Ахматова (2 часть)

1. Шаг в прошлое

Никита чувствовал себя усталым, и даже то, что сегодня пятница, его не радовало. Он не знал, куда деться от этих серых однообразных будней. Каждый день в университете много занятий, потом плетёшься домой и "нет сил даже телевизор посмотреть" - как в том мультике мама дяди Фёдора говорила.
Конечно, в жизни и много радостей: на репетиторской работе ему и ученикам интересно заниматься, в универе и в пресс-центре интересно учиться и работать, и с друзьями можно поболтать и сходить в кино вечером, и девушка, которой (как знать) он, кажется, сам не безразличен. Но всё время - какое-то однообразие, как ни говори. Надобно снова "встряхнуться".
То путешествие в прошлое, которое он совершил некоторое время назад, он вспоминал с ностальгией. Сейчас бы снова туда отправиться...
Но Винсан - этот изобретатель - снова куда-то уехал. Вечно у него какие-то стажировки, поездки... И лаборатория его, где эта машина времени, теперь закрыта. Хотя... может, и хорошо, что он уехал? Ключ он далеко никогда не прячет. Может, сходить в лабораторию? Попытка - не пытка, может, повезёт.

Теперь уже было довольно тепло, снег стаял, на улицах было сыро. Обходя лужи, Никита шёл к старенькому одноэтажному домику лаборатории. Если удастся сейчас её открыть, то надо будет собрать вещи дома. Винсан теперь, кажется, уже усовершенствовал машину, так что можно будет отправиться в любой год, а не ровно на сто-двести-триста лет. Только бы ключ нашёлся...
Подойдя к лаборатории, Никита обошёл её кругом. Приподнял коврик на крыльце - нет. Ну, это было бы большой глупостью - оставлять ключ здесь. Где же ключ может быть? Винсан, наверное, взял его с собой, а может, закопал где-то здесь. А может, крыльцо разбирается по досочкам и он под крыльцом? Нет, не разбирается...
Никита понял, что ключа ему не найти. Подойдя к двери, он стукнул по ней ладонью. И тут же что-то тонко зазвенело. На крыльцо откуда-то упал ключ. Ничего себе, он был на самом краю крыши либо в водосточной трубе!
Подняв ключ, Никита сломя голову полетел домой, радуясь, что сможет теперь вновь отправиться в прошлое.

Спустя два часа, когда уже стемнело, он подошёл к зданию с набитым вещами рюкзаком, отпер дверь, зашёл в дом, включил свет, осмотрелся. Вот она, рядом с письменным столом - машина времени! Похожа на кабинку для фотографирования. Заходишь туда, там прибор, похожий на счётчик электричества. Крутишь колёсико, устанавливаешь на экранчике год, в который ты хочешь отправиться, и нажимаешь красную кнопку. Потом надо ещё раз нажать - значит, ты уверен в своём выборе. И прибор тогда перебросит тебя в прошлое.
Никита зашёл в кабину, постоял, думая, в какой год он отправится. Ему вспомнилось вдруг многое...
Вот он с бьющимся сердцем открывает медальон с портретом Ахматовой... Вот он идёт мимо её дома, и она смотрит на него из окна... Вот она подписывает для него свой сборник стихов "Вечер"...
Он вздохнул, докрутил колёсико до 1914 года. И мгновенно нажал на красную кнопку, потом нажал ещё раз. И машина загудела, и это гудение успокоило и обрадовало его. Он сделал свой выбор...

2. Скитания

Он оказался в той же библиотеке, в которую первоначально попал на машине времени с Васей и Валерой. Выбрался из неё быстро. Видно, эта библиотека не работала, но книги здесь были.
На улице был тёплый летний вечер, по небу плыли облака, солнце уже заходило за горизонт. "Куда сейчас идти? К Яне Стефановне? К Гумилёву? Нет, сначала к Смолозу!" - решил Никита.
Профессор Смолоз жил всего за две улицы от библиотеки. Это главный герой эпоса, который пишет Никита. Смолоз был университетским преподавателем Никиты и его друзей. Это был замечательный, добрый, отзывчивый человек.
Никита добрался до его дома, постучал в дверь. Подождал, постучал погромче. Никого нет. К счастью, из своей квартиры выглянул сосед Смолоза, заспанный мужчина:
- Вы к Смолозу? Он уехал, молодой человек.
- Куда уехал?
- На фронт. Сейчас ведь многие на войне... Постойте, я вас знаю! Вы ведь его друг и издатель "Никитиной усадьбы"! - мужчина исчез за дверью, потом вышел с ключом в руке: - Вот ключ, Смолоз велел, чтобы его друзей и знакомых я пускал, если им нужно переночевать. Располагайтесь. Меня зовут Григорий, - он пожал руку Никите.
- Я Никита, хотя вы уже знаете. Смолоз - сама простота, - улыбнулся Никита, взяв ключ. - Спасибо.

Он прошёл в огромную пустую квартиру, осмотрелся. Просмотрел газеты с журнального столика в зале, разглядел на стене картину, нарисованную Смолозом - натюрморт. У Смолоза была небольшая библиотека со всевозможными справочниками и энциклопедиями. Пролистав справочник по мировой истории, Никита отправился на кухню. Там он вымыл руки, достал из рюкзака батон хлеба, винегрет и фасоль, стал есть и запивать квасом.
"Надо выйти прогуляться, - думал он, - зайти к Яне Стефановне".

Отдав ключ Григорию, он ушёл на улицу. По дороге заглянул в кабак - может, встретится там кто-то знакомый. Там было много народа. Заказал кружку пива, сел за столик, задыхаясь от запаха табака. Сделав несколько глотков, огляделся. И... встретился взглядом с Мандельштамом, который сидел в другом конце комнаты.
- Осип!
- Никита!
Они бросились друг к другу в объятия. И весь вечер вспоминали о былом - о подготовительных курсах, о поездке в Москву, о том, как работали в газете...
- Твою газету закрыли, - с сожалением сказал Осип. - Недавно Николаю II кто-то сообщил, что ты уехал, и он предположил, что ты ушёл на фронт. Он сказал, что без тебя газета уже не та, и распорядился закрыть её до твоего возвращения.
- А я и вправду пойду на войну, - решил Никита.
- Зачем тебе это? Николай тоже собирается на фронт.
- Я с ним отправлюсь. Ещё по бокальчику возьмём?
- Давай, Никит. На войне сейчас страшно, все так говорят.
- Иначе и не может быть, Осип.

3. Проводы на фронт

Не напрасно молебны служились,
О дожде тосковала земля:
Красной влагой тепло окропились
Затоптанные поля.

(А. Ахматова. "Июль 1914")

Друзья пришли к Яне Стефановне поздним вечером. У неё как раз был Гумилёв. Они с Никитой обнялись; Николай сказал Яне Стефановне:
- Я уезжаю, обращайтесь к Анне Андреевне, если что.
- Я еду с вами, Николай Степанович, - сказал Никита.
- Никит, ты уверен в этом? Понятно, что ты не хочешь сидеть сложа руки, когда многие воюют, но ты же не имеешь представления о войне. Наверное, только в книжках читал о ней. Ты уверен, что не убежишь с фронта, когда услышишь первый же залп орудий?
- Поначалу, может, и буду побаиваться, но потом привыкну.
- Что ж, ладно. Подумай об этом ещё раз хорошенько, пока я буду собирать вещи. Пойдём со мной.
Николай с Никитой и Осипом прошёл в свою квартиру. Зажёг лампаду на кухне, стал собирать походный мешок. На кухню пришла пожилая женщина, Гумилёв сказал:
- Это моя мама - Анна Ивановна.
Осип и Никита поздоровались, представились.
- Сходите кто-нибудь в комнату за кисетом, что лежит на шкафу, - попросил Николай, складывая вещи в мешок. - Надо уже торопиться...
Никита вышел в зал, взял со шкафа кисет... и увидел женщину, которая спала в кресле. Он даже не сразу понял, что это Ахматова. Она была так необыкновенна; лунный свет освещал её очень ярко. Как она была красива, особенно в этом серебристом свете!
- Никита! - позвали его с кухни.
...Он поспешно вышел на кухню. Отдал Николаю кисет. Тот собрал вещи, и все отправились к Яне Стефановне, где их дожидались брат Николая Дмитрий и поэт Бенедикт Лившиц, которые должны были ехать с ними.
Яна Стефановна благословила фронтовиков в дорогу. Они попрощались с ней, Анной Ивановной, Осипом и ушли.

4. Однополчане

Идущие с песней в бой,
Без страха — в свинцовый дождь.
Вас Георгий ведёт святой —
Крылатый и мудрый вождь.

(Н. Гумилёв. "Георгий Победоносец")

Военачальник русской армии Дмитрий Максимович Княжевич лично встретил новый отряд добровольцев. Он пожал всем руки, и секретари стали записывать имена бойцов.
Среди добровольцев было много народа такого же возраста, как Никита; было много и тех, кому было всего 18 - вчерашние школьники.
Познакомившись со многими однополчанами, Никита сделал такую запись в своём походном дневнике:
"Если взять какую-нибудь довольно большую группу людей, то окажется, что это уменьшенная модель мира, с самыми разными, ничем не похожими друг на друга людьми. Так и у нас.
Больше всего общаюсь с Николаем и его братом, ещё с Лившицем.
Наш однополчанин Роман Белоусов из Таганрога познакомился со всеми сам и перезнакомил всех друг с другом. Люблю таких людей, они приходят в жизнь других словно праздник.
Василий Федюнин - его противоположность. Апатичный, замкнутый юноша, он держался первое время один, пока Роман не ввёл его в нашу компанию.
Андрей Тихонов - парень из моего родного Царицына, мы как-то сразу подружились, вспоминая родные места и немного тоскуя по ним. Андрей работал каменщиком в городе и его окрестностях.
Матвея и Кондрата Головановых все прозвали "учёными братьями" - они очень начитанные, Матвей учится в университете, Кондрат только что с отличием окончил гимназию. Они любят обсуждать разные научные открытия и изобретения и даже здесь, на фронте, читают разные научные книги. Кондрат ещё увлекается историей Отечества.
Лев Ванин - начинающий писатель. Написал несколько романов о своей родной Рязанской земле, а сюда, на фронт, пошёл добровольцем, чтобы написать повесть об этой войне. Он даже название уже придумал - "Безысходность", которое, в общем-то, верно характеризует эту войну.
Павел Пименов - студент музыкального училища в Москве, он сам преподаёт музыку ученикам, учит их играть на разных инструментах. Он рассказывал о своём талантливом ученике Капитоне, которому всего шесть лет.
Константин Ростов - самый "пожилой" в нашей компании, ему уже около тридцати. Раньше он работал гробовщиком, и теперь все шутили, что он не имеет права умирать - кто же тогда будет мастерить гробы тем, кто убит? "На войне гробов не положено, - отшучивался Ростов. - Коли загнулся - прикопают землёй, и всё!"
Яков Печник - очень интересный парень, он из Киевской области родом. Это худощавый высоченный юноша, его прозвали "добытчиком" - он мог обо всём договориться с начальством, каким-то образом быстрее всех узнавал новости из тыла и добывал всё, что нужно - будь это патроны или еда. Он несколько раз пытался уходить в тыл, чтобы добыть для отряда пропитание, но его задерживали.
Ну вот, с теми, с кем познакомился сам, я познакомил и читателя. Эти ребята старше меня, только Кондрату 18 лет да Матвей и Павел мне ровесники.
Теперь же перейду к описанию наших военных будней, буду фиксировать в этом дневнике свои впечатления".

5. "Противоядие"

Это понятие Никита ввёл для обозначения всего, что помогает отвлечься от мыслей о войне, о предстоящем сражении, о собственной смерти. "Противоядие" может быть разным, но оно всегда необходимо, потому что этот яд войны нужно убирать из сердца, из разума, иначе можно лишиться рассудка.
Что может быть этим противоядием?
Прежде всего это товарищество, сплочённость солдат. Вместе им было легче преодолевать тяжёлые испытания. Даже смерть казалась им не такой страшной, когда рядом были товарищи.
Солдатам помогло боевое крещение.