Часть 2
"...И повел... от Чермного моря, и они вступили в пустыню Сур;
и шли они три дня по пустыне, и не находили воды.
Пришли в Мeppy, и не могли пить воды в Мерре, ибо она была горька...
И возроптал народ, говоря: что нам пить?
...И возопил... к ГОСПОДУ, и ГОСПОДЬ показал ему дерево, и он бросил его в воду, и вода сделалась сладкою. Там БОГ дал народу устав и закон, и там испытывал его."
"...И не сказали: где ГОСПОДЬ… который вел нас по пустыне, по земле пустой и необитаемой, по земле сухой, по земле тени смертной, по которой никто не ходил, и где не обитал человек? "
И Я ввел вас в землю плодоносную, чтобы вы питались плодами ее и добром ее: а вы вошли и осквернили землю МОЮ и достояние сделали мерзостью.
Священники не говорили: " где ГОСПОДЬ?" и учители закона не знали же, пастыри отпали от меня, и пророки пророчествовали от имени Заала и ходили во след тех, которые не помогают.
Поэтому Я еще буду судиться с вами,.. и с сыновьями сыновей ваших буду судиться...
...Подивитесь сему, небеса, и содрогнитесь и ужаснитесь..."
"... Зачем ты так много бродишь, меняя путь свой..."
"И вошел он в лес, и звери и птицы слышали его и, услышав, не прятались, а подходили ближе. И некоторые птицы садились на плечи его, и он разговаривал с ними.
Котомка путника все еще была полна хлебом и вином, и сейчас он готовился насытиться и отдохнуть.
Он подыскивал сухое место, где можно выложить ветками нехитрое ложе.
Путника звали Эмануилом."
… И как обычно во всякое земное утро, на земных небесах появилось солнце. Оглядело, как обычно, свои высушенные владения, и как обычно, начало испарять жидкость - врага своего.
Оно с охотой приступило к нагреванию камней и песка, немногочисленных колючек, и … головы необычного черного человека, оказавшегося в солнечной претории.
Испарив всю поверхностную влагу с кожи и одежд "гостя", оно начало проникновение вглубь сей сущности - в плоть земную смертного...
…Из тяжелого летаргического забытья, похожего на черные тупые треугольники, бегающие в трубке калейдоскопа, Иннокентий выплывал в прозрачный сон, где он видел себя лежащим в теплой ванне...
Голову поливал приятный, комнатной температуры душ. Тело невесомо разомлело, ...однако, вода становилась все горячее и горячее, затем она сделалась просто нестерпимой. Смеситель явно барахлил...
« Почему приходящая девчонка - уборщица не сообщила мне, что кран сломан. Только бы задом ей крутить»? – Пытался думать Иннокентий.
Он даже нащупал злосчастный кран с голубым кружком и попробовал крутить его по указанной там же стрелке. Но жаркие струи никак не реагировали на голубой кружок, и, наконец, голова несчастного священника практически закипела... Он замотал ей с неистовой силой, и длинные, слипшиеся задолго до этого доброго дня, волосы, разметались во все стороны как у пса после купания. С них веером слетали капли последней влаги, покидающие безжизненное тело служителя божьего.
« Солнце - Брат, Сестра - Луна, Ночка звездочек полна"...- прокручивал воспаленный мозг ясельную песенку вместо молитвы во спасение.
Иннокентий мужественно пытался открыть глаза, невзирая на шабаш в голове, но Большой Брат-Солнце при каждой такой попытке оттягивал средний палец на своей жаркой пятнистой руке и щелкал им несчастного прямо в темя. Глаза измученного человека ничего не видели - все вокруг сияло искрящимся золотым порошком. Жертва солнечного неистовства, он испытывал явную фотопсию.
Когда же, наконец, зрение привыкло к сверканию и мерцанию, и его владелец смог оглядеться, то убедился, что ни ванны, ни душа нигде не находилось...
Возле себя он увидел лишь пальцы босых ног, присыпанные все тем же «золотом»...
Иннокентий сидел на раскаленном песке среди моря такого же раскаленного песка. И это желтое, дышащее температурой пространство простиралась вокруг, насколько хватало человеческих глаз.
Оно состояло из бесчисленного количества кварцевых кристаллов, от граней которых отражались миллионы солнц. Эти маленькие солнца скрещивались лучами с потоками Большого Брата-Солнца на голове у несчастного одинокого человека, и весело резвились там, пытаясь выжечь свои инициалы.
Церковник даже нанес тремя перстами крест на свои одежды и хотел прочитать молитву к случаю, но не мог вспомнить, ни единого слова, какая-то ересь лезла в голову, абсолютно неуместная.
"Пить"- произнес сидящий, еще находясь под влиянием видения «синего кружка», так обманувшего его.
Этот призыв, то требовательный, то просящий, повторился несколько раз, но, не был услышан никем и ничем.
Не вняли ему, ни желтые сопки, раскаленные добела, ни каменистые скалы, из расщелин которых сыпался все тот же песок.
Ни одна живая Физиономия не обернулась на мольбу, ящер то, или змей, или верблюд, который только и мог спать здесь, и то, лишь стоя на роговых образованиях пальцев, или, опираясь на три жестких мозоля, расположенные на коленях и грудной кости.
- П и и и ть... пи... пи... ть... ..
У нашего же обделенного странника не имелись ни копыт, ни кожистых мозолей на грудной клетке. Он расположился бренным, уязвимым для всех природных чудачеств, телом, (неизвестно по чьей прихоти), прямо на разогретых песках, частично закопавшись в них конечностями. Наверное, даже хорошо для слабой человеческой психики, что не сразу получилось рассмотреть место своего нового обитания.
Когда, наконец, несчастный смог более или менее осознать, не окружающий мир, но хотя бы свое эго, он узрел среди жаркого блестящего однообразия существо, обликом ему подобное. И если бы приходской служитель был более адекватен к обстоятельствам, то ползущая в измятом костюме /когда-то очень приличном шотландском из шевиота.../ сущность, показалась бы ему знакомой...
Существо двигалось на коленях, ставя их поочередно с локтями, и в этих местах одежды зияли рваные дыры. При этом существо достаточно быстро перемещалось прямо на ошалелого Иннокентия и, приблизившись вплотную, стало целовать полы пыльной ризы, в кою не так давно облачился священник для проведения светского мероприятия.
Когда существо начало почему-то плакать, утираясь полами одежд, перед ним сидящего, извергая при этом последние остатки личной влаги, оно обнаружило свою самость... Конечно же - это был Зяма со всеми вытекающими отсюда последствиями...
Задавал ли он себе риторический вопрос (священник, как мы знаем, не задавал), «что он здесь делает?»
Почему он в этом пекле, где, поднявшись на бархан, можно увидеть сотни еще таких же барханов и кучи каменистых скал-изваяний... А спустившись... не увидеть ничего, кроме однообразного безумного солнца, которое на правах всемогущей звезды выжигает мозги без тени смущения... без тени, в прямом и переносном смысле.
- Я хочу пить…- пролепетал Зиновий Бенцианович плаксивым голосом, продолжая теребить свою находку за полы одежд.
- И я такого же мнения,- тембр голосовых связок иерея зазвучал обыденно и смиренно, каковой надобен для усмирения желаний страждущих.
При этом, он, слегка отодвинувшись от пришельца, словно ему было тесно, начал выколачивать песок из ботинка, найденного тут же, постучав им о другой, затем поставил их аккуратно рядышком перед собой, как тапки возле кровати, и уставился в небо, перебирая удивительным образом сохранившиеся четки.
Сейчас он больше был похож на бедуина, чем на православного славянина.
- Послушайте, уважаемый, как Мы вообще сюда попали?! Вы что-нибудь понимаете?"- это был вопрос мирянина к клирику, и он нуждался в ответе...
Не переставая перебирать четки, словно ища у них ответа, и не отводя глаз от неба, Иннокентий изрек:
- Я думаю, нас похитили... и вывезли куда - то за дом старика Гольбермана, в ближайшую песочницу... Ну... не песочницу, конечно... в общем, пляж...
Сначала нас, конечно, усыпили… точно... подсыпали героин в напиток,
этот адский порошок... звери... Уважаемый, Вы пили напиток?
- Пить...- всхлипнул муж далекой Цыли Семеновны, услышав любимое слово, как ему казалось в последний раз... и совершенно потерял признаки жизни...
- Почему же героин, почтенный? Отчего такое дорогое снадобье изводить по столь тривиальному поводу?..- раздался неизвестно чей голос.
Иннокентий резко обернулся, от чего в голове случился шторм, уши заложило, а в глазах наступило потемнение.
На небольшом золотом возвышении, сложенном как муравейник из миллиарда золотых песчинок, стоял золотой идол! Вокруг него распространялось сияние...
…Когда глаза немного адаптировались,сияние изчезло, и пустынник увидел перед собой господина Мухина, моментально навеявшего сонм дурных воспоминаний...
- Это вполне могло быть снотворное, типа, фанозепама, или какой-нибудь транквилизатор, - Мухин при этих словах смахнул нависшие на брючине песчинки, однако от этого их не стало меньше на его мятых штанах.
- Я давно брожу здесь... и думаю - нас отвезли достаточно далеко... Но, с какой целью? И кто стоит за ... столь скверным замыслом?
Господин адвокат с трудом подобрал слово, уместное, для его недавнего положения.
Ему было жарко, лицо его сделалось красным и мокрым, губы растянулись в подобие улыбки. Однако глаза выражали борьбу несвязанных мыслей и замаскированный страх.
- Это – Жидомасоны!! Они хотят править нашим миром и нашими деньгами! - / во, хватанул!/
Удивительно! 3яма, как будто упился своими слезами и восстал, воистину, из мертвых! ...
- С чего Вы взяли, что это ваши деньги? Вы их пока не получили, да
и вряд ли получите - огрызнулся Иннокентий.
- А где же все остальные? - это был общий риторический вопрос.
Троица инстинктивно начала оглядываться, постепенно приходя в себя.
Но кроме декораций из песка и камня, да желто-черной клумбы в шагах пятидесяти, они ничего не обнаружили.
Желто-черная клумба возвышалась не более чем на полметра.
- Что Вы называете скверным замыслом - отозвался священник, - Ужин или похмелье?! Потом, я на это не соглашался...
В момент, когда речь уже почти зашла о гонораре, клумба зашевелилась, и возле нее быстро образовались два бугорка туфель. Когда появилась голова, клумба стала отделяться от общего ландшафта, и отшельники узнали претендентку на пай наследства под кодовым названием - Дама в Желтом Трауре /что-то внебрачное - толи дочь, толи жена?/...
Воистину, пути неисповедимы! ...
"Клумба" чихнула и стала причитать:
- Я знала, знала, что этим кончится! /?/ Мерзкий старикашка никогда бы не дал мне моих денег!! Как еще он будет издеваться над уважаемой женщиной?!"
(Что же это? Она весь пирог хотела получить в один рот?! - вопр. заинтересованного человека
Люди познаются в экстремальной ситуации! Вот так вот... Хочешь узнать человека - выведи его на чистую воду, вернее, на чистый песок...)
Замолчав, "обделенная", внимательно посмотрела на горки вокруг себя:
- Боже... сколько... сколько золотых монет!
И несчастная стала загребать кварцевые сияющие кристаллы толстыми пальчиками себе в подол...
- Послушайте, я хочу сказать... что это - они... Жидомасоны, я уверяю вас...
Зяма подполз к адвокату (бывшему, как представляется) и стал заглядывать к
