Кайфуево. Часть вторая

наконец, доселе непостижимую теорию эволюции Дарвина. Какая разница, что у него ящерицы  превращались в собак и из питекантропов вылуплялись хомосапиенсы, а у нас один только мячик менял среду обитания? Эволюция она и есть эволюция.
Та-а-ак, а перед ужином вас ещё одни увлекательнейшие состязания ожидают. Ну и нас, конечно, в первую очередь - а как же! Мы замахнёмся аж на святая святых - тихую и размеренную, аккурат для такой погоды, игру аристократов-миллионеров.
Вот чёрт! И кто, меня, скажите, только за язык тянет! Всё уже разболтал, все секреты!  Хотел ведь сюрприз сделать и, надо же, опять раззвонил на весь мир. Ладно, пёс с ней, с интригой - вы уже и сами догадались, что мы в гольф будем играть.
Мы не умеем - нет. У нас даже клюшек нету. Зато у нас присутствуют фантазия и смекалка. Мы ведь кайфуевцы - не забыли?
 Хорошо, пусть будет всему свой черёд. Раз уж взялся я рассказывать всё по порядку, то так тому и быть. Чтобы спортом нам заняться утомительным, солнце ещё в наши вялые мышцы должно свою увиолевую энергию вдохнуть. Вот и лежим мы - кто спиной, кто животом, а кто и бока уже подставляет - аккумулируем. И купаться не забываем, конечно, время от времени.
Не знаю, кто о чём, лёжа под палящими лучами, думает. Я лично вслушиваюсь в окружающий мир. Точнее сказать, я слушаю тишину. Почти август на дворе и лес молчит. Это ведь только в кино августовский лес наполнен весёлым щебетом. Иной раз и соловьиные трели слышны в жаркий полдень. А кукушку-то почти все звукооператоры просто обожают - она у них, трудяга, чуть не круглый год героев на годы обсчитывает. Я  не виню звукооператоров, они не обязаны помнить, кто чем поёт, чей нос лучше, чьи это ноги и где раки зимуют. Они вообще могли в детстве Виталия Бианки не читать - разве  поднимется у кого рука бросить в них за это камень?! Они берут с полки диск, созданный другими профессионалами, которые читали в детстве эти книжки, просто вставляют его в  проигрыватель и с экрана льются „Звуки леса“. Не виноват и кинооператор, снимающий  сцену на фоне будто бы майского разнотравья. А там вдруг вместо, допустим, жёлтых  одуванчиков - иван-чай уже совсем седой.
Танюхе моей вообще подобные мелочи по барабану. Ей только бы актёры хорошо играли и в образ талантливо вживались. Но кино ведь не театр, согласитесь! Неужто я один так  считаю? Это исключительно в театре можно на фоне лишь белой ширмы и стула колченогого душу рвать. А в кино я не могу крикнуть „Верю“, если какая-то мелочь не на  месте. Поверьте, я не ищу, как некоторые, киноляпы целенаправленно. Я замечаю их только когда глаза мои на них запинаются, подобно тому, как спотыкаются они на грамматической ошибке в тексте уважаемого издания. И ещё раз повторюсь: не всегда они, творцы, виноваты. Мы ж, надеюсь, не будем сейчас, унижаясь до их уровня, стыдить тех халтурщиков, которые ляпают свои ляпы сознательно - лишь бы поскорее, потому как  „пипл хавает“ любую хрень.
Сами знаете, небось: не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. Вооружитесь очками - и вы, уверен, в моей повести найдёте с десяток-другой таких вот ляпов, не говоря уже об  ошибках в пунктуации.
Кто же виноват? Обязательно должен быть кто-то виноват - по-другому ведь не бывает! Как же может быть без козла отпущения? Ребятишки, не сомневайтесь - виноватые есть.  Бедность и жадность во всём виновата. Сначала „за ненадобностью“ поувольняли  корректоров и нам с вами стало противно читать газеты и книжки. Потом как класс  ликвидировали консультантов. Именно они должны свежим взглядом со стороны находить все недоработки художника. Один человек, как ни старайся, за всем подчас  уследить не в силах.
