Часть Третья: Вынужденное взросление. Глава VIII

Густой чёрный поток разрастается в густое разумное нечто, вытягивающее во все стороны хищные ложноножки. Запах кислоты, едкий и острый, заполняет помещение, угрожая вскоре стать нашим собственным.

Тенебрис боязливо жмётся в стороне, но продолжает заслонять своим телом Котлушу, сейчас она бы прижала уши к голове, если бы могла. Страх подруги за сохранность её металлического корпуса передаётся через взгляды и становится моим собственным. Очертя голову я бросаюсь вперёд, протискиваясь между стеной и Арчи, понуро вращающим головой. Рёв Акаши прорывается наружу, заставляя полупрозрачную поверхность ближайшего желейного монстра дрожать. Первый взмах нематериальных когтей силовой волной проносится сквозь чёрную массу, загребая её в пригоршню и швыряя мне навстречу. Чудом я успеваю подставить руки и слышу шипение рукавов своей рубахи за секунду до того как боль освещает весь мир.
— Ах ты ж… как больно!
Реагируя практически так же молниеносно, Персиваль успевает отпрянуть пока я чертыхаюсь. Он перехватывает щит и начинает теснить заполняющую проход студенистую гору. Надеюсь кузнец не схалтурил и металл выдержит. Бросая назад встревоженные взгляды, юноша оценивает ситуацию, под его взором Арчи начинает пятиться. Недовольно фырча, роф нагнетает между рогов болотный фонарик, по мере того как он разгорается крохотные облачка срываются с концов и облепляют чернеющее тело жижи. По цели увешанной огоньками выстреливает концентрированный синеватый - посох на спине Клариссы на секунду становится бесконечным потоком холода, но тот проникает через липкую оболочку и вырывается с обратной стороны в опасной близости от Принца Дерендила.

Моя безрассудная атака возымела эффект, на бегу награждая всем и полным вниманием непонятной субстанции, щедро омывающей меня кислотой. Одежда повисает на мне сиротливыми лохмотьями, позволяя едкому составу двигаться дальше, сначала избавляя меня от излишнего волосяного покрова на теле, а следом и от значительного участка кожи.

В животной панике, Тенебрис взлетает на голем-котёл. Балансируя на крышке она приказывает Котлуше сторониться этого антипода металлу, который прекрасно растворял не только металл, как показывали мои исключительно не научные изыскания. Молнии срываются с латунных пальцев и теряются глубоко внутри, сгусток энергии нагнетается в сердцевине шаром яркого света, а затем гигантский студень распадается на половину и две четвертинки, агрессивно вихляющие неуловимыми отростками. Перенимая страх своей хозяйки, голем-котёл мелко подрагивает мешая той удерживаться на поверхности и спешит отскочить подальше. Поднимая с земли камень он швыряет его вперёд наотмашь, будто бы в сердцах, заставляя слизь отпрянуть и помутнеть под комьями земли.

Наблюдая как противники позади множатся, Ахана подбирается поближе к Персивалю, прячась за его спиной практически полностью. Дотрагиваясь до посоха, она проводит пальцем по его поверхности словно волной, до самого навершия, пока на её руке не появляется призрачная ящерка, словно бы созданная из чистейшей воды.
— Помоги — шепчет она и прислужник тут же набрасывается на одну из мелких кислотных кочек. Впадая в неё, ящерица разрушает существо, заставляя расплыться по полу неприглядной массой. Выныривая из образовавшегося чёрного прудика, прислужник перескакивает к следующему противнику, разбиваясь о его поверхность, во все стороны выбивая тёмные и светлые брызги.

Одно из существ повисает на моей ноге, угрожая пожрать сапоги вместе с плотью. Внезапная тяжесть заставляет оступиться, гнев подкатывает к голове на смену боли и я бездумно трясу ногой и топчу отвратительную жижу, в попытке избавиться от неё. Фокус мне удаётся лишь частично, потому что следом за опасностью начинает пасовать и моё собственное сознание.

— Холт! Холт, а ну не падай иначе оно и до нас доберётся — разносится у меня за спиной металлизированный голос, а следом я чувствую небывалый такой прилив непрошенной бодрости. Электрический разряд оказывается колючим но вполне мотивирующим, второй такой я получаю в подарок от Тенебрис дотянувшись до кристалла заряженного её силами. Полминуты проведённые таким образом кажутся мучительной тягомотиной от избыточной энергии курсирующей по телу и я несусь вперёд.

Щит Принца Дерендила шкворчит в его руках, уберегая своего носителя от страшной участи ценой собственной целостности. Раздаётся крик, ужасный, надсадный, но издаёт его не сам кваггот, как могло бы показаться, и даже не большая студенистая масса - то ревёт рапира, оставляя серию проколов на упругой мембране жертвы.

Подныривая под удары я резво достигаю огромного слизня, которого рослый детина теснит щитом. Шлепки ударов обрушиваются на него один за другим, расплёскивая вокруг мелкие, но до обидного болезненные брызги. Длани Акаши вспарывают моё я, обрушиваясь на беспокойную массу вихрем ударов, боли, силы, гнева. Молитвы Аханы поддерживают юношу, противостоящему постоянному ливню мелких повреждений, но в конце концов тот не выдерживает, не желая безвольно терпеть побои. Дюжий взмах клинка обрушивается сверху вниз, всего на миг блеснув изумрудом рукояти. Могучий удар приходится в центр, точно рассекая существо на две половины, но вместо того чтобы рухнуть, они зарастают, продолжая атаковать с обеих сторон.

— Персиваль, отойди! — вопит Тенебрис высунувшись из-за угла. Крупный булыжник встраивается в обнажившийся механизм её руки и гул нагнетаемого давления недвусмысленно намекает на разрушительную мощь грядущего залпа. В явном недоумении воитель доносит ещё одну атаку, новая попытка совершить финальный удар располовинивает на двоих