- Ремонтником электроприборов... ну, знаете, стиральные, посудомоечные, нагревательные устройства.
- Чем объясните шум? - Он вернул документ.
- Да... признаю́, навёл суету, но поймите: моя стиральная машинка сломалась, а одежда была грязная, вонючая, запах её витал по всему дому; сдвинул, начал разбирать и чинить, потом собрал и поставил на место машинку; бельё, решил, постираю уже утром.
Звягин зашёл ванную: стиральная машинка стояла на месте, следы же от пыли и перемещения остались на кафельном полу.
- Картина конечно мрачная... - приметил Катаев, осматривая гостиную; возле открытого окна стояла сушилка, навешанная мокрым бельём.
- Таков замысел.
- В этом доме пропадали люди; что скажете? - поинтересовался Звягин, присоединяясь к напарнику.
- Ах, эти истории... сказки всюду плодят.
- Считаете их сказками?
- Я так могу придумать всякие небылицы о любом доме, при этом живописно и красочно вешая лапшу на уши.
- А то мнится, что наш друг Арсеньев ушёл к ним.
- Вы слышали, как подъезжал какой-нибудь автомобиль?
- Таких уйма, и ничего особенного в них не замечал.
Осталась непроверенной спальня.
Скромная по размеру и качеству кровать, напротив неё шкафчик со стеклянными дверцами, за которыми стояли в ряд книги разного содержания; голое напольное покрытие, дубовый комод на крепких ножках, возле двери; и в самом углу, между кроватью и тумбой, высился гардероб.
Звягин рассмотрел книги в шкафчике, и большинство относилось к классическим произведениям и техническим пособиям.
Всё было чисто, и никаких деталей или хотя бы намёков, косвенно и прямо наводящих на след Арсеньева, ни полковник Звягин, ни подполковник Катаев не обнаружили. В то время как второй готовился покинуть квартиру и опрашивать других жильцов с целью установить, а был ли вообще здесь шум, задумчивый Звягин бродил по спальне. Отсутствие улик нависло над ним тучами, и он по привычке стал уныло проверять мебель.
Ему не сразу удалось открыть гардероб.
- Ну и громадина на вид! - присвистнул Катаев, глядя на неподдающийся шкаф и борющегося с ним Звягина.
- Будет время - смажу петли. А так, - улыбаясь говорил Игнатьев, - шкаф очень старый, но какой обалдуй из таких материалов сделал его, - загадка для меня!
Звягин отворил гардероб, недоумённо поглядел на улыбчивого Игнатьева и немедля занялся осмотром.
Вешалки, одежда: домашняя, уличная; обувь, разбросанная по дну, - это всё, что мог показать шкаф.
Звягин стал щупать, надавливать стенки.
- Полковник, что же вы ищете там?
- Помалкивай!
Он чувствовал отчаяние: обувь, вешалки, рубашки - и всё.
Звягин остановился и понял, как сейчас выглядит.
<<Ничего...>> - сокрушался он и стукнул раздражённо по задней стенке.
Стук будто продолжился.
Звягин изумлённо посмотрел туда.
Легонько ударил - и пронеслось эхо.
Надавил на стенку, но она не сдвинулась.
- Полковник Звягин!
Он обернулся: Катаев и Игнатьев ушли и, видимо, ждали его в гостиной.
Звягин встряхнул головой, вылез из шкафа и закрыл двери.
Когда он вернулся, Катаев посмотрел на него с лёгким стыдом, Игнатьев - с сочувственным видом.
- Так дорог ваш друг?
- Его жена и две дочери остались одни.
За время пребывания полицейских в квартире выражение лица Игнатьева не теряло радушия и проникновенности, однако после ответа Звягина обрело черты боли и печали.
- Соболезную.
- Говорите им, а не мне.
- Полковник... - сказал Катаев.
Голову Звягина окутывал туман.
- Что?