Но вы хотя-бы в искренности моей, братцы, не сомневаетесь?! Я ведь вам всё как на духу, как грешник батюшке, как седалищный страдалец - проктологу! Я бы и рад услышать  вокруг павлинов, райских птичек и канареек, но я вам никогда не осмелюсь солгать. Поэтому я, увы, слушаю тишину…
Нет, нет - почему „увы“?! Я наслаждаюсь тишиной. Она в Кайфуево божественна! Она здесь не мёртвая. Она живая. Если долго вслушиваться, то поймёшь, что тишина здесь всё-таки пронизана разнообразными звуками. Ласточки-береговушки на той стороне обихаживают своих ненасытных отпрысков, и время от времени с едва уловимым свистом взрезают воздух над нашими головами. Жаворонков в поднебесье от счастья полёта  распирает - у них намного более мелодично выходит. Сороки, слышу, что-то не поделили: не иначе, у нас с кухни чего-то спёрли. Вот стервы! Прячем от них всё, укрываем, а они, один чёрт, находят. А Пусичка эта, чудовище наше тощехвостое, совсем стыд потеряла.  Надо бы у неё Вискас отнять или чем там её ещё Ксюха потчует - пусть сорок ловит, хоть  какая-то польза от неё будет.
Вот собака моя - помните? - та самая, что к совести нашей взывала и хвостом об стенку - бум-бум-бум, так вот она даже мышей с ящерицами тут с голодухи ловила и лис драла.  Мы ведь её только пойманной рыбой и могли кормить, бедняжку. Машины у нас тогда и в помине не было, а на себе много ли утащишь! А у неё аппетит за троих! Вот и была наша любимица на подножном корму весь папин и мамин отпуск. Хлеб сухой в радость был, а вы говорите!
А эта цаца, видали, сидит себе на попе ровно на всём готовеньком! На сорок ноль внимания, будто тот сторож на стройке, которому бутылку посулили. Где воры? Не вижу  никого! Зато мы все исцарапанные ходим. Вискас ей не той стороной на блюдечко  разложил - на, получай левой лапой! На диван она запрыгнула вздремнуть своё, законное, после трапезы, а там уже хозяйские ноги раскорячились - с чегой-то вдруг?! Что за наглость! На-ка теперь с правой отведай! А чуть под столом ногой без предупреждения пошевелишь - то и зубов острых отведаешь. Я же вас, мол, предупреждала: шаг вправо,  шаг влево... - ну вы всё сами знаете. Чревато.
 Нет, точно, выкину я её Вискас! Или тем же сорокам скормлю. У-у-у, зверюга, отвлекла меня от моей медитации. Я тут с тишиной почти породнился, к самым истокам мироздания, можно сказать, подбираюсь, а она кайф ломает! Даже Юркины с Витьком реплики меня так из нирваны не выдёргивают, как одна только мысль об этой бездельнице Пусичке. Мальчишки ведь уже начали подготовку к состязаниям и нещадно наминают бока мячику. Но, не желая посвящать нас в секреты своей будущей игровой  тактики, они отошли от нас подальше и поэтому совсем не мешают мне проникать в  закоулки здешней тишины.
Иное дело - девчонки. Надо же, только что потихохоньку сопели и пыхтели над шедевром песчаного зодчества, а тут вдруг им этого мало показалось и они игру в слова затеяли.  Знаете ведь - тоже, небось, с родителями в детстве играли, а потом и между собой во дворе упражнялись. Можно слова на одну и ту же букву называть, а можно, как в города - на последнюю. А можно тему какую-то задать и слова по теме придумывать - кто больше. Вот и мои, слышу, домашних животных затеяли вспоминать:
- Лошадь.
- Корова.
- Свинья.
И так увлеклись, что даже архитектуру свою забросили. Даже азарт, слышу, в голосах  проступил.
- Коза!
- Овца!
- Сама овца!
- Курица!
- Сама курица!
- Кобыла!
- А ты, ты... а ты коза!
 Уже была, думаю, коза - так нечестно! А доченьки мои вообще в раж вошли:
- У-у, жопа косорукая, ты чего наделала!
- Это ты жопа косорукая - сама всё сломала! Па-а-ап, ну скажи этой дуре, чтоб мой дом не ломала.
- Да она сама, коза драная, мне всё разрушила. Щас как дам!
Нифига себе, домашние животные!
 - Так, а ну хорош мне тут! А не то обоим по заднице достанется!
 - Не обоим, папочка, а обеим. Ы-ы-ы, двоечник! - показала мне язык Анечка.
- Цыц! ...Понарожал, блин, умников на свою голову!
- Нет, папа, меня мамочка нарожала - поправила меня маленькая Лизочка, - ты только эту  Аньку противную народил, разве ты забыл?
Это мамулечка у нас так ловко придумала: чуть только стоит Анечке мамочке чем не угодить - и мамин упрёк не заставляет себя ждать. У-у-у, папина доченька - говорит  мамулечка и доченька сразу понимает, что сделала что-то не так. А Лизочка у нас,  соответственно, доченька маменькина. Видели бы вы, как они воркуют, когда папочка со старшенькой в опале. Ну вылитые „петушка и кукух“ из басни дедушки Крылова. Надо отдать мамулечке должное: так предусмотрительно загодя разделить детей – это ж гениально. Случись чего - нам даже третейского судью беспокоить не придётся. Чемодан в одну руку, свою половину детского населения - в другую, и - гуляй, Вася!
- Грамотные шибко! Цыц, говорю... Обеи!
И тут снова воцарилась тишина. Но не то чтобы совсем сразу вдруг тишина наступила...  Нет, сначала весь доченькин диалог в обратном порядке повторился, как-бы по нисходящей. Уже вполголоса, даже шёпотом, чтоб папа опять, не дай бог, не вмешался:  дура - сама дура - овца - курица - ослица тупая - руки крюки - у самой крюки ... и-и-и:
- Слушай, а давай, как будто между нашими домами мост был?
- Точно, давай! А за домом бассейн - давай?
- Давай...
- И воды нальём.
- Точно!..
И вот затем уже - тишина. Только песок шуршит под пальцами...  Золотые у меня  доченьки.
…А знаете, что делает тишину звенящей? Я ведь всегда думал, что это только метафора такая красивая - „звенящая тишина“. Прислушайтесь. За узкой полоской ивняка -  огромное поле и именно оттуда этот постоянный звенящий фон. Настолько постоянный и ровный, что ухо его уже не воспринимает, а мозг отфильтровывает, как ненужный, как мусор. Это стараются кузнечики. Стрекочут. Они…
…Так, стоп! А это кто старается? Нет такого зверя в наших лесах!
А-а-а, это командор захрапел. Умаялся, сердешный. Вон, Ксюха его в бок толкает.
- Мишель, вы забываетесь! Вы не в казарме, мон шер!
- Погоди, пусть поспит - говорю - ему скоро на битву выходить. Мы ж его сегодня будем рвать, как Тузик грелку - пусть побалдеет напоследок.
А что вы ухмыляетесь? Да, у нас всё всерьёз - хоть футбол, хоть бадминтон, хоть водное поло. Конечно, не как в сказке говорится - не на жизнь, а на смерть - но ничуть не менее  упорно и жёстко.
Кто это сказал, что с нами женщины и дети? Какие дети?! Да мы на автомобиль каждый раз играем - какие тут могут быть дети! Ставки высоки. Поэтому - никаких сантиментов! И  никаких детей нет - есть бойцы! Нет никаких женщин - только боевые подруги!  Амазонки  есть - поняли?!
И есть главный жулик. Ага, вот тот, который посапывает так мирно на тёплом песочке -  ничего вокруг не слышит. Я потому-то так смело и говорю. Жулик он!
 Вам доводилось играть в беспроигрышную лотерею?
Фигня и развод - так ведь? Беспроигрышная она ровно так же как и обычная - исключительно для организаторов. Но по сравнению с тем трюком, который изобрёл наш командор, беспроигрышная лотерея - просто детская забава. Он ведь, подлец, придумал, как всякий раз на нашей машине после матча уезжать. И уезжал бы, если бы я был хоть на йоту таким простофилей, каким кажусь со стороны.
Не на того напал, милок! Меня лохотронщики всех мастей в буйные девяностые норовили вокруг пальца обвести - чёрта с два, так ни разу и не облапошили.
Мавроди на мои денежки покушался - но я и Мавроди не поддался. Напротив, моя третья в жизни машина - целиком его подарок. Единственно - я от государства родного никогда не ждал подвоха, и всякий раз получал от него в поддых всё больнее и больнее.
Ничего, Земля, как говорится, круглая. Пусть оно, государство, тоже не очень-то