревенским добром - да где там! Захватчиков повсюду встречала лишь выжженная земля - если что-то не удавалось брать с собой, уходя в леса и горы гордыми партизанами, деревенские с отрешенной печалью уничтожали имущество, лишь бы не отдать врагу. Дома и вещи сжигали, скотину тайно приводили на откуп нашему дракону. Лишь догорающие обломки, кучки пепла и золы да кровавые следы на траве встречали иноземцев. Вся Валахия готова была снять с себя последнюю рубашку, отстаивая родную землю - кроме боярских семей, разумеется. В армии поговаривали что они скорее бы переметнулись на сторону врага, лишь бы не тронули их поместья. Да ну их к чёрту! Главное что тактика партизанской войны исправно дала свои плоды - враги не обнаруживали ни капли влаги, чтобы напиться. Даже солнце (несмотря на наши с Сильвиу из-за него мучения) помогало родине, да так что все речки, озера и пруды пересохли от жары, а трава выгорела дотла. Врать не станем, повозки и вьючные животные не могли пройти, а на кольчугах воинов можно было жарить мясо - даже мы еле выстаивали в этой лихорадке. Ну а наши противники еле выживали тем, что забивали обозных лошадей и верблюдов - все равно бы они скопытились от голодной смерти.
Так что даже спахии не могли видеть мясо павших лошадей, а янычары голодными глазами смотрели на моментально пустеющие золотые казаны. Так что даже Завоевателю пришлось чутка затянуть пояс, отчего он все сильнее вымещал злость на генералов и разведчиков. Что уж говорить о наших вылазках, во время которых навечно упокоились в валашской земле пять тысяч человек! Отказывался подчиняться золотому полумесяцу маленький гордый край и мы честно держали его оборону, заметно возмужав в душевном плане.
В ближайшее утро вся турецкая армия выдвинулась к нашему лагерю во всем её пусть и несколько ободранном и измученном, но блистающем величии - как говорится, "лопни но держи фасон!", чтоб весь мир знал кто будет им повелевать. Весь да не весь!...
Ибо подойдя вплотную к нашим стенам, османы изумленно остановились. Не бряцали ятаганы у янычар, не ржали лошади спахиев, затихли все - от ремесленников до акынджи. И даже сам султан в изумлении промолвил: "Это происки шайтана! Человек не может сотворить такое!"
Ведь сам воздух был словно пропитан смертью, мясом и дымом, а в небе кружили вороны, надеясь на скорую поживу - ведь на кольях висели трупы людей! Гниющие, смрадные, оборванные скелеты, чьи белые кости и потрепанные лохмотья особенно выделялись - ведь все растащили вороны и стервятники, сожрав мясо, кожу и глазные яблоки, а волосы приспособив для своих гнёзд. 
Священный ужас охватил все войско, вплоть до глубинного, первобытного страха, когда сама мать-природа подсказывает тебе: беги! Но повелитель жестом отстранил панику в рядах своих верных слуг, и после того как придворный мулла расстелил на земле молитвенный коврик встал на колени и попросил Аллаха пустить в рай этих умерших - среди которых на минуточку были Катаволинос и Махмуд-паша, с доблестью сраженные нашими лучниками - о, как я завидовала витязям-стрелкам в том страшном бою!...
Но вот молитва окончена, ковёр сложен в дорожную суму, повелитель грузно залез в седло и отдал приказ: отступаем!... И почуяв за собой особую близость смерти, дерзновенные завоеватели мира рванули со всех ног.
И как сказал Сильвиу - "ибо бриллиантовый ишак твердо решил: леший расщепи этих садистов-извращенцев - а мы тут ни при чём!". Ну и само собой разумеется, что после этой цитаты уцелевшие остатки нашего отряда - а особенно Драгош, Дануц и Григор - еле сдерживались чтоб не разрушить план отчаянным хохотом.

- Рвы вокруг турецкого лагеря сильно обвалились, их легко можно перейти. - внес рацпредложение Драгомир. Мы с Сильвиу, кстати, тоже присутствовали на господарском совете. Ибо после нашей операции с "лесом смерти" мы ещё раз доказали нашу