- Опросим жильцов. - Напарник пояснил Игнатьеву: - Будьте на связи: в случае подтверждения мы ещё наведаемся к вам. - Он вынул записную книжку из поясного кармана. - Вот наши телефонные номера. Также было бы неплохо узнать график, когда вы работаете и отдыхаете.
- В будние дни, хотя, правда, и по выходным, так сказать, подрабатываю.
Катаев сорвал листок с их номерами.
- Держите. Если что-нибудь вспомните, то звоните.
- Непременно.
Звягин вышел в коридор и попытался собраться с мыслями.
- Всего хорошего, Артемий Фёдорович Игнатьев.
И закрыл за собой дверь.
- Это что было? - спросил он Звягина.
С той стороны двери щёлкнуло.
Звягин хотел было сказать, но промолчал и невозмутимо отрезал:
- Бес вселился. Идём опрашивать жильцов.
Катаев беспокойно посматривал на полковника.
- Мы найдём Арсеньева, - старался приободрить Катаев.
Звягин сохранял тишину.
В кафе
Дражайший друг Алексея, Владимир Сергеевич Григорьев, стачивал блюда одно за другим, раздумывая над его сложившейся ситуацией и то и дело приговаривая: <<Образуется, образуется...>>
- Володя, быть может, вместо того, чтобы хомячить за столом, ты изрыгнёшь полезный совет?
- Да расслабься... - проговорил он с набитым ртом, доел картошку фри и откинулся на спинку кожаного дивана. - Мы же обсудили: идёшь в полицию, там пишешь заявление, пережидаешь у меня, а если дело не сдвинется с места, то поедешь к сестре на время, пока не образуется.
- И долго ждать?
- Без понятия.
Алексей хмуро оглядывал одноразовый стакан с газировкой.
- Выше нос! Тем более... ты сам не уверен, что это было преступлением: в этой истории смущает меня твоя бессонница…
Он возразил было, но, видя радостное выражение лица Владимира, спросил:
- Чему радуешься? Я тебе рассказал непонятное и жуткое событие, а ты как ни в чём не бывало.
- А что ожидал? Когда в рутинной, однообразной и оттого скучной жизни происходит нечто сверхъестественное и странное, я не пугаюсь, а ликую!
- Выражать восторг продолжишь и в пасти фантастического зверя?
- На первый взгляд, жизнь статична и медленна, - на деле скоротечна и обрывочна.
- Ты готов к этому, а я... в конце концов хочу вкусить плодов настоящей любви, до того как нагрянет смерть.
- Какой?
- Да искренней!
- Все мы, Лёша, одиноки, но кто сказал, что с близким так не будет?
- Значит, моя мечта ничтожна?
- Я хочу сказать, что если ты воздвигаешь в саму мечту желание разделить существование с родственной душой и под порывом страсти, отчаяния следуешь ей, то в такой же степени корабль твоих надежд, затуманенный собственным смогом грёз, может разбиться о скалы, которые ещё издалека видны.
Алексей притих и грустно попивал из стаканчика, искоса поглядывая на окружение в кафе.
- Что решил?
Он громоздко выдохнул.
- Пока не буду обращаться...
- Смотри по ситуации. Если бы это действительно произошло, полиция по-любому пришла бы туда. - Он поднял бокал с газировкой. - Давай... за твою сестру: экую красавицу нашёл этот счастливчик.
Они чокнулись.
- На всякий случай надо предупредить её, чтобы она к тебе не ехала из-за этой странной истории...
- Ты прав. - Он открыл сумку, лежавшую сбоку, и начал искать мобильный телефон.
- Кстати, сосед-то кто?
- Артём Игнатьев. Живёт где-то полгода. Пару раз пересекались, ограничивались только сиюсекундным взглядом... Правда, - достав телефон, он посмотрел на Владимира, - однажды сидел в парке с таким лицом... жутко было, как будто выражал всю скорбь человеческой жизни: