быть!
Правитель, услышав его реплику, выпил вина и, вздохнув, ответил:
– Вы правы, есть еще небольшая часть, которая хочет, но поверьте мне, это очень небольшая часть. Та, особо интеллектуальная и инициативная часть, о которой вы говорите, выехала из страны давно, уже полвека, как прошло. А кто остался?! Это, как в интернате для умалишенных и дебилов. Пара буйных есть, а остальные... понимаете страна-дегенерат! Они ведь, правда, ничего не хотят! Понимаете, этот наша трагедия! Они ничего не хотят!
– Вот, что им надо, товарищ Кирилл? – вдруг вклинился в разговор Салтыков. – А?! Ну, вот, что было надо вашим соплеменникам?
– Ну, не знаю... – Кирилл задумался. – Ну, конечно надо было и денег, и достатка, и все же люди, как-то стремились, что-то свое сделать. Что детям оставить?! После себя что оставишь?! А?!
– Да было, но, увы, увы! Общество пошло по пути нахлебничества! Вот вспомните, что люди одобряли в ваше время?! Ну, что бы вот их, отвлечь от чего-то? Какие темы, всплывали?
Кирилл пожал плечами, он не знал, что сказать. Правитель, подошел вновь к нему и, посмотрев в глаза, тихо и грустно сказал:
– А нужно ему Кирилл, все тоже. Вот, например, он очень ненавидит, как ему кажется – евреев! Тема евреев в нашем народе – она вечна! Во всем виноваты евреи... и американцы! Потому, что они богатые и умные, трудолюбивые и хитрые! Идем дальше... что еще народу надо? Собственное величие! Что бы все надували щеки и говорили, вот какие мы мощные! Мы самые сильные и если, что мы так всем покажем! И, что бы кулачком погрозить обязательно! – правитель грустно ухмыльнулся, сжав кулак, погрозил им куда-то вдаль. – А дальше, что бы все уважали, что бы все говорили – да! Какая она вот, загадочная русская душа! Какие они все уникальные! И, что бы вот, все восхищались, а если начинают замечания делать, так это ни-ни! Это враги кругом! Враги - во всем виноваты! Насрал в подъезде - явно враг заставил!
Все рассмеялись. Лишь Кирилл остался грустным. Он покосился на шашлык, ему вдруг так захотелось, есть, ведь желудок был совсем пустой:
– А нельзя ли нормальной еды? – робко спросил он.
Правитель улыбнулся, он похлопал Кирилла по плечу и грустно сказал:
– Ну, вы это зря, для себя, конечно, мы уж нормального мяса-то найдем. Свинины нормальной. Не будем же мы иностранным высоким гостям бифштекс из крысы предлагать? Так что ешьте, это шашлык еще утром на нашей спецферме хрюкал...
– Так вы меня разыграли?
– Почему разыграли? – верховный ухмыльнулся. – Мы вам рассказали, как решается продовольственная проблема в стране, но не в руководстве. Кстати, если хотите знать, у нас в стране, разрешено брать землю в аренду и самим разводить для себя мясо, кур свиней и прочую живность. Это, как при коммунистах, про шесть соток. Когда они страну накормить не могли, так всем по шесть соток раздали. И мы вот раздаем, сколько, кто хочет. Но, вот парадокс! Который и заставил нас к собакам и крысам обратиться, брать землю захотели единицы! Особого ажиотажа нет! Так что в этом смысле у нас свобода – хочешь есть не крысятину с собачатиной - работай! Что это не справедливо?!
Кирилл пожал плечами:
– Ну, почему? Есть, конечно, разумное звено и все же...
Лучинскому Щедрин протянул свежий шипящий шашлык и кусок хлеба. Кирилл с удовольствием принялся кусать сочную свинину. Правитель смотрел на него и улыбался. Стюарт, как заметил Кирилл, меж тем наблюдала замужем. Она, явно чего-то ждала. Правитель заметил это и как бы невзначай спросил:
– Кирилл, а у вас там дети были?
– У меня?! – жуя, переспросил Лучинский. – Нет! С ними возни было, у нас там, в прошлом, много.
– Ну, понятно, а хотелось иметь?
– Ну, не знаю, я как-то не задумывался...
Правитель покачал головой и тихо сказал:
– У меня к вам, серьезный разговор. Если позволите, давайте пройдем в беседку, что бы нам никто не мешал.
Кирилл насторожился, тон верховного ничего хорошего не предвещал. Стюарт тоже, как по команде встала и направилась в беседку. Кирилл дожевал кусок и отложил на тарелку не доеденный шашлык. Вытер губы салфеткой и налил себе водки. Правитель стоял и ждал. Все молчали. Верховный вдруг прикрикнул:
– А ну, что молчим?! Веселиться! Я собрал вас веселиться! давай! Жуй!
И тут же раздался хохот и веселье. Громкое ржание Бунина и вопли молоденьких жен Салтыкова и Щедрина.
Беседка, куда они прошли с правителем, оказалась довольно большой, но в тоже время уютной. Покатая красная остроконечна крыша, резные столбы, держащие ее, и дощатый пол. В беседке стояли белые стулья и толик. Было мило и как то тепло. На столе в высокой стеклянной вазочке букетик полевых цветов.
Стюарт сидела, закинув нога на ногу и, дымила сигаретой. Правитель, увидев это, кивнул Кириллу:
– Она, видите ли, стесняется всех, вот и курит только в одиночестве. Но, вот вас, как я вижу, не боится. Как вы думаете почему?
Кирилл насторожился. Вопрос был странный и подтекстом, что имел в виду это всесильный человек? Лучинский пожал плечами и ничего не ответил. Правитель похлопал его по плечу и вежливо настоял:
– Вы садитесь, садитесь разговор-то серьезный.
Пришлось сесть в кресло прямо напротив Стюарт. Она покосилась на Кирилла, их взгляды на секунду встретились и тут же, как встречные поезда, разошлись. Кирилл почувствовал, что жена правителя ощущает себя как-то неловко.
– Вы Кирилл, как думаете, что в вашей жизни главное?
Лучинский оторопел, он не знал что ответить. Он задумался и погладил свой ежик. Потом посмотрел на фигурки возле мангалов, пожав плечами, немного робко ответил:
– Сейчас право не знаю. А почему вы такой вопрос вдруг задаете?
– Ну, вопрос то не праздный. Просто у человека все равно должна хоть какая-то цель быть. Вот на вас статус нашего первого долгожителя свалился. Можно сказать почет большой. Да и вам самому надо как то определяться? Вы что ж так и будете по течению своей судьбы плыть? Надо ведь наоборот. Это вы судьбу делаете.
– А не Бог?
– Бог?!!! Вы верите в это?! Ну, не знаю! Может и Бог! Только мне кажется, что на девяносто процентов сам человек. Вот вам Бог, допустим, дал бесконечную жизнь. А, как вы хотите ей распорядиться?!
– Как... я не думал пока... – Кирилл посмотрел в глаза правителя.
– А зря. Это вам сейчас кажется, что времени столько, что его девать некуда, а потом...
– А, что потом, потом... бесконечность, – хмыкнул Кирилл.
– Нет, не правда! Даже у бесконечности есть конец. Вот! Все считали, что вселенная бесконечная, оказывается и у вселенной есть конец. Правда, так далеко, что мы себе и представить не можем. А там, за ней? Там за ней, тоже очередная бесконечность, у которой есть конец... я верою, что в жизни, ну вот, так не может быть, что вообще - нет конца.
Кирилл вновь посмотрел на Стюарт, та как бы безучастно, дымила сигаретой и смотрела куда-то вдаль.
Лучинский вздохнул и махнул рукой:
– О, чем вы говорите?! Зачем весь это разговор?! Вы хотите, что-то важное мне сказать?! Если по поводу эксперимента, так он вроде по плану идет. Они берут вот все, что надо из меня! Все пробы!
Правитель кивнул головой:
– Да конечно, я не об этом.
– А, что тогда?!
– А то, что я вам хочу предложить быть крестным у нашего будущего ребенка и занять должность моего второго заместителя? – сказал он, почти официальным, каким-то холодным тоном.
Лучинский внимательно посмотрел в глаза правителя, тот грустно улыбнулся.
– Это вы серьезно? – воскликнул Кирилл. – Мне?! Вы хотите, что бы я стал крестным вашего ребенка?!
– Ну, да, вторым отцом!
– Хм, зачем? У вас будет ребенок?! Зачем я?! – растерялся Кирилл.
– Понимаете, бывает так, что у ребенка сразу два отца...
– Вы о чем?!
– Я вам сейчас скажу очень нашу интимную, так сказать, тайну. И попрошу, что бы она, таковою осталась. Вы ведь, человек слова?
– Ну, конечно. Но, может не стоит...
– Что не стоит?! – подозрительно переспросил правитель.
– Ну, говорить мне ее. Тайну эту... вашу...
Правитель задумался, тяжело вздохнул и откинулся на стуле. Он посмотрел на Стюарт, та, будто не замечая его, продолжала дымить сигаретой. Верховный закинул руки за голову и, сощурившись, прикусил губу. Он молчал и как понял Кирилл, мучительно рассуждал, над своим поступком. Затем встрепенувшись, выпрямился, положив руки на колени, устало сказал:
– Нет, вы обязаны будете ее узнать. Я так решил.
Кирилл пожал плечами. Его сердце почему-то учащенно забилось.
Нет!
Он не хотел как можно быстрее узнать эту тайну всемогущего человека, нет, он просто не мог себе представить, что у него, этого полубога, вообще есть интимная тайна.
– Понимает Кирилл. Вы должны принять мое предложение. Просто должны. И я прошу сделать это не по принуждению, а по совести, по желанию вашему. Так сказать добровольно.
– Зачем? Зачем? – вопросил Кирилл.
– Понимаете, у нас со Стюарт не может быть детей. Я бесплоден. От этих препаратов, что-то вот сбилось там у меня в организме. Она тоже не может самостоятельно выносить. У нее было несколько выкидышей. Матка отвергает плод. Вот так. Но мы обязаны иметь потомство. Наследство. Вот. Иначе... иначе вообще все рухнет. И не поможет никакое там бессмертие... ведь как мы с вами выяснили все, когда ни будь, все равно кончается...
– Подождите, вы же сказали, что бы я стал крестным отцом вашего ребенка? Ну? Так? А, как же я могу стать крестным отцом вашего ребенка? Если, если у вас его в принципе быть не может?!
– Ну, да. Это и есть тайна. Но, сейчас, как вы знаете, медицина шагнула далеко вперед. И вот если взять яйцеклетку моей жены и смешать ее со спермой здорового мужчины, моей спермой, но не в матке моей жены, а в матке доноре. То есть, у посторонней женщине. То может и произойти, если хотите, чудо. Так вот, может родиться ребенок. Конечно, он не будет именно наш, но что-то все-таки наше физическое в нем будет. А тем более, если мы потом его вырастим, то он вообще будет наша ребенок. Вот так.
«Он, что так собирается отомстить всем? Всем своим подданным? Он же говорил мне, что хочет, что бы те, кто собирается стать долгожителем, или бессмертным, назови как хочешь – не может будет иметь детей! И вот, он один?!!! Он один сможет?!!! Это, что месть? Это такая вот месть всему человечеству?! Господи, а не слишком ли это?» – у Кирилла даже захватило дух от своих мыслей.
Он вздохнул и собравшись силами спросил тихо и осторожно:
– Ну, это да... но причем тут я? Зачем вы мне это рассказали?
Правитель грустно ухмыльнулся, он посмотрел в глаза Кириллу и тот почувствовал, что сейчас произойдет что-то совсем не приятное. Но, верховный встал со стула и подошел к краю беседке – опершись на перила, он встал, как капитан на мостике корабля, широко расставив ноги и, пристально всматривался вдаль.
Стюарт потушила окурок в пепельнице и, встав, подошла к мужу. Она погладила его по плечу и спросила:
– Может, я скажу?!
– Как хочешь...
Женщина виновато улыбнулась и села напротив Лучинского, на то самое место, где минутой ранее сидел ее супруг. Стюарт вновь виновато хмыкнула и тихо сказала:
– Когда речь идет о ребенке, он нервничает и не может быть таким, каким он должен быть всегда. Короче Кирилл, мы нашли донора, и зачали плод. Нам помогает одна женщина. Она добровольно согласилась на эту операцию. Вот. Но, только этот никто не должен знать кроме вас. Понимаете, какая это тайна? И наша тоже? А? Этот ребенок наша последняя надежда...
– Ну и что? Это